Мансуров И. И. Кошелёк

                Кошелек
     В тот памятный день Мухамет встал рано. Вышел во двор, прошел за калитку в огород. Взял вилы и откидал от фрамуги стайки навоз, чтобы освободить ее. По ночам еще подмораживало потому верхний слой навоза с трудом отрывался от остальной массы. Сняв слой в 2-3 вил, Мухамет воткнул вилы в кучу навоза, оперся на рукоятку их локтем и задумался. Приближалась пора подготовки к полевым работам и надо было все спланировать, чтобы не потерять зря время. Тут он уловил чутким ухом сквозь шумное дыхание коровы, веселое чириканье воробьев,  новый звук, что шел со двора, и подумал, что Лейла вышла во двор кормить кур. И действительно, услышал как открывается перекошенная дверь в курятник, как заволновались куры. Он вышел с огорода во двор и сказал жене, что сегодня его освободили до обеда и он переберет зимнюю повозку и подошел к ней. Она стояла посредине навеса. Оглобли были подняты к крыше навеса и опирались на ее перевод. Внизу они были привязаны сыромятными ремнями к поперечине полозьев саней. Мухамет с трудом их отвязал и разглядел. Они сильно вытянулись от непрерывной растяжки и рывков во время езды. Он подумал, что их надо поменять. Но отложил это на осень. Затем стал вытряхивать из кибитки сенную труху, что накопилась за зиму. Он машинально выгребал ее и выбрасывал на землю. Освободив кибитку, он сдвинул ее к боковой стенке навеса к поленнице дров чтобы не мешала. Вернулся к куче сенной трухи, взял лопату загреб труху. Она обильно ссыпалась с лопаты и тут появился черный предмет, который тоже упал с лопаты. Мухамет не остановил взгляд на нем и прошел мимо, отнес лопату с трухой в стайку коровы, сбросил ее на подстилку и вернулся обратно к кучке трухи. На этот раз его взгляд выделил черный предмет с необычной формой- он был с четкими углами, прямыми линиями и  в нем что то лежало, выставляясь светлым краем. Мухамет стал нагибаться и тут его осенило. Это же кошелек, о котором этой весной его спрашивал хозяин. Он испугался этого воспоминания и резко выпрямился не дотронувшись до него. Поглядел во двор из-под навеса, убеждаясь, что никто не видел его реакции. Дрожащей рукой он потянулся к кошельку, ноги его стали тоже дрожать и он упал на колени. Но не схватил его, стал внимательно вглядываться в то, что выставлялось из него. Тут он четко увидел денежные купюры. Их было много и они были крупные. В это время послышался звук открываемой двери.  Мухамет выглянул из-под навеса и увидел Лейлу, выносящую ведро с пойлом для коровы. Он испугался, сам не понимая чего, схватил кошелек и стал его запихивать за отворот полушубка. Тот никак не хотел туда помещаться. Лейла обратила внимание на его судорожные попытки что-то спрятать. Она остановилась против него, взглянула и поняла – что –
то случилось у мужа. Он все еще стоял на коленях, был бледный и руки его дрожали. Лейла испугалась такого вида его, разволновалась и закричала на него: « Мухамет, что ты сделал? Почему боишся? Вставай.» Он испугано и виновато взглянул на жену. С трудом разогнул ноги и поднялся. Медленно залез рукой за отворот полушубка и вытащил кошелек. Теперь уже Лейла стала бояться  его вида и действий и того , что он достал. « Что это такое?
Где ты взял? Почему это у тебя?» - кричала она ему. « Чьи это деньги? Отдай их у кого взял.» Ведро с пойлом выскользнуло из ее руки, упало и разлилось, обдав брызгами ее и его ноги. Но на это она не обратила внимание, шагнула к Мухамету, выхватила у него кошелек, раскрыла его и с испугом закрыла. « «Где ты его взял? – снова спросила она мужа. Он стал ей объяснять, что вытряхнул труху и в ней оказался кошелек. Вдруг Лейла вспомнила, что весной Мухамет рассказывал ей, что Илья Петрович спрашивал его о кошельке. Не находил ли он его. Как он вез в Воткинск брата его из Оханска.
Что тот делал по дороге, где останавливались они? Мухамет рассказал ему  все подробно.
        Он выехал на Сибирский тракт в село Дебессы через села Шаркан, Таловай Вятской губернии. Далее он направился в сторону реки Камы по знакомой ему дороге, через памятные ему реки, долины, горы, леса, деревни, станы, полустаны, остроги. С этими местами он познакомился, когда шел пешком в  партии колодников от Перми до Иркутска в 1813году с июня по декабрь того года. Благополучно добравшись до Оханска он нашел дом Владимира Петровича Чайковского. Переночевал у него и на следующий день они отправились поутречку в обратный путь до Воткинска.

       Брат главного начальника Камско-Воткинских заводов оказался общительным  и веселым человеком. От Оханска до Воткинского поселка  они добирались двое с лишним суток. Ехали они вдвоем.  Владимиру Петровичу скучно было и потому он велел Мухамету сесть рядом с ним. Мухамет поначалу отказывался. Он привык соблюдать субординацию, но от настойчивого требования он не стал отказываться и пересел к седоку. Владимир Петрович стал расспрашивать его о житье-бытье. Служил он в армии, воевал ли с французами. Удивился почему не участвовал в войне 1812 года, а когда услышал, что Мухамет прошел пешком от Казани до Иркутска, высказал искреннее удивление и попросил рассказать подробнее о том периоде. Мухамет не отличался ни красноречием в силу национальной принадлежности, ни памятью на географические и иные названия городов, поселков, рек, озер, гор и других природных определений. Владимр Петрович иногда поправлял его, напоминал, просил повторить. Мухамет через некоторое время устал от нервного напряжения ведь ему никогда не приходилось так много и долго говорить, а тем более о своей жизни. Постепенно он стал снижать голос и говорить медленнее. И тут он заметил, что Владимир Петрович « клюет» и через пару минут уснул. Мухамет обрадовался такому обороту. Прикрыл седока еще одним тулупом и пересел от него вперед брички. Он вспомнил наказ Главного начальника Камско-Воткинских заводов подполковника Чайковского: « Ехать аккуратно, с горы не гнать, быть внимательным при разъездах, не путаться в дорогах, заботится о седоке, не отпускать его одного при остановках, ночлегах, непогоду пережидать, в одиночку не ездить – искать или ждать попутчиков.»

        Проснувшись Владимир Петрович вспомнил рассказ о скитаниях и просил продолжить. Напомнил на чем он остановился. Мухамет продолжил свою повесть. Но говорил так тихо медленно и не совсем понятно, что седок сделал ему выговор и стал расспрашивать его. Толи от тягостного однообразия окрестностей дороги, толи от нудного скрипа лошадиной сбруи, толи от непрерывных толчков в разные стороны кибитки Михаил Петрович быстро и часто засыпал. Спал по долгу, а проснувшись расспрашивал Мухамета какие села проехали, какое будет следующее. В больших селах просил остановиться возле корчмы или магазина. Выходил оттуда довольным и веселым, много говорил, пел военные песни. Один раз
заставил  Мухамета спеть ему песню. Тот петь не умел, никогда не пел ранее, решил послушать барина и спеть. Вспомнил   он колыбельную  песню, которую пела ему мать. Запел на татарском языке. Получилось не пение, а нудное, бесконечное мычание. Седоку не понравилось.  Он посетовал, что от таких песен его мутит и хочется спать. Больше он не просил Мухамета петь песни.
 
        Так без серьезных произшествий они добрались до Воткинского поселка. Когда они доехали до дома главного начальника Камско-Воткинского завода было около полуночи. Михаил Петрович крепко спал.Разбудить его не могли ни Мухамет ни Илья Петрович. Тогда с помощью сторожа они перетащили его в спальню и уложили в кровать.
Через несколько дней Владимир Петрович выехал из Воткинского поселка обратно в Оханск. Вез его другой конюх. Мухамет заболел по возвращении из поездки.
         
       Вся эта история ярко, быстро и во всех подробностях представилась Мухамету когда он лег в кровать. Они с Лейлой долго шептались, решая как поступить с кошельком и в конце концов твердо решили вернуть его Илье Петровичу.
 
      На следующее утро Мухамет долго стоял у парадного крыльца дома главного начальника Камско-Воткинского завода, дожидая выхода его.
Когда Илья Петрович вышел Мухамет снял шапку, поклонился и протянул кошелек. Такая необычная встреча удивила Илью Петровича. Он увидел в руке Мухамета кошелек и спросил: « Что это? Чей кошелек? Он с деньгами?» Быстро задал он эти вопросы. Мухамет стал объяснять ему откуда кошелек. Что он принадлежит его брату. Что Илья Петрович спрашивал его о этом кошельке. Начальник вспомнил разговор, который состоялся  где-то весной этого года. Он взял у Мхамета кошелек и отнес его в дом. Вскоре вернулся и они поехали на завод.

       Вечером  после работы Лейла подробно его расспросила о разговоре с главным начальником Камско-Воткинского завода. Они прочитали молитву, поблагодарили аллаха за то, что он уберёг их от греховного искушения. Детям они ничего не сказали, но Самит бывая часто во дворе Чайковских и играя с их детьми услышал историю с кошельком и рассказал брату и сестрам.

     История с кошельком передавалась потомками Мухамета из поколения в поколение. Её они обсуждали, некоторые жалаели того, что он не воспользовался счастливым случаем.Однако большинство посчитали, что мухамет и Лейла послушали аллаха и поступили как настоящие верующие.