Художник едет за границу

   Мое первое путешествие на Запад,  поездка "советского", до глубины человека, произошло  в 1993 году. За год до этого я побывал в Чехословакии (пока Чехия и Словакия были одной страной). Там, в Праге, ко мне приехали мои родственники: сестра Нина и ее муж, настоящий немец Александр, который на год старше меня. Они привезли мне приглашение – серьезные бумаги с немецкими печатями. И вот  я начал готовиться к поездке в Германию. А это было непросто, даже при учете, что у меня было приглашение от двоюродной сестры.
   Дело в том, что в Россия я работал тогда в "закрытом" институте. В отделе кадров и отделе по режиму принесенная мной бумага с  голографическими печатями была воспринята как атомная бомба. Но вот прошли две недели и Николай Иванович Есин, начальник отдела по режима пригласил меня и молча протянул подписанное разрешение.
    Наконец, после получения в ОВИРЕ нужных разрешений и документов, я поехал на Ленинский проспект, к немецкому посольству, который находился на краю Воронцовского парка. Несколько входов этого посольства были окнами в Европу. В каждой будке было окошко, в которой искатели счастья получал номер очереди, и другое оконо – проход в здание.
     Возле этой решетки я провел много дней и вечеров, проверяя и сопровождая движение номеров, во время периодической переклички. Не придешь на перекличку – и нет тебя в очереди. В то лето 1993 года был пик желающих податься на историческую родину – и немцы, и казахи, и евреи – все сидели в пыли вдоль железного забора немецкого посольства в Москве и мечтали о лучшей жизни.
   Прошло месяца два-три, когда я прошел, наконец, на территорию посольства, вооруженный заграничным паспортом, приглашением, двадцатью немецкими марками, и многими другими справками.
     Внутри посольства тоже были очереди, но уже в стиле тихой, осторожной, уважительной подозрительности.  Нас тщательно обыскали, и пустили в большой зал, где претенденты на красивую кратковременную жизнь тщательно записывали свои биографические данные.
     Затем, стоя в очереди в окошечки, мы, вчерашние "совки",  с дрожью, с волнением обменивались своими планами, жизненными впечатлениями, подсказывая друг другу, как отвечать на многочисленные вопросы в анкетах.
   И вот я сдал свои документы, заплатил марки и получил талончик. Хотя были маленькие сомнения (вспоминались угрозы полковника из ОВИРА), но все прошло благополучно и через два дня мой загранпаспорт украсила шикарная немецкая виза с голографической печатью.
    Пора ехать. Сколько-то отпускных денег разменял на дойчемарки. Ясно, что самолетные прогулки мне не по карману – без 500 марок туда не суйся. А вот по железной дороге, подсчитал, можно и в 150$ уложиться. … Ехать решил на перекладных, до Нюрнберга через Прагу.
     Купил билет до Бреста в плацкартный вагон и доехал туда менее чем за сутки.
    На Брестском вокзале, в специальном зале есть международная касса, где продают билеты на поезда через границу. Я покупаю билет самый дешевый – на электричку до Варшавы. Тут же ко мне подкалываются местные бизнесмены (к мужикам обычно – бизнесменки), которые выясняют, сколько табака и спиртного  я везу через границу, и не возьмете ли перевезти мелочевку. Я вез своего табака и водки мало, и мне всучили 1 блок сигарет HB и 1 бутылку спирта из Германии. Этому товару предназначено круговое путешествие  из Германии обратно в Германию, и во время этого путешествия подкармливать все приграничное население Белоруссии и Польши. Особенная благодарность достается таможенникам.
      Пройти через границу на вокзале в Бресте – это пересечь два барьера – таможенный и пограничный. На таможенном посту вы заполняете декларацию (обычно записывайте все «нет») о содержании вашего багажа, и отдаетесь на шмон. Общая очередь, в основном, пограничных спекулянтов, разделяется на 5-10 ручейков, и я подозреваю, что все друг друга знают, и выбирают только по интуиции сегодняшнего настроения. На этапе шмона исследуют, сколько у тебя контрабанды (т.е. блоков сигарет и бутылок спирта), а меня, как «художника», ибо я тащил этюдник с красками, шмонали более основательно. Говоря строго, даже карандаша нельзя провести на территорию иностранного государства, так как это есть орудие производства. Но на нашей таможне это не так важно (подрываешь же ты экономику того государства), а при въезде в то государство, у шмона, все же, не те масштабы и глубина.
    Пройти пограничную линию – это выдержать проверку на психологический тест. На первый взгляд всё скромно – но многочисленные зеркала и наблюдатели тут же дают сигнал, если реакция человека, подавшего паспорт, нестандартная. У меня с визой все в порядке, и, проверив в нескольких затертых альбомах, нет ли там моей фамилии, как персоны нон грата, меня отпустили с Богом на ту сторону. Пересечена самая серьезная граница на Земле.
    В маленькие вагончики, по причине узкой европейской колеи, грузились «туристы» двух сортов – поляки и русские (может быть точнее – белорусы), срочно откручивая все щитки в вагонах и запихивая во все щели блоки сигарет.  Пачками сигарет забиваются колготки, куртки с двойными подкладками. И вот поезд медленно трогает, пересекает Вислу и мы на польской земле. Тут в вагоны заваливают польские таможенники. Прекрасно всё зная и понимая, они идут по вагонам, волоча мешки. Открывают крышки в стенах и спрашивают «Чье?». Никто, конечно, не откликается, и все это бросается в мешок. Как только мешки наполняются реквизированными блоками сигарет, бутылками спирта, таможенники удовлетворяются и после этого реквизируют только самое вызывающее. Тут же снуют польские пограничники, проверяя паспорта, и листая свои потрепанные книжки со списками персон нон грата. Несколько человек, а может и десяток, сняли на первой же польской станции целиком – видимо наиболее зарвавшихся.
     По мере приближении к Варшаве все больше народа врывалось в вагоны и закупали блоки сигарет "HB", цены на которые, по мере отдаления от границы, постепенно росли. В целом обстановка в вагоне доброжелательная, все больше говорят по-польски, за окном польские деревни все более приличные, ровненькие и чистенькие. Поначалу много реклам на русском языке типа «Мэбель магкая», а ближе к Варшаве «Кантер» (т.е. "Обмен валюты", по-нашему).
    Главный вокзал Варшавы мне не понравился, хотя он находится в центре города и там есть что посмотреть. Во-первых дикие цены на кофе и пирожки, во-вторых много каких то подозрительных знакомых русских морд. Барахла у меня все же было прилично, и везде приходилось передвигаться, волоча за собой сумку, на которой вот-вот могут оторваться все ручки. Потом – нужно обменять валюту на какое-то количество злотых, а вначале узнать, сколько стоит билет до границы с Чехией и на каком поезде ехать. Все это нужно выяснить молча, с помощью карты и расписания поездов, т.к. язык польский отличается от украинского, больше того, поляки не очень любят русских и специально будут вас мучить, якобы выясняя, что вам нужно. Короче, у прохожих спрашивать не стоит.
    Но в кассах отвечают. Я спросил коряво с претензией на польский: сколько стоит билет до Катовице и когда будет поезд, и после этого потащился в "кантор" менять доллары на злотые, таща за собой сумку и этюдник. Наконец билет куплен и осталось скоротать время до отхода поезда, продвигаясь вдоль многочисленных киосков.
    По моим предположениям я должен быть в Праге утром. Поезда в Польше имеют европейский стандарт и состоят из купе на шесть человек – ноги к ногам. Обычно все молчат, время от времени искусственно улыбаясь. Иногда кое-кто, не стесняясь, схрустит яблоко. В поездах неплохие туалеты, хоть и тесные, но с бумагой. И потом можно постоять, отдохнуть от взглядов на тебя в купе.
    Доехали до Кракова довольно быстро, что-то около 3-х часов. Уже постепенно темнело. Но что надо сказать, что у них расписание продумано довольно грамотно, если подходит поезд из Варшавы, то подразумевается, что часть пассажиров едут дальше, ближе к границе.
     Я купил билет до Чеховице, потратился на булочку и сел в поезд. Все было бы хорошо, если бы не польский проводник. Во-первых он меня на 2 злотых надул, и потом убедил ехать до последней станции, хотя я чувствовал, что нужно раньше сойти, а потом уже сесть на поезд до Праги. Я спросил его (этот вопрос – «сколько стоит» по-польски я уже знал), сколько стоит билет. Он сказал на 2 злотых больше. Немного поспорив с ним, я в конце –концов даю ему 10 злотых (это довольно большая сумма по новым злотым), так он бросается целовать мне руки, вроде того, что сдачи мне не надо. Потом, когда я все же вырвался из его объятий и сделал вид, что я жду сдачи, он начал объяснять, что сдачи у него нет. Тогда кондуктор подошел к пьяному проводнику и стал объяснять ему, чтобы он разменял 10 злотых. Тот что-то мычал, мычал, пока проводник вытащил у него из кармана кучу мятых денег и отсчитал мне сдачу. А надо сказать, что в вагоне сидел только я и этот контролер. И вот кондуктор уходит, а контролер проснулся, оживился и начал считать деньги, дарственные, видимо. Ему спросонья показалось, что его ограбили, естественно он решил, что это я. Я понял, что попал в неприятную ситуацию. Вел себя спокойно. Когда контролер уже готов был на меня броситься, вернулся после обхода кондуктор, и этим спас меня.
(Продолжение)