Свет

Кружевным кружевом кружил снег под самым куполом ночного неба Киева. Снежинки размашистым махом набирали обороты, и смело летели в одной стаи, образуя стальные спирали и хвосты комет. Разбивались об столбы и дома, и пылью взметали в лучах тусклых фонарей, сонно стоявших в мохнатых снежных шапках на самых макушках. Иногда они вздрагивали от напора совсем юных снежинок, словно ото сна, покачивались, встряхивали еще тяжелой головой, и охапки снега, со всей высоты их роста, грузно падали в белоснежные перина.

Веретеном белый пух пускал ниткой дивной узоры по стеклу. Изгибами хрустали дикой прошелся снег под подоконником, под рамой. Колечками пустил свои цветы, бутонами набухшими. Коснулся кончика луны мозаикой хрупкой, слегка к ней губы приложив.

Месяц с неба скатывался набок, натянув на себя одеяло тени. Рассвет разливался лимонным соком по сугробам заснеженного неба. Света распахнутыми глазами ловила каждое движение небесного буйства. Переводила взгляд от луны к диску солнца, от солнца к оттенкам исчезающей луны..от луны к.. – «Вот скажи, Свет, за что ты так любишь луну? Она же такая холодная, острая.. и иногда мне кажется, что она такая одинокая». Проснись. Прос-нись же. Света дернула светлячка за усик и мягко подтолкнула его в бок, от чего тот чуть не скатился с подоконника. Свет не открывая глаз, хмуро пробурчал что-то совсем себе под нос и отвернулся на другой бок. А Света продолжала заворожено смотреть на солнце, выкатившееся всем кругом жара над самой Землей. Оно всегда манило ее к себе, с самого детства. Она хотела подлететь к нему так близко и гореть рядом с ним. Ровным теплом и светом. «Света, Света..», - Свет мягко обнял подругу за плечи, - «Как же ты не понимаешь, оно же убьет тебя. Ты просто сгоришь возле него». Не отводя глаз от солнца, она отвечала ему, словно читая молитву, одними губами, - «Это больше чем жизнь».

Светлячок улыбался ей в ушко и поглаживал плечи. «Ты спрашивала, за что я люблю луну?», - он взглянул на дымку, оставшуюся после луны, и вновь улыбнулся, - «За бока абрикосовые. За грусть. За то, что она так похожа на тебя. И за то, что я могу гореть возле нее вместе с тобой. И нам никогда не будет холодно».

Они много еще говорили, много молчали, думали и не отпускали ладони друг друга. Солнце опрокинулось и покатилось в сумерки. На подоконнике зажглись два мягких огонька. А снег продолжал лететь, слетать, выстеливать дорожки, улочки, ступеньки. По которым, оставляя хрустящие неровные отпечатки, шагали двое, державшись за руки. Скрипнула дверь. Полы. Кровать.

Весь мир накрыло белой тюлю. Молчаливым волшебством. В эту ночь сердца бились по-особенному. В эту ночь свет горел иначе. Луна кутала плечи в белое. На подоконнике сидели не впавшие в спячку светлячки, не переставая светить всю ночь. А под одеялом два сердца слилось в одно и загоралось настоящее солнце..разливаясь теплом света по простынями, губам, глазам и каждому сантиметру кожи..