Совершенство

Утром, как обычно, проснувшись, я выпил немного воды, и надев на себя старую шинель, включил телевизор. Бодрый голос Кобзона внезапно вселил в меня надежду на светлое будущее. Взяв в руки расстроенную гитару, я с упоением начал подыгрывать телевизору. Когда стук в стену меня конкретно начал выводить из себя, я бросил гитару, включил звук погромче и вышел на балкон. Окунувшись в утреннюю прохладу города, я учуял резкий, легко узнаваемый, запах разлагавшегося тела. Пытаясь определить источник запаха, я завертел головой и пришёл к выводу, что воняло с соседского балкона. Однако, разглядеть ничего не удалось.

В комнате в это время с ненавистью гнусавил Боярский. Его голос постепенно возвращал меня в холодную реальность и захотелось есть. Выпив ещё пару кружек воды, я решил прекратить свои мучения и вырубил телевизор. Настала тишина. Вспомнив, что неплохо было бы побриться, я пошёл в ванную. Тщательно сбрив все волосы на голове, вместе с бровями, я умылся холодной водой и заодно прополоскал рот.

Умывшись, я решил заглянуть к соседу и узнать, что же у него там умерло. У, как в слове умерло. Постучав ногой в дверь я услышал шлепки босых ног и мне открыли. Сосед был уже гладко выбрит, видимо встал тоже рано. Из комнаты доносился голос неизвестного мне исполнителя, который пел о каком-то каменном супервелосипеде.
— Утро наступило, — произнёс он.
— Наступило, — ответил я в знак вежливости.
— Ел сегодня? — спросил он.
— Да, — ответил я.
— А у меня воду отключили, — пожаловался он, и как бы спохватившись, добавил: — да ты проходи, проходи, садись.
Я зашёл в комнату, где решил сесть на старенький серый диван.
По телевизору показывали белый фон, который сопровождал звук ветра. Зашёл сосед.
— А ты сразу за инструмент с утра, да? — интересовался он.
— Да, — ответил я, — стараюсь не забыть.
Сосед как-то странно улыбался, явно что-то хотел рассказать.
— Начинай, — сказал я.
— Что, прости? — спросил он. — А давай, может, радио включим? Хотя, там тоже ничего не слышно...
— Что нового за сутки? — спросил я.
— Соседка вчера заходила.
— Эта новая которая?
— Да, она... О гармонии какой-то говорила, о прекрасном, ну что всё прекрасно, что мир это гармония... А я уставший такой был. Ну и вспылил, ударил её.
— Ударил? Как?
— Ну, ножом в живот... Да нет, ты не подумай, она сразу умерла, ну секунд через десять, когда я обмотал её кишки вокруг шеи...

Он встал и предложил мне пойти на балкон. Там лежала вскрытая девушка, а рядом лежали её внутренние органы.
— Смотри, — начал он, взяв её кишку, — вот так вокруг шеи обмотал и она умерла. Ну как ей объяснишь? Прекрасное, прекрасное...
Мы пошли обратно в комнату. Он взял со стола нож.
— Ну нет ничего совершенного, смотри, — он начал резать себе живот, — нет ничего, а она не верит.
Он упал на пол и корчившись пытался вспороть себе брюхо. Попутно что-то кричал, похоже всё ту же историю о несовершенстве.
Посмотрев на него ещё минуту, я решил пойти к себе. Зайдя, я взял гитару, отключил все электроприборы от розеток и покинул помещение. Нужно было найти новое место с нормальными соседями.