Старый клоун

Старый клоун сегодня изрядно пьян,
но всё ещё держится на ногах.

Старый клоун почти никогда не смеётся:
иногда на его лице можно встретить ухмылку, но...
Тот, кто слышал, как он смеётся, уже пропал.
Говорят, у него вообще нет лица:
он рисует себе губы, нос и глаза.
Белая пудра, помада кровавого цвета…
Говорят, вместо глаз у него пара углей,
От злости они разгораются ярким огнём.
Наверно, преувеличивают. Но…

Его никогда не найдёшь на арене.
Говорят, он одет во всё чёрное, ходит всегда пешком;
в кармане куртки найдётся бутылочка виски,
какие-то сигареты и за пазухой острый нож.
Дьявольски острый нож.
Говорят, там, куда он приходит, останавливается время,
говорят, он посланник смерти, говорят, сумасшедший, больной…
Много чего говорят. Но…

Солнце скатилось на дно, город наполнила ночь.
Он плетётся домой вдоль гнилого забора –
в тот дом на окраине города, в котором всегда темно.
На крыше седая ворона,
под дверью непрошеный пёс.
Старый клоун пришёл наточить нож.
Этот старый ночной обряд
вроде вызова князя тьмы.
Кто-то, наверно, видел, но…

Слышно, как начинается дождь.
Электрический ток заряжает воздух,
точильный круг высекает искры.
Пепельный свет луны еле дышит,
небо затягивают облака,
на землю ложится густой туман.
Лезвие в темноте говорит языком огня.

Старый клоун сегодня изрядно пьян.
Он отправился в ночь,
он уходит в туман,
заточив свой охотничий нож.
Он растворяется в темноте, превращается в ночь,
превращается в воздух, туман и дождь.

В этом городе смерть обернулась клоуном.