Джермида-2

     10.  К  О  Л  Л Е  К  Т  И  В  Н  Ы  Й    С О  Н

   Легко, словно на крыльях,  несётся  он  над  плане-той. Вот он идёт узкой  тропинкой,  которая  едва  видна  в  густой  и  высокой  траве, сверкающей  от  обильной  росы,  которая  уже  насквозь  промочила  его  ноги  и одежду  до  колен. Вокруг  стояли  высо-кие и  стройные  деревья  совершенно  не  знакомых  пород, а на  их  ветвях  сидели  разноцветные  пти-цы,  такие  красивые,  что  глаз  невозможно  отор-вать.  Их  оперенье  было подобно  радуге,  и  она очень чётко располагалась на их оперенье. Переле-тая с ветки на  ветку,  они  распевали  звонкими  и  приятными  голосами,  удивительно  нежными, словно  пели  колыбельную своим  детям. Небо было  ясным и синим, а на нём, как на огромной синей-си-ней странице, возникали время  от  времени  какие-то  письмена,  которые  парили  в  воздухе,  словно птицы, и горели разноцветными  огнями.  Казалось  всё это  огромной  иллюминацией. Фред пытался прочесть то, что было написано, ноничего  понять  не  смог  в  сочетании  незнакомого  шрифта. Тогда  он  попытался  запомнить  то, что  видел,  чтобы  занести в ЭМО. Текст  медленно  менялся,  раство-ряясь в воздухе, и  вновь  возникая  из  него.   Юноша  долго  стоял,  словно  заворожённый  и  любовался  красотой  этого  зрелища,  которого  в  жизни  ни-когда  не  видывал. Очень трудно было  оторвать взгляд от этого зрелища, от букв  и  их  сочетания.    В своём  теле  он  чувствовал  необычную  лёгкость  и спокойствие. Беспричинная радость  и  ещё  что-то  такое,  что  объяснить было  очень трудно, по-тому  что  это  был  сон,  а  во  сне не  всё бывает настолько чётким, чтобы  происходящему  можно  было  бы  дать  вразумительное  объяснение.
  Откуда-то доносился встревоженный писк  птен-
ца, и  Фред, осторожно  ступая   в  высокой   траве,   направился на этот тревожный звук по  направле-нию  к  высокому дереву. Он внимательно  всматри-вался в  траву  и,  почти  у  самых  своих ног, увидел пушистого  серого  птенца,  который  трепетал  крылышками и вздрагивал  всем  своим  существом.  Его круглые, розовые глаза были полны  панического  страха. Фред  Бережно  взял  малыша  в  руки,  при-говаривая:  «Какой  большой и плачешь.  Где  же  твоя  мама,  малыш? - Тот  щипал  его за палец  и  продолжал  суматошно  кричать,  вырываясь  из  рук - спокойно! Сейчас прилетит твоя мамочка и заберёт тебя».
   Внезапно  над головой  прокричала  грозно  птица.  Фред вздрогнул  и посмотрел вверх. Огромная  пти-ца  кружила над ним  так  низко,  что  он  ощу-щал  ветер  от  её  крыльев. «Вот  видишь, малыш,  это мама  твоя  прилетела  за  тобой. Сейчас  я  тебя опущу в траву, и она тебя заберёт» Фред  бережно опустил птенца  на  примятую  им  траву  и  осто-рожно  отошёл в сторону. Крылатая мамаша  тут  же  опустилась  рядом  с  малышом,  ухватила  его  за  загривок  огромным,  изогнутым  клювом и  исче-зла в  густой кроне  дерева.  А  юноша оставался  стоять, не  зная, что будет дальше,  ведь  о  мате-ри  далеко  не  убежишь, и он подошёл к дереву и по-старался прижаться к  нему  спиной,  готовя  себя  к  обороне.  Вскоре  появилась  та  птица,  но,  сде-лав над деревом  несколько  кругов, словно благодаря за сыночка, она улетела и вскоре  скрылась  из  глаз.
    Юноша успел разглядеть синее оперенье с чёрны-ми  вкрапленнами и  белыми разводами  с  серебрис-тым оттенком, довольно длинный  хвост  и  широ-кий  размах крыльев, наверное, не  менее  двух  мет-ров.
   Где-то у горизонта светило тусклое  солнышко,  а  Фред  с  любопытством  рассматривал  деревья,  кустарники,  траву,  а   высоко в небе продолжали  гореть, переливаясь  всеми  цветами  радуги, незна-комые письмена. Но вот  он  почувствовал  какую-то  тревогу. Непонятное беспокойство сковало всю его волю. Он застыл на месте, ожидая нападения, которого не последовало. Фред опять  прислонился  спиной  к ближайшему  дереву  и  стал  ждать,  ос-матриваясь  по сторонам.
   Он  всей  своей  кожей  почувствовал  чей-то  вра-ждебный  взгляд, чью-то злую волю,  которая  про-низывала  насквозь, всё его существо вызывая  смер-тельный  страх,  какой  он  ещё  никогда  в  своей  долгой космической  жизни  не  испытывал. Фред  с  большим  трудом  взял  себя  в  руки  и  вновь  стал  ждать нападения, снова и снова напрягая всю  свою волю, а  ужас  всё  нарастал и  нарастал, и  уже  не было  никаких  сил  с ним бороться. Чей-то  прони-зывающий  взгляд  цепко  держит  его душу и всё сильнее  и  сильнее  сжимает  в  своих объятиях.   
    Он  чувствовал,  что  вот-вот  потеряет  созна-ния  от  страха  и напряжения,  и  тут  он  встре-тился с  этим  пронизывающим взглядом,  который  принадлежал  огромному  тёмно-серому  существу,  которое притаилось в  кустах,  и,  казалось,  приго-товилось  к  прыжку. Смертельный  холод  пронзил  всё  существо  юноши,  и  он тут же бросился  бе-жать, а  ноги  не  слушались  и  подкашивались,  но  в следующее  мгновение  он  проснулся  в  холодном  поту  и  с  глухим сердцебиением в груди. «Господи,  что  это такое? Ни  заболел  ли  я?  Таких  сума-сшедших  снов  я,  отродясь,  не  видел. Ну  и  стра-шилище мне приснилось! Нет! Не правда!  Живо-тное  само  по  себе  не  было страшным, но его на-сквозь пронизывающий взгляд  просто убивал меня, гипнотизировал! Весьма странно!»Так  думал  док-тор,  собираясь  к  выходу  на  завтрак. О  своём  странном  сне  он  решил  пока  никому  не  расска-зывать.
   Адские  муки  сна  ещё  владели  его  душой,  и  он  никак  не  мог избавиться от  этого тяжёлого ощу-щения, ни  молитвой, ни  встряхиванием  головы. Но, войдя  в  столовую,  Фред  запеленговал разго-воры  только о  его  сне,  как  он  сначала  подумал,  но на самом  деле,  как  потом  оказалось,  что  весь  экипаж  видел  один  и  тот  же  сон,  только  с  разными оттенками  и  ощущениями.  Лишь  одна  я  не  могла  похвастаться  своими  снами,  а  пове-дала  лишь  о  том,   что  проснулась  я  необычно,  словно  меня  кто-то  толкнул  в  бок,  проснись, мол! Я подумала,  что  надо  мною  кто-то решил
подшутить, возможно-  это шутка робота-нянь-ки. Всего на одно  мгновение  мне  показалось, что  меня ещё что-то беспокоит и  стесняет,  а  голова  была тяжёлой и немного  кружилась,  словно перед  дождём.
   Расслабившись от воспоминаний о  дожде,  я  раз-мечталась  о моём далёком прошлом. Ах!  Дождик  детства,  дождик  непосредственности  и счастья.  Простого  счастья  бытия! Грохочущие  потоки  в  водосточных трубах, мутные лужи и сверкающие,  отмытые дождём, пятки босоногой ребятни, пры-гающих, скачущих по тёплым  лужам,  да  так, что брызги  разлетались  во  все  стороны, словно  вспугнутые воробьи с проса,  а  в  завершение  этого  веселья  пронзительный  визг  на  все  голоса   от  восторга. Потом  огромная  радуга  во  всё  небо, и  яркий,  пробившийся  сквозь  тучи, солнечный  луч, и  парной  воздух,  насыщенный  запахами  земли,  скошенным  хлебом,  травами,  цветами,  кизяком  и  дымом.
   Господи,  каким  коротким  было  моё  детство!  И как  длинна  память  о  нём!  Память,  длинною  во всю  жизнь.  С такими  подробностями  и  нюан-сами, что  сердце  от  этого то  замирает, то  вос-хищается  и  бьётся  с удвоенной силой  при  воспо-минании  о  ней.
   Как  только  выяснилась  картина  общего  сна,  то  сразу  же  решили  разобраться,  в  чём  тут дело. Просмотрев плёнки  отражателей  снов  все-го  экипажа,  пришли  к  выводу,  что  это  какие-то телепатические сигналы,  но  откуда  и  зачем?  Вот  вопрос!  На  который  предстоит  ответить  и  как  можно  скорее.
   Мой сон оказался   стёртым  нервным  центром  космокапсулы,  который  воспротивился  чьей-то  воле.  Это  было  ещё  интереснее, тем  более  что  моё  обучение  проходило  во  время  больших  пере-лётов  во  сне. Почему  это  произошло?  Кто  дал  команду  стереть  навязчивый  сон?
- Стоп! Кто или  что?  Спросим  прибор  психичес-кого  сторожа, который  и  показал  сильное  возбу-ждение  спящей  женщины,  тоску,  слёзы,  отчая-
ние. грозило  ранней  ностальгией  по  утраченному  навсегда миру, нервной перегрузкой всего  организ-ма,  что  надолго  бы  выбило  Земляну   из  рабочего  состояния. 
- Вот  такие  дела! -  Заключил  Иссилен
- Что  же  дальше? -  Задумчиво  спросил  Фред.
   Так  переговаривались  между  собой  командир  корабля и  доктор,  которого  ещё  до  сих  пор  бро-сает в  жар  от  воспоминания  этого  сна. Что-то  подобное происходило и со всем  экипажем,  только  каждый  держал  это  в большом секрете. Кому хо-чется признаться  в  своей  слабости  и  страхе.
   Итог расследования  этого  дела  привёл  всех   в  уныние,  только  я  в  неведении  была спокойна, но,  почувствовав  что-то  неладное, пригляделась  к  экипажу и поняла,  что  есть  серьёзные  проблемы,  которые  пока никак не  поддаются  расшифровке.  Все были очень сосредоточенные  на  чём-то  очень важном и тревожном, но со мной они почему-то не хотят  поделиться, и на мои  вопросы  отвечали  уклончиво  или  вовсе  увиливали  от  ответа.  Я  старалась быть  постоянно с ними  рядом  и  время  от времени мысленно задавала им  вопросы,  совсем  невинные,  но  довольно  конкретные, надеясь,  что  кто-нибудь  не  выдержит  и  расскажет  в  чём  тут  дело.
   Поразмыслив  над  ситуацией,  и  поняв,  что мне  не  достичь  моей  цели  узнать,  что  случилось,  я  решила  понемногу  их  отвлекать  от  проблемы, чтобы  хоть  как-то  расслабить  напряжение  на  корабле.
- Ватлан, ты помнишь, кем  хотел  ты  тать,  ког-да  был  мальчишкой?- Спросила  я, глядя  внима-тельно  в   глаза  моему  собеседнику. 
- Я  родился  в  космосе  и  хотел  стать  кибернетиком,  а  мама  моя  была  биологом,  она  вывела  новую породу козы,  как  у  вас  это  живот-ное  называется,  которая  была  очень  маленькой,  но  молока давала  много,  и  мясо  у  неё  было неж-ным  и  диетическим,  много  шерсти,  но  корма употребляла  мало.               
.  Я  очень  любил  своих  родителей!
- А  кто был  твой  отец? Расскажи,  пожалуйста, если  хочешь.
- Отец  мой был командиром первого  межзвёздного  корабля,  и очень любил  свою  работу, а  больше  всего  любил  он  меня!
   Вот  с  такими,  приблизительно  вопросами  я  подходила  к  каждому  и  только  мысленно,  а они отвечали  мне  вслух,  и  я  радовалась, что  хоть  так могу  с  ними  общаться, и  надеялась,  что научусь разговаривать с экипажем его способом, на его языке.   Я  чувствовала,  что  моё  присутствие  рядом  с  кем-нибудь  немного  его  отвлекает  от  повседневных  забот  и  тревоги.   
   События развивались  очень  медленно  и  скрыто  от  моих  глаз  и  мыслей. Экипаж  ложился  спать  редко, если сравнить с  тем  расстоянием, которое  покрывалось  за  минуту  мирового  времени  и  по-этому  такой  сон  не  скоро  может  возникнуть,  а  чтобы  его  предугадать, необходимо определить  точное  место  его  возникновение  в  данной  галак-тике.  Геодемидам  было  очень  важно  разгадать  этот  сон  и  его  предназначение,  не  смотря  на  существующий  риск  в  этом  предприятии. Было  ясно, что  такой сигнал  может  подать  лишь  ра-зумное существо, но,  а  вдруг  это  существо  агрес-сивное  и  его  целью  является  заманить  экспед-ицию  в  ловушку?
   Поэтому  решили  с орбиты  данной  галактики  не  сходить  и  быть  начеку,  точно рассчитав до километра нахождение  зоны  вторжения  телепа-тических сигналов  в  сознание спящего  экипажа  неизвестной  жизни.
   Тем  временем  на  космокапсуле  шла  обычная  трудовая  вахта  экипажа.  Продолжали  просма-тривать,  прослушивать  космос,  изучать  звёзды  и  планеты,  решать  проблемы  питания и техни-ческого обслуживания, тщательно следить за  все-ми приборами,  которые  обеспечивали  безопас-ность  не  только  движения  в  межзвёздном  про-странстве,  но  и  оберегали  жизнь  на  корабле, чтобы  не  повторить прежней  ошибки, которая               
стала  бы причиной  подобных приключений, как  это  случилось  в  солнечной  системе.
   Иначе  и  быть не  могло!  Ведь  они  разумные  су-щества,  хотя  и  не  всесильны  даже  с  такими  приборами  на  уникальном  космическом  корабле!
   Расстояние до  намеченной  цели  было  велико,  и  экипаж продолжал жить своей  обычной  и  полно-ценной  жизнью.               
   Каждый  всё   время  занимался  своим  обычным  делом.
   Мы с Джермидой долгое  время  в  сопровождении   двух  роботов – двойников, неспеша, бродили по  ла-биринтам  космокапсулы, заглядывая во  всевозмо-жные  и  доступные  лаборатории,  в  каждый  са-мый отдалённый уголок, и туда, где  выращивались  те  продукты,  которые  подавались  каждый  раз  к  столу.
    Джермида,  к  моему  удивлению,  в  роли  экскур-совода с  удовольствием  и  страстным  увлечением  рассказывала  о  сложном  и  непрерывном  замкну-том  цикле  конвейера  производства  продуктов  питания  в овощеводстве  и  животноводстве  до  мельчайших  подробностей, словно  сама  этим  за-нималась  всю  свою  долгую,  но  молодую  жизнь,  указывая  на  показания  телеустановок  и  на  дис-плеях.
    Эстетический вид всех производственных  поме-щений вызывал  приятное  впечатление. 
    Весь сельскохозяйственный комплекс на космо-капсуле назывался  лабораторией  номер  один!  Всё  было  полностью  изолированно  непроницаемыми  прозрачными  стенами.
    Рабочие  роботы  на  корабле  выполняли  всю  грязную  работу по уходу за растениями  и  живот-ными. На  выходе  готовой  продукции  стояли  осо-бые  камеры-изоляторы,  через  которые  пропуска-лось  всё: молоко, яйца, мясо, зелень,  овощи,  фрук-ты сквозь  несколько  отсеков  с  целью  обеспечить  полное  обезвреживание  от  микробов,  которые  полезны для растений и  животных,  но  смертель-но  опасны  для  экипажа « ЭРМИДЫ- 7»,  особенно  опасны, как  показал  опыт, для  преобразователя.               
звёздного  ветра Картина последовательности и слаженности  воспроизводства  продуктов  восхи-               
щала  ещё  тем, что кое-что  здесь  можно было увидеть  взятое  на  Земле,  например:  арбузы,  по-мидоры, огурцы,  петрушка,  укроп  и  другие  овощи  и  фрукты  и  даже - злаки.
   Абсолютная изоляция  всего живого немного  огорчило  меня: так  хотелось  погладить  рукой  беленького  кролика,  жёлтенького  цыплёнка  по-держать  на  ладошке  и  прижаться  щекой  к  ку-дрявому  ягнёнку…
   Расположение  помещений  с  животными и рас-тениями находилось в одной цепи конвейера, и на-мертво  были  связаны  между  собою. Отходы  жи-вотных ичеловека полностью были  задействованы  в  замкнутом  цикле  производства.
   Интенсивность  выращивания  была  настолько  велика,  что  можно обходиться  самыми  малыми  затратами энергии и сил для  полного  обеспечения  экипажа продуктами  питания  и  одеждой  и  всем  тем, что сопутствовало нормальной  жизни  чело-века, если можно  так  выразиться, скромным ком-фортом,  допустимом  в  космосе.
   Но  больше  всего  поразил  меня  настоящий  сад.  Был  он  не  велик  и  занимал площадь  всего  в  де-сять квадратных метров,  но  чего  только  там  не  было! И всё самое  нужное,  для получения  естест-венных  витаминов  для  поддержания  жизненного  тонуса  всего  экипажа,  даже  цветы  порадовали  мой глаз, хотя получить  букет  в  подарок  на  день  рождения  не  было  никакой   возможности! А  как  хотелось  бы  кого-нибудь  обрадовать!
    Так  называемое  беспочвенное  садоводство,  цве-товодство  здесь было  показано  во  всём  своём  ве-ликолепии. Только  жаль,  что  это  всё  нельзя  по-трогать  руками  и  насладиться  запахами  цвету-щих в изобилии цветов. Розы, ромашки,  тюльпаны  и  гладиолусы  и т.д.  весь  этот  райский  уголок  хотелось  мне,  закрыв  глаза,  обнять  и  больше  ни      
о  чём  не  думать. Почему  это  меня раньше   сюда   не  привели,  с  сожалением  и  досадой  подумала  я,  забыв на мгновение,что  могу  быть  подслушана,  а  опомнившись,  так  же  мысленно  попросила  про-щение  у  своей спутницы. Джермида  в  ответ  только  рассмеялась  и  повела  меня  дальше,  а  я  всё оглядывалась  и оглядывалась,  словно  оставила  там что-то самое  дорогое,  с  чем  никак  не  хоте-лось  расставаться.
   Где-то в глубине  моей души  возникла  опять  му-зыка,  музыка  тихой  радости  и  удовлетворения,  музыка  любви  и  признательности.
   Роботы, сопровождавшие  нас,  чопорно  шли  ря-дом,  иногда  дополняя рассказы девушки, которая с  удовольствием продолжала выполняла  роль  гида. Иногда роботы шутили и смеялись,  добросовестно  выполняя  свою  миссию  кавалеров  и  защитников.
   Постоянная  опека  робота  немного  меня  утом-ляла,  он  настолько был  на  меня  похож,  что мне  иногда казалось, что я смотрюсь  в зеркало. Робот- двойник  так  старательно  копировал  меня,  что  смотреть на  него  без  смеха  было  просто  не  воз-можно, а он чуть-чуть конфузился, как настоящий  гувернёр  и  становился  на  какое-то мгновение  се-рьёзнее  и  чванливее. Но я слушала его  безоговороч-но,  т.к. знала,  что  он  запрограммирован  обере-гать  меня  от  любой  неожиданности,  и  обучать  всему тому, чем, в  скором   времени,   буду  занима-ться,  а  именно:  подготовкой  специальной  про-граммы для  скрупулёзного  изучения  выращивания  сельхоз  продуктов  в  космосе  по  тому  циклу,  ко-торый  применяется  на  космокапсуле. Вернее: обобщить  этот  опыт  для  использования  его  не  только в космосе, но и на  планетах,  как  в  откры-том,  так  и  закрытом  грунте  без  применения  химикатов  при  любых экстремальных  условиях. Но главное было то,  что  няня-Ваня, так я  назы-вала  моего робота-двойника, учил  меня  общению с моими друзьями в пути  на  их  родном  языке.  Он  постоянно  вёл  со мной дискуссии, когда  мы  оста-вались с ним одни,  чтобы  я  не  стеснялась  своих
неудач,  чутко  следил  за  состоянием  моего здо-ровья,  обеспечивал  глубокий  и  полноценный сон. Объяснял  всевозможные явления на корабле  и рас-сказывал удивительные истории и его обитате-лей,  историю планеты Геодемиды. С большим на-слаждением рассказывал умные  анекдоты, и сам  заразительно  смеялся  до  икоты, что меня очень  смущало.  Робот  учил  меня  безошибочно  угады-вать, что находится за  имитированной  дверью  по  цвету  таблички и иероглифу на ней, что было своеобразным алфавитом инопланетян, их писме-ностью. Очень  эмоционально  иобразно  объяснял,
как он  читает мои мысли на  расстоянии,  и ста-рался объяснить те ощущения, которые происхо-дят в  этот  момент  во всём организме,  чтобы  я  не  пугалась  в  такие  моменты. Атмосфера  обще-ния была самая дружеская и  благоприятная.  Так  балагуря,  восхищаясь  и  наслаждаясь,  двигалась  наша  компания  вдоль замкнутой  кривой  хозяй-ственного  конвейера  вот  уже  несколько  часов  подряд.   Пройдя ещё  немного,  мы  остановились  ещё  у  одной  прозрачной стены, за которой нахо-дилсякарликовый сад, ветви  которого были сплошь усыпаны плодами. Это были прекрасные райские яблочки,  которые были немного крупнее диких яб-лочек, но зато намного слаще  и  ароматнее,  я  это хорошо помню, потому что каждый день их ем на десерт после обеда, но я и не предполагала, что эти  яблочки  выращиваются на корабле в  космосе. Я  тогда  думала, что  это  что-то вроде гипноза или миража, а мы едим не натуральную пищу,  как ока-залось,  а  что-то синтетическое,  имитирующий натуральный  продукт. Я всё  больше  изумлялась,  хотя в глубине моей души всё же были сомнения  на  этот  счёт.
- Яночка, неужели ты думаешь, что наши  желуд-ки  приспособлены  к употреблению  химии  и  вся-кого суррогата? Подумай о  себе!  Разве  ты  чувст-вуешь себя плохо после  приёма  пищи? – Не  выдер-жала моих сомнений  моя собеседница – Посмотри, какой  здоровый цвет  твоего лица! Только экологи-чески  чистые  продукты  могут  способствовать  здоровью и долголетию! Разве  я  не   права,  милая?         
- Послушай,  Джермида, и омлет с цыплёнком   то-же  выращивается  на  корабле?  Да?
- Конечно!
 - И тут есть животные, дающие  мясо,  молоко,  масло  сметану,  икру? И  вообще,  я  всё  думаю,
почему  все  продукты сильно  похожи   видом  и  вкусом  на  земные продукты?  Что  ты  на  это скажешь, дорогая? - С  лёгкой  иронией спросила  я.   
- Эх! Святая простота! Я давно  знала,  что  этот  вопрос  тебя  мучает с самого начала, да не  было  подходящего  момента  всё  тебе  рассказать  и объяснить,  но  одними  словами  без  наглядного примера было бы не убедительно. Видишь ли,  когда  мы застряли  тогда  на Земле,  то  время  даром  не  теряли и, всё опробовав в  микроскопических  дозах,  ты  ведь знаешь, как  быстро  у  нас  это  делается,  мы почти все  продукты в нашем рационе заменили на земные, но не сразу, а  постепенно, вытесняя на-доевшую нам кухню. Ты ведь  помнишь наш разго-вор  при  первой  встрече  на  корабле?  Уже  тогда,  сделав химический анализ всех  этих  великолепных  экземпляров продуктов, пришли  к выводу,  что  по-сле  небольшой  тренировки,  мы смогли  бы  обой-тись  без  надоевших  нам продуктов с Геодемиды. Но  этому,  почему-то,  категорически  воспроти-вился  ЭМО. Он  настаивал,  что  бы  к  любому, не-знакомому продукту, а тем более, с чужой  плане-ты,  нужна  длительна  адаптация, и  предложил  компромисс: оставить старые продукты  и  посте-пенно  добавлять самые питательные и самые луч-шие продукты Земли и в очень  малых  дозах. Так  и  поступили. Пока ты спала по прибытию и адапти-ровалась, благополучно перенесли  этот  период,  и  теперь  ты  видишь  результат  наших  усилий…
   Я, конечно же, всё  вспомнила.  Сколько  событий  каждый  день  и  каждую  минуту! Разве  будешь  держать  в  памяти  то,  что тебе  говорили  за  тысячи  парсек  отсюда  на  родной  Земле,  когда   голова  шла  кругом  от  чрезвычайных  событий.   
Робот Джермиды уже  нетерпеливо   тянул   свою   хозяйку дальше:  нужно  соблюдать   определённый   регламент. Наша  экскурсия  двинулась   дальше  по                прозрачному коридору, но неожиданно мой робот остановился и сообщил, что .пора обедать
- Так  поспешим,  а  то  я  умру  с  голоду! – Поддер-жала  меня  Джермида.- А я всё думаю: что это меня отвлекает?  Оказывается – чувство  голода.
   Девушка взяла меня за руку и мы,  как  школьницы – старшеклассницы, направились на обед, но  вдруг я увидела себя  уже  в столовой. Джермида  крепко держала  меня за руку. Я  впервые  телепартирова-лась. Роботов с нами не было,  потому,  что  она  отправила их отдыхать  в  свой  ангар  и  подзапра-виться. Девушка  решила  в  этот  день  удивлять  меня  новыми  качествами  и  открытиями. 
   Когда  мы  оказались  в  столовой, от  неожидан-ности и  неловкости, меня увидели  с  хлопающими  ресницами,  с  затаённым дыханием, словно меня окатили  холодной  водой. Не  трудно  догадаться присутствующим, что произошло, но никто  и ви-ду не подал, и спокойно, дружно поприветствовали нас,  продолжая  вести  свои  телепатические   разговоры  между  собой,  дожидаясь  полного  сбо-ра экипажа к обеду. Так уж  принято:  все  должны  быть  вместе  во  время  приёма  пищи. За  обедом происходит общение  и размышление, как  говорит-ся, вслух, то есть,  если  применить  это к  инопла-нетянам,  то телепатия  без  границ  и  тайн. 
   Теперь  я  с уважением  отнеслась  к  стряпне  по-вара  Намо,  которого  видела  всего  один  раз  и  то  мельком:  он  постоянно  был занят  своим  повар-ским  делом  и  не  болтался  по кораблю без  надоб-ности. Сам  составляет меню,  вернее  не  сам,  до-словно, а его  компьютерная  система,  на  семь  приёмов пищи  вперёд  из  наличия  того, что  име-ется  на  данный  момент  на  корабле.  Он  и  кла-довщик,  и  мастер  холодильных  установок, и  де-густатор, и  контроллёр. От  его стараний  и  пов-седневного,  скрупулёзного контроля  за  автомати-ческим  раскладом и разделкой  продуктов  зависит 
всё! Но  снимает  вкусовые   пробы  Нам  только  после  того, как будет сделан  анализ  химического               
состава  пищи  личным его    роботом кулинаром, тогда  будет  принят  сигнал  к  сбору  в  столовой,  а  вернее,  приглашение  на  обед.
-  И,  правда,  пора  бы  подзаправиться! – Обрадо-валась  я.
Из этой короткой информации о роботе  на  кухне я обратила  особое  внимание  на   цифру  семь,  и  это  не  случайно!
   После  обеда  было  предложено  всем  заняться  просмотром  результата  экспедиции  на  планету. Яна, заметьте,  не  приказ,  а  приглашение - это  очень  тактично  и  гуманно,  несмотря  на  при-сутствии  на  корабле  рангов  командования,  но  приказов, как таковых нет, но, не  смотря  на  это,  все  делают  то,  что  необходимо на  данный  мо-мент, и  я  не  заметила  на их  лицах  неудоволь-ствия, хотя бы её тени. Переговариваясь между  собою, все  направились к  большому  дисплею  с  огромным телеэкраном,  который  расположен  в другом большом   зале.
   Мы  шли  с  Джермидой,  держась  за руки,  как  неразлучные  подруги, наверное, так  оно  уже  и  было,  во  всяком  случае,  я  чувствовала  себя  ря-дом  с  ней  в  безопасности,  чувствовала, что она  меня  уважает  и  довольна  мною.   Мы  пытались  переговариваться  между  собою  короткими  фра-зами  на  языке   геодемидов,  да ещё  и  мысленно.  Джермида  ободряюще  улыбалась  мне  на  мои  первые  успехи  в  общении  и  тихонько  сжимала мою  руку  в  своей  руке . Добросовестная  ученица,  как  я  полагаю,  периодически  густо краснела, ко-гда ошибалась и даже  за это злилась на себя.
   Интерес к результатам экспедиции на эту  пла-нету  был  настолько  сильным,  что  ленту  запи-сей просмотрели  дважды стоя  на  ногах,  что  бы-вало  очень  редко,  как  я  заметила.
   Взору  открылась  совершенно  круглая  планета  с  довольно  плотной  атмосферой  из-за  большой  влажности  удивительного  парникового  климата. Гор на планете  не  было. Толи  они  были  разруше-ны временем, толи  они  ещё  не  образовались – это  значит, что  ядро  планеты  находится  в  очень спокойном состоянии и не  грозит  планете  извер-               
жением вулканов. Я где-то слышала, что планеты,  населённые  разумными существами при  наличии  зла  и ненависти чреваты возмущением природы, значит - на этой  планете живут добрые  суще-ства,  и  это  меня  очень  обрадовало. На  ней  не было больших морей и океанов,  как  на  моей  Зем-ле,  наверное,  потому, что  не  было  огромных  впадин,  но  планету  разрезали  миллионы  речек  и  речушек,  которые  ужами  расползались  между  лесистыми  холмами.
  Огромные  неглубокие озёра,  с  чистой  и  прозрач-ной  водой,  на  дне которых  просматривалась  рас-тительность,  заполняли  пространства  между  холмами,  в  которые  впадали  речки  и  также  вы-текали  из них. Большая  часть  равнин  была  забо-лочена,  за исключением  нескольких,  на  которых  были  небольшие  возвышенности,  которые  распо-лагались  на  предполагаемых полюсах, то есть мА-гнитных  пучков  планеты. Болота были  покрыты  очень плотной растительностью, мхами  и  кус-тарником,  который,  как  оказалось, перемещался  по болоту. Иногда над ними поднимались огромные деревья,  словно великаны среди лилипутов, а  в  их  кронах  было  много  птичьих  гнёзд. В  болотной среде  видны  микроскопические  существа,  кото-рые питались такой же мелюзгой, растительного  происхождения, среди  них   замечены  и  хищники. На  экране  появилось животное  крупным  планом,  похожее на длинного, дождевого червя, в момент охоты, которое догнало свою жертву  и  тут  же  медленно  её  проглотило.
   Температура  на  всей  планете была почти  оди-наковой,  возможно из-за своего малого размера  и парникового  климата.  Нет резкой смены темпе-ратур, нет и шквального  ветра,  а  игра света  яв-лялась  следствием  большой  влажности  и  силь-ным  магнитным  бурям  в  верхних  слоях  атмос-феры,  о  природе  которых можно только  догады-ваться,  но ничего окончательно утверждать не-возможно: слишком мало  времени  мы там  про-были  и  этой проблемой не занимались. Потом  пошли  подробности о естественных  спутниках планеты, их  возрасте.  В  завершении  просмотра  экипаж  увидел  чудесную картину:
Телелазер запечатлел крохотных  животных,  на-поминающих  наших  мышей,  которые   живут  в  мелком  и  густом кустарнике, что  растёт  на не-большом  холмике,  между  двух извилистых речу-шек. Говорить о возрасте  планеты  и  её  обита-телях  ЭМО не берётся, так как на планете мирно уживаются два разновозрастных эволюционных слоя животных и разнообразной  растительности.  Одни - очень  древние  и  высокоорганизованные,  а другие-  в  зачаточном  состоянии и  находятся  на  молекулярном  уровне.
   Глядя на всё это великолепие, кто-то  предложил  заселить планету животными  с  Земли.  Спросили   
совета  у  ЭМО.  Он рекомендовал  этого не делать: пусть природа сама  позаботится  о  себе,  иначе  её  можно  привести  к  катастрофе.
   Я  тем  временем  думала  о Земле  и  представила  себе горы свалок ядовитых отходов и бытового  му-сора  по  всей  планете. Потом представила себе планету  Геодемиду  в  настоящее  время,  а  не то, что  я видела  на  исторических  лентах  корабля.  И тут  в  мои  мысли  ворвалась  вездесущая  Джер-мида:
- Мы  сейчас и  сами не знаем,  как  выглядит  наша  планета в настоящее время. Ведь  прошло  столько  тысячелетий,  и  ещё  пройдёт,  пока  мы  до неё  доберёмся!  Что  мы  там  увидим?  Хотя  факти-чески  мы  видели  её  только  на  телеэкране,  наша устаревшая  хроника   тебе  известна,  хотя и  не  полностью. Скоро я покажу  тебе  всё, да и  нам  не  мешало бы  бновить  свою  память:  давно  уже  мы  этого не делали, слишком  много  впечатлений  бы-ло в последнее  время. Разве  всё  охватишь  одним  взглядом,  одной  мыслью, даже  если  взгляд и  мыс-ли  всепроникаемы,  но  не настолько,  чтобы охва-тить всю Вселенную и опередить солнечный свет? Пошли  отдыхать!  Что-то  я  притомилась  от  этой  демонстрации  чужой  планеты…
   Я почувствовала  в  голосе  подруги  тоскливые  нотки, и  мне  стало  не  по  себе.  Такой  я  её  ещё  не  знала.
- Что  ты,  дорогая, загрустила? - Всполошилась  я. - Скоро! Очень скоро, я уверена, ты  увидишь свою
планету, своих потомков, а  значит  свою Родную 
Геодемиду,  какой бы  она  ни  стала.  Лишь  бы  она  была  жива,  а  на  ней  была  и  здравствовала  жизнь…
   Джермида взяла  меня  за  руку,  и  пошли  мы  ря-дышком, каждая думая о своём,  и  не  вмешиваясь   в  невесёлые  мысли  друг друга.
     Вскоре мы расстались, и каждая пошла к себе в комнату  отдыха.
   Теперь я сама могла передвигаться по космокап-суле,  но меня  вскоре догнал няня-Ваня и, балагуря, провожал  до самой моей  двери. Тут, пожелав мне приятного  отдыха,  он  хотел  удалиться,  но  я, к  его большому  удивлению,  попросила  его  остаться  и  что-нибудь  рассказать  о  членах  экипажа,  ко-торых  я видела мельком  и  не  надолго,  всех  вмес-те или при свидетелях,  кроме, конечно  же,  Джер-миды.  Мне  не  терпелось  узнать  о  каждом,  как  можно больше, толи это  простое  любопытство, толи  необходимость, я и сама не  знаю.  Робот  на  некоторое  мгновение  задумался,  и  я  тут  же  до-гадалась,  что  он  советовался с Джермидой, или ещё с кем-нибудь по этому поводу, «Стоит ли  уто-млять  нашу  Яночку?» -  Как  он  меня  называл.   
- Знаешь  что, дорогая  моя,  я  сегодня  расскажу  тебе  сказочку  для  взрослых,  а  в  следующий раз  обязательно   выполню  твою  просьбу.
   Но,  прочитав  мои  мысли,  добавил:  «Здесь  ни-какой  тайны  нет:  самый  большой  секрет  мы  тебе,  Яночка,  доверили  ещё  на Земле, а осталь-ное - всё есть мелочь! Садись в кресло и  слушай! Я  даже обрадовалась  такому повороту делу, потому  что  уже  чувствовала  своё  смущение  за  моё  лю-бопытство, да и услышать  сказку  из  уст  инопла-нетянина  впервые,  тоже  могло  бы  для  меня  стать  открытием: о чём говорят  сказки  инопла-нетян? Что они  несут  в  себе?-  Всё  это  молние-носно  пронеслось  у  меня  в  голове.
- Давай, рассказывай,  мой красавец, я   внимател-ьно  буду тебя слушать! – Весело уже закончила  я. 
   Няня-Ваня  тем  временем  уселся  рядом  с  моей  кроватью  в  кресло  и  сделал  загадочное  выраже-ние  лица:  «В  некотором  царстве,  в  некотором  государстве…» - начал  он.
   А  я  уже  спала,  положив  руку  под щеку  и,  на-верное,  тихо  посапывала  носом,  как  маленький  ребёнок, о  чём  мне  часто    рассказывала  мама.
  Я уже не слышала, как  осторожно  укрывал  меня  робот,  как  тихо  вышел  из  комнаты.
  Всё то время, пока я сладко спала, он самосовер-шенствовался,  просмотрел  сотни  занимател-ьных  сказок,  как  землян,  так  и  геодемидов, про-чёл  множество  замечательных  историй  в  биб-лиотеке, составил  интересные  истории  о  членах  экипажа, чтобы  в  следующий  раз  не  застала  я  его  врасплох. «Интересные  эти  земляне – думал  он, уже  роясь  в  картотеке, - что  толку  от  этих  сказок,  да  и  ещё  в  этом  возрасте?»  Но  прежде,  чем  остановиться  на  чём-нибудь,  робот  глубоко  задумался: «Зачем  Земляне  нужно  знать подроб-ности о команде  корабля?  Какая  ей  разница,  что  они  собой  представляют,  а   может  быть ей  хо-чется ещё с  кем-нибудь подружиться  и  выбирает  себе  кандидатуру? Ведь  она ещё очень  молодая  женщина!» - Тут  он  многозначительно  поднял  свой указательный  синтетический  палец,  и  хит-ро  прищурил  глазки,  копируя  шаловливую  Дже-рмиду. Вот  бы она  сейчас   взглянула  на  него,  бы-ло  бы смеху! 
   Но  Джермида,  тем  временем  в  своей  каюте,  кокетничала  перед  зеркалом  и  дразнила  собст-венное  отражение.  Она  думала  о  том,  что  старый  друг  её  отца  и её  наставник, странно  посмотрел  на  подругу,  с  каким-то  исключитель-ным  интересом, но свои мысли, насчёт Яночки, он  тщательно  заблокировал  от любопытства и 
постороннего вмешательства своим   биологичес-ким   полем,  но  её   женское     любопытство и необъяснимое, непонятное  чувство соперничества  требовало  удовлетворения. «Ах, эти  мужчины!»- Думала  девушка. Фред – милый  доктор  тоже  не 
равнодушен к инопланетянке – Это, наверное  по-тому, что я  слишком деловая  и   неуязвимая.  А  может  быть это всё мне показалось? Ведь свежее                лицо  всегда  привлекает  внимание  присутствую-щих, и  все  мои  наблюдения  не  стоят  моих  раз-мышлений  и  траты  времени  и  сил  на  них? - Она прилегла на  диван и  тут  же  уснула  без  сти-мулирующих  приборов  сна. Её  умению  быстро и  в любой  обстановке  засыпать  можно  было  бы  только  позавидовать!
   «Ох, эти  женские,  ревнивые глаза! От  их  везде-сущего  взора  ничего  не  скроешь! – Умудрённый  жизненным  опытом,  Иссилен перехватил  уди-влённый  взгляд  своей  юной  воспитанницы  и  во-время  закрылся – девочка  уже  совсем   взрослая.  Нужно  подумать о  её  будущем. Давно  я  не  видел  на  корабле  маленьких  детишек,  не  слышал  их  прекрасный  лепет, не  держал  на  руках.  Дорогая,  Антида!  Как  мне  тебя  не  хватает!  Судьба  сразу  отняла  у  меня  и  жену,  и  взрослого  сына,  лишила  меня  внуков…
    Господи, эта женщина ещё  так  молода  и  здо-рова! Господи,  пусть вновь корабельные простран-ства огласятся детским  смехом! Стоит над этим задуматься и присмотреться  к экипажу». И он об-ратился к  Высшему Разуму, что делал  очень  и очень давно, и  попросил  у Него совета и терпения,  любви  к  инопланетянке, просил  Джермиде  умно-го  и  ласкового  мужа,  хотя  каждый  из  членов  экипажа  очень порядочный  и добросовестный  па-рень  и  каждый  достоин  её  руки  и  сердца.  Тот,  кто  завоюет  сердце  девушки,  будет  достоин  её  любви.
   С  этими  житейскими  мыслями  Иссилен  тихо  засыпал в  своём  кресле  перед  контрольным  пуль-том  управления  космокапсулой. Все  индикаторы  горели ровным зелёным  светом.  В  это  время  чув-ство  удовлетворения переполняло всё  его  сущест-во.
    «ЭРМИДА -7» мчалась по намеченной орбите. 
Очень  важно было  установить  источник  послед-него  телепатического  сна, все с нетерпением, но с необычным спокойствием,  ждали  того  момента,  когда окажутся в заданной точке Вселенной. Было
решено, что в критическую минуту, если таковая  появится, корабль автоматически прибавит опти-               
мальную  скорость,  чтобы  избежать опасности.  Все  телелазерные  роботы  тщательно  отрегули-рованы  и  направлены  в  нужную  точку  данной  галактики. При  первых  же  проявлениях  чужой воли на экипаж, все приборы на корабле должны докоректирваться  автоматически. Планета Яна осталась далеко позади. Скоро    всё прояснится. Может  быть, удастся  завязать  дружественный  контакт с неизвестным феноменом, и тогда все страхи  останутся  позади,  а  экспедиция  попол-нится  новыми  и  удивительными  данными  о  бес-крайном  Великом  Космосе  и  его  обитателях. Вот-вот  должны  зажечься  красные  лампочки  тревоги  и электронный  мозг  даст  сигнал  к  сроч-ному  пробуждению  и  полной  готовности  всего  экипажа.
   Иссилен спокойно спал с  застывшей  улыбкой  на  лице.  Его мужественное лицо во  сне было  похоже  на  лицо серьёзного подростка и было очень  притя-гательным  и  желанным.  Его  правая  рука  чуть - чуть откинута в сторону на  мягкую спинку  кресс-ла,  а  левая  спокойно  лежала  на  колене  ладонью  вниз.
   Я, неожиданно проснувшись, словно кто-то  меня  позвал,  вдруг  подумала  о  командире  корабля,  и,  неожиданно  для  самой себя,  оказалась  на  его  ра-бочем  месте. Едва  я  успела  взглянуть  на  Исси-лена,  как  зазвучал  сигнал  пробуждения,  и  он вздрогнул, а я  постаралась поскорее убраться,  сму-щённая, как  нашкодившая  девчонка.
   Пробудившись,  от  сна  все  стали  готовиться  к  выходу  на   завтрак. Отдохнувшие  и  подтянутые, с  уверенностью  в  себе,  словно  ничего  загадочного  и рискованного не предстояло им совершить. Каж-дый член экипажа был особенно тщательно связан  с  компьютером - психоанализатором,  и  малейшее  отклонение  от  нормы  поведения  или  ощущений  будет  немедленно  зафиксировано  и показано  на  главном  дисплее.
    Тогда,  потерявшего   равновесия  человека, ЭМО отправит  немедленно  спать.  Экипаж  спокойно  завтракал,  каждый  был  сосредоточен  на  своих 
мыслях  о   предстоящих   событиях,  о  своих  пря-мых  и  косвенных  обязанностях  на  корабле.
   Ведь, как нам известно, у каждого есть  своё  пря-мое дело  и   его надо было выполнять  не  только  точно,  но и  с любовью,   искоркой рациональности и усовершенствования, с разумным любопытством  первооткрывателя.
   Нужно  отметить, что каждый в  своей  профес-сии,  несмотря  на  полную  автоматизацию  всех  процессов  на  корабле,  был  просто  ассом, и  не  только учёным, непревзойдённой,  величины,  а – гений! И в то же  время,  каждый  из  них  был  так  прост  и  симпатичен, и  бескомпромиссен  в  обще-нии  друг  с  другом,  заботлив  и  доброжелателен, предупредителен  до  мелочей.  Я  этого  ещё  не  за-мечала,  так  как  просто  и  ненавязчиво  предлага-лась услуга товарищу, потому  что  в  любую  мину-ту знали всё  друг  о  друге  на  данный  момент,  где  бы он ни находился, так, как хорошо  были  связаны  между собой телепатически на  довольно  большом  расстоянии. В любую минуту  каждый  может  ус-лышать сигнал  СОС  или  просто  просьбу,  в  чём-то  помочь,  или  желание  встретиться  и  побол-тать  о  том, о  сём,  как  это бывает  в  жизни,  с  глазу  на   глаз. Но,  посещать  друг  друга  в  личных  каютах,  было  запрещено.  Чем  это  объяснить,  не  берусь.  На  корабле  было  несколько  уютных  помещений, где   могут  собраться  несколько  чело-век.  Доверительно посмотреть  друг другу  в  глаза,  поговорить по душам  о  милых  пустяках,  или  на-помнить друзьям что-нибудь  занимательное  из своей жизненной практики  посмеяться,  побалагу-рить,  поделиться  какой-нибудь  новой  идеей,  по-спорить, потом расслабиться на некоторое  время,  выпить чашечку прохладного напитка, помечтать  о  любимой  женщине. Все  они  были  молодыми  и  холостыми  людьми,  и  в глубине  своей души  каж-дый  мечтал  о  женской  ласке.
   Каждый из  них  надеялся,  что  настанет  время,  когда  они вернуться  домой  на  свою  планету, где  найдут  своё  счастье.
   Я  внимательно присматривалась  к  людям,  ста-раясь  угадать  их  характер,  профессию о чём               
идёт  речь в данный момент между собеседниками, при  котором я  присутствовала Это  занятие  для  меня  стало  обычным  делом,  ведь  я  пока  была  в  стадии  ученицы,  и  мне  ничего  особенного  не  по-ручали. Я  всё  чаще  ловила  себя  на  мысли, что достаточно  вжилась  в  этот необычный  колле-ктив,  и  стала  с  ним  одним  целым, что   меня  очень  радовало,  чувствуя  рядом  с  собой род-ственные души, поэтому  вела  я  себя  просто  и  непринуждённо  и  всё  чаще  близко  сходилась  с  собеседником, словно  это был землянин. Уплетая овощной  пудинг,  я  исподволь  посматривала  на  тех,  кого  ещё  плохо  знала,  кто  был  для  меня  полной  или  частичной  загадкой.
    Джермида в свою очередь, наблюдая за мною - своей подругой, за  моим повседневным  занятием, хитренько  улыбалась,  глядя на  мою очередную  жертву особого внимания, и  советовала  мне  об-ратиться  за  полной  информацией  к  няне-Ване. Я на мгновение терялась  от  такого  пристального  внимания  ко  мне  и  моими  занятиями  в  разгадке  психологических  тайн  членов  экипажа,  краснела,  как всегда,  а  девушка  ободряюще  сжимала  мою  руку,  спокойно  улыбаясь,  или  серьёзно  говорила:   «Ничего,  милая,  всё  это естественно! Привыкай  и  знакомься, а лучше всего это делать на рабочем месте  каждого.  Да,  да!  Тебе  это  будет  очень  полезно  и  интересно!»
   После завтрака все разошлись  по  своим  рабочим  местам,  а  нам  ничего  не  оставалось, как пойти   осматривать космическое  хозяйство   космокапсу-лы. Наши роботы были уже тут как  тут  и,  мило балагуря,  увязались  за  нами. 
   Быстро  миновав  уже  знакомые  нам  отсеки,  мы  направились  прямо  туда,  где  содержалось  большинство  животных  на  корабле.
   За прозрачными  стенами  в довольно просторных  и  хорошо  освещённых  помещениях  я  увидела  на  крохотных  лужайках  коз, разделённых по разным 
возрастам, которые мирно  пощипывали   травку.   Вот  четыре  белых и  безрогих   козы и  такой  же  масти  и породы,  бородатый  козёл,  который  рев-ниво  обихаживал своё  маленькое  стадо  самок               
Завидев посетителей, он тут  же поднял  голову  и                уставился  своими круглыми  большими  глазами  на  посторонних.               
   На другой  крохотной лужайке бегало и резвилось  с  десяток  пушистых  козлят  возле  своих  мамаш. Время от времени  они  забирались  на  зелёные  бу-горки  и оттуда  бросались  вниз  на  своих  собра-тьев в угрожающей позе, выгнув  изящные и  милые  шейки.  Малыши  почти  не  паслись,  а  всё  больше  старались  пристроиться  к  материнскому   соску,  смешно  становясь  на коленки, уверенно тыча  но-сом в вымя  матери.  Мамаша  иногда  чуть-чуть  отталкивала  малыша,  передвигаясь  по  лугу, про-должая  щипать  зелёную  травку  впереди  себя.  Козлёнок  так  же на  коленях  передвигался  за  ма-терью  с  удивительным  упрямством  и  проворно-стью,  пока   не  насытился.  А,  насытившись, спо-койно ложился на травку, сворачивался в  клубочек и,  прикрыв глазки, погрузился в сон. Одну козу  ата-ковали сразу  два  козленка, а она стоит себе смир-ненько и  спокойно  жуёт  свою  вечную  жвачку. Тут я  не  выдержала и рассмеялась,  глядя  на  эту  картину.
- Это  наши  ясельки. – Сказала Джермида  и тоже  мило  улыбнулась.  Вообще  то - я  очень  люблю и  приветствую, когда  кто-то  улыбается  всему  и всем. – Через  несколько дней - продолжала  девуш-ка - Мы  их  отсадим  в подростковый  бокс  и  там  будем  откармливать  для  мяса  и  шерсти,  а  мо-лока  пока  хватит  и  этого.  Когда  придёт  время  омолаживать  стадо,  мы  оставим  весь молодняк  для нового  потомства.  Будет  у  нас  скоро  и  свой  космический  сыр  из  бараньего  молока,  будет  и  сметана,  и  творог,  который очень  любит  наша  Земляночка!  Я  угадала?  Да?
- Этих  коз  вы  взяли  на  Земле? – Спросила  я.
- Нет! Мы взяли  только одну  пару  коз  и  одну  пару  баранов  по самке  и  самцу. Мясо  баранов  тяжёлое  на  желудок,  а  молоко  очень  полезное  и  калорийное. Поэтому  баранина у нас пойдёт  для  зоопарка,  который  ты  потом  увидишь,  а  молоко  для  сыра.
- На  корабле  есть  хищники? – Удивлённо  спроси-ла  я.
- Не  совсем  хищники!  Но  они  нуждаются  не  только  в  растительной,  но  и  в  животной  пи-ще. – Это  домашняя  птица.  Её  конечно  можно  подкармливать  и  отходами  от  рыбы,  но  тогда их мясо  будет  пахнуть  рыбой и вкус  совсем не тот.  Мы  воспользовались  для  этой цели барани-ной, которую  выращиваем  сами.
   За тем мы приблизились  к огромному  аквариуму, в котором плескались  два  молодых  лосося  и  мно-жество  мальков  разных  пород,  которыми  они  питались.
- Этих красавцев – тут  же  начала  свой  новый  рассказ  Джермида – мы  выловили  в  восточном  водоёме  вашей страны на Земле в  годовалом  воз-расте,  да  несколько  простой  рыбы с икрой, и  вот  результат! - Гордо произнесла она. Потом добавила – придётся  немного  взрослым  потес-ниться, так  как  нужно отделить малышей и по-дростков ценной рыбы от  других,  чтобы  они  не  попали  им  на  обед! - Уже  полу  шуткой  закон-чила  девушка.
   Я заметила,  как морские хищники пристально  наблюдают  за нами, словно чувствуют, что  мы  говорим  о  них. Хоть пространство было замкну-тым, но рыба чувствует себя хорошо  и  привольно. Настоящая  морская  вода,  которая  постоянно очищается  и  обогащается  кислородом,  пополня-ется  очень  важными водорослями, которыми  ры-бы  лечатся,  и  мальками  разных мелких пород рыб, что, конечно же, необходимо в  рационе  лосо-ся:  чем  иметь  несколько  костлявых рыб,  лучше  обойтись  одной,  но  ценной  породы,  дающая  и  нежное  мясо, и питательную,  диетическую  икру.  Те  немногие  кости,  что  есть  у  этих  морских   животных,  тоже полностью идут  для  корм  птиц,  которые,  как  и  их  перья,  измельчаются  до  мелкой  крупы  и систематически  скармлива-ются животными -  отходов,  как  таковых  у  жи-вотноводства на корабле нет! И это очень важно.  Вот  если  бы  на  всей  планете  было совершенная  безотходная  жизнь,  как  в  быту,  так и на  произ-водстве,  тогда  бы  огромные  смрадные  свалки,  окружающие   населённые  пункты,  ушли  бы  в  прошлое. 
    Экология  тогда бы не страдала.  Дышать  стало  бы  легче  всему  живому  на  планетах.   
   Я задумалась над тем, как всё  это  хозяйство  чувствует  себя, когда космокапсула «ЭРМИДА–7» включает свою предельную  скорость? И тут же  получила  исчерпывающий  ответ  подруги:
-  Точно   такое  же  ощущение,  как  и  люди, когда  впадают  в  антинигиоляционное  состояние сна - анабиоза,  становятся  невидимыми, как  и весь  корабль.  Конечно, это  происходит не в мгновенье ока, а нужна специальная подготовка, как и всего  одушевлённого на  корабле.  Для  этого  необходимо  энное  число  времени,  как  правило,  его  у  нас  все-гда  хватало, но как  получится  в  экстренном  слу-чае, никто  не  знает:  не  было  практики,  поэто-му  сегодня  мы  все,  кроме Иссилена,  уйдём  в это  состояние.  Время  перехода  из  одного  состояния  в  другое  ни  в  коем случае  не  должен  нарушать-ся  ни  на  мгновение,  иначе  мы  все  можем  погиб-нуть.
- Тогда  стоит  ли  рисковать? – В  ужасе  восклик-нула я и почувствовала,  что  по  моей  спине  вновь  поползли  мурашки  страха…
- Мы  затем  и  отправились  в  космос, что бы рис-куя,  открыть  то, чего  мы  не наем. Иначе  сидели бы  себе на  печи  и шаньги  лопали. – Спокойно  от-ветила девушка русской  поговоркой, положив  мне  руку  на  плечо.
   Меня  просто  поразило  то неожиданное обстоя-тельство, что инопланетянка  мыслит  и  говорит  языком  землян, и  это меня  и обрадовало,  и  рас-смешило  до  слёз,  да  так,  что  я  долгое  время  не  могла  ни  словечка  сказать.
- И  когда  ты,  милая  моя  подруженька,  успела  изучить  наш  искромётный юмор? – Наконец,  за-хлёбываясь  от  смеха, я  смогла  с  трудом  вымо-лвить – Ну  и  дела!
   Нас  словно  прорвало,  как  плотину  напором  во-ды, смехом.  Наконец,  смахнув  последние  слёзы  смеха  прямо  ладонями, я  обратила  внимание  по-други  на  то,  что её  робот,  который  тоже сме-ялся , настойчиво  дёргал  её  за  рукав,  пытаясь, 
что-то сказать.  И  тут  Джермида  резко  прекра-тила  смеяться,   и  вся  сосредоточилась  от  полу-ченной  информации.  Роботы  в  то  же  мгновение  замерли,  как  по  команде,  и  забавно  моргали  син-тетическими  ресницами.  Был  получен  сигнал  тревоги:  всем  надлежит  приготовиться  к  мгно-венному рывку  с настоящей орбиты, а это значит, что  надо  занять  свои  кабины  анабиозного  сна. 
- Вот,  Яночка,  то  о  чём  мы  с  тобой  говорили  совсем  ещё  недавно,  наступило.  Ты  постарайся  сосредоточиться  только  на  хорошем. – Ласково  глядя  мне  в  глаза,  сказала  девушка,  потом  доба-вила: я  всегда  буду  с  тобою  рядом,  даже  в  ана-биозе  наши  кабинки  стоят  рядом, и,  проснув-шись, ты  увидишь  первой  меня,  хорошо?
- Джермидочка,  мне  страшно!
- Но ведь ты уже была  в  этом  состоянии,  толь-ко  ты не  знала  об этом. Если ты сейчас боишься, уже многое  зная  и  понимая,  а тогда мы никак  не  могли  тебе  об этом сказать  и  поэтому  нам  при-шлось отправить  тебя  в  анабиоз  вместе  с  нами  без  твоего  ведома. Ничего  же  с  тобой не  случи-лось?  А  потом,  вспомни свою самую правильную  поговорку  на  Земле: «Двум  смертям не бывать, - одной не миновать!»- Ну, смелей! Вперёд!
   Я,  глубоко  вздохнув,  подала  свою  руку  подруж-ке  и  мы,  крепко взявшись  за  руки,  телепартиро-вались  в общий  зал,  чтобы попрощаться  с  дру-зьями, а  роботы  отправились в  специальные  ан-гары.
   Когда  мы  появились  в  зале,  все  уже  были  в  сборе,  Люди  с  озабоченными  лицами осторожно касались  друг  друга  лбами,  обменивались  послед-ними прощальными взглядами  и  мыслями  и  исче-зали.  Иссилен  оставался  последним,  как  коман-дир, он  уйдёт  в анабиоз самым  после всех  и  лишь  тогда,  когда  действительно  экспедиции  будет  угрожать явная опасность. Мы уходили  последни-ми, и я  уловила его вопросительный  взгляд  и  мыс-ленно  поймала  вздох  отчаянья.  Я  на  мгновение замерла, но  не  оглянулась,  боясь  скомпрометиро-вать  командира   корабля,  повредить  ему  своим               
откровением. Я пожелала  ему  удачи  и  пробуж-дения,  ведь  он может  и  не  успеть  подготовить-ся  к  мгновенному  прыжку  во  Вселенной,  может  погибнуть. О,  Господи,  помоги  ему!   
   Я услышала тихое, только мне  предназначенное: «Спасибо, Земляна, я  буду  тебя  ждать,  когда  всё  это  кончится».
   Тут на мои глаза  накатились слёзы, я их неза-метно  смахнула  рукой,  но  сопровождающая  ме-ня  девушка,  уловила  от  меня  сигнал  тревоги  и  отчаяния, и, не   зная  настоящей  причины  моего  состояния,  вновь  стала  успокаивать  меня: «Что ты, глупенькая,  успокойся!  Всё  будет  хорошо!  Вот увидишь!  Мы  с тобой  ещё   встретимся  и  от  души  посмеёмся,  как  недавно  это  с  тобой  делали,  до слёз,  ладно? Наш  Иссилен  будет пре-дельно осторожен,  и  то,  на  что  у  него  не  бу-дет  хватать  времени,  он  передаст  ЭМО. Самое  главное: ничего  не  бойся! Конечно,  ты  этого  ещё  не испытывала,  хотя  вспомни,  как  ты  решилась  улететь  с  нами!  Разве  тогда  тебе  было легче? Всё будет хорошо! Вот  увидишь!» - И  Джеррмида  совсем по  земному  поцеловала  меня  в  лоб,  словно  благословляя  на  подвиг. Потом она  остановилась,  задумавшись,  сказала:
- Если  очень   боишься,  то  можно  сделать  так:  ты  посмотришь весь процесс  подготовки  к  ана-биозу  на  моём  примере, конечно  же,  до  опреде-лённого  момента,  когда  тебе  пора  будет  самой  приступить  к  этой процедуре.
   Когда  мы подошли  к  кабинкам  анабиоза,  я  уже  была  совершенно спокойна, но полностью  опусто-шённа,  мы  молча  попрощались, и  девушка  вошла  в  кабинку. Мне  было  видно,  как она  разделась до  нога, одела  специальный  костюм,  в  виде  комби-незона с  плотным капюшоном  и  множеством не-обычно плоских  трубочек  и  проволочек,  пронизы-вающие  его. Потом  она  вошла  под  прозрачный  колпак  и  легла  на  плоский  и  жёсткий  стол. Де-вушка  вытянула  руки  вдоль  туловища  и  закрыла  глаза. Очень скоро этот  саркофаг стал напонять-ся прозрачной  жидкостью,  которая,  по  всей ви-               
димости, будет  для человека и  домом,  и  пищей,  и  воздухом,  словно  в  утробе  матери, полноцен-ное питание, кислород, ни  тебе  пролежней, ни  травм  во время ускорения. Умные машины будут поддерживать  жизнь, лишив всяких ощущений. - Вся  эта  информация  вошла  в меня уже после то-го, как  я  вошла  в свою  кабинку  анабиоза. 
   Войдя  в  свою  кабинку,  я  в  точности  повто-рила  всю  процедуру, виденную  несколько  минут  назад. Мои  движения  были  чёткими,  но  как  во  сне, без страха и  сомнений.  Но  я  всё  же  усилием  воли пыталась не только  запомнить  свои  ощуще-ния, но проанализировать их, найти им объяснения и предвидеть результат. Всё это делалось неосоз-нанно по приказу извне, наверное, это был запро-граммированный гипноз.Тем временем  кабина  уже была  совершено  герметичной.  Веки  мои  стали  тяжёлыми,  и  вскоре  я  уже  крепко  спала,  и  все  мои  переживания  канули  в  Вечность!
    Все на космокапсуле, кроме  его  командира,   уже    
были в анабиозе, когда счетчики зафиксировали проникновение  чужой  телепатической  воли  на  корабль.  Иссилен  направил  свой  телепатический  сигнал  в  идее  рукопожатия,  поцелуя  и  объятий. ЭМО  этот  сигнал  усилил  и  направил  по  точно-му  адресу.
   На  дисплее  было  видно,  как  заметались  по  всему экрану  показания, считывающие сон. Тогда  Иссилен направил  другие  знаки, изображающие  убийство, безжизненное, обезглавленное  тело  че-ловека.  Чужие  знаки  ещё  больше  засуетились  по  экрану,  потом  появились  существа,  похожие  на  огромных  пауков  с  прозрачными  телами,  с  чет-веро  парами  волосатых  ног, они  ловко  передвига-лись  в  пространстве,  преодолевая  большие  рас-стояния  и  серьёзные  препятствия:  огромные камни, деревья, они ловко прыгали, словно  фаланги. Вскоре  на экранах появился рисунок  рукопожатия  и  Иссилен облегчённо вздохнул. После этого посла-ния он направил  на  планету  знакомого  нам  робо-та,  которого  посылали  для  контакта  на  Землю,  и стал  с  надеждою  ждать  результатов  контак-та. Тем временем  все лазерные  установки присту-               
пили к визуальному исследованию  загадочной  пла-неты  на  огромном  расстоянии  от  неё.
   Вслед  за  роботом  и  космокапсула  перешла  на  орбиту  той  звёздной  системы, где  была  обнаружена  эта  загадочная  планета, и  включил все съёмочные телеаппараты,  и  было ему слышно, как они дружно и тихо зашуршали, работая в по-иске заданного объекта в космосе. Пока всё шло нормально  и   ничего  опасного  не  предвещало. Посланный  на планету робот  был запрограммиро-ван на непосредственный контакт с  жителями  планеты  и  на  несопротивление  до  тех  пор,  по-ка  ему не  будет  грозить  демонтировка. Робот  нёс на себе самую  совершенную аппаратуру,  кото-рая  будет  всё, до  мельчайших подробностей фик-сировать и тут  же все данные направлять на  «ЭРМИДУ – 7.»
   Всё  передвижение робота уже  воспроизводилось на  экранах  дисплея, и было видно, как он в  данный  момент,  не  торопясь,  идёт  по  густому  лесу  уз-кой  и  извилистой  тропинкой,  любуясь  окружаю-щим  пейзажем,  а  его, естественно  глазами,  лю-бовался  всем  этим  зелёным  и  цветущим  велико-лепием  и командир  корабля.  Всё было  залито  яр-ким  светом  от  огромной  звезды.  Вот  робот  вы-шел  на  широкую  лесную  поляну,  которая  была  вся  изрыта круглыми  норами, у  которых  лежали огромные кучи чёрной  почвы. Иногда  из  нор  выби-рались огромные  пауки, которые  легко  передвига-лись по  местности, несмотря на её сильную буг-ристость. Они деловито возились со своими  деть-ми, таская их на своих спинах, то, отпуская не да-леко от себя,    чем-то  подкармливая.  Иссилен  по-просил  увеличить  добычу  хищника, и  он  увидел  длинную гусеницу тёмно коричневого  цвета,  кото-рая  ещё  была  жива  и  извивалась  в  лапах  паука.   
   Робот, выйдя  навстречу, приветствовал  их лёг-ким  поклоном  головы  и  остановился на  прилич-ном  расстоянии. Пауки  проворно  приблизились  к  нему, взяли  под руки  и  потащили  к  самому  боль-шому  отверстию  на  поляне.   
   Следя   за   передвижением  робота   по   планете,    Иссилен думал:  «Странное  дело,  если  это  разум-ные  существа,  то  почему  они  живут  так  глу-боко  под  землёй?»  Он окинул  пытливым  взгля-дом  всю  видимую  часть  зелёной  планеты  насе-лённую  птицами  и  животными,  рыбами  и  насе-комыми,  но нигде не видно ни городов, ни деревень, ни заводов и  вообще никаких наземных построек – никакого следа разумной  жизни: «Разве можно  на-звать  разумным  существом паука? Что за  черто-вщина? Тут что-то не  так! Что  там  с  роботом  происходит?  Слишком  глубоко  под  землю  зата-щили его»…  Иссилен  попробовал  проникнуть  в глубину норы специальным  лазером,  но  тут  услы-шал  сигнал  возвращающего  робота  с  планеты.
     Вскоре, после определённой обработки, как мы это уже хорошо  знаем,  робота  поместили  в  спе-циальный карантинный  ангар, откуда он  уже  мог  демонстрировать всё  то  что принёс  с  собой,  по-том  долго  рассказывал  свои  впечатления,  о  сво-их необычных ощущениях  на  только  что  остав-ленной  планете.  Но    потом  робот  сообщил, что  пауки  вовсе  не  разумные  существа,  а  насекомые,  которые  питаются  другими  насекомыми,  затас-кивая их  в  свои  огромные  норы. Повсюду  в  траве  валяются останки их  несчастных  жертв.  Плане-та  покрыта  удивительно красивыми  деревьями  и  кустарником,  густой  и  сочной  травой,  которая  цветёт и благоухает до тошноты. Но то  ещё  не  самое  главное,  как думал командир!  На  мой  при-ёмник постоянно поступали  другие очень  сильные  сигналы  от  невидимого  разумного  существа,  но  обратной  связи  установить  так  и  не  удалось.  Между мной и этим  источником  сигнала  чувст-вовался  какой-то мощный  силовой  экран  естест-венного происхождения,  преодолеть  который  мне  так и не удалось, как я не старался.  В  лесу  столь-ко  красивых  зверей  и  птиц,  что  глаз  оторвать  было  просто  невозможно!  Это те самые  живот-ные  и  птицы,  которые  привиделись всей команде  во  сне.  Робот  демонстрировал  кино-записи  боль-шим  планом. Красочные  картины чужого  мира   с   
сказочными  и  привлекали  к  себе  своей  красотой  и  необычностью.
   После  просмотра  всего,  что  доставил  робот  на  космокапсулу,  Иссилен  запустил на  планету управляемый небольшой  беспилотный  модуль  для  взятия проб на  анализ  окружающей  среды  этого  удивительного  мира. Кроме того, на модуле  был срочно установлен  единственный  и  ещё  не  апро-бированный практикой прибор  фиксации  антими-ра  и  параллельного  времени. Иссилен, с  необыч-ным   трепетом  в  груди, стал  ждать  результа-тов  этого  мероприятия:  «Может  быть  удастся  связаться,  ну  хотя  бы  убедиться  в  существова-нии  разумной  жизни  в  параллельном  мире  или времени,  а значит почувствовать  себя  в  безопас-ности… Хотя,  как  знать,  чем  грозит  космокап-суле  и  её  экипажу  контакт  с разумными  суще-ствами  других   миров?»
   Уже  поступившие  данные  на дисплей, обраба-тывались  умной  машиной,  после  чего  их  обра-ботает  ЭМО,  потом  только  останется  ждать  и  надеться, что  результат будет  положитель-ным  и  не  опасным.
   Иногда  командиру  безумно  хотелось  разбудить  экипаж,  или  полететь  самому  на  загадочную  планету,  но  ЭМО  делать  этого  не  советовал,  предостерегая  об  опасности,  которая  может  его там поджидать,  и  напомнил  об  ответствен-ности  командира за экипаж,  который  находится  в  анабиозе,  за  корабль, оставленный  командиром. Ещё  он  особенно  подчеркнул,  напоминая  о  маги-ческом  сне,  который  видели  все  члены  экипажа  одновременно, и  призвал  к  терпению  и  благора-зумию.
   Тогда, зная силу  волевого  гипноза,  Иссилен  при-казал  ЭМО  ни  при  каких  обстоятельствах  не  выпускать  его  из  корабля,  как бы  убедительно он  не  упрашивал его. Тем  временем  вернулся  модуль  и  застрял в  карантинном  отсеке.  Большого  тру-да  стоило  человеку,  даже  с  такой  железной  во-лей,  как у командира  межгалактического  кораб-ля,  дождаться  полного  обезвреживания  контей-   
нера с данными  разведки  и пробами с  планеты   Загадок -  так  уже   окрестил  её   Иссилен   этим 
именем,  которое  неожиданно  пришло  ему  в  голову.
    Командир включил  роботов  карантинного от-сека  и  дал  задание продемонстрировать, специ-ально обработанные  плёнки,  доставленные  моду-лем  с  планеты  Загадок.  Вначале  все кадры были  совершенно пустыми  ибелыми.  После  многократ-ной обработки  специальным  химическим соста-вом, и распылителем новых  реактивов, ему удалось увидеть расплывчатые тени.  Затем  было  замече-но,  что  некоторые  предметы  передвигались в  пространстве,  напоминающие  контуры  живот-ных  и  птиц, а  вот  и  двуногое  существо  с  длин-ным  туловищем  и короткой  шеей  и большой,  со-вершенно круглой головой.  Иссилен  сразу  догадал-ся, что  это и есть разумные  существа.  Он  видел,  как  они  общались с животными  и птицей – это  значит,  что  они  ведут  хозяйство,  в  своём  неви-димом для  нас мире. Чувствовалось  явное  превос-ходство  этого  двуного существа  над  животным  миром. Ещё  на  плёнках  иногда  различались  тени каких-то  больших  геометрических  фигур, разбро-санные между другими  удлинёнными тенями,  ок-ружённые  подвижными  и  рассеянными  тенями, возможно - это  были  деревья.  Как  ни  старался  робот  улучшить  резкость  изображения на экра-не,  но ничего не получалось. Возможно, что прибор параллельного  видения  ещё  не  доработан  и  его  следует усовершенствовать и доводить до дела. Но экспедиция  уже  имеет  первый  образец, хоть и не совершенный, есть его снимки, есть планета,  на  которой  прибор  можно  будет  периодически  про-верять. Полученные тени о многом говорили, и это радовало командира космокапсулы. «Теперь же  мо-жно и приготовиться  к  анабиозу,  что-то  я  при-томился, пора бы  отдохнуть, а  потом  вернуться  уже  с  новым фиксатором  антимира  и параллель-ного времени, а может быть эти проблемы  нужно  поручить  двум разным  приборам, совершенно  раз-ным  и  тем  самым  усилить их  в  определённом направлении?» - Так  думал  Иссилен, готовясь  к 
анабиозу,  после  чего  он  дал  команду  ЭМО  в  оп-ределённое  время  переместиться  в  другую  галак-тику.
   Уже  лёжа  в  саркофаге,  он  не  мог  избавиться  от  мысли  о  параллельном мире, который  неожи-данно  заговорил  о  себе  на  планете  Загадок.  По-том  он  подумал о  членах  экипажа,  которые  вве-рили ему свою судьбу,  и  от  его  способностей  мы-слить глобально,  и  помнить о  мелочах  жизни,  зависело не  только  их  благополучие,  успех  в кос-мической   миссии,  но  и   жизнь.
   Он  помнил,  что  экипаж  давно  мечтает  услы-шать  далёкие  позывные  родной Геодемиды,  наде-ется дожить до  того дня,  когда  они  встретятся  со  своими  потомками,  конечно,  если  их  планета  столь  же  мирная  и  населённая  людьми.  Ведь  за  те тысячелетия, которые прошли  на  планете  за  их  отсутствие  всё   может  изменить  не  только  в  рельефе  планеты,  но и  в  характере  всего  чело-вечества,  в  его  поведение  и  в  его целях.
     Когда  веки его  стали  тяжелеть,  в  его  мыслях  возникли    два  дорогих  ему  образа:  жены  и  сына  такими, какими  он  видел  их  в  последний  раз пе-ред  их  гибелью. Потом  они  медленно  стали  уда-ляться,  а  на  смену  им  выплыл  другой  образ,  ко-торый постепенно заслонил образы  жены  и  сына,  образ  Земляны,  которая  застенчиво  улыбалась  всем одинаково  и  хладнокровно.  Он  ещё   долго  не  мог  избавиться  от  этого  образа,  но  потом,  уси-лием  воли, заставил себя  смежить  отяжелевшие  веки  и  приготовиться окончательно  к долгому  сну  без  сновидений.
   Через  несколько  дней,  конечно  же,  по  меркам  земли, необходимыми для полного  анабиоза  коман-дира, корабль оставит  данную  галактику,  пересе-чёт  межгалактическую  пустоту  и  окажется  уже  в  другой  галактике  и  станет  на  один  шаг  ближе  к  родной  Геодемиде.  Возможно,  что  там    они  услышат  позывные  родной  планеты.  Что  там их  ждёт? Помнят ли о  них,  ждут  ли?  Ско-рее  бы  это  случилось,  тогда  и  на  покой  можно  будет  идти.