Беседы День рождения Н. М. Карамзина

Сегодня, в день рождения великого русского историка, писателя и мыслителя Н. М. Карамзина независимый журналист М. Михайлов, набравшись смелости,  вступил в воображаемую беседу с нашим замечательным соотечественником  и задал ему вопросы на самые актуальные темы.
Вот запись их беседы:

Николай Михайлович Карамзин (12 декабря 1766 — 3 июня 1826) — историк, крупнейший русский литератор эпохи сентиментализма, прозванный «русским Стерном». Создатель «Истории государства Российского» — одного из первых обобщающих трудов по истории России. Редактор «Московского журнала»  и «Вестника Европы».
Карамзин вошёл в историю как реформатор русского литературного языка. Его слог лёгок на галльский манер, но вместо прямого заимствования Карамзин обогатил язык словами-кальками, такими, как «впечатление» и «влияние», «влюблённость», «трогательный» и «занимательный». Именно он ввёл в обиход слова «промышленность», «сосредоточить», «моральный», «эстетический», «эпоха», «сцена», «гармония», «катастрофа», «будущность».


М. – Уважаемый Николай Михайлович! Вы прожили яркую, интересную жизнь: много путешествовали, издавали журналы, возглавили новое литературное направление в России – сентиментализм. В должности официального историографа Вы создали грандиозный труд –  «Историю государства Российского». Обладая таким всесторонним опытом, Вы, наверное, можете ответить на наш традиционный вопрос: как человеку найти свое счастье?

Н. К. – Жизнь есть обман – счастлив тот, кто обманывается приятнейшим образом.

М. – Конечно, приятно жить в коконе своих иллюзий, но ведь суровая реальность рано или поздно вторгается в этот уютный мирок и заставляет мечтателя считаться с собой. Поэтому такое счастье зыбко и ненадежно. А если смотреть на мир трезво, можно прожить счастливым?

Н. К. – Счастлив, кто независим, но как трудно быть счастливым, то есть независимым.

М. – Вы считаете независимость основой счастливой жизни?

Н. К. – Для существа нравственного нет блага без свободы, но эту свободу дает не Государь, не Парламент, а каждый самому себе, с помощью Божиею.

М. – Как Вы знаете, у нас в России свобода обычно даруется сверху. Правда, ненадолго. Но это касается общества в целом. А индивидуальная независимость и свобода для многих людей даже в наше время – тяжелая ноша. Длительный досуг их пугает: без работы (пусть и нелюбимой), без коллектива (пусть и не самого приятного) они не знают, чем себя занять и впадают в депрессию.

Н. К. – Время - это лишь последовательность наших мыслей. Наша душа способна к самопогружению, она сама может составлять свое общество.

М. – Вы говорите как творческий человек, занятый серьезной всепоглощающей работой. В этом – Ваше счастье. А каково людям, не столь одаренным и востребованным?

Н. К. – Мало разницы между мелочным и так называемыми важными занятиями; одно внутреннее побуждение и чувство важно. Делайте, что и как можете: только любите добро, а что есть добро – спрашивайте у совести.

М. – Замечательно сказано! А что бы Вы посоветовали человеку, решившему посвятить себя  искусству, в частности, литературе?

Н. К. – Ты хочешь быть автором: читай историю несчастий рода человеческого –
и если сердце твое не обольется кровью, то оставь перо, или оно изобразит нам хладную мрачность твоей души.

М. – Вы думаете, что некоторую  душевную холодность не компенсирует техника письма или, скажем, новаторский поиск?

Н. К. – Творец всегда изображается в творениях, а часто против воли своей.

М. – Это верно. Настоящий художник должен не только самовыражаться или развлекать, но и просвещать читателя.

Н. К. – В одном просвещении найдем мы спасительное противоядие для всех бедствий человечества!

М. – К сожалению, как показывает наш опыт, просвещение всех проблем  не решает и от бедствий не уберегает. Особенно, когда народ начинает, как теперь говорят, «вставать с колен» и бороться за справедливость с оружием в руках, не видя другого способа ее добиться.

Н. К. – Народ есть острое железо, которым играть опасно, а революция – отверстый гроб для добродетели и самого злодейства.

М. – Вы были современником революционных бурь во Франции. Что Вы думали по этому поводу?

Н. К. – Французская революция – одно из тех событий, которые определяют судьбы людей на много последующих веков. Новая эпоха начинается: я ее вижу.

М. – Новая эпоха начиналась борьбой за справедливость и всеобщее равенство и братство, а что из этого вышло?

Н. К. – Что сделали якобинцы по отношению к республике, то сделал Павел по отношению к Самодержавию: заставил ненавидеть злоупотребления оного.

М. – То же самое сделали в конце XX – начале XXI века наши либералы по отношению к Демократии: обещали народу свободу и равные возможности, а построили такое общество, что сами сделались если не миллиардерами, то, во всяком случае, весьма состоятельными людьми, а остальные граждане остались ни с чем.

Н. К. – Так водится в здешнем свете: одному хорошо, другому плохо, и люди богатеют за счет бедных. Шагнуть ли в свет политический? Раздолье крикунам и глупым умникам; не худо и плутишкам.

М. – Вы точно описываете нашу действительность. Либеральные ценности были весьма скомпрометированы их носителями.

Н. К. – Я презираю скороспелых либералистов: я люблю лишь ту свободу, которой не отнимет у меня никакой тиран.

М. – Позвольте с Вами не согласиться: духовная свобода, безусловно, вещь хорошая, но тиран может отнять не только физическую свободу,  но и саму жизнь. Однако почему у нас довольно часто борцы с властью начинают с высоких слов, а кончают неблаговидными делами?

Н. К. – Если бы пришлось отвечать одним словом на вопрос: что делается в России, то пришлось бы сказать: крадут.

М. – Разве не удивительно, что технический прогресс так мало меняет сами основы общественной жизни: вот в России как не было гражданского общества, так до сих пор и нет?

Н. К. – Солнце течет и ныне по тем же законам, по которым текло до явления Христа-Спасителя: так и гражданские общества не переменили своих уставов; все осталось, как было на Земле и как иначе быть не может.

М. – Не хочется верить, чтобы не могло быть иначе. Все-таки крепостное право в России отменили не так давно: какие-нибудь 150 лет на часах истории – не время. Вот героиня нашего великого писателя и драматурга А. П. Чехова произносит такие слова: «страдания наши перейдут в радость для тех, кто будет жить после нас, счастье и мир настанут на земле, и помянут добрым словом и благословят тех, кто живет теперь». ( «Три сестры»).
Вы не разделяете такого взгляда на будущее?

Н. К. – Не мешаю другим мыслить иначе.

М. – Вы считаете, что и раньше люди не жили  в райских кущах, и в будущем не следует ждать особых перемен к лучшему?

Н. К. – Ничто не ново под луною:
Что есть, то было, будет ввек.
И прежде кровь лилась рекою,
И прежде плакал человек…

М. – Возможно, мы сами тому виной – просто не достойны лучшей доли?

Н. К. – Мы все, как муха на возу: важничаем и в своей невинности считаем себя виновниками великих происшествий.

М. – Вы думаете, мы не несем ответственности за то, что происходит в этом мире?

Н. К. – Пусть громы небо потрясают,
Злодеи слабых угнетают,
Безумцы хвалят разум свой!
Мой друг, не мы тому виной.

На этих не слишком утешительных словах дух нашего замечательного собеседника нас покинул…