Конная культура ассинибойнов

Говоря о конной культуре, мы в основном имеем в виду период ее расцвета, то есть временный промежуток с начала ХVIII до середины ХIХ века. Лошади появились у ассинибойнов к 70-м годам ХVIII века. К этому периоду они полностью адаптировали их к своей культуре. 
Также исторически установлено, что это племя не обладало большими табунами. Современник указывал, что к 1830 году у ассинибойнов было в среднем по две лошади на одно жилище, в то время как у атсинов насчитывалось по пять лошадей на палатку, у пиеганов– по десять, у абсарока – по пятьдесят. Э.Дениг утверждал, что у ассинибойнов «по крайней мере, одна треть мужчин не имеет собственного коня». У Д.Кэтлина, наоборот, создалось впечатление, что ассинибойны вполне обеспечены лошадьми.
Особую угрозу для племен, мигрировавших с востока, представляли имевшие лошадей шошоны. С их помощью лошади стали распространяться к племенам Северо-Западных Равнин, с которыми и столкнулись безлошадные ассинибойны и кри, освоив степную зону.Первые лошади пришли к ассинибойнам с южного берега реки Миссури, из селений манданов, которые покупали их у «лошадиных индейцев», проживавших к западу от Черных Холмов. Вместе с тем получение ассинибойнами первых лошадей еще не предполагало наличия у них в указанный период конной культуры. Э.Дениг отмечал, что ассинибойны снабжают себя лошадьми, воруя их у черноногих, а сиу в свою очередь захватывают их у ассинибойнов. Случалось, что за один год некоторые лошади меняли своих хозяев по несколько раз, попадая из одного племени в другое.Лошадь оказала сильное влияние не на суть индейского образа жизни, а на форму выражения этой сути, разумеется, на ощущение самодостаточности индейцев и социальные отношения. Наличие лошадей подтолкнуло общество ассинибойнов к распаду первобытнообщинного строя и к возникновению племенной аристократии. Лошадь повысила качество жизни индейцев. Стало возможным в одиночку или небольшими отрядами добывать много мяса, перевозить вещи, строить большие типи. Лошадь помогла многим бэндам ассинибойнов освоить новые территории, а также производить культурный и товарный обмен. Племена могли кочевать на большие расстояния, расширились ареалы их обитания, военные отряды увеличили расстояние походов. Изменилась тактика ведения боевых действий.
В долошадный период (до 1600 г.) ассинибойны жили в небольших типи. Размер шеста таких типи колебался от 2,5 до 4 метров. Транспортировка осуществлялась на собаках, запряженных в волокуши (травуа). Грузоподъемность волокуши, перетаскиваемой собакой, была невелика, поэтому и жилища индейцы делали небольшими. Появление лошадей в корне изменило ситуацию. Шесты для типи увеличились до 6 метров, соответственно, увеличилась в объеме и индейская поклажа. При демонтаже типи шесты стали также использоваться в волокушах, а покрышка, уложенная поверх шестов, служила сидением для перевозки детей, стариков и больных.
Несмотря на то, что в ХVIII веке лошади прочно закреплялись в кочевой культуре ассинибойнов, последние продолжали использовать под вьюк собак. «Они заставляют собак даже таскать дрова, чтобы разводить костры. Их лагерь часто располагается в открытой прерии, на большом расстоянии от лесных массивов… Женщины и собаки несут весь багаж», – вспоминал современник. На наш взгляд, это объясняется присущим ассинибойнам консерватизмом в соблюдении племенных традиций. Ассинибойны использовали собак для транспортировки вещей, а лошадей берегли для охоты и войны. А.Генри писал, что ассинибойны в начале ХIХ века «перевозили свой багаж на собаках, сберегая коней специально для бизоньей охоты». Мы можем с уверенностью заявить, что ассинибойны считали лошадей более необходимыми на охоте, чем на войне или во время кочевья. Исключение составлял зимний период, когда собакам было тяжело таскать грузы по снегу. При перекочевках ассинибойны использовали и тех, и других. В качестве тягловых животных ассинибойны использовали лошадей и собак вплоть до конца эпохи Дикого Запада, то есть до 1913 года. Некоторые исследователи связывают факт использования собак ассинибойнами, при наличии лошадей, из-за относительной бедности этого племени поголовьем скакунов. «Лошадей у них мало, и они используются для перевозки палаток и детей во время кочевья. В качестве вьючных животных широко используются собаки, но они не могут переносить тяжелый груз», – отмечал Э.Дениг.
В целом собаки никогда не теряли практической актуальности у ассинибойнов. Любили они их и дорожили ими не меньше, чем лошадьми.
Лошадей ассинибойны называли словом шо-асинга и тонгатч-шонга, что означает «большая собака».
О лошадях ассинибойны отзывались как о великолепных неземных созданиях, стройных, рослых, прекрасных, похожих на собаку. В этом есть доля истины. Но на самом деле индейские лошади – это потомки испанских скакунов, за несколько столетий превратившиеся в пони – небольших, но сильных, подвижных и крепких лошадок. Путешествовавший по Равнинам, полковник Р.Додж, считавшийся общепризнанным специалистом по лошадям и индейским пони, писал:
«В высоту они едва достигают четырнадцати ладоней... в кости скорее легки, чем тяжелы, с хорошими ногами, прямыми плечами, короткой сильной спиной и округлым туловищем. В них почти не видно проявлений породистой крови, за исключением острых, подвижных ушей и ясных смышленых глаз...». Додж был поражен выносливостью индейского пони: «Объем работы, который он может выполнить, и расстояние, которое он способен покрыть за определенное время (поверьте мне, оно достаточно велико), ставят его на один уровень с лучшими из арабских скакунов».
В зарубежной литературе по индеанистике индейские пони называют «пинто». В отличие от мустангов – диких лошадей прерий – пинто выведены специально, но не без участия диких лошадей.
Эти лошади имели множество выдающихся качеств. Они высоко ценились за резвость, бдительность, выносливость и способность выживать в экстремальных условиях. Рост их редко превышал
140 – 150 см холке. Копыта были маленькими и более твердыми, чем у домашних лошадей, многие из них никогда не нуждались в ковке. Их также любили за плавный ход, но на первом месте стоял их невероятно развитый ум и способность обучаться, поэтому одним из характерных признаков настоящего индейского пони были крупные ясные глаза со сравнительно большим белком. Все эти качества делали его просто идеальной лошадью. Эта порода была распространена очень широко и положила начало современной породе – American Painted Horse. Но вместе с тем существовали и другие породы, например широко известная аппалуза, выведенная племенем незперсе («проколотые носы» – племя, проживавшее на северо-западе Великих Равнин. – И.К.).
Но не стоит путать индейских пони с привычными для нас цирковыми пони, на которых в парках мы порой катаем своих детей. Это совершенно различные породы лошадей.
Что касается ассинибойнов, то они вошли в историю коневодства как народ, который вывел собственную породу лошадей – «накота». Эти лошади были помесью пинто, аппалуза и Бизоньих Бегунов черноногих. Лошадки были невысокими, но выносливыми, серого цвета или напоминали окрас аппалуза (пятна в виде темных яблок). В пятнистой лошади собраны все священные цвета, поэтому эта масть является особо ценной, считали ассинибойны. Кроме того, ассинибойны ценили черных (вороных) кобыл.
В селекционной работе ассинибойны тщательно подбирали лишь жеребцов, не уделяя внимания кобылам. Ассинибойны, в отличие от некоторых своих соседей, никогда не кастрировали жеребцов, потому что ценили их выше меринов.
К лошадям ассинибойны относились с трепетом. Потеря скакуна для каждого из них – настоящая трагедия. Ассинибойны в прямом смысле слова опускали руки и не знали, как жить дальше, если теряли лошадь. Возможно, это связано с тем, что они никогда не могли похвастать большим поголовьем. «Если возникает вопрос, что им больше по душе, конь или винтовка, они без колебаний выбирают коня», – писал Э.Дениг.
Подобно своим соседям, они делали навесы из старых покрышек, чтобы защитить любимых пони от сильных ветров и морозов. Кроме того, они старались не допускать болезней лошадей, особенно ног, крупа и спины. Они не использовали больных животных, давая им возможность вылечиться. Если лошадь была ранена, ею не пользовались до полного излечения. Если замечали, что кобыла жеребая, то обычно они переставали на ней ездить.
Корм на зиму для лошадей ассинибойны не заготавливали, предпочитая естественный выпас (давали возможность лошадям самим добывать себе пищу). Их лошади за зиму тощали, так как кормились корой деревьев или ветками маленьких деревцев.Мясо лошадей входило в рацион питания ассинибойнов. Наверное, потому, что они были собакоедами и к лошади, как и к собаке, относились соответственно.
В набеги за лошадьми ассинибойны отправлялись преимущественно весной или в конце зимнего периода.
С лошадьми у ассинибойнов было связано множество табу и оберегов, которые, вероятно, возникли раньше в связи с культом промысловых животных, а затем были распространены на лошадь. Таков, например, широко распространенный запрет – переламывать в палатке мозговую кость любого животного. Считалось, что нарушение этого запрета вызывало переломы ног у скакунов. Несомненно, что и вся обрядность, связанная с культом лошади, исходила из предшествующего ей культа животных как промысловых, так и почитавшихся в качестве личных духов-покровителей.
К началу XIX века у ассинибойнов сложилась, хотя и в меньшей степени, чем у других племен Великих Равнин, особая «специализация», свойственная индейской конной культуре в целом: «ветеринары», седельные мастера, «селекционеры» и «специалисты по дрессировке». Последние, в некоторых племенах именуемые «заклинателями лошадей», считались чем-то вроде шаманов и хранили в тайне свое искусство, передавая его лишь готовым к этому ученикам. Они обладали необычной мистической силой, вели затворнический образ жизни и часто проводили время вдали от лагеря. Вместе с тем «заклинатели» были людьми знатными и богатыми, стоявшими в племенной иерархии на уровне вождей и шаманов.
По меркам малолошадных ассинибойнов, ценную лошадь было легче вылечить, чем вырастить и обучить новую, поэтому в их среде и появились знахари, которые знали, как лечить не только раны, но и разные лошадиные болезни. Для лечения недугов использовались травы. Простейшие знахарские знания были доступны многим. Например, для лечения мягких и чувствительных копыт индейцы водили коней по горячим углям и окуривали густым дымом костров. Шаманы приглашались лишь в случае серьезного заболевания. Секреты использования некоторых особо эффективных трав знал только сам шаман. В руках непосвященного они превращались в яд. Трав, используемых для лечения, было великое множество. Также использовали церемонии с песнопениями (существовало около двухсот «лошадиных песен») и священными предметами вроде бирюзы, черного обсидиана или гагата, белой раковины с побережья Калифорнийского залива, красной охры, а также с шерстью, волосом, слюной и потом животного. Некоторые травы могли нанести лошадям серьезный вред или даже убить. Знахари знали о них так же, как и о лечебных травах. Отдельные травы использовали для откорма животных. Они так и назывались – «зимний жир». Вообще колдовство в отношении животных было довольно распространенным явлением среди всех племен североамериканских индейцев.
Вплоть до начала XX века у ассинибойнов сохранился обычай погребения лошади с ее собственником.
Количество убиваемых на могиле лошадей зависело от статуса человека в племени и его желания. Но чаще всего с человеком хоронили только его любимых коней, без которых он не мог бы обойтись на том свете и чье присутствие на этом служило бы постоянным напоминанием его несчастным родственникам об утрате. Если лошадей было несколько, то для захоронения убивали одну, остальных могли раздать друзьям или бедным членам общины. Ассинибойны убивали жертвенных животных выстрелом в голову. Их украшали богатой упряжью, особенно отличался конский набор любимой лошади умершего, на круп ее наносили пиктограммы его военных подвигов, хвост заплетали и связывали в узел, к нему прикрепляли подвеску из перьев. Заплетали и украшали перьями гриву коня. Лошадей убивали у входа в палатку. Упряжь с убитых коней снимали, причем конский набор с любимой лошади вносили в палатку и клали около трупа, упряжь же с других лошадей разрешали взять беднякам.
Позднее лошадей умершего зачастую отпускали на свободу или подрезали хвосты и гривы его коням. С покойником хоронили только конскую упряжь. Так ассинибойны отдавали дань уважения погибшему, не лишаясь при этом его собственности. Первоначально ассинибойны в верховой езде использовали испанский тип седла с высокими луками, сделанными из развилок дерева. Луки таких седел иногда достигали середины груди и спины всадника. К концу ХIХ века в таких седлах ездили в основном женщины индейцев. С конца ХVIII века ассинибойны стали предпочитать седла с более низкими луками и постепенно перешли на седла-подушки собственного производства, а испанские применяли только при перекочевках. Испанское седло мешало воину в ходе конного боя выполнять различные трюки на спине лошади, так как контакт всадника с лошадью в бою был очень важен. Большинство же воинов ассинибойнов в бою вообще отказывались от седел. В качестве защиты лошади от веса всадника и недостатков седла ассинибойнами использовались седельные одеяла (вальтрапы) из шкуры бизона или медведя. Летом обычно клали одеяло на спину лошади мехом наружу, а зимой – вовнутрь. Самыми популярными у ассинибойнов были седельные одеяла лакота и шайенов, которые они обменивали в ходе межплеменной торговли в селениях манданов и хидатса.
Кроме седельных одеял, ассинибойны делали для своих лошадей «попоны» – накидки из шкуры бизона, раскрашенные особыми символами. Их они надевали на любимых лошадей не только во время сильных морозов, но и для проведения торжественных шествий и церемоний. Ими накрывали седла и всю спину лошади. Ассинибойны в качестве украшений надевали на лошадей кожаные, а позднее – тканевые маски, которые выполняли как защитную, так и магическую функции.               
Маски могли быть выполнены из скальпа бизона с рогами. Воин, облачив своего коня в такую маску, сам накрывался шкурой бизона и изображал перед врагом быка, чтобы ввести противника в заблуждение. Лошадь также украшали различными магическими подвесами из скальпов, изделиями из бисера. Индейцы раскрашивали не только себя, но и своих лошадей. Раскраска коня была присуща только культурам североамериканских индейцев. В этой связи Великие Равнины представляют собой уникальный случай во всей мировой истории.
Ассинибойны, как и большинство индейцев континента, раскрашивали лошадей перед боем при вступлении на вражескую территорию. Краску делали из естественных пигментов: золы, древесного угля, толченых ягод, кореньев растений, крови животных, птичьих яиц.
Каждой общине были присущи только свои символы.
Можно выделить несколько универсальных: прямоугольник, отпечаток ладони, круг, скопление крупных точек, короткие параллельные линии, округлые и квадратные следы копыт, группа абстрактных пятен-клякс и магические символы.
Прямоугольник показывал, что воин возглавлял отряд, то есть был предводителем похода.
Отпечаток ладони сообщал о том, что враг убит или сбит с коня в рукопашной схватке.
Отпечаток опущенной к земле ладони был символом воина, идущего на смертельный риск.
Круги вокруг ноздрей усиливали обоняние лошади, красные, желтые или белые вокруг глаз – улучшали зрение.
Боевые шрамы на теле коня обводились красным как знаки чести.
Короткие параллельные горизонтальные линии на передних ногах лошади, помещенные одна над одной, говорили о количестве «ку» владельца.
Символы молнии, града и дождя подчеркивали связь владельца и его коня с Громовыми Существами.
Следы копыт или подков на крупе лошади указывали на количество угнанных лошадей или успешных набегов за лошадьми.
Раскраска лошадей носила не столько информативный, сколько религиозный характер. Поэтому право раскрашивания предоставлялось заслуженным и храбрейшим воинам, военным лидерам и шаманам. Если рисунок наносил прославленный и уважаемый воин, значит, владелец коня вернется из боя без серьезных ран. Просьба раскрасить лошадь считалась большой честью для каждого воина у многих равнинных племен.
Большинство воинов ассинибойнов в управлении лошадьми использовали «военные уздечки» с одним поводом. Такие уздечки широко применялись во время конных охот на бизонов и военных походов. Ассинибойны, кроме уздечек, использовали и недоуздки. Они делали их из кожаных ремешков, скрученного волоса или веревок. Применялись недоуздки для ведения запасных лошадей на поводу. Чаще ассинибойны водили лошадей на веревке, привязанной к шее. В верховой езде недоуздки использовались редко. В основном ими пользовались ассинибойны Скалистых Гор.
Убранство индейской лошади походило на рыцарские доспехи с той лишь разницей, что оно было из бисера и кожи. К седлу крепились походные сумки, оружие в чехле, иногда детские люльки, в которых спали младенцы во время похода. «На их коней возлагается огромная ответственность во время таких экспедиций, и дикари очень уважают своих скакунов...», – писал современник.            
К концу XIX века конная культура ассинибойнов под натиском цивилизации пришла в упадок. Те знания, которые сегодня имеются в распоряжении исследователей и специалистов, – жалкие отголоски той грандиозности и великолепия, имевших место в XVIII – начале XIX века. Европейская цивилизация, стремившаяся завладеть землями индейцев и обратить их в свое лоно, стала причиной появления одной из интереснейших конных культур в истории человечества. Но с течением времени безжалостный маховик алчности белого человека уничтожил эту оригинальную культуру.