А. С. Пушкин О Дурове

Этот рассказ - самого Александра Сергеевича Пушкина,найденный в  черной тетради. Я здесь сохранила орфографию и пунктуацию  поэта.
Прошу не писать рецензий.

Дуров — брат той Дуровой, которая в 1807 году вошла в военную службу, заслужила Георгиевский крест и теперь издает свои записки. Брат в своем роде не уступает в странности сестре. Я познакомился с ним на Кавказе в 1829 году, возвращаясь из Арзрума. Он лечился от какой-то удивительной болезни, вроде каталепсии, и играл с утра до ночи в карты. Наконец он проигрался, и я довез его до Москвы в своей коляске. Дуров помешан был на одном пункте: ему непременно хотелось иметь сто тысяч рублей.
Всевозможные способы достать их были им придуманы и передуманы.
Иногда ночью в дороге он будил меня вопросом:
-Александр Сергеевич! Александр Сергеевич! Как бы, думаете вы, достать мне сто тысяч?

 Однажды сказал я ему, что на его месте, если уж сто тысяч были необходимы для моего спокойствия и благополучия, то я бы их украл.
- Я об этом думал, — отвечал мне Дуров.
-Ну что ж?
 -Мудрено, не у всякого в кармане можно найти сто тысяч, а зарезать или обокрасть человека за безделицу не хочу: у меня есть совесть.
- Ну так украдите полковую казну.
- Я об этом думал.
- Что же?
-Это можно бы сделать летом, когда полк в лагере, а фура с казною стоит у палатки полкового командира. Можно накинуть на дышло длинную веревку и припрячь издали лошадь, а там на ней и ускакать; часовой, увидя, что фура скачет без лошадей, вероятно, напугается и не будет знать, что делать; в двух или трех верстах можно будет разбить фуру, а с казною бежать. Но тут много также неудобства. Не знаете ли вы иного способа? - Просите денег у государя.
-Я об этом думал.
-Что же?
- Я даже и просил.
- Как! безо всякого права?
-Я с того и начал: ваше Величество! я никакого права не имею просить у вас то, что составило бы счастие моей жизни; но, ваше Величество, на милость образца нет, и так далее
- Что же вам отвечали?
- Ничего.
- Это удивительно. Вы бы обратились к Ротшильду.
- Я об этом думал
- Что ж, за чем дело стало?
- Да видите ли: один способ выманить у Ротшильда сто тысяч было бы так странно и так забавно написать ему просьбу, чтоб ему было весело, потом рассказать анекдот, который стоил бы ста тысяч. Но сколько трудностей...

Словом, нельзя было придумать несообразности и нелепости, о которой бы Дуров уже не подумал. Последний прожект его был выманить деньги у англичан, подстрекнув их народное честолюбие и в надежде на их любовь к странностям. Он хотел обратиться к ним с следующим спичем: «Граждане. англичане! я бился об заклад об 10 000 рублей, что вы не откажете мне дать взаймы 100 000. Граждане англичане! Избавьте меня от проигрыша, на который навязался я в надежде на ваше всему миру известное великодушие.
Дуров просил меня похлопотать об этом в Петербурге через английского посланника, а свой прожект высказал мне не иначе, как взяв с меня честное слово не воспользоваться им.

 Он готов был всегда биться об заклад, и о чем бы то ни было. Говорили ли о женщине,:
- Хотите со мной биться об заклад,— прерывал Дуров, — что через три дня я буду ее иметь?
 Стреляли ли в цель из пистолета, — Дуров предлагал стать в 25 шагах и бился о 1 000 р., что вы в него не попадете. Страсть его к женщинам была также очень замечательна. Бывши городничим в Елабуге, влюбился он в одну рыжую бабу, осужденную к кнуту, в ту самую минуту, когда она была уже привязана к столбу, а он по должности своей присутствовал при ее казни. Он шепнул палачу, чтоб он ее поберег и не трогал ее прелестей, белых и жирных, что и было исполнено; после чего Дуров жил несколько дней с прекрасной каторжницей. Недавно я получил от него письмо, он пишет мне: «История моя коротка: я женился, а денег все нет».
Я отвечал ему: «Жалею, что изо 100 000 способов достать 100 000 рублей ни один еще, видно, вам на удался».