Тест на российское гражданство

«Дай, Бог, побольше разных стран, не потеряв своей, однако»
Роберт Рождественский.

Я держу в руках буклет-пособие для подготовки сдачи теста для получения американского гражданства. Пожалуй, ни одна книга, прочитанная мною за всю мою жизнь не вызвала у меня такого накала эмоций во время её чтения, не затронула самые тонкие струны моей души, как эта тонюсенькая книжица. Захотелось тут-же воспользоваться правом гласности в открытую говорить и публиковать всё то, что не нравиться в политике государства, о чём в частности написано в этой книжечке.

Не велико ли требование «не хранить верности другим странам»? Ведь у меня никто не отнимает моего российского гражданства. Как же исполнить эту вопиющую глупость «не хранить верности другим странам»? Я даже не сразу поняла, что собственно от меня требуется. Подумала, что, может, имеется в виду не шпионить в пользу других стран. Так я высказала свою гражданскую позицию в одном своём произведении, подражая манере  американских индейцев из фильмов моего детства. В нём я написала: « Я пришла к тебе с миром, Америка! Духи сказали мне: «Не бойся, попробуй…» Моя земля -  Россия  очень далеко отсюда. Так далеко, что до неё не доплыть на каноэ, не доскакать на самом резвом мустанге. Сначала солнце сменило луну, потом луна сменила солнце, пока я добралась сюда на самой быстрой железной птице. Там в России мой народ хочет, чтобы наши вожди не гневили духов, не забывали мудрость предков, чтобы они выкурили вместе  трубку мира и не допустили, чтобы наши народы, когда- либо  ступили бы на тропу войны.  Я всё сказала».

А если, «не хранить верности», значит не помнить, то этого я не могу пообещать никому и никогда. Кому в голову пришло такое потребовать от эмигрантов? Если бы все эмигранты, исполнили бы это обещание, предали  бы забвению всё, что их связывало с Родиной, вычеркнули  бы из своей жизни, разве бы Америка состоялась такой, какая она есть? Нет, конечно.

Как же всё-таки понять эту фразу? Я подхожу к моему мужу, показываю ему буклет, тыкаю пальцем в злополучную фразу, так  взволновавшую меня, и прошу его объяснить, как понять «Не хранить верности другим странам». Он читает и, опустив глаза, говорит: «Ты этого не должна». Он знает, как я люблю Россию. Я не могу успокоиться, я веду страстные внутренние диалоги с кем-то незримым.

Вы хотите, чтобы я забыла о том времени, когда я жила в сильной стране СССР, которую даже Вы назвали в этом буклете для эмигрантов со всех концов света мощной державой, сильной нацией? Не каждому дано родиться в супердержаве. А со мной это случилось. Я не забуду те  времена, когда была сильная армия, бесплатное образование, бесплатная медицина, когда была дружба между народами, когда не было безработицы, когда не попрошайничали  нищие на улице,  когда никто бы не посмел поставить на олимпийский пьедестал вторую пару фигуристов рядом с российскими спортсменами  и много ещё всего, что сейчас заменено до сих пор непонятной для меня ценностью - демократией. А самое главное, что там, в СССР было чувство Родины. Не было того, другого, пятого, десятого, а чувство Родины было. Потом оно исчезло, растворилось потому, что много изменений произошло в стране, но оно было. И оно очень ценно, чтобы  забыть его, не хранить верности.

Я продала в галерее две мои картины одной молодой девушке, которой по причине её возраста, наверняка, неведома «холодная война» Она, слыша мой акцент, интересуется, откуда я родом. Я говорю, что я из России. Тогда между нами завязывается следующий диалог:
- А Россия – это бедная страна?
- Да, сейчас она бедная,- говорю ей я, вспоминая, что буквально на днях я услышала устрашающую статистику по русскому каналу телевидения, что три четверти россиян находятся на границе с бедностью,- а когда-то она была такая же богатая, как США и было противостояние двух  супердержав.
- Вот это да!
Девушка уходит, а мне становится грустно – неужели это было?

Я пытаюсь понять человека, который написал для эмигрантов требование «не хранить верности другим странам» и не могу. Ведь что значит страна для человека? Это, прежде всего, люди, язык, культура, история.
Значит, не хранить верности, забыть, вычеркнуть из памяти людей, с которыми сводила судьба на Родине?

Не помнить об учительнице, которая в мои сорок девять лет, до сих пор обращается ко мне в письмах: «Дорогая моя девочка, как же ты хорошо излагаешь и я в восторге от твоих картин»? Поощряет меня, поддерживает.

Или о брате, который иногда по телефону с другого конца света обращается ко мне, шутя: «Ну, привет, пособница империализма!»

Или о мед. сестре приходившей ко мне в дом в далёком прошлом к моей новорожденной дочурке-первенице и с порога ставившей всё на свои места: «Отставить слёзы, отставить панику!» И потом, осматривая мою доченьку, ворковавшую: «Ой, какая у нас девочка, ой какая красавица! И пуповинка-то у нас заживает, и всё-то у нас хорошо. А мама твоя сырость тут разводит. Тю-тю-тю». Затем, она обращалась ко мне: «Твоя задача сейчас, чтобы ребёнок был сухой и сытый. Ты поняла? Сухой и сытый». Становилось так легко и хорошо после её простых наставлений, после её поддержки и я порхала, как на крыльях, исполняя сутками напролёт «чтобы был сухой и сытый». И я знала, что, несмотря на её мизерную зарплату, несмотря на слякоть, грязь и снег, завтра она снова придёт ко мне и расставит всё по местам. Если я помню её столько лет, я не смогу забыть её уже никогда.

Или о другом самом главном враче в моей жизни – докторе Сергее Сергеевиче Коновалове, тысячи пациентов которого заслуженно называют национальным достоянием России. Где есть ещё такой врач, который, обращаясь в зал с тремя тысячами людей так, как будто обращается только к тебе: «Устраивайся поудобней, мой дорогой, моя дорогая, отдыхай. Ты отдыхай, а твой организм  будет нет, не работать, он будет пахать. Энергия в зале такая же, какая была при творении мира. У болезни просто нет шансов. Если ты находишься в этом зале, то это было предопределено – ты будешь здорова»? Нигде нет больше такого врача. Он до сих пор выручает меня, чтобы ни случилось. Ему это дано. Он это может.

Я читаю в буклете о самых значимых событиях в истории Америки. Вот и Вторая мировая война. Ну, спасибо Вам за такое краткое изложение Второй мировой –  страна СССР, потерявшая 25 миллионов человек в этой самой кровопролитной войне за всю историю человечества не то, что не упомянута в числе союзников США наряду с Англией и Францией, она не упомянута вообще!!!

Я подхожу опять к мужу, просто от бессилия, что- либо сделать ещё и дрожащим голосом читаю ему так называемую историю Второй мировой. Ральф, видя, мою реакцию на прочитанное  и, не зная, как утешить говорит сущую глупость: « Но ты же сейчас в Америке и учишь американскую историю». Я ничего не отвечаю ему, а мои внутренние диалоги продолжают мне рвать сердце.

Да нет, мой, дорогой, это я не американскую историю учу, это я постигаю азы американской политики. А в политике, как известно, нет никакой правды. Кто бы ни написал это краткое изложение истории Второй мировой, большое пребольшое Вам «Wow!» от меня. А если провести аналогию с миром кино, то могу высказать моё видение  США во Второй мировой - на мой взгляд «Оскар» вручён исполнителю роли, сказавшему «кушать подано».

Раньше бывало, раз в году в День Победы я по традиции пила водку. Вообще-то  я не любительница водки, но 9-ого мая я пила именно её. Первая рюмочка была за моего погибшего под Москвой деда. Вторая рюмочка была за моего вернувшегося раненого деда. А третья за победу и за маршала  Жукова. А потом в течение всего дня были тихие слёзы. Как же Вы ранили меня со своей новой интерпретацией Второй мировой…

Как будто мне в утешение всего лишь днём позже после полученного мной потрясения от прочтения истории  Второй мировой в новой редакции  Бог послал мне встречу с удивительным человеком. Он был преклонного возраста. Узнав, что я из России, сказал, что он очень рад встрече со мной и поведал мне, что он прочитал три романа о России – все они о военном времени 1941-1945 годов  на территории СССР. Сказал, что на него произвели неизгладимые впечатления рассказы о блокаде Ленинграда, о Курском танковом сражении, о битве под Сталинградом. Со мной как будто специально для этой встречи был буклет, я протянула его ему. Мой муж поспешил объяснить, что я возмущена до глубины души подачей истории Второй мировой в учебном пособии для эмигрантов. Тогда этот пожилой человек посмотрел мне в глаза и очень искренне и трогательно сказал: «Я приношу Вам свои извинения за них». Было видно, что ему было очень важно знать, что я приняла извинения. Он восстановил моё душевное равновесие.

Я же говорю, что страна для человека – это, прежде всего, люди,  и, похоже, что мне везёт с хорошими людьми в моей новой стране.

Я купила красивое платье для церемонии получения американского гражданства. Бесспорно, это важный шаг в моей жизни. Страной для женщины может быть та страна, где её семья, поэтому для меня есть две самые главные страны – Россия и США. Но я никогда и ни за что не произнесу этого скользкого и более, чем сомнительного обещания «не хранить верности другим странам» Я не могу его понять, я не могу его принять. Я скажу нейтральную фразу, что обещаю исполнять законы США.  Потому, что я согласна, что «When you are in Rome, live like Roman», что в приближённом переводе означает «Если ты в Риме, то живи, как римляне». А в самом точном переводе это значит «В Тулу со своим самоваром не ходят».

США, Луизиана
2011