Душа в полёте!

Однажды, находясь на операции,
Я ощутила легкость неземную
И стала вдруг подобна юной Грации,
Перенесла себя в жизнь несколько иную.

О, Боже, что со мною? Я взлетела!
Спиной уперлась прямо в потолок.
Я вижу, как врачи, кромсая тело,
Кричат: "Да у неё повысился белок!"

"Она от нас уходит, пульс ослаб",
"Уж в морг пора везти, дыханья нет",
"Да нет, еще жива, вы всё же эскулап!
Нельзя ронять вам свой авторитет!"

"О, нет, еще не все, поставьте ей укол!"
Вокруг меня все ходят вереницей,
А я же все вишу под потолком
И чувствую себя, как будто птицей.

Мне так легко, хочу сказать им всем:
"Да что случилось-то? Ведь я живая!
С ума вы спятили что ли совсем?
Проблема-то здесь, в общем, бытовая!"

Но, слава Богу, до меня дошло:
Они меня совсем, совсем не слышат.
Ведь моё тело, как другое барахло
Осталось там лежать и еле дышит.

Ну, ты даешь, сказала я себе,
Поняв немного, что там происходит.
И вспомнила – читала о трубе,
В которую душа уходит.

Вот ничего себе, да что за дело?
Неужто правда? Я – душа?
Там, на столе лежит лишь тело?
Которое не стоит и гроша?

Я по нему чуть даже не всплакнула.
Однако видела, как возятся врачи,
Они считали, что, наверно, я уснула,
Ну и закрыли ту палату на ключи.

И это все, что сверху я видала,
Потом решила ближе посмотреть,
Я по углам палаты поблуждала,
Саму себя хотелось отогреть.

Сказала телу: "Я тебя оставлю,
Но без меня не вздумай умирать,
Дышать ты будешь, я тебя заставлю,
Сейчас же надо мне в трубу слетать".

В углу я вдруг увидела окно,
Такое круглое, как в самолете,
И, будто, в голову ударило вино,
От радостного чувства "Я в полете!"

Я проявить пыталась осторожность,
Лететь бездумно мне уже негоже,
Притормознуть искала я возможность,
Не получилось... Вскрикнула: "О, Боже!"

И закрутило меня вихрем в той трубе!
А впереди - светящиеся точки,
Лечу я, кажется, к своей судьбе,
Оставила в больнице заморочки.

Забыла враз свои заботы и невзгоды,
Внутри меня одна любовь и радость
Вокруг меня светящиеся своды,
В душе моей сплошная благость.

Потом Старсан был, Ангелы на нем,
Отец и брат – мои родные люди,
Они сказали: "Мы тебя вернём,
Тебя к себе, как торт на блюде".

Через неделю в тело я вернулась,
Врача немало этим удивив.
И он сказал: "Ну надо же, очнулась!
Она жива! Живее всех живых!"