Заробiтчани. Глава 8

Глава 8.

Внутренняя работа в офисе. Руїна (1). (Упадок-укр.).

Мы получали по базе устаревшую информацию -все квартиры были сданы еще прежде, чем мы, усердно разбирая между собой эти жалкие клочки распечатки не могли с ними эффективно работать. Вся информация была устаревшей до такой степени, что мы просто прибывали к «шапочному разбору» –несмотря на то, что информация обновлялась раз в несколько часов и мы ее ждали –нового поставщика информации мы не выбирали-работали с прежними- те –«тоже не дураки»- продавали эту информацию всем подряд- кто работал стремительно –моментально- быстрее, оперативнее и эффективнее нас- и это настораживало- но мы не делали никаких выводов- обзванивать даже старые распечатки было бесполезно- информация практически в день ее поступления не была актуальной, и это было напрасной тратой сил и времени-информации не хватало- работать было невозможно-имевшиеся эксклюзивы- старательно записываемые в ведомую тетрадку- имелись на учете и счету  и у других агентств, что не гарантировало  нашей удачи.

Директор, как ни в чем не бывало, как будто не замечая трагедии и гибели отдела на глазах,  заходила к нам в отдел и сразу все мы, приподнимались, ее приветствовали, и она кивала и здоровалась со всеми одновременно и с каждым по отдельности.  Даже смена  части коллектива  и вливание свежей крови ничего не дали. Потом мы переменили место офиса, переехав в другое крыло здания. Это тоже ничего не решило -нам патологически не везло- и это уже невозможно было списать не на «фэн- шуй», ни на ауру, ни на обстановку, ни не геопатогенные зоны, ни на территориальные зоны благоприятствования. Причина была сосредоточена и растерта в людях и их руководстве.

Я находил кучу карманных календариков в помещениях, которые пришлось оставить –все напоминало заброшенность в духе фильма «Сталкер» Тарковского -и  я видел- как из года в год выпускались полиграфические календари, и каждый раз с новым оформлением- была какая-то  скифская пастораль изображена с людьми и лошадьми, и я удивлялся, как канула в Лету эпоха расцвета- как все уходило от меня, ускользало и все- и Универ, и факультет, про который постоянно говорили, что «закроют –доживаем последние деньки», и теперь я в этой фирме -доживавшей свой век- в отделе- который был разрушен до основания неверным администрированием.

Мы дохли в агентстве, как «спецы», не занимаясь серьезными вещами -мы просто там с ним каждый убил кучу времени- я отчасти из благодарности, что это первое место куда  меня взяли, тогда как нужно было думать, как расти дальше, или расти ли еще по карьерной лестнице в этой фирме, или осознав  всю глубину кризиса  конторы, сваливать в стабильное место для самореализации, а не оставаться там «последним из могикан»- где на этих развалинах нельзя уже было создать что-то путное или реанимировать его  и начать снова на старом опыте. И все разваливается у меня на глазах -все время это было моим временем- когда нас набирали в университет, и всем говорили, что «готовьтесь, это будет последний набор!»- и я реально чувствовал себя каким- то «последним из могикан», каким -то вымирающим видом, и здесь о гибели всех коллективных организмов и образований я задумывался все больше.

На развалинах разобранных до несущих конструкций комнат я видел, что агентство существовало как  фирма входящая в группу компаний, концерн, холдинг-империю- поднятую и развитую «афганцем»- потом из -за хренового менеджмента стала разваливаться- тогда как именно он первый привез в союз то пиво, которое я первый раз выпил с лучшим другом Димой в Армавире на спуске у тепловатных труб за гаражами,  и все эти разводные соки из порошка, которые рекламировали по телеку. Он стоял на картине-фотографии такой, задумчивый  и светлый, сосредоточенный и серьезный, в пиджаке и при галстуке, прислонившийся к русской березе- создатель империи, которая теперь из всего ей занимаемого здания исторического памятника начинала сдавать уже подвальные помещения под офисы и под китайскую кухню или под суши- бар, и я видел, как мы отступаем -метр за метром, и мне хотелось задержать это падение империи, и мне казалось, что во мне- сильном, волевом, найдутся силы исправить положение вещей, я, может,  должен был придти на смену создателю конторы- и чтобы занять это место, и спасти положение -как президент Теодор Рузвельт, выведший СШ-Америку из состояния депрессии. И я задумался, что я попал в эту фирму неслучайно, и какая все же символика мне благоволила- я устроился в контору в день образования фирмы. К тому же тогда готовили к разбору здание общежития, и я понимал, как что- то древнее и архаичное, как «Прощание с Матерой» и «Атлантида» уходит под воду, уходит в небытие,  и – я свидетель этих процессов. Я видел на глазах полный  развал и разложение, и я понял, что я должен стать свидетелем этого крушения, который мне не хотелось верить, что все это закономерный и неизбежный исторический процесс, что нужно понять, что это все происходит, и так бывает, и надо принять эти обстоятельства и смириться и свыкнуться с мыслью, что ничего нельзя изменить- как бы тебе тяжело или больно не было от этого-крушения процессов, фирм, зданий- вряд ли что-то есть вечное, неизменное и устойчивое- в чем тебе можно было бы задержаться и чувствовать себя в уверенности и безопасности- мы все заключаем только временные союзы и альянсы-которые устойчивые только в моменты их стабильного роста и расцвета, и на которые тебе тяжело рассчитывать в дальнейшем и надо примеряться к уходу в перспективе на более выгодную ниву и  обильно родящую пашню.

Серега сдал эксклюзив за 1200 долларов и это был верх мастерства. Какой -то «пир во время чумы»- потому что это была крупная сделка на таком безрыбье и при арендном штиле! Нам всем приходилось довольствоваться мелочевкой по сравнению с этой сделкой, сделищей. Поскольку он, как помешанный, уделял работе все свое время, потому что рассчитывал еще привезти семью и это было стимулом его работы- он был более удачлив, чем я –работавший всего пару часов в день, но который считал, что даже с таким темпом работы он «зарабатывает» больше, чем стипендия.

Несколько раз съездив на легендарный  «Птичий рынок»  с моими общежитскими «братчиками» Кришной и Бэтменом до его закрытия - переноса за пределы столицы -войти в такой режим питания и оптимизировать наши затраты нам не получилось- все ограничилось закупкой консервов и «анакомов»-что не решило нашей пищевой проблемы- есть хотелось постоянно-  и какие-то дни мы даже голодали а средств найти было негде- я ездил к Vir и наедался до отвала- а наутро вновь хотелось есть и взять еду было негде- мы делили наши крохи перед началом занятий на всех- не припасая себе  большего, и выкручивались как могли.


Примечания:
1.-Руи;на (укр. Руїна, 1657—1687 гг.) — период в истории Войска Запорожского и Украины, характеризующийся распадом Войска Запорожского на Право- и Левобережное и общим упадком.
ru.wikipedia.org›Руина

В контексте произведения слово "Руїна" обозначает крах дальнейших перспектив и разочарование в профессии, полное разорение и деградацию рабочих навыков.