Глюки. гл. из а. б. пов. Кружение лет

               

 Треннировки три раза в неделю делали своё дело. Я стремительно наливался силой и к сентябрю 1957 года, был готов к выполнению норматива второго разряда. Особенно хорошо шёл жим двумя руками. Я легко прожимал 75 кг по два-три раза подряд. А однажды рискнул выжать 85 кг, что было на двадцать семь кг.   больше моего веса. В толчке подходил к ста килограммам. Что не шло, так это рывок. С трудом рвал семьдесят кило. Техника рывка была слаба и спина в подрыве плохо работала. Но я продолжал упорно тренироваться и произошла перетренировка. Пришла вялость, аппатия, нежелание работать со штангой. Через две недели должны были состояться соревнования на первенство ДСО Труд, а я выходил из формы.
Однажды, устроясь в постели на ночь, я, подложив под голову руки и прислушиваясь к невнятному шёпоту отца и матери на соседней кровати,  пялился на светый потолок, освещаемый уличным фонарём. Устав смотреть вверх, перевёл взгляд на комод, стоявший в ногах у моего дивана. И вдруг, в полусумрачном свете комнаты, увидел на краю комода гипсовый, светлый грудной бюст В.И.Ленина, высотой сантиметров сорок.
Только я разинул рот, чтобы спросить у родителей откуда здесь взялся бюст Ленина, как Владимир Ильич повернув ко мне голову, вперился в меня глазами.
Ужас объял меня! Я почувствовал, как мороз пробежав по моему телу,  поднял   мои волосы дыбом. Натянув одеяло до самых глаз, я стремительно перевернулся на живот и закрылся одеялом с головой. В тот же момент, на мои ноги кто-то сел, сильно придавив их к дивану. Посидев несколько секунд, он повернувшись и  проползя по моим ногам, по спине, удобно устроился на моём горбу. Я отчётливо чувствовал остроту коленей вдавливаемых мне в спину. Всё моё тело было сковано и неподвижно. Ни глаз, ни рта я раскрыть не мог. Не мог пошевелить ни одним пальцем. Пытаюсь позвать на помощь, но вместо крика одно беспомощное мычание. Рта не разлепить. Слышу как мать говорит отцу:
- Ну-ка, Яша, разбуди-ка Эдика. Что-то снится ему, стонет.
Слышу, как отец сползает с кровати и тряся за плечи, несколько раз встряхивает меня. Всё! Стало легко, тяжесть исчезла. Я, облегчённо вздыхая выбираюсь из под одеяла и рассказываю о моём видении.
-Приснилось всё это тебе! – cделали они своё заключение.
На другой день рассказываю о моём состоянии тренеру и  Олег Петрович запрещает мне тренировки, сказав, чтобы я неделю не появлялся. Через неделю лёгкая тренировка, если чувствовать себя буду хорошо, и  потом -  соревнования.
Через неделю я чувствовал себя хорошо. 
 
            Соревнования закончились для меня, выступающего в весе до 60 килограмм,  выполнением второго разряда с результатом: жим –82,5килограмма ( на семь кило больше второго разряда и выше первого на 2,5 кг.), рывок  - 75 и толчок 102,5 кило – норма второго.
Сильный я был парень, но не хватало техники, а на это  нужно было время, которого уже не было. В октябре меня забрили в армию.
Но с полмесяца мне удалось потренироваться в спортивном зале пятого цеха Ижорского завода. Там занимались и штангисты и борцы и акробаты. Здесь произошло знакомство с Юркой Борзовым, которы сразу же поразил меня тем, что в любой момент мог сделать несколько фляков подряд, закрутить сальто, вперёд или назад прямо на паркетном полу зала. Выяснилось, что у него был первый разряд по  гимнастике. Не жужд он был и занятиям со штангой, занимался борьбой.    Работал он тогда в 11 цехе подручным кузнеца и был инструктором по гимнастике в спортклубе Ижорского завода,  председателем которого был в то время Алексей Пузыня.
Зал был оборудован сценой и использовался в торжественных моментах, как актовый зал. Заполнялся стульями, на сцену ставились столы для президиума, из угла выдвигалась трибуна для оратора, ставились микрофоны и пожалуйте бриться. Заканчивались праздники, лекции, всё убиралось, на сцену ставился помост со штангой, в зале раскладывались маты и можно было заниматься 
 Многие ребята из конструкторского бюро занимались в спортзале. Кто чем. Вспоминаю Вальку Злобина. Очень сильный был парень. Тот качался гантелями и гирями. Невысокого роста, поджарый, мускулистый, он вызывал у меня некоторую зависть своим спокойствием и уверенностью в себе. При весе в 65 кило, он забирался к нам на сцену, на которой стояла штанга и показывал класс, выжимая 90 килограммов. Несомненно, он мог бы быть хорошим  тяжелоатлетом, но так им и не стал. Возможно    не было настоящего интереса. Но однажды, на одной из тренировок, я, видя как он выжимает 90, раззадорившись, дважды подряд выжимаю 85 кг. Ребята завели меня на эти же 90, и я жму их, правда с большим прогибом в спине, но выжимаю ведь, хотя мой собственный вес  килограммов на шесть меньше, чем у Валентина.
Когда я вернулся из Германии,  где мне пришлось проходить военную службу и работать, я встретился с ним на помосте  в соревнованиях по тяжёлой атлетике на первенстве Ижорского завода где он, и я выступали в лёгкой весовой категории до 67,5 кило, только в разных командах. И при большом стечении зрителей, между нами произошла дуэль  в   ДК Ижорского завода , на сцену которого поставили помост.
 Моё преимущество было неоспоримо. Он закончил жим на 90 килограммах. Всё те же 90, как и много лет назад. Я же начал жать со ста кило и закончил  на 110. Выше норматива мастера спорта на 5 кило. В рывке он показал  80 кг., я 105килограммов. Толкнул он всего  105, я 130кг.   Моя сумма троебория в 345 кг.  была выше его суммы на 70 килограммов и позволила мне стать абсолютным чемпионом Ижорского завода. Теперь уже он завидовал мне и, с кисловатой улыбкой, поздравлял меня, заняв всё же второе место.
Сохранилась моя фотография, снятая фотографом завода Борисом Проскуряковым, после момента жима 105 кг, норматива мастера спорта. Это фото много лет  красовалось в фойе спортивного клуба Ижорского завода.