Жертва свободы ч. 38

                Глава 4.  Жертвенная ценность
                §38.  Жертва свободы

                И если лик свободы явлен,
                То прежде явлен лик змеи,
                И ни один сустав не сдавлен
                Сверкнувших колец чешуи.
                А.А.Блок
   Существо, временно или постоянно лишённое свободы передвижения, является жертвой заключения. Под свободой же в общепринятом смысле подразумевается отсутствие того или иного вида закрепощения и, прежде всего скованности в моральном плане.
Однако свобода может возникнуть в итоге верховного соизволения или так называемой «революции сверху», действие которой в России детально изучил и осветил Н.Я.Эйдельман.
Как дополнение к свободной, появляется жертва освобождающая. Для того, чтобы выйти на «волю», человек теряет годы жизни.

    Несмотря на красивое название, освобождающая жертва ужасает своим исходом.
Император Павел 1, пытавшийся урезать барщину до трёх дней в неделю, был задушен в своей спальне бравыми гвардейскими офицерами с высочайшего попущения своего сына Александра.

    Александр 2-й, царь освободивший крестьян, был подорван бомбой народовольца.
В то же время узко понимаемая свобода есть, по меньшей мере, вседозволенность, жертвы которой превосходят по общему количеству пострадавших от запрета.
Иногда для того, чтобы стать подлинно, то есть духовно свободным, человек может отказаться от видимой воли. В самом звучании слова «свобода» часто слышится «своя беда».

   Ещё великий философ Гераклит Эфесский сказал, что «своеволие следует гасить скорее, чем пожар» 1
Приговорённый к казни Сократ отказался от побега, выбрав подчинение закону, а не попустительство личной прихоти.
Его поступок стал высшим в Элладе проявлением духовной свободы.
Однако в христианстве свобода подразумевает глубокую искреннюю  веру и связанное с ней смирение пред лицом братьев и сестёр.

   - Свобода в религиозной жизни есть обязанность, долг - говорит выдающийся русский мыслитель Бердяев, посвятивший своё творчество исследованию проблемы свободы.
- Где Дух Господень - там свобода - произносит апостол Павел 2 Кор. 31.7.
Человек есть раб необходимости, которая олицетворяет природу. Природу следует понимать не как тварную совокупность, но первородный грех Адама, таящийся в любом человеке.
Человек же, преодолевший утробную необходимость, рождается заново, приближаясь ко Христу.

   Даже обратившись к убийству Авеля Каином, можно предположить, что жертва относительно более свободного человека гораздо угоднее Господу, нежели дар раба. «Спустя несколько времени, Каин принёс от плодов земли дар Господу, и Авель также принёс от первородных стада своего и от тука их. И призрел Господь на Авеля и на дар его, и на Каина и на дар его не призрел» Быт. 4.3.5.

   Из всего вышеперечисленного явствует, что более угодный Богу Авель был пастухом, то есть личностью в какой-то мере неприкаянной, кочевой, а, следовательно, видимо свободной.
После акта жертвоприношения Каин убил своего кровного брата, что явилось как бы продолжением даяния.
Состояние аффекта от глубокой обиды ввиду неприятия Всевышним плодов земли и в то же время результатов тяжкого труда земледельца были столь велики, что мирный хлебопашец лишил жизни единоутробного брата.
Стоит задуматься - так ли уж мирен тяжкий труд, как это кажется?

   Чем невыносимее, неблагодарнее, беспросветнее работа, тем больше закабаляется и, соответственно озлобляется, а вернее, возмущается человек. Поэтому так неимоверно жестоки восставшие рабы по отношению к своим хозяевам.
Жизнь в безусловном подчинении угнетала крепостных, прежде всего их личной зависимостью. Оттого бунт можно сравнить с прорывом плотины, сдерживающей не только тела, но, прежде всего, души людей. В момент прорыва все чувства и мысли людей, проносясь в едином потоке, заражаются и заряжаются одной лишь агрессией (пожалуй, самой мощной, разрушительной и  всё же отчасти движущей силой жизни).

   Однако, как ни странно, наиболее полная свобода, за которую обычно принимают вседозволенность, зачастую влекущую  полную распущенность личности, тоже создаёт препону для жертвенного осуществления, ибо восприятие идей или припоминание, которым, прежде всего, является знание по Платону, чаще всего происходит под колоссальным психическим воздействием.
Так называемое «томление духа», часто употребляемое в превратном смысле, побуждает дух к стремлению ввысь.

   Ранняя вольготность создаёт бездумную расслабленность. Конечно, созерцательность необходима для жизни в творчестве (многого стоит определение «деятельной лени», выведенное В.Набоковым в романе «Дар»), но всё же только при участии в жизненной схватке складывается или выплавляется духовный облик личности как жертвы.

   О противоречии между свободой и необходимостью говорит в своих Богословских трудах выдающийся русский мыслитель А.С.Хомяков.
Явление Бога людям было бы необходимостью, своего рода насилием над личностью. Вера же в невидимого Вседержителя предстаёт истинным свидетельством духовной свободы в человеке.
Нынче всё, что только можно в области сексопатологии, рушится на головы и внедряется в больные души несчастных потомков Славян. Матерщина в печати и на экране выдаётся за «свободу слова». Жертвами подобной «свободы» становятся прежде всего дети Славян, ибо в мусульманских республиках все-таки существуют нравственные ограничения на различные представления, в которых участвуют лица с нетрадиционной ориентацией.

   Уже Кант различал негативную и позитивную свободы.
Крупный русский мыслитель так сказал об этом духовном явлении: «Существуют две свободы, или две ступени творчества - свобода произвола и свобода творчества». 2
- Если Бога нет, то всё дозволено - говорит Достоевский устами своего героя.


1 Гераклит Эфесский //Материалисты Древней Греции.-М.,1955.-С.45
2 Вышеславцев Б. Этика преображённого эроса.-М.:Республика,1994.-C.193