Первые открытия

    Та истина, что Земля – маленький мир, была открыта, как и много других истин, на Древнем Ближнем Востоке. Произошло в тот период, который некоторые люди называют третьем веком до нашей эры, в крупнейшем культурном центре того времени египетском городе – Александрии. Здесь жил человек по имени Эратосфен. Один из завистливых современников дал ему прозвище Бета – по названию второй буквы греческого алфавита, намекая на то, что Эратосфен во всех делах лишь второй. На само же деле Эратосфен во многом, если не во всём, был Альфой. Астроном, географ, философ, поэт, тонкий ценитель театрального искусства и математик, он написал книги по самым разным вопросам – от «Астрономии» до «Свободы от боли». В его ведении находилась великая Александрийская библиотека. Там он однажды обнаружил старый папирус, из которого вычитал, сто на юге, в Сиене (Сун – греческое название, ныне Асун), вблизи первого из нильских порогов, в полдень 21 июня вертикальный шест не отбрасывает тени. В день летнего солнцестояния – самый длинный день года – по мере того как время шло к полудню, тени колонн в храме становились всё короче. Ровно в полдень они исчезали, и отражение Солнца можно было увидеть в воде на дне самых глубоких колодцев. Солнце стояло точно над головой.
    Многие другие не обратили на подобное наблюдение. Шесты, тени, отражение в колодцах, положение Солнца – какую цену имеет всё это для повседневной жизни? Но Эратосфен был учёным, и его размышления над простыми вещами изменили наш мир, в каком—то смысле они создали наш мир. Эратосфен  догадался поставить опыт в Александрии и проверить, отбрасывает ли вертикальный шест в полдень 21 июня. Оказалось, что отбрасывает.
    Эратосфен задался вопросом, как получается, что в один и тот же момент в Сиене шест не отбрасывает тени, а в Александрии, которая находится значительно севернее, тень отчётлива видна. Представьте себе карту Древнего Египта и два одинаковых вертикальных шеста – один в Александрии, другой в Сиене. Допустим, что в определённый момент оба шеста не отбрасывают тени. Это легко укладывается в сознании, если считать Землю плоской. Солнце должно находиться прямо над головой. Если шесты отбрасывают тени равной длины, это также вполне согласуется с представлением о плоской Земле: солнечные лучи должны падать на оба шеста под одним и тем же углом. Но как объяснить, что в один и тот же момент в Сиене тень отсутствует, а в Александрии она видна?
    Эратосфен нашёл лишь одно возможное объяснение: поверхность Земли искривлена. При этом чем больше кривизна, тем больше должна быть разница в длине теней. Солнце находится далеко, что его лучи, приходящие на Землю, можно считать параллельными. Шесты, расположенные под разным углом по отношению к солнечным лучам, отбрасывают тени разной длины. Для того, чтобы подучить наблюдаемые различия между Александрией и Сиеной в длине тени, расстояние между ними по поверхности Земли должно составлять около семи градусов. Семь градусов – это примерно одни пятидесятая от трёхсот шестидесяти градусов, составляющих полную окружность Земли. Эратосфен знал, что расстояние между Александрией и Сиеной составляет около 800 километров, – он нанял человека, который шагами измерил дистанцию. Умножив 800 километров на 50, получим 40 000 километров – такой должна быть полная дистанция Земли.
    Это правильный ответ. Единственными инструментами Эратосфена были шесты, а ещё – глаза, ноги и голова. Плюс любовь к эксперименту. И это оказалось в то время достаточным, чтобы определить длину окружности Земли с погрешностью в несколько процентов. Замечательные достижения для эпохи, которую от нас отделяет почти 2200 лет! Эратосфен был первым, кто смог точно измерить размер нашей планеты.
    Средиземноморье в те времена славилось своими мореходами. Александрия была крупнейшим морским портом на планете. Если же вы узнали, что Земля – сфера довольно скромного диаметра, то почему бы не отправиться в путешествие на поиски неизвестных земель и даже не попробовать обогнуть планету? За четыре столетия до Эратосфена финикийский флот по приказу египетского фараона Нехо совершил плавание вокруг Африки. На хрупких, вероятно, судах мореходы вышли из Красного моря, обогнули восточное побережье Африки и, достигнув Атлантического океана, вернулись по Средиземному морю. Это великое путешествие заняло три года – примерно столько же, сколько современному космическому аппарату «Вояджер», что бы долететь от Земли до Сатурна.
    После открытия Эратосфена храбрые и азартные моряки не раз пускались в грандиозные странствия. У них были крошечные корабли. Они владели лишь самыми примитивными навигационными инструментами. Они смертельно рисковали и до последней возможности старались держаться возле береговой линии. Находясь в открытом океане, они могли, ночь за ночью наблюдая положение созвездий относительно горизонта, определит свою широту, но не долготу. Вид знакомых светил вселял в них уверенность посреди неизвестного океана. Звёзды всегда были друзьями исследователей – и тех, что когда—то вили свои суд; по морским просторам Земли, и тех, что управляет космическими кораблями в небе. Хотя со времени Эратосфена многие пытались совершить кругосветное плавание, до Магеллана это никому не удавалось. Какие же истории о дерзновенных приключениях должны были слагаться, чтобы моряки и навигаторы, весьма здравомыслящие люди, доверили свою жизнь математическим выкладкам учёного из Александрии?
    В эпоху Эратосфена уже создавались глобусы, представляющие, как выглядит Земля из космоса; они довольно точно отображали хорошо известный район Средиземноморья, но становились всё более приблизительными по мере удаления от него. Для современных знаний о Космосе характерно то же неприятное, но неизбежное свойство. В первом столетии александрийский географ Страбон писал: «Вернувшиеся после попытки совершить плавание вокруг Земли сообщают, что им не вставший на пути континент, ибо море оставалось совершенно открытым, но скорее недостаток решимости и недостаток продовольствия. Эратосфен говорит, что, если не протяжённость Атлантического океана, мы могли бы по морю добираться из Иберии в Индию. Вполне вероятно, что в зоне умеренного климата существует одна или две населённые земли. В самом деле, если эта иная часть света населена, то не такими людьми, какие живут в наших частях, и мы должны её считать другим населённым миром».
    Человечество отправилось в полный риска и приключений путь к другим мирам.
    Последующее изучение Земли стало начинанием глобального масштаба, включающим путешествия в Китай и Полинезию. Кульминацией, безусловно, оказалось открытие Америки Христофором Колумбом, а также странствия нескольких последующих столетий, завершившие географическое исследование планеты. Первое плавание Колумба напрямую связано с вычислениями Эратосфена. Колумб был захвачен тем, что называл «Индийским предприятием», планом того, как достичь Японии, Китая и Индии, но смело отправившись в неизвестный «Западный океан» – как говорил Эратосфен, «пройти по морю из Иберии в Индию».
    Колумб был странствующим торговцем старинными картами и неутомимым читателем книг древних географов, в том числе Эратосфена, Страбона и Птолемея. Однако для того, чтобы «Индийское предприятие» стало осуществимо, чтобы корабли и команда выдержали долгие скитания, Земле следовало быть поменьше, чем вытекало из расчётов Эратосфена. Поэтому Колумб подтасовал его вычисления, что было совершенно надёжно установлено исследователем, выполненное с Саламанкском университете. Он взял наименьшее  возможное значение окружности Земли и наибольшую протяжённость Азии на восток из тех, что удалось найти в доступных ему книгах, да и ту увеличил. И если бы на пути кораблей не встретилась Америка, экспедиция Колумба непременно провалилась бы.
    Сегодня Земля уже изучена во  всех подробностях. На ней больше не осталось места для новых континентов и затерянных миров. Однако технологии, позволяющие исследовать и заселить самые удалённые уголки Земли, теперь дают возможность покинуть нашу планету, выбраться в космос, узнать другие миры. Сегодня мы можем, покинув Землю, взглянуть на неё со стороны, увидеть сферу Эратосфеновых размеров и контуры континентов подтверждающих, замечательную осведомлённость многих античных землеописателей.
    Именно в Александрии люди на протяжении шести веков, начиная примерно с 300 года до наше эры,  в самом высоком смысле слова заложили традицию тех интересующих приключений, которые привели нас к берегам Космоса. К сожалению, от того великолепного мраморного города ничего не осталось. Угнетение и страх познания стёрли почти всю память о древней Александрии. Её население было удивительно разнообразным. Македонские, а позднее римские солдаты, египетские жрецы, греческие аристократы, финикийские моряки, еврейские торговцы, заезжие гости из Индии, выходцы из земель, прилегающих к Сахаре, – все они, за исключением бесчисленных рабов, жили в согласии и взаимном уважении почти всё то время, что сохранялось величие Александрии.
    Город был основан Александром Македонским и застраивался под управлением его бывшего телохранителя. Александр уважал чужую культуру и покровительствовал непредупреждённому поиску знания. Согласно легенде – и не так уже важно, насколько она правдива, – он опускался на дно Красного моря в первом в мире водолазном колоколе. Он поощрял своих военачальников и солдат брать в жёны персидских и индийских женщин. Он чтил чужеземных богов. Он коллекционировал экзотические формы жизни и прислал слона в дар своему учителю, Аристотелю. Город его возводился с размахом, замысленный как мировое сосредоточение торговли, культуры и образования. Украшением его стали проспекты тринадцатиметровой ширины, величественные изваяния и архитектурные сооружения, монументальная гробница Александра и одно из семи чудес света – гигантский Фаросский маяк.
    Но величайшим чудом Александрии была библиотека и связанный с ней музей (греч. мусейон, слово, буквально обозначающее учреждение, посвящённое девяти музам и тем наукам и искусствам, которым они покровительствуют). Всё что осталось от знаменитой библиотеки в наши дни – это сырой заброшенный повал Серапеума (храм эллинистического бога Сераписа), крыла здания, которое первоначально было храмом, а затем стало служить знаниям. Но и здесь можно увидеть лишь несколько разрушенных полок. И всё же когда—то это было место центром мысли и предметом гордости величайшего города на планете, первым в мировой истории настоящим научно—исследовательским институтом. Александрийские учёные исследовали весь Космос. «Космос» – это греческое слово, означающее порядок во Вселенной. Оно противоположно по смыслу слову «хаос» и подразумевает глубокую взаимосвязь всего сущего. Оно внушает трепет перед сложностью и изощрённости взаимосвязей, пронизывающих мировоззрение. Александрия дала приют сообществу учёных, занимающихся физикой литературой, медициной, астрономией, географией, философией,  математикой, биологией и инженерным делом. Наука и образование тут достигла совершенства. Здесь процветала гениальность. Александрийская библиотека была тем местом, где люди впервые объединили на серьёзной и систематической основе свои знания о мире.
    Помимо Эратосфена в Александрии жили: астроном Гиппарх, который составлял звёздный карты и ввёл систему оценки яркости звёзд; Евклид, блестящий систематизатор геометрии, заметивший монарху, поставленному в тупик сложной математической задачей: «В геометрии нет царского пути»; Дионисий Фракийский, который выделил части речи и сделал для изучения языков то, что Евклид сделал для геометрии; Герофил, физиолог, установивший раз и навсегда, что вместилищем является мозг, а не сердце, Герон Александрийский, изобретатель цепной передачи и парового двигателя, автор труда «Automata» – первого сочинения о роботах; Аполлоний Пергский, математик, исследовавший формы конических соединений: эллипса, параболы и гиперболы – кривых, по которым, как мы теперь знаем, движутся планеты, кометы и звёзды; Архимед, величайший до Леонардо да Винчи гений механик; Птолемей, астроном и географ, собравший воедино многое из того, что сегодня составляет псевдонауку астрологию;  его геоцентрическая система мира продержалась полторы тысячи лет – хороший пример того, что интеллектуальная мощь не гарантирует от смертельных заблуждений. Среди всех этих великих мужей была и великая женщина, Гипатия, математик и астроном, последнее светило в александрийской науки, чья мученическая кончина связана с гибелью библиотеки спустя семь столетий после основания – история, к которой мы ещё вернёмся.
    Эллинские цари, правившие Египтом после Александра, весьма серьёзно относились к наукам. Веками они покровительствовали изысканиям и заботились о том, чтобы в библиотеке царила атмосфера, способствующая работе лучших умов того времени. В здании, украшенными фонтанами и колоннадами, имелось десять больших научных залов, посвящённый каждый своему предмету, ботанический сад, зоопарк, анатомический класс, обсерватория и огромная обеденная зала, где в часы досуга учёные мужи могли поспорить о своих идеях.
    Но, конечно, сердцем библиотеки было собрание свитков. Создатели его прошлись частым гребнем по всем культурам и языкам мира. Они засылали в чужие пределы своих агентов скупать библиотеки. На торговых судах, швартующихся в александрийском порту, стражи искали не контрабанду, но папирусы. Свитки изымали, копировали и возвращали владельцам. Трудно называть точные цифры, но, вероятно, библиотека содержала около полумиллиона рукописей, папирусных свитков. Что случилось с этими сочинениями? Создавшая их цивилизация погибла, а библиотека была целенаправленно уничтожена. До наших дней сохранилась лишь малая часть собранных в ней трудов да немногочисленные разрозненные фрагменты. Сколько несбыточных надежд внушают эти обрывки! Мы знаем, например, что на одной из полок библиотеки лежало сочинение Аристарха Самосского, доказывающего, что Земля – одна из планет, которая, подобно другим, обращается вокруг Солнца и что звёзды находятся чрезвычайно далеко. Эти выводы абсолютно верны, но нам пришлось ждать почти две тысячи лет, пока истинность их не была вновь доказана. Если горечь от утраты Аристархова труда умножить в сто тысяч раз, только мы постигнем величие классической цивилизации и трагедию её гибели.
    Мы далеко превзошли науку, известную античному миру. Но в наших исторических знаниях остались невосполнимые проблемы. Представьте, какие загадки прошлого удалось разрешить, будь у нас читательский билет Александрийской библиотеки. Мы знаем, что там хранилась утраченная ныне мировая история в трёх частях, написанная вавилонским жрецом Беросом. Первая часть освещала период от сотворения мира до Всемирного потопа, период, который длился 432 000 лет, то есть примерно в сотню раз дольше, чем по хронологии Ветхого Завета. Любопытно, что же там было написано?