Psycho

"Мари, ну как меня могло так накрыть?..

...

я влюбилась по самые уши

по кончики волос

дальше некуда

сильнее нельзя

еще чуть-чуть - и я тут вспыхну, и неизвестно, восстану ли из пепла.

до 21 декабря два месяца, но это вечность, Мари.

это тринадцать вечностей."

(c) Разговор с Мари 24.10.11


Доктор, милый Доктор, неужели я все-таки здесь. Здравствуйте.
Нет-нет, ни о чем меня не спрашивайте, ибо если я отвечу, что у меня все хорошо, Вы же ведь ни за что мне не поверите, Доктор, и слава Богу, потому что это будет чистейшей воды ложь.
А о том, что меня беспокоит, Доктор, я сейчас и сама расскажу, дайте мне только отдышаться.

Я бежала к Вам со всех ног, Доктор, я боялась передумать, свернуть. Я боялась испугаться, Доктор, как это ни парадоксально. Просто Вы мне нужны, Доктор, Вы очень мне нужны, только я еще сама не до конца в это поверила, помогите мне.

Доктор, со мной творится что-то неладное. Вернее, по сути своей банальное, Доктор, Вы ведь, конечно, не удивитесь, если я сейчас заявлю, что влюбилась. Вы усмехаетесь: еще бы, я не представляю, сколько до меня сидело в этом уютнейшем кресле точно таких же идиотов. Доктор, паршивая у Вас работа.
Но все-таки я влюбилась, Доктор. По самые уши. По кончики волос. Дальше - некуда. Сильнее - нельзя. Еще чуть-чуть - и я вспыхну, Доктор, и, боюсь, не восстану из пепла.

С ней тяжело, Доктор, и ей со мной тоже.
Она неясная. Нечеткая. Размытая. Пастельные мелки или акварель, мокрая бумага. Никогда не знаешь, то ли ты у нее один, то ли один из. Но вообще-то я не фанат ярких красок и четких контуров, Доктор, я понимаю, что самые сокровенные мысли не пишут красными буквами на лбу, что самые важные слова не произносят вслух и что самые значимые поступки не должны становиться достоянием всего человечества, я понимаю.

Доктор, мне кажется, самая большая моя проблема именно в том, что я все п о н и м а ю. Многое вижу. Многое знаю. О многом догадываюсь. И ВСЕ ЭТО понимаю.

Она очень одинока, Доктор. Она сама в этом виновата, но мне ее жаль. У нее всегда несколько вариантов. Этакий коктейль из привлекательных черт и качеств - и ни одного аналогичного целому коктейлю ингредиента, никогда. Всем чего-то не хватает, Доктор, и она не может выбрать.

Она не держит и не отпускает, Доктор, и поэтому тоже с ней рядом всегда несколько человек. Она делает вид, что ей никто не нужен и что она "сама по себе", но на самом деле ей нужны они все, Доктор, потому что она к ним привязана. Она рассказывает мне о них, и я терпеливо слушаю, иногда даже нахожу в себе силы что-то ответить, Доктор. Она знает, что я расстраиваюсь, и иногда просит прощения, но я слишком хорошо ее понимаю, Доктор, чтобы позволить ей молчать.
Я же все понимаю, Доктор, я знаю, что ей необходимо об этом поговорить, и говорю. Слушаю.
Раньше это происходило гораздо чаще, Доктор, и подолгу, но после того, как я - представляете, слабость - пару раз разревелась прямо в трубку, Она боится меня задеть. Она всегда боялась, Доктор, но теперь - особенно. Хотя время от времени мы все равно об этом говорим.

Я знаю масштабы влияния каждой из ее пассий, я знаю, какие эмоции вызывает та или иная особа; я знаю, кто грузит ее проблемами, а кто доводит до слез; я знаю даже примерное (или детальное) содержание их разговоров, а еще SMS и писем, которыми они обменивались. Я узнаю - нередко из ее собственных исповедей - о том, где, с кем и когда у нее случилась близость - и какой степени. Я почти могу представить все то, что разрывает ее на части, когда в сознании всплывают все образы одновременно...
Нет-нет, это совсем меня не беспокоит, Доктор, ну что Вы. Я же все понимаю, Доктор, Вы же помните.

Я уехала, Доктор, и теперь она всякий раз - всерьез или в шутку - упрекает меня, когда я звоню. Она жестока, Доктор; она иногда будто дает понять, что останься я с ней рядом - и все было бы замечательно и безоблачно, и что я сама все испортила. Как будто, Доктор, все остальные исчезли бы из Ее жизни, мыслей и - главное - памяти.
Вы ведь тоже в это не верите, Доктор?..

Я люблю Ее, Доктор, хоть это и нельзя произносить вслух. Вы знаете, Доктор, я увезла бы ее с собой и собственноручно перестреляла бы всех соперниц и встряхнула бы ее как следует - если бы была уверена, Доктор, что ей это действительно нужно. Я бы нашла в себе силы свернуть пару-тройку гор, чтобы сделать ее счастливой, Доктор, но только она этого, кажется, не хочет.

Она несчастна, Доктор. Несчастные люди не хотят быть счастливыми. Они просто так говорят. Я понимаю, Доктор.

Есть люди простые и сложные, Доктор. Простые все упрощают, сложные - наоборот. А Истина - это же материал, Доктор, она же как пластилин. Простые лепят простую реальность, живут в ней и радуются. Сложные... Сложные несчастны, Доктор. Я не хочу быть несчастной.

Я же для того и пришла к Вам, Доктор, Вы еще не устали? Потерпите еще чуть-чуть, я как раз собралась рассказать вам о том, что меня беспокоит, да-да, именно о том, что меня действительно беспокоит.

Меня беспокоит мое сердце, Доктор. Оно не хочет ничего понимать. Оно сжимается, обливается кровью, ухает, бешено колотится; оно хочет жить, Доктор, оно все еще хочет жить. Я-то все понимаю, Доктор, мне все равно, но оно...
Оно заставляет меня расстраиваться, злиться, ревновать, обижаться, не находить себе места, задыхаться, просыпаться, не спать вообще; это оно с помощью меня рвет страницы, бьет посуду, ломает карандаши, истошно орет на всю улицу и потом исступленно рыдает. Это оно повегает меня в состояние почти коматозное, когда я могу только молчать, давить слезы, хлюпать носом и смотреть в потолок.

Оно убивает меня, Доктор.
Сделайте с ним что-нибудь. Мне нужно со всем этим жить, Доктор, мне бы протянуть еще полтора месяца, а потом все на время станет хорошо.
Потому что рядом с Ней есть только это Люблю. Ничего лишнего. Я растворюсь в этом Люблю и забудусь, Доктор. Я же не хочу быть несчастной.

А пока - научите меня со всем этим жить, Доктор.