Глава4. Часть4

     Главным заказчиком для частных военных фирм остается правительство США. В  Ираке и Афганистане бойцы «частных армий» обслуживают боевые беспилотные летательные аппараты и охраняют коммуникации, осуществляют разведывательную деятельность и обучают  иракскую афганскую армии. У «контракторов» есть свои небольшие городки на территории военных баз, куда военнослужащим запрещено заходить. Кроме того, многие из них раньше служили в спецподразделениях, это люди особого менталитета, и дополнительную уверенность в себе им придает то обстоятельство, что, работая по частному контракту, они не подчиняются даже правительству США. Отношения между «контракторами» и местным населением - это особая тема. Ирак наводнен англоговорящими иностранцами с оружием в руках, причем среди них - не только солдаты и офицеры в военной форме, но и бойцы спецподразделений, которые чаще всего действуют в гражданской одежде. Местное население традиционно относит «контракторов» именно к этой влиятельной группе. Иракцы могут дразнить американских солдат, это для них особое развлечение. Но когда они видят гражданского с оружием, который выглядит как американец, то не хотят рисковать - хотя бы потому, что право «контрактора» применять оружие, практически не ограничено никаким законом.

                ****

         Его зовут .Д..., он из Украины. Бывший военный, служил в спецподразделении. Вот уже несколько лет работает в Ираке по контракту. Работает на частную секьюрити-компанию, PSD, как здесь говорят, personal security details. В основном занимаются сопровождением и охраной конвоев по территории Ирака и личной охраной. Вот один из дней…
 « Что-то пошло нет так. С самого начала. Вернее, все пошло не так. Этот день начался не так, как обычно. Вопреки всем приметам  с утра побрился. Какого черта? Ведь знал же, по старой спецназовской примете, перед заданием - никакого бритья, никаких стрижек. Пацаны достали фотоаппарат, решили сфотографироваться на память. Никогда этого раньше не делали - дурная примета. Хорошее вышло фото. Ярко светит горячее иракское солнце, синее небо без единого облачка, а в центре - мы. Кто-то хмурится спросонья, кто-то улыбается, не предчувствуя беду. Мы - это команда из совершенно разных людей. Контрактёры, как мы сами себя называем. Украинцы, грузины, американцы. Основную массу нашей команды - составляют украинцы, мы делаем всю черную работу.
    Сфотографировались - и по машинам. У нас два бронированных «Субурбана», «Тойота Ланд Крузер» и «Форд Экскёршн». Выезжаем за ворота одного из бывших дворцов Саддама, ныне - военной базы «Просперити» американцев в Багдаде. «Просперити» по-английски значит - процветание. На этой базе помимо военных «процветает» еще несметное количество фирм и фирмочек, которые заняты обслуживанием армейских контрактов. Кормят, поят, обстирывают военных, поддерживают в порядке технику и экипировку.
   Наша компания находится в Багдаде и занимается секьюрити, как тут говорят, PSD. К великой радости нашего американского боса, мы получили очень «жирный» контракт в Мосуле. Едем туда. Едва успеваем выехать за ворота базы, Джон, наш секьюрити-менеджер, по станции передает, что поступил приказ вернуться обратно на базу. Руководство, как всегда, блещет оригинальностью и последовательностью. Надо захватить с собой дополнительное оружие, мишени и боеприпасы. Будем проводить тренинги - стрельбы для непальцев, которые охраняют периметр базы в Мосуле. Пацаны, конечно, «потухли» немного. Всем известно, возвращаться - примета недобрая. Когда сталкиваешься с опасностью, поневоле будешь придавать значение даже мелочам. Бравада и геройство уходят куда-то. Остаются страх и желание вернуться домой целым и невредимым. И громким именем «солдат удачи» никто себя не называет. Чтобы, не дай Бог, не спугнуть ее, эту самую удачу. У каждого - своя причина, по которой он оказался в Ираке. Чаще всего - это деньги. Не бог весть какие, но намного больше, чем мы могли бы заработать в наших постсоветских республиках.
     Ну что ж, Мосул так Мосул. И не в таких переделках бывали. Проезжаем американский чекпоинт, потом арабский. Зеленая зона в Багдаде - это, как говорят, мечта поэта. Относительно спокойно, несмотря на обилие иракских военных и полицейских, кругом магазины, кафе. Жизнь почти что мирная, хотя и вокруг бетонные ти-воллсы-заграждения и люди с оружием. А вот как только выезжаем за Багдад - всё резко меняется. По обеим сторонам дороги - грёбаная пустыня без конца и края. Нельзя расслабиться ни на минуту, так как любая из этих минут на дороге может оказаться роковой.
     Дорога на Мосул - одна из самых неприятных в Ираке. Вдоль обочины - скелеты обгорелых автомобилей, рытвины от разорвавшихся мин. Сам Мосул - неплохой относительно городишко. Красивые мечети, трава зеленая, деревья - совсем не то, что в Багдаде.
    Мы были в Мосуле четыре дня назад. В этой поездке сопровождали одиннадцать иракских машин, к сожалению, совершенно нам не знакомых. Не знали ни водителей, ни заказчиков, ни посредников. Стрёмно. В дороге три машины сломались, пришлось вернуть их в Багдад. Организация процесса, как всегда, оставляет желать лучшего. Особенность бизнеса у арабов. Всё «иншалла» - на все воля Аллаха.
     В эту поездку в Мосул нам опять в последний момент навязали этих же «мутных» арабов. Времени на подготовку к миссии дали всего только ночь. Решения нашего босса всегда отличались спонтанностью и непоследовательностью. К тому же, он перестал платить деньги за транспондеры - специальные системы, которые через спутник из машины передают сигнал в «центр», где следят за перемещением конвоев. Туда же поступают сигналы о происшествиях - подрывах, обстрелах, количестве убитых и раненых. На основе этих данных формируются сводки, рейтинги безопасности маршрутов и рекомендации по перемещениям. В идеале, нам должны были бы оказать помощь в случае непредвиденной ситуации, вызвать медиков или военных. Если бы транспондеры работали...
Чаще всего о миссии узнаешь лишь за несколько часов до выезда, а военным для регистрации конвоя нужно как минимум 72 часа, если информация поступает не вовремя - нас для них просто не существует, эдакий конвой-призрак. Поэтому и ездим с верой в Бога, удачей в сердце да иконкой Николая-Угодника под лобовым стеклом.
    Выезжаем за чекпоинт. Там, по предварительной договоренности, нас должны ожидать арабы на трех траках, которых мы якобы будем сопровождать до Мосула. В условленном месте никого нет. Наш переводчик из местных говорит, что арабы нас не дождались, уехали, будут ждать дальше, в городе Бейджи. Неужели они согласны без сопровождения сами ехать двести пятьдесят километров по далеко не безопасной дороге? Неужели из-за того, что возвращались за оружием и мишенями, мы настолько опоздали? Да нет вроде, минут на десять задержались всего. Ох, не нравятся мне эти арабы. Что за спешка? У нашего босса особая «чуйка» на всякого рода неприятности. То есть не в том смысле, что он их предчувствует и избегает, а совсем наоборот. Он непременно вляпается в какое-нибудь дерьмо. Он - просто приманка для сомнительных иракцев, разного рода разводил и кидал. Он своими наивными американскими мозгами не понимает, что у арабов такой подход к ведению бизнеса. Кинуть «сладкого» американца на деньги - обычное дело, поступок очень уважаемый в их среде.
     Видно, так случилось и на этот раз. Кто эти арабы? Откуда всплыли? Никто не знает. Приказы, как говорится, не обсуждаются. Даже самые бессмысленные.
    Арабы в течение всего пути звонят нашему переводчику, выясняя, где мы. То есть, точно знают наше место нахождения в любой момент времени. Дорога в городишко Бейджи длинная, и в предыдущих поездках нас «отмечали» неоднократно, слава Богу, без потерь. Как-то за Таджи днём попали под обстрел, но что такое обстрел, если едешь в броне? Одного араба-водителя только легко ранили, и то, потому что ехал на небронированной машине. Ночью пару раз долбили по конвою из миномета. С этим - хуже. Осколки не так страшны, а вот прямое попадание - это жесть. Понятно, что вероятность того, что попадут в автомобиль - очень мала. Но это можно объяснять кому угодно со стороны, а когда долбят по твоей машине - не до шуток.
     Машины наши - это отдельная тема для разговора. Водители, за которыми закреплены машины - украинцы, а у украинцев взаимоотношения со своими машинами особые. Они обращаются с ними, как с живыми, «вылизывают» их до блеска. У каждой машины - свое имя. Можно сказать, что наши бронированные «чемоданы» - полноправные члены нашей команды.
    Фирма у нас небогатая, поэтому машины не очень новые, но, главное, бронированные. Благодаря «золотым» рукам наших механиков они летают, как ласточки. В зависимости от задач используем «Тойоту ланд Крузер», «Ниссан Траско». Есть и другие - «Линкольн» бронированный, «Чероки». На дальние выезды берем «Субурбаны» и «Форд Экскёршн». Поскольку машины «возрастные», после каждого выезда нуждаются в ремонте. А еще хорошо бы рядом с каждой машиной гнать бензовоз - объем движка «Субурбана», например, - 8.1 литр. Какой еще автомобиль сможет ехать 160-170 км в ч. с броней? Американцы вообще питают слабость к громадным машинам. Но лично я себя чувствую намного уверенней в «Тойоте». В отличие от «Форда», на бронированной «Тойоте» не мучаешься вопросом, выдержит ли ходовая? Это не реклама - респект японцам.
       Выезжаем за Таджи, пустыня становится все безжизненной, люди встречаются все реже. Арабских чекпоинтов уже почти не попадается на пути. Нужно быть начеку. Арабы очень изобретательны. Закладывая фугасы, чаще всего делают подкопы под дорогу, подвязывают на столбы, вмуровывают в бордюры. Как-то встретили подкоп, который они даже не потрудились засыпать. Может, кто спугнул, а может, поленились замаскировать. Чем дальше, тем чаще дорога усеяна дырами от взрывов, которые потом заливают бетоном. Куда ни глянь - либо свежая яма, либо уже забетонированная. Но лучше об этом не думать. Мы верим, что наша удача с нами.
Подъезжаем к Бейджи. Где же наш долгожданный арабский конвой, который мы якобы сопровождаем? Теперь они будут ждать нас в другом месте - под Мосулом. Торопятся очень. Что ж вы, суки, всю дорогу звонили нашему переводчику, чтобы отслеживать наше местонахождение? Так переживаете за нас, а подождать не можете? Странно все это.
    В Бейджи становимся на короткий отдых. Заезжаем на американскую базу. Если в конвое есть американец - попасть на базу несложно. Покормят, заправят топливом. У нас в конвое целых два американца. Этим и пользуемся. Короткий отдых, обед, заправка машин. Нам рассказали, что вчера американские военные попали в засаду, их броневик подбили. Фотографируем подбитую машину. Все-таки повезло американцам, что их «Хаммера» заменили на «Интернешнелы». Подрывы этим новым машинам не страшны. Они имеют высокую посадку и надежную конструкцию кузова, способную защитить людей.
      Выезжаем из Бейджи. Опять звонят сердобольные арабы. Переживают...
У нас в конвое - четыре машины. Впереди «Тойота». В ней я, водитель и переводчик-араб. Второй - «Форд Экскёршн», в нём водитель и два американца - менеджеры. Третьим - «Субурбан»: водитель и старший машины. И в замыкающем, четвёртом «Субурбане» - водитель, старший машины и пулемётчик в заднем отсеке. Людей катастрофически не хватает. Залог успеха нашей фирмы - экономия на издержках. Издержки в данном случае - это количество людей, наши зарплаты и старые машины. Для этой миссии нам нужно как минимум четыре машины, чтобы через четыре дня разделиться на два конвоя.
     Пустыня закончилась внезапно, так же, как и началась. Километров за 70 от Мосула начала появляться какая-никакая растительность. Чем ближе к Мосулу - тем зеленее. Глаз радуется свежей траве и кустам. Будто дома.
       Мосул совсем рядом. Смотрю на часы. 14:22. Шесть часов в дороге, накопилась усталость, бдительность притупилась. Скоро будем на месте. С правой стороны от дороги - высокий холм, покрытый свежей зелененькой травкой. Покрытие дороги очень хорошее, ехать приятно. Дорога идет в двух направлениях, встречные полосы отделены неглубоким рвом, внутри которого растет высокий кустарник. Проезжаем последний чекпоинт. Ускоряемся.
     Я не отрываю глаз от зеркала заднего вида, чтобы отслеживать ситуацию и держать в зоне видимости остальные машины конвоя. Я еду в первой машине и должен наблюдать за тем, что происходит сзади. Часто в дороге связи просто нет, поэтому приходится постоянно пялиться в зеркала. Вдруг - не верю глазам - сзади, метрах в ста от нас в небо вздымается огромный столб черного дыма. Внутри все похолодело. Одновременно чувствую, как машина дернулась, подалась вперед. Водитель автоматически сбавляет скорость, решив, что что-то случилось с машиной. Подрыв...
    Тут же проверяю всех по связи. Отвечает только вторая машина. Что с остальными? Кричу водителю второй машины двигаться дальше. Черный столб густого дыма расстилается по всей ширине проезжей части. Разворачиваемся в сторону взрыва. Как бы ни орали командиры- американцы не останавливаться и ехать дальше, мы своих не бросаем.
Неужели две машины подбиты? Едем по встречке назад. Дорога усыпана камнями, как будто кто-то нарочно забросал ними все полотно дороги. Еще минуту назад такой зеленый, косогор стал черным от поднявшейся земли и камней.
    Вдруг навстречу из клубов чёрного дыма и гари вылетает наша четвертая замыкающая машина. Пацаны машут руками, отчаянно жестикулируют, пытаются что-то сказать нам. Сердце бьется так, что кажется, вот-вот выскочит. Секунды текут очень медленно. Я уже понял, что взорвалась третья машина. Господи, только спаси пацанов! Пусть они останутся живы!
     Место, где мы сейчас находимся - просто идеально для засады. Вот с этого холма по нам можно стрелять, как в тире. Где же, где третья машина? Белый «Субурбан», казалось, просто испарился. Ни впереди, ни сзади никого нет. Невдалеке на встречной дороге виднеются очертания какой-то машины. Неужели наша? Наша была белая. А на этой даже краски нет. Черный, обгоревший и уже ржавый, этот автомобиль, простоял явно под солнцем не один месяц. На капоте и крыше - свежие ветки кустарника с яркими розовыми цветами. Сознание отказывается верить. Этого не может быть. Но здравый смысл подсказывает, что машина наша. Командую водителю «прикрыть» меня. На ватных ногах, как будто в замедленном кино, через канаву бегу на встречку к машине, или, точнее, к тому, что от неё осталось.
     Видимо, сила взрыва была такой, что машина пролетела через разделительный ров и заросли придорожных кустов. На ней не осталось ни номеров, ни стекол, ни даже краски - ничего. Подхожу ближе. Ни малейшего движения, никаких признаков жизни внутри. Твари арабские! Неужели убили пацанов? Надо заглянуть внутрь. Там, наверное, все в крови. Крови не боюсь, но если это кровь товарищей - и неверующий перекрестится. Читаю «Отче наш». Лишь бы они остались живы! Такое чувство, будто наблюдаешь все происходящее со стороны, это не может быть правдой. Заглядываю внутрь. Внутри никого... Где же тела?              Неужели эти твари уже успели утащить их? Куда же они подевались?
Возвращаюсь в свою машину, гоним, что есть мочи, чтобы догнать остальных. Вспомнил, что пацаны в четвёртой что-то пытались показать мне жестами. Связи по радио нет. Подъезжаем к остальным машинам, они остановились где-то в километре от места взрыва. Оказывается, они подобрали Серегу и Мишу, которые были в той злополучной третьей машине. Они живы! Только очень сильно обгорели. Я подбегаю к ним. Узнать их просто невозможно. Оплавленные почерневшие волосы. Лица - сплошной красный волдырь, который, кажется, вот-вот лопнет. Ни бровей, ни ресниц, только огромные глаза, расширенные до невероятных размеров. У них шок, видимо, контузия, не говорят ни слова, вообще никак не реагируют на происходящее вокруг. Кумулятивная струя была такой силы, что в машине не осталось ни даже намека на бронированные стекла, крышу выдуло вверх. Как могло такое случиться, что в машине, в которой не осталось ни единой целой вещи, люди остались целы? Взрыв был очень мощный, в следующей машине побило лобовое бронированное стекло. Господи, спасибо, что они живы!
      На горизонте появляется колонна американских милитари. Не верим своему счастью. Их нам сам Бог послал! Теперь мы сможем вызвать подмогу и отправить пацанов в госпиталь. Американцы вызывают вертолет. Мы возвращаемся к сгоревшей машине, чтобы забрать оружие и все, что осталось внутри. Хочу поджечь машину, чтобы этим тварям ничего не осталось на поживу. Но практичные американцы предпочитают этого не делать. Надеются еще забрать остов того, что раньше было машиной, и отремонтировать. Обгоревший каркас. Ни единого живого места.
       Нам очень повезло, что как раз в тот момент на нашем пути появились милитари. Возможно, благодаря им, те, кто подбил машину, не успели развить засаду, иначе всё могло бы закончится по-другому. Хотя для засады место было идеальное, местность отлично просматривалась сверху, были пути для отхода. Но военные вызвали «вертушку», так что эта затея была обречена на провал. Позже подъедут иракская полиция и военные.
      У всех нас какое-то странное состояние отупения. В первые минуты после взрыва все реагировали очень быстро, даже лихорадочно. А сейчас наступил ступор. У каждого внутри сидит страх за пострадавших ребят. Никто еще не знает, насколько серьёзны их ранения. Каждый из нас еще не верит до конца, что миновал этой страшной участи, еще много дней мы будем мысленно прокручивать в эту ситуацию. А к вечеру «накатит» новая волна осознания себя живым. Вечером мы все будем пить водку, молча, почти не разговаривая. И все сойдутся во мнении, что этот подрыв состоялся не без помощи наших таинственных клиентов-арабов.
     Жаль, Миши с Серёгой не будет с нами в тот вечер, они еще несколько дней пробудут в госпитале. Миша очень расстроился, что в машине сгорел его фотоаппарат. Ну и хрен с ним, с фотоаппаратом! Серегин i-pod остался цел и невредим. Счастью Сереги не было предела, вся его «золотая коллекция» шансона - цела и невредима. Смешно, каким мелочам мы иногда придаём внимание. Главное - пацаны живы.
      В небе затрещали лопасти американской «вертушки». «Апач» вызвали военные, спасибо им большое. Сейчас Серого и Мишу отвезут в военный госпиталь в Мосуле. Пацаны заживут, придут в себя. В сотый раз повторю: Слава Богу!
      Руководство наше на тот момент очень перепугалось. Я уж было подумал, что приняло урок к сведению и сделает что-либо для усовершенствования мер безопасности. Но не тут-то было. Первый испуг прошёл, едва затянулись шрамы. Всё вернулось на круги своя. Деньги правят миром. Никто из нас не застрахован. И что-нибудь случись с любым из нас - можем рассчитывать только на честное слово работодателя. Как это часто бывает, оно подвело. Сумма обещанной ребятам компенсации через неделю сократилась втрое.
    Пока мы собирали свои погорелые «пожитки», военные пошли «зачищать» холм и обочины. Нам всем в этот день очень повезло. Наши родные скоро увидят нас дома. Пацаны, которые обгорели, по словам военных докторов, родились в рубашке.
     Серёга, твоя «ласточка» отслужила тебе верой и правдой. Она спасла тебя и Мишу. Хоть и сама сгорела до тла. Не грусти, брат, мы о ней будем помнить всегда и 20-го апреля поднимать за неё тост»..