Крысиный король. 2

    -Я вернулась! – мой звонкий выкрик разнесся по дому Норвина, пахнущему свежим кофе. Из кухни тут же появилась госпожа Алиса. Она была бодра и подтянута. Я хоть и не чувствовала себя усталой, но глядя на нее, вспомнила, что не спала уже сутки.
    -Норвин ушел совсем недавно. Вы не встретились?
    -Нет, я шла с другой стороны, - ответила я, скидывая пальто и вбегая в кухню. - Госпожа Алиса, а где «круглые сутки» за последний месяц?
    Она изумленно приподняла брови.
    -Как где? В гостиной на журнальном столике. Если хочешь, я принесу.
    -Не стоит, я лучше сама туда пойду. Ничего, если прихвачу с собой кофе? – спросила я, уже держа в руках полную чашку. Накрыть кофейник грелкой я как всегда забыла.
    -Конечно. Гостиная и нужна, чтобы в ней сидеть, - подавив внутреннее сопротивление, ответила госпожа Алиса.
    Когда я уже перебирала листки газет, в поисках нужных мне Ночных статей, она снова подошла ко мне.
    -Более старые выпуски я перевязала и отправила в кладовку.
    -Мне пока хватит этих, спасибо.
    -Это поручение твоего отца? – крайне серьезно предположила госпожа Алиса.
    -Нет, просто ищу Ночные новости.
    -Скажи, что конкретно ты ищешь, возможно, я смогу помочь.
    Я не выдержала допросов и подняла на нее взгляд.
    -Я не ищу ничего конкретного, просто мне надоело попадать в крайне неловкую ситуацию из-за моего полного незнания того, что происходит в Ночном мире.
    -Ах, вот как! – госпожа Алиса, наконец, поняла, что мне нужно, и сочла это не слишком важным. – Что ж, правильно.
    Выходя из комнаты, она внимательно проверила, поставила ли я чашку на картонную подставочку, чтобы не повредить лак стола. С того дня, как выяснилось, что мой отец лорд Протектор, я стала пользоваться в доме Норвина большей свободой и большими привилегиями, чем раньше. Например, мне уже разрешалось сидеть в гостиной дома и пить там кофе. Но при одном условии, что я не буду забывать заботиться о старинной мебели, которая досталась госпоже Алисе от ее бабушки.
    Впрочем, этой самой мебели было не так уж и много: книжный шкаф, два дивана, стоящие друг напротив друга, между ними журнальный столик. Еще в гостиной стоял рояль отца Норвина. Кажется, со дня его смерти на нем никто не играл. Его только протирали, и раз в три года госпожа Алиса вызывала настройщика. Скоро должен был состояться его очередной визит, и после него я лелеяла злодейские планы пригласить Джило, чтобы он поиграл на нем хоть немного. Мне давно казалось, что роялю молчание стало уже в тягость.
    Первой на интересующую меня тему попалось оповещение о похоронах, на которых сегодня был старый герцог. Судя по шрифту, «круглые сутки» просто использовали репринт какого-то Ночного еженедельника. Имена скончавшихся были в два столбика, чуть ниже стояли даты и адреса погибших в резне гостей, чьи похороны устраивались в ту же ночь. Многие имена были смутно знакомы, Джило или герцог, возможно, рассказывали мне что-то об этих людях. Чуть назад по времени я нашла коротенькую заметку, которая косвенно объясняла, почему в газетах было так мало об этом инциденте.

"Массовое убийство, свершившееся в доме герцога Карфакса в ночь с 28 на 29 ноября, потрясло всех, слышавших о нем, своей жестокостью. Немногочисленные выжившие свидетели утверждают, что смерть герцога Магнуса Карфакса, всей его семьи и многих гостей произошла по причине неожиданного их помешательства и не была следствием действия посторонних лиц или результатом заговора. И, тем не менее, по обвинению в уничтожении семьи самого влиятельного из пэров Ночной стороны и последнего потомка королей арестован барон Рокош. Расследование взято под контроль лордом Протектором".

    Последняя строчка объясняла все. Если в газете упоминалось, что расследование курирует мой отец, значит, широкая общественность не услышит о нем больше ни слова. Я задумчиво размяла затекшую шею, вспомнив странное выражение лица Джило, когда герцог назвал имена выживших. Затем в памяти всплыло лицо Иствана, каким он мне запомнился. Тихий, стеснительный, желающий выглядеть загадочным, но вместо этого кажущийся слабохарактерным, он, как и все друзья Джило, был вроде бы не способным ни на что, кроме веселого прожигания жизни. С трудом верилось, что он стал причиной и зачинщиком такой трагедии. С другой стороны я знала его плохо, ведь Джило утверждал, что существует еще тот Истван, которого он боялся. Поразмышляв над этим еще минут десять, я выкинула из головы всех этих Ночных героев и пошла спать, предварительно убрав за собой стол гостиной.

    Как и положено курьеру с глубоким чувством собственного достоинства, курьер лорда Протектора прибыл в наш дом именно в тот момент, когда мы обедали. Норвин с приглушенным рычанием встал из-за стола и открыл дверь. Через пару мгновений он вернулся за стол, держа в руках два письма. Норвину предназначался официального вида конверт, а мне толстый пакет. Мы их распечатали за чаем. В моем пакете были пять листков плотной бумаги, соединенные скрепкой и исписанные аккуратным почерком секретаря лорда Протектора. В углу первой страницы красовалась надпись «сказка на ночь», сделанная явно неряшливой рукой отца. Пробежав глазами пару первых абзацев, я даже не удивилась, заметив в них имя старого герцога Магнуса. Видимо, весь город только и говорит, что об этой трагедии. 
    -Что у тебя? – спросила я Норвина.
    -Ответ на мой запрос. Чуть более официальный, чем я надеялся,– он поднял глаза от своего письма и задумчиво провел рукой по грязным волосам. Вид у него при этом был явно расстроенный. - А у тебя?
    -Увлекательное чтение перед сном.
    -Позволь взглянуть?
    Я протянула ему листки, с трудом сдерживая улыбку. Норвин пробежала глазами первую страницу, потом перешел ко второй. Я начала сдавленно хихикать. Было невыносимо смешно наблюдать, как его брови ползут все выше и выше, а в глазах появляется шутливо брезгливое выражение.
    -Это что-то совершенно Ночное. Ты понимаешь, зачем он прислал тебе это?
    -Нет.
    -Хм, завтра узнаем. И я чувствую, что говорить мы будем явно не о том, о чем хотелось бы мне…
    -Он пригласил нас?
    Вместо ответа Норвин протянул мне свое письмо, где внизу страницы красовалось столь же корявое «жду вас завтра».
    -Лорда Протектора интересуют связи твоей семьи в Ночном мире? – почти попала в цель госпожа Алиса. Я кивнула в ответ. – Значит, тебе надо внимательнее читать все, что с этим связано.
    -Прочитаю завтра утром, - отмахнулась я не только из чистого упрямства, но еще и из-за желания не портить себе настроение, на ночь глядя. – А что у тебя нового в интернате?

    Я осталась верна своему решению и вечером не читала листки, а дисциплинированный Норвин прочитал их все перед сном, что испортило ему настроение окончательно. Я лежала рядом с ним и задумчиво мяла в руках письмо, адресованное ему, в котором был холодноватый ответ на детальный план реформ. Сквозь вежливые строчки письма отчетливо читалось «сейчас не до этого». Я прекрасно понимала Норвина, мне бы такая реакция на дело всей жизни тоже не пришлась бы по вкусу.
    -Зачем он прислал это тебе? – воскликнул Норвин, дочитав. – В этом нет никакого смысла! Или это действительно сказка на ночь? Если так, то она слишком страшная. Вместо того, чтобы детально рассмотреть мой план, он тратит время на эту Ночную ерунду! У Ночных дрязг нет ни начала, ни конца, в них невозможно разобраться и как-то здраво уладить! От того, что одним Ночным дворянином станет меньше, мир не рухнет! А наши дети – это то, что у нас впереди. От них зависит наша старость. Но нет, он предпочитает разбираться в Ночных ссорах!
    -Норвин, ты не справедлив к нему, - я с улыбкой вступилась за отца, хотя ярость Норвина казалась мне просто забавной. – Ты не представляешь, как он ненавидит заниматься Ночными делами, но это его обязанность - быть третейским судьей в подобных конфликтах. Он сам не один раз говорил мне, какую тоску наводит на него необходимость посещать собрание палаты лордов, но он не может предоставить их своей судьбе. Они же передерутся от избытка взаимопонимания. Он даже грозится изыскать способ протолкнуть в палату лордов меня, чтобы избавиться от необходимости присутствовать самому. Но это возможно к счастью только в случае, если я окончательно и безоговорочно стану маркизой Мнишек…
    -Этого еще не хватало! – буркнул Норвин, но все же улыбнулся. Я успокаивала его, хотя и не говорила, чем всегда кончался наш разговор с отцом. На его угрозы палатой лордов, я всегда отвечала, что после этого стану убеждать Норвина, что ему надо нажать на лорда Протектора, и все получится.
    -Дневным он доверяет в делах. Он знает, что они все сделают хорошо и без его участия. К тому же он не отказал тебе, просто указал на те пункты, которые показались ему сомнительными. Может, тебе не злиться, а еще раз все пересмотреть?
Норвин раздраженно взял листок с ответом и, поджав губы, стал читать его заново. Через минуту его брови поползли вверх и лицо приобрело задумчивое выражение. Я решила еще немного поуговаривать его для закрепления результата.
    -Конечно, ты прав, говоря, что дети – это наше будущее. Воспитание их - слишком серьезная проблема, чтобы решать ее в спешке. Это даже правильно, что он тянет. Реформы нельзя вводить резко, чтобы не сломать то хорошее, что было в прежней системе. И сейчас у тебя есть время все рассмотреть с разных сторон, найти возможные слабые места, оценить, что правильно, а что является пережитком прошлого…
    Норвин взглянул на меня. В его глазах читался очевидный вопрос «кому ты сейчас врешь?».
     -Пожалуй, палаты лордов тебе все же не миновать…
     -И ты о том же! – воскликнула я с притворной обидой в голосе и толкнула Норвина в бок. – Так что, я завтра заезжаю за тобой в экипаже?

    Утром со свежей головой и чашкой кофе я села читать листки, как утреннюю газету. С первых же строк возникло ощущение, что если это и газета, то открыла я ее на странице криминальных новостей.

М.Э. (сэр Мартин Элспет). Я заметил, как Свено бежит по коридору с перекошенным лицом. Я окликнул его, и когда он нетерпеливо отмахнулся от меня, я увидел в его руке длинный кинжал, испачканный кровью. Я спросил его, что происходит? Он не пожелал остановиться и стал кричать мне на бегу, что «заколол его, заколол этого гада!». Еще он кричал, что сейчас идет к ней, чтобы тоже… чтобы сказать ей все, что случилось по ее вине. Я схватил его за руку, остановил и спросил, кого Свено заколол. Тогда он набросился на меня, крича, что его отец мертв по вине той гадины, которую пронесла в дом на своей груди его сестра. Он упорно называл Джаспера  только производными от змей. Ее муж, ядовитая тварь, сказал мне Свено, убил их отца только что. Свено зашел в комнату и увидел, как Джаспер наклонился над бездыханный герцогом Магнусом. На вопрос, что произошло, Джаспер стал ругать Свено и издеваться над ним. Он называл старого герцога старым дураком и сумасшедшим, который сам набросился на Джаспера без предупреждения и таким образом сам виновен в своей кончине. Свено не выдержал оскорблений над еще не остывшим трупом отца, и набросился на Джаспера с охотничьим ножом.
Следователь. Откуда он мог взять нож?
М.Э. Да откуда угодно. Весь дом напичкан старинным оружием. Оно висит по стенам в каждой комнате.
Сл. Свено сказал вам, как именно Джаспер убил его отца?
М.Э. Нет, я не спросил тогда. Кинжал в его руках был слишком красноречив.
Сл. Хорошо. Дальше.
М.Э. Я застыл, ошарашенный новостью, а Свено вырвался и побежал к комнатам сестер. Я кинулся следом, не зная, что он собирается делать, и что буду делать сам.
Сл. Вы не пытались остановить его?
М.Э. Нет, больше не пытался. Свено ворвался в комнату, где были сестры, и сразу же буквально ткнул кровавый кинжал в лицо Элин со словами, что «убил эту ядовитую гадину, которую она пригрела». Я прочитал по лицу Элин, что она все поняла быстрее, чем я. Она спросила: «это его кровь на кинжале?» «Да!» – ответил ей брат и начал путано говорить ей о смерти отца, но она не слушала. Она пальцем провела по лезвию, потом слизнула капельку крови. Затем она отвернулась от нас и тихонько заскулила. Обезумевший Свено, взбешенный тем, что она его не слушает, рывком повернул ее к себе, и тут…
Сл. Что?
М.Э. Ее крик до сих пор звенит у меня в ушах. Она резко повернулась к нам и заорала. Ее вопль был непрерывным и становился все выше и выше. Сначала он просто отдавался эхом в стенах, затем от него зазвенели стекла. Он парализовал меня. Я стоял и смотрел, что происходит в комнате, не в состоянии пошевелиться. Элин кричала, все шире и шире разевая рот. Свено делал мелкие шаги назад. Его глаза лезли из орбит и наливались кровью. Эрин, вторая сестра, зажала руками уши и согнулась. Ее муж пытался затащить ее за стол, где спрятался сам. Меня самого омывали эти звуки, в которых была заложена сила, которой мы все владеем в той или иной степени…
Сл. Вы имеете в виду Ночной культ силы и колдовства?
М.Э. Да. Сила превратила рот Элин в черное окно, откуда дул смертоносный ветер прямо на  Свено. Кожа его лица оттягивалась назад, а волосы трепетали. Наконец, он не выдержал и упал. Я видел, что его лицо в крови. Муж Эрин в это время нащупал тяжелый ларец и из последних сил швырнул его в Элин, попав в голову. Она упала, как подкошенная, и звук смолк. Я продолжал стоять, приросший к месту. Свено не шевелился, так же как и Элин. Я видел, что у нее пробита голова. Муж Эрин лежал ничком в неестественной позе. Вдруг кто-то дернул Эрин за ниточку, и она  поднялась из разрухи.
Сл. Вы снова забыли, что это дознание, а не литературные чтения. Прошу вас, говорите по возможности четко, описывая произошедшее.
М.Э. Я помню, где нахожусь и с кем говорю! И говорю я так, как было! Она действительно поднялась, как встают марионетки. Она выпрыгнула в воздух и пошла к выходу из комнаты! Она  проплыла мимо меня, не видя! Я все еще был парализован и не мог пошевелиться. Я помню ее лицо, измененное до неузнаваемости заклятием вопля Элин. Я ничего не мог сделать, только стоять и ждать, когда что-то произойдет. Когда к музыке в зале добавились все нарастающие крики, я этому даже не удивился. Я удивился только тому, что выжил сам. Понемногу сила заклятия стала спадать, и я смог сделать несколько шагов, держась за стены. Я с трудом добрел до потайной лестницы, ведущей в главный зал. Дверь в нее было распахнута, занавесь одернута. Снизу доносились музыка, грохот и крики. Я взглянул вниз в темноту спуска, и тут сознание покинуло меня.
Сл. Это все, что вы помните?
М.Э. Да.

И.Б. (сэр Иддо Брин). К нам по лестнице поднимался Хьюго. Истван преградил ему путь своей тростью. Он спросил его: «что загрустил, весельчак?» «Истван, уйди, упейся и упади под стол, как ты любишь делать. И не мешай развлекаться ни мне, не баронессе», - последние слова Хьюго сказал, наклонившись к Иствану. Хьюго как начал издеваться над ним с самого начала, так и не мог остановиться. Истван не выдержал. Он сказал Хьюго со злой улыбкой: «я пригласил сюда еще гостей». Хьюго, как всегда, не счел это серьезным: «Пей мое вино, сколько сможешь держать стакан, но не зови сюда свой сброд!».

    Я так разогналась, читая, что не сразу заметила, что одно действующее лицо сменилось. Только неувязка с обмороком заставила меня притормозить. Но в моем сознании все равно осталось ощущение, что разговор Хьюго и Иствана произошел в чьем-то помутненном сознании, а не в реальности.

Сл. Больше барон Истван никак не угрожал графу Хьюго?
И.Б. Нет, хотя Хьюго насмехался над ним весь вечер. Впрочем, он делал это всю жизнь, и все давно привыкли.
Сл. Вы понимаете, кого имел в виду Истван, говоря о приглашенных?
И.Б. Не имею понятия. Я не видел среди гостей тех, кого не ожидал увидеть.
Сл. Хорошо, дальше.
И.Б. Ну, дальше Хьюго отбросил в сторону его трость и ушел. Через некоторое время с той же стороны, откуда пришел Хьюго, появилась баронесса.
Сл. Она осталась с вами?
И.Б. Нет, просто кивнула мужу и прошла в зал. Я и Истван остались на площадке лестницы одни, когда раздался тот вопль. Пока он длился, никто из нас не смел пошевелиться. Люди в зале замерли. Я никогда до этого не слышал баньши, но думаю, она должна вопить именно так. Это был не крик боли, хотя она там была, и не крик отчаяния или страха. Это был просто вопль, который проводит черту между прошлым и будущим. Он прожигал в сердце рубец, который станет вечной отметкой этого мгновения. Я протрезвел в момент. Затем крик резко оборвался, и я смог перевести дыхание.
Сл. Как вел себя барон?
И.Б. Так же как и все, удивленно оглядывался.
Сл. Дальше.
И.Б. Дальше начался полный бред. Крик оборвался, но люди внизу, как ни странно, вдруг продолжили танцевать. Музыканты играли, будто оглохли от крика. Редкие одиночки бежали к нам по лестнице. Из бокового коридора к нам подбежал бледный Хьюго. Я понял, что что-то случилось. Он сразу накинулся на Иствана: «кого ты привел сюда?!» «Помнишь лес рядом с моим домом? Помнишь, кто там остался? Сегодня они все пришли сюда». Хьюго отпрянул от него, явно понимая, в отличие от меня, кого тот имеет в виду. Затем Хьюго забыл издеваться над Истваном, он просто стал нетвердым шагом спускаться по лестнице. Я пошел следом за ним, чтобы все-таки узнать, кто кричал. Но он не реагировал на мои вопросы. Он просто шел, и на ходу становился сам на себя не похож. Я толкнул его в плечо, но он вдруг вскинул голову, будто узнал кого-то в зале, и бросился вниз. Он бежал, перепрыгивая через ступеньки, сжимая кулаки на бегу. Он ворвался в толпу, сшибая людей с ног и создавая панику там, где ее еще не было. Когда он настиг того, кого заметил, то стал бить его. Крики усилились, и я вдруг понял, что они раздаются и с другой стороны зала. Я посмотрел туда, но ничего не смог разобрать в месиве тел. Обернувшись, я увидел, что на верхушке лестницы стоит Истван, опираясь на свою трость, и смотрит на то, что творится в зале.

К.Н. (Кларисса Н., горничная). Нет, я слышала совершенно отчетливо, как баронесса Рокош сказала милорду Хьюго: «Я люблю тебя по прежнему, но мне не суждено стать твоей женой».

    -Так, а это здесь при чем? – невольно вырвалось у меня. Выдержки из протокола становились все более короткими, и к ним не прилагалось никаких пометок.

Сл. Хорошо, но что было дальше?
К.Н. Дальше баронесса заметила меня, как-то так посмотрела и вышла из комнаты.
Сл. Как посмотрела?
К.Н. Ну, так! Так, что я застыла на месте, и если бы у меня была совесть, она бы, наверное, проснулась.


Б.К. (сэр Бруно Кавиц). Хьюго двигался сквозь толпу, ломая шеи, ребра, руки. Даже несколько сразу не могли остановить его и справиться с его звериной яростью. Он словно видел злейших врагов в лицах прежних друзей.
Сл. Почему вы так решили?
Б.К. Я знаю его давно и могу читать по лицу. Он видел своих врагов. Видел. Его перекашивало, и он мчался к ним, затем следовала расправа, но после он снова видел врага. В его лице сквозило отчаяние, будто он вынужден был убивать их снова и снова, а они в издевку над ним не желали умирать. Наконец, он поднял голову и заметил барона Иствана, стоящего на последней ступеньке лестницы, опираясь на трость.
Сл. Дальше.
Б.К. Он побежал вверх по лестнице. Барон словно ждал его. Позже, вспоминая эту сцену раз за разом, я невольно сравнил выражение лица его и Хьюго, и понял, что барон был единственный, кому Хьюго был не страшен. Он один сохранил хладнокровие и просто наблюдал за нашим испугом и муками с усмешкой философа. Одним своим видом он говорил: «вы получили то, что заслужили». Но, черт побери, неужели это было ему решать?!
Сл. Не отвлекайтесь на лирику. Дальше.
Б.К. Хьюго взбежал по ступенькам. В трости барона оказалась спрятана шпага, чего я не знал раньше. Этой шпагой он проткнул Хьюго легко, как всегда справлялся с дикими зверями на охоте. После его удара Хьюго покатился вниз по лестнице и остался лежать в самом низу. Все отпрянули от тела, и насколько я помню, никто не хотел подходить к нему близко.


Сл. Итак, что вы можете сказать о том вечере?
Обвиняемый. Ничего. Я был слишком пьян, чтобы что-то запомнить.
Сл. Но вы помните, как прибыли в дом герцога Магнуса?
Обв. Да.
Сл. А обед вы помните?
Обв. В общих чертах.
Сл. А как граф Хьюго издевался над вами?
Обв. Смутно.
Сл. А бал и раздавшийся крик?
Обв. Нет, уже не помню.
Сл. А как вы угрожали графу?
Обв. А я угрожал?
Сл. А как вы убили его?
Обв. Не помню. Был слишком пьян.
Сл. Вы отказываетесь признать, что убили его?
Обв. А этому были свидетели?
Сл. Да, и показания лежат на моем столе.
Обв. Тогда не отказываюсь. Но я сам этого, к счастью, не помню.

    Последний диалог меня просто насмешил. Я представляла очень ярко, как Истван отвечает тихо и чуть замедленно. К счастью, я сидела в своей комнате и могла смеяться в голос, ведь если бы госпожа Алиса услышала и спросила, чему я так радостно ржу, то я не удержалась бы и зачитала ей последний отрывок. Думаю, она сочла бы его не совсем смешным.
    В целом эти вырезки из протокола показались мне путанными, неполными и смахивающими на Ночной роман. С другой стороны, видимо, отец выбрал наиболее информативные фрагменты, урезав все судейские формальности. В отличие от Норвина я не стала искать смысл в листках, а просто прочитала все еще пару раз, чтобы разобраться в именах, и стала ждать вечера.