Зеркало. 6

Я часто спрашивала Раи, почему Арефа выбрал перерождение. Голубой Волк качал головой и отводил взгляд к небу. Но однажды Сальварат ответил:
- Возможно, потому что он был обречен на вечную благодать, и это его тяготило…

Я слышал голос каждой травинки, каждого цветка, каждой птицы в небе. Я внимал голосам звезд, но лишь один каждую ночь приходил в моих самых страшных кошмарах, выворачивая мою душу наизнанку, подрывая все основы моего бытия. Я, как слепой зверь, бежал на этот голос, а вокруг была тьма и холод. Но он новорожденным солнцем разрывал пустоту: «Не надо, мой лорд!». Я просыпался в бреду, дрожа, словно палый лист под дыханием осени. И тогда я сожалел, что покинул город моего сердца. Певчая птица говорила о выборе, о праве на него равном для всех. Но я ангел, и маленькой птичке с маленькой жизнью не понять сомнения бессмертного.
Мне нужно было куда-то идти. И потому я шел к Морю. Я хотел спросить у старины Левиафана о судьбе Верка – человека, который заботился обо мне, когда я был мал и беспамятен. Любил ли я его? Я не помню. Но хочется думать, что любил, по крайней мере, пока считал себя мальчишкой.
Наблюдая за тем, как время мчится мимо меня, как опадает листва, меняется ветер и тает снег, я вспоминал Ра-а-Ммуэля. Он, быть может, уже давно умер. Что такого нашел эльбирит в смертной девушке, чего не было в эльфийской королеве? Не знаю, но мне кажется, он сделал тот выбор, о котором говорила птица.
Однажды я проснулся в холодном поту. Меня мучили сны, как тогда, в моем первом путешествии в Рагнагор, когда я еще надеялся, что я человек, странный, замкнутый, но человек. Я понял, что мой путь лежит в Наатар, что именно в городе демонов я найду обладательницу голоса из моих кошмаров. Я взмыл в небо, к солнцу, но оно ослепило меня. Я упал лицом в снег, не в силах подняться. Ярость и злость бились в моей груди, когда он вышел мне навстречу: голубой голубоглазый волк.
Мы долго смотрели друг на друга, пока, наконец, он, присев на снегу, печально не произнес:
- Еще один заблудившийся бог… - это было то ли вопросом, то ли утверждением, и все бы ничего, но впервые в жизни я испугался.
- Кто ты? – спросил я Пришельца.
- Голубой голубоглазый волк, ты вроде не слепой, Ангел.
- Не то, - я отвернулся от пронзительного взгляда этих пречистых глаз.
- Раи Атэлу Сальварат Эбо.
- Тоже не то, - меня начинала раздражать его страсть к буквальной очевидности.
- То же что и ты – изгнанный Богом бог.
- Меня никто не изгонял, чудовище.
- Нет? Даже ты сам? – его сарказм попадал в сердцевину всех моих страхов и отречений.
- За что тебя изгнали? – спросил я, пытаясь сменить предмет и субъект допроса.
Волк меланхолично посмотрел в пасмурное небо, вздохнул, лениво и равнодушно, и все же ответил:
- За  гордыню. Ну, прощай, заоблачная тварь, - он слегка улыбнулся своей волчьей пастью, самодовольно обнажив белоснежные зубы. Я приготовился драться. Он прыгнул. Через меня. И исчез среди деревьев. Мне не оставалось ничего, кроме как продолжить свой путь в одиночестве, все еще злясь на предназначение.