Дума четвертая. Супружеско-долговая

Однажды, гуляя по просторам инета, в одной из групп я наткнулась на тему, которая меня заинтриговала. Автором темы был мужчина 40-45 лет, а звучала она так: « Кто кому больше должен: мужчина женщине, или женщина мужчине». В своем первом посте он утверждал, что женщины просто ненасытны. Каким бы хорошим ни был муж, как бы хорошо ни обеспечивал жену, она все равно ворчит, что он должен ей что-нибудь еще.

Участников обсуждения темы было много. Большинство из них, как и во всех темах, конечно, женщины, и я с интересом стала читать эти рассуждения. Сначала читала все подряд, потом уже выборочно, но чем дольше я читала, тем шире открывался мой рот от удивления: большинство оппонентов утверждало, что при нормальных отношениях между мужчиной и женщиной важна только ЛЮБОВЬ. Если же ее не стало, то НИКТО НИКОМУ НИЧЕГО НЕ ДОЛЖЕН. Мужчина и женщина просто должны расстаться, не предъявляя друг другу никаких счетов.

Меня забавляли подобные высказывания молодых женщин: что с них возьмешь – пороху еще не нюхали: не разводились, не делились, на глазах розовые очки, через которые они выглядывают своего принца на белом коне. Но мое игривое настроение улетучилось, когда я прочитала несколько высказываний дам возрастом за 40-45 лет, которые тоже рассуждали о приоритете любви и неприемлемости подсчета каких бы-то ни было долгов между когда-то любившими друг друга людьми.

Мягко говоря, я сочла это неискренностью и решила высказать свою точку зрения, поскольку с высоты своего возраста и тридцати лет супружеской жизни считаю, что любовь любовью, но долги между мужчиной и женщиной существуют. И начинаются эти долги еще до свадьбы, потому что если мужчина сказал девушке: «Выходи за меня замуж», а она ответила: «Да!», то именно с этого момента они ДОЛЖНЫ друг другу хранить верность: он уже не может сделать подобного предложения другой девушке, а она не может принимать подобного предложения от другого мужчины.  В ответ меня обсмеяли, назвав старомодной. Видимо, все-таки из уважения к возрасту не решились написать проще: «дура».

Продолжать спор я не стала. Но  мне вспомнилась совершенно реальная история о любви и долге, свидетельницей которой я была на протяжении нескольких лет.
Я не хочу писать реальных имен этих людей, придумывать псевдонимы, поэтому главных героев назову Он и Она, а для остальных буду использовать имена нарицательные, потому что давно потеряла связь со всеми персонажами и не знаю, кто из них еще жив, а кого уже нет.

Он и Она с детства жили на одной улице окраины казахстанского города. Он был заводилой и на улице, и в школе, поэтому в него влюблялись многие сверстницы. Она же была девочкой неприметной, и не только внешне. Серьезный врожденный порок сердца сделал ее инвалидом детства. Она не только не могла принимать участие во всех ребячьих забавах, но и в школу ходить без сопровождающих. Невозможно было объяснить, почему этот первый парень улицы влюбился в неприметную девочку с ограниченными физическими возможностями. Может, потому, что эта больная девочка не умела ненавидеть тех, кто был здоров?

Несмотря на свой недуг Она всегда была общительна и доброжелательна. Его и Ее родители относились к первой любви своих детей с иронией: Его родители считали, что эта блажь со временем пройдет, а Ее знали, что Ей никогда не суждено выйти замуж, потому что, со слов врачей, на супружескую жизнь у Нее просто нет здоровья.
И те и другие родители были ошеломлены, когда Он, вернувшись из армии, посватался к Ней. Ему отказали. Но Он настойчиво приходил к Ней каждый вечер, не обращая внимания ни на других девушек, ни на недовольство родителей.

Ему повезло. Придя из армии, он, парень из простой рабочей семьи, устроился на работу водителем к Первому секретарю обкома партии. По советским временам, к Царю и Богу одновременно. Его Хозяин к нему очень благоволил тоже по каким-то не понятным никому причинам. Однажды во время поездки в дальнюю командировку в разговоре по душам Он рассказал Хозяину о своей беде-проблеме. Хозяин выслушал внимательно, но молча. Примерно через неделю Хозяин сказал, что, используя свои связи в Алма-ате и в Москве, договорился с нужными людьми, и Ей в московском кардиологическом центре могут сделать пересадку искусственного клапана, после чего она станет практически здоровым человеком. Но на подобную операцию должны дать согласие Ее родственники. Ее и уговаривать не пришлось, так как Ему Она верила и слепо повиновалась. А вот с родителями пришлось, конечно, повозиться, потому что все понимали, что подобные операции очень рискованны. Но и это препятствие он преодолел.

Все то время, которое Она находилась в клинике в Москве, Он был при Ней неотлучно. Операцию сделали блестяще. Процесс реабилитации прошел без осложнений. Можно было отправляться домой под наблюдение местного кардиолога. Но было одно «но», на которое ни Он, ни Она даже и внимания не обратили в то время. И это «но» заключалось в том, что данный искусственный клапан мог находиться в организме человека только десять-пятнадцать лет, а потом его надо было заменять, т.к. он начинал разлагаться и своими токсинами отравлять человеческий организм.

Привез Он Ее в родной город похорошевшую, счастливую. Теперь Она могла не только свободно ходить, но и немного танцевать. Но самое главное: Она могла выходить замуж, но вот рожать Ей было противопоказано.

Об этой свадьбе долго говорил весь город: молодые на обкомовских «Волгах» в сопровождении эскорта десяти мотоциклистов объехали город под несмолкаемые гудки клаксонов. Хозяин подарил им на свадьбу ключи от новой двухкомнатной квартиры с полной обстановкой. Счастье молодых было безгранично. Примерно через год наперекор наставлениям врачей Она забеременела. Опять помог Хозяин: все девять месяцев Она наблюдалась в Москве, там и родила крепенького, здорового сынишку, которого назвала именем любимого мужа. А ОН, муж, все девять месяцев был рядом с ней: так повелел Хозяин.

Прошло десять лет. Наверное, эта истории так и была бы банально счастливой, но......В огромной стране под названием СССР вдруг случилась «перестройка». Вслед за Первым Секретарем коммунистической партии Казахстана Кунаевым лишился своего поста и Хозяин. Советский Союз трещал по швам, десятилетиями сложившийся порядок рушился, рушились экономические связи между республиками.  В стране воцарился бардак и хаос. Продукты по карточкам, многомесячные невыплаты зарплат – это беды всех семей Казахстана.

А у Них была еще одна, своя собственная беда: пришло время для замены сердечного клапана. Но теперь для подобной операции не было ни связей, ни денег. А износившийся клапан давал себя знать, Ее состояние медленно, но верно ухудшалось. Он с присущей ему энергией метался по врачам и клиникам Казахстана, желая спасти любимую. Но Ему отвечали, что за определенную плату как-то поддерживать Ее состояние еще возможно, но об операции по пересадке клапана не может быть и речи: в Казахстане таких операций не делали, а для Москвы она теперь была иностранкой.

Раньше она никогда не стояла в очередях, потому что Он привозил все необходимое, получая обкомовские пайки. А теперь даже самые элементарные продукты надо было получать « в бою»: по талонам, отстояв многочасовые очереди. Но эта проблема была не единственной.
Лето в том году выдалось особенно жарким, в квартирах температура доходила до +38 и даже за ночь снижалась незначительно. И в этой ситуации Она не могла долго находиться у газовой плиты, чтобы приготовить еду: часто это заканчивалось сердечным приступом.

Но мир не без добрых людей. На помощь  пришла сердобольная Соседка, молодая, здоровая, не замужем. Соседка и предложила свои услуги по приготовлению еды. Она была очень благодарна доброй Соседке. Сначала Соседка готовила у них в квартире, но потом предположила, заботясь о Ее здоровье, что лучше бы вообще в их квартире плиту не включать, и начала готовить у себя, благо жили на одной лестничной площадке, а принести еду в их квартиру большого труда не составляло. Но это сначала.

Постепенно и Он, и Сын стали обедать и ужинать в квартире Соседки, и только Ей приносили еду прямо в постель, потому что к тому времени Она уже с трудом передвигалась по квартире: из-за злополучного клапана начался кардиоцирроз. И муж, и Сын все чаще и все дольше стали задерживаться в квартире Соседки. И однажды Она заметила, что ночевать домой пришел только Сын.

Кто жил в девяностые годы в Южном Казахстане, прекрасно знает о том, что в это время в наших квартирах отсутствовала горячая вода, а часто вместе с ней и электричество, и газ одновременно. Содержать себя в чистоте даже здоровому человеку было очень сложно, а уж больному... Поэтому довольно скоро в Их когда-то уютной квартире установился стойкий неприятный запах, сопутствующий тяжелобольному человеку.

Постепенно уход за Ней полностью лег на плечи Матери. В один из вечеров, когда Мать уже уехала домой, Он зашел в квартиру и стал собирать какие-то свои вещи. Она окликнула Его. Он, не входя в Ее комнату,  остановился в дверях. Пытаясь поймать его взгляд,  спросила:
- Ты уходишь от меня?
- Да.
- Но почему? Разве ты разлюбил меня?
- Да, разлюбил. И полюбил другую.
- Этого не может быть! Я не верю! Ты только вспомни, КАК ты любил меня!
- Да, любил. Но это была ошибка молодости. Кто не делает ошибок по молодости и по глупости? А теперь разлюбил и ухожу. И честно говорю тебе об этом.

ОН повернулся, чтобы уйти, но Она остановила Его просьбой:
- Скажи Сыну, пусть зайдет, я соскучилась по нему и хочу его увидеть.
Минут через десять в дверном проеме показался их четырнадцатилетний Сын.
- Подойди поближе, я хочу обнять тебя,- прошептала Она.
- Нет,- ответил Сын. – От тебя воняет.

Умерла Она на руках Матери. Я слукавлю, если не скажу, что Он и физически, и финансово принял участие в Ее похоронах. Похоронили достойно. А хоронить человека в Казахстане в девяностые годы было ох как трудно. Сама хоронила отца в девяносто первом году. Определенный набор продуктов, хоть и по космическим ценам, но все же продавали по предъявлению свидетельства о смерти. А вот достать гроб, извини за такие подробности, делом было почти нереальным.

Вот такую историю вспомнила я, читая посты взрослых и самодовольных дам. Неужели они правы? Неужели мужчину и женщину связывает только любовь? Разлюбил, ЧЕСТНО скажи об этом и уходи, не обременяя себя никакими долгами? Я уже шесть лет вдова, в свое время ухаживавшая за своим неизлечимо больным мужем не только по ЛЮБВИ, но и по ДОЛГУ, и мне уже не надо бояться таких вот «ЧЕСТНЫХ» признаний. Но мне становится страшно от такой их правоты. И такие «ЧЕСТНЫЕ» признания я считаю ПРЕДАТЕЛЬСТВОМ. Может, это потому, что я старомодная, или, проще говоря, дура?