Рассказы о Биме

                Сторож.
Выйдя  на  пенсию,  матушка  продолжала  работать  на  ферме.  Только  ночным  сторожем.  На  дежурство  всякий  раз  она  брала  с  собой  Бима.  Каждый  вечер  в  половине  восьмого  они  выходили  из  дома.   Бывало,  матушка  захлопочется  по  хозяйству – на  часы  и  не  смотрит,  а  Бим  тут  как  тут.  Начинает  что-то  «выговаривать»:  повизгивать,  поскуливать.  Мол,  пора, хозяйка, 
на  работу.
-  Да  знаю  я!  Знаю,  что  пора! -  отвечает  на  это  матушка,  и  быстренько  завершив  начатое, тут  же  идёт  собираться.  Тропинка  на  ферму  длинная – полкилометра  от  дому  тянется.    Всех  забот  у  сторожа  на  ферме:  следить,  чтоб  коровы  случайно  не  отвязались;   принимать  отёлы  и  делать  уборку  три-четыре  раза  за  дежурство.  Коров  на  ферме -  едва  меньше  сотни.  И  три  породистых  быка. Два  из  них  особо  ничем  не  выделялись.  А  вот  третий – Сбитень,   частенько  выказывал  свой  крутой  нрав.  Умудрится  сдёрнуть  цепь,  на  которую  привязан,  с  крючка – и  пошёл  разгуливать  по  ферме. И  поди – загони  его  на  место!   А   как  загонишь  эту  двухтонную  махину,  если  он  только  хозяйку  и  слушается.  А  всех  остальных  норовит  рогом   зацепить.
     Идя  делать   уборку   фермы,  матушка  обычно  оставляла  Бима  в  Красном  уголке.  Так  было  и  на  этот  раз.  Одев  рабочий  халат  и  вооружившись  скребком, она  отправилась  на  своё  рабочее  место.   Услышав  постукивание  скребка,    некоторые коровы  начинали  приподниматься  со  своих  лежанок,  а  некоторые  просто  продолжали  жвачку,  лишь  изредка  вздыхая  и  поглядывая.  Матушка  всегда  старалась  убирать  бычьи  лежанки  в  последнюю  очередь.  Чтоб  лишний  раз  не  беспокоить  и  без  того  беспокойных  животных.
Уборка  подходила  к  завершению. Оставалось  убрать  последнюю  четверть  помещения. Но  вдруг  громко  звякнула  цепь  и  бычий  рёв   огласил  ферму.  Дремавшие  коровы  моментально  повскакивали  со  своих  мест.  Тут  и  там  стало  разноситься  недовольное  мычание  встревоженных  животных.  Матушка  с  ужасом  смотрела  на  то,  как    Сбитень,  издавая  громогласный  рёв,  буквально, вывалился  из  своего  стойла   и  двинулся  по  проходу  в  её  сторону.  С  другого  конца  фермы  ему  вторил  не  менее  грозный  рёв  другого  быка.  Это  был  явно  вызов.  Матушка  моментально  вспомнила,  как  неделю  назад   мужики    оглоблями  разгоняли  этих  непримиримых  врагов.  Что  было  причиной  неприязни?  Возможно  дикий  инстинкт  главенства  в  стаде.  После   этого бычьи  привязи  были  укреплены  понадёжней.    Но,  как  выяснилось – ненадолго. Чёрная  грозная  почти  двухметровая  туша  бряцая  кольцом  в  ноздрях  медленно  двигалась  по  проходу.  Матушка  с  криком: «А  ну  пошёл  на  место!» - всё  же  заняла  безопасную  позицию,  спрятавшись  за  кормушками.  На   звуки  переполоха  со  своего  «места  базирования»  в  проход  выскользнул  Бим.  Он  не  гавкал,  не  рычал.  Он  просто  шёл  навстречу  Сбитню,  обнажив  огромные  клыки   и  грудно  урчал.  В  метре  друг  от  друга  они  замерли.  И  в  это  же  время   по  всей  ферме  прокатилась  тишина.  Тревожно  мычащие  бурёнки – умолкли.  Утих  звериный  рёв  второго  быка.
Всё  замерло  в  ожидании.  Какое-то    время  ещё  было  слышно грозное  сопение  исполина  Сбитня.  Но  оно  продолжалось  не  больше  пяти  секунд.  Всё  заглушил  тихий  рык  Бима. Наконец,  не  выдержав, бык  медленно  стал  разворачиваться  в  проходе.  Когда  перед  оскаленной  пастью  Бима,  нехотя  прорисовалась  лытка  «поверженного»  исполина,  он  лишь  на  мгновение  сомкнул  на  ней  клыки.  Но  этого  было  достаточно,  чтобы  бык  трусцой  ринул  в  спасительное  стойло.
С  того  времени  рабочее  место  Бим  выбирал  себе  сам.  В  любое  другое  время – лежанка  в  Красном  уголке.  А  во  время  уборки – охапка  соломы  в  конце  прохода – рядом  со  стойлом  Сбитня.