Уроки выживания. Человек в черном

Детство – офигенная штуковина. Вот именно - штуковина. Что-то в стиле волшебного зеркала, которое при первой же твоей просьбе показывает что-то новое. «Новое» - ключевое слово детства. Всё, куда не глянь, всё новое, еще не познанное, не виданное и не испробованное. А потом… потом приедается, запоминается, надоедает. И даже АйФон или АйПад не так удивляют в 25, как могло удивить в 5 лет облако в форме зайчика.

Наверное, поэтому цикл «Уроки выживания» можно продолжать до бесконечности, ведь всё, что меня сейчас окружает (кроме АйФонов и АйПадов) я много лет назад увидела впервые… и это «впервые» было настоящим событием. Как же я завидую детям, своей племяннице, к примеру, которая пищит от счастья, научившись делать губки бантиком или хлопать в ладоши, посылать воздушный поцелуй. Такое счастье бывает только в детстве. И изумление от открытия, сделанного ребенком, пожалуй, не сравнимо даже с тем, что испытали пионеры, ступив на новые земли.

До лет пяти в моем мире были исключительно белокожие люди, ну… разве что еще и индусы в любимых мамой индийских фильмах. Других рас в реальности маленькой меня просто не существовало. До того самого дня, пока мы с бабушкой и мамой не решили, вернее, решили взрослые, а выбора у меня не было, чуток подзаработать, продав выращенные на огороде подсолнухи. И заняться продажей бабуля и мама решили не где-то там, а на самой центральной улице Киева – на Майдане Независимости (хотя, возможно, он в годы агонии Советского Союза назывался иначе). Сейчас на том месте МакДональдс, тогда же была остановка троллейбусов. Мы сидели на остановке, разложив на газетке красавцы подсолнухи, и улыбались не частым клиентам.

Мне нравилось. Нравилось наблюдать за людьми, выходящими из троллейбуса и куда-то спешащими, еще больше нравилось, когда кто-то из них покупал у нас один, а того лучше два подсолнуха. Я видела, с каким довольным видом бабушка подсчитывает копейки, и мне от этого было хорошо. Очень. Тогда для меня не существовало такого слова, как «стыдно». И ничего предосудительного в том, чтобы торговать в самом центре города, я не видела. И хорошо, что не видела. Иначе бы, имея возможность влиять на события, я бы наверняка лишилась этого солнечного, яркого, удивительного воспоминания.

Удивительным оно было и до момента встречи с человеком в черном, сами представляете, насколько повысило его красочность это знакомство. Человек в черном был самым необычным человеком, которого мне до тех пор приходилось видеть. На нем были черная рубашка, черные штаны, кажется, даже черные туфли. Но самое главное – у него была темная кожа и черные, как смоль, волосы. Он говорил на иностранном языке, бабушка и мама ничегошеньки не понимали, но как-то умудрились втюхать ему три подсолнуха. Потом еще долго жалели и сетовали, что не назвали цену дороже, ведь он, «иностранец», наверняка бы купил и в три дорого. Но все эти разговоры долетали до меня будто из другого конца тоннеля, всё мое сознание было занято единственным вопросом: «Как такое возможно?». Человек с темной кожей! Ладно волосы, одежда, карие глаза. Это такое… я это видела и раньше. Но темная, как ночь, кожа! Я не испугалась, нет, но очень сильно удивилась. И, пожалуй, именно тогда, на Майдане, на троллейбусной остановке, среди подсолнухов я впервые поняла незыблемую истину: л ю д и  р а з н ы е, во всех значениях этого слова. Верите или нет, но это открытие пронзило меня насквозь и научило смотреть на людей. Не пробегать взглядом, смотреть!

Человека в черном я, думаю, даже сейчас могла бы узнать, конечно, если представить, что он за эти 20 лет ничуть не изменился. У него были коротко стриженные кучерявые волосы, мелкие морщинки в уголках глаз, широкая улыбка с белоснежными зубами и подбородок с ямкой. А еще он был невероятно высоким, хотя, может, это мне только показалось. Нет, определенно, я бы его узнала, пусть даже и похож он на миллионы других людей в черном, всё равно это был особенный человек, особое открытие и один из самых важных уроков выживания, усвоенных мною в детстве... надеюсь, на 5.