Глава 17 романа Преуспеть на Тверской В. Лазаря

                / разрешение автора имеется/

  Рогожин гнал свой джип на предельно допустимой скорости, но ощущение давящей тоски не проходило. Веселая пирушка в особняке Пинегиных продолжалась далеко за полночь, однако ни шумное застолье, ни девушки-модели не развлекли его.
  Чувство глухого раздражения заставило уйти задолго до финальной части. Похмелье на чужом пиру не прибавляет счастья.
  Та, которую он любит, принадлежит другому. Он мог бы примириться с этим и не страдал бы так, если бы Пинегин — этот напыщенный индюк, осознавал, каким сокровищем владеет. Но, судя по его речам, он Вику ни во что не ставит.
  Обогнав зеленый «форд», он повернул на набережную Яузы.
  Улицы были пустые. Лишь всполохи рекламы да фонари у стен лили холодный синий свет на тротуары. Когда надвинулись бегущие огни Устьинского моста, он сбавил скорость.
  «А если совершить подмену?» — вспыхнуло в мозгу. Соображая, он выпустил из рук баранку и едва не наскочил на парапет. «Вот она, идея… — встрепенулся он, выравнивая руль, — бриллиант для заместителя — стразы для хозяина!»
  Настроение сразу же улучшилось. Он стал насвистывать, а въезжая на Татарскую, уже вовсю горланил «Гром победы, раздавайся!»

                *  *  *
  Рогожин, чертыхаясь, кружил по Малой Якиманке. Дома располагались хаотично, не по системе чет-нечет, и тот, который он искал, найти не удавалось. Наконец, увидев цифру 9 на одном из неказистых зданий, он въехал в узкий двор. Дальше все сходилось с тем, что говорили ему по телефону: терраса с вывеской «Фотоуслуги» и сбоку пластиковые двери, ведущие в цокольный этаж.
  Он спустился по ступеням вниз и позвонил.
  В проеме дверей показалась симпатичная блондинка.
        — Вы Рогожин?
— Да.
— Проходите. Евгений Васильевич дважды спрашивал о вас.
  Рогожин шагнул через порог и оказался в просторном помещении, по отделке вступавшем в диссонанс с убогой коробкой наверху.
— Сюда, пожалуйста. — Она распахнула дверь приемной.
  Лунев — хозяин студии, радушно улыбаясь, жестом пригласил его присесть. Блондинка также пристроилась в углу.
  Рогожин покосился на нее, как бы давая понять, что дело у него конфиденциальное, и он хотел бы обсудить его с глазу на глаз.
— Это Анжела, мой помощник, — сказал Лунев, тем самым подтверждая, что ее присутствие уместно.
  Рогожин колебался, не зная как все изложить при девушке.
— Итак, господин Рогожин, вы хотели заказать коллекционный фильм, — подсказал Лунев. — Я правильно вас понял?
— Да. Фильм эротического содержания. В одном экземпляре, разумеется.
— Не беспокойтесь — мы умеем хранить тайны. Анжела всегда считает дубли, а оператор сдает их под отчет. После того, как фильм смонтирован, все лишние материалы сразу же уничтожаются, — заверил Лунев. — Закурите? — Он пододвинул гостю коробку «Куинтеро».
— Спасибо. — Расслабившись, Рогожин запыхтел сигарой.
— Какой у вас пунктик? — неожиданно спросил Лунев. Видя замешательство клиента, он уточнил: — Я имею в виду фантазии и чувства, что одолевают вас, требуя реализации в картине. Одни предпочитают, чтобы их постегивали прутиком, другие требуют, чтобы не осталось живого места на партнерше, третьим доставляет удовольствие видеть себя в объятиях дружка. Случаются и более странные фантазии — заказчик хочет видеть расправу над соперником…
  Рогожин предупреждающе поднял ладонь.
— Никакого насилия и крови, никаких «голубых» картинок. Ролик об обычной паре, предающейся любви.
— Кто же фигуранты? — полюбопытствовал Лунев.
— Я, и одна небезразличная мне дама. Все исполняется дублерами.
— Понятно, — усмехнулся Лунев. — Фотографии у вас с собой?
  Рогожин отвернул пиджак и вынул из кармана пару снимков.
  Лунев затушил сигару и разложил их на столе.
— Типаж для дамы будет подобрать непросто. Вы тоже колоритная фигура, — рассуждал он вслух. — Сходство должно быть идеальным?
— Разумеется, — сказал Рогожин. — Вариации на тему я мог бы подобрать и в магазине. Узнаваемость — важнейшее условие.
  Лунев откинулся на спинку стула:
— Фото вы нам предоставили. Но этого мало. Чтобы получился фильм, я должен на денек-другой приставить к вам Анжелу.
— Зачем это? — насторожился клиент.
— Анжела будет изучать ваш стиль, манеру поведения, привычки.
— Я думаю, что мы поладим, — улыбаясь уголками рта, сказала девушка. — Вы не против немного поделиться личным?
        — В пределах темы… Раз это нужно.
  Лунев придвинулся к столу:
— Съемки можно делать в студии — затраты будут меньше, или же арендовать пустующую виллу — это вам влетит в копеечку. О костюмах и прочих атрибутах я уже не говорю… На какой бюджет я могу рассчитывать? — Его лицо приняло озабоченное выражение.
— «Штук» пятьдесят, — сказал Рогожин. — Плюс ваш гонорар.
— Тогда прибавьте еще пятнадцать — и мы договорились.
— Хорошо. Шестьдесят пять… Когда вы сможете начать?
— Считайте, что мы уже начали, — круглое лицо Лунева расплылось в улыбке. — Анжела будет вас сопровождать.
  Повышенное внимание к своей особе не слишком понравилось Рогожину. Он встал и, принужденно улыбаясь, обратился к девушке:
— Мы можем где-нибудь поужинать. Но я не обещаю откровений в духе Ганнибала Лектера в «Молчании ягнят».
— Я не буду копаться в вашем подсознании, — заверила Анжела. — Мы ограничимся беседой о простых вещах.
  Они поехали в «Красную карету» — шикарный ресторан в Замоскворечье.
  Когда официант убрался, Анжела неожиданно спросила:
— Женщина на снимке… Кто она?
— Вас интересует, кто она по специальности, — переспросил банкир, соображая, сколько информации отмерить.
— Не только, — улыбнулась девушка. — Меня интересует цель — вы хотите покорить ее, или пытаетесь скомпрометировать? Свободна эта дама, или она замужем и возник любовный треугольник?
  Банкир потупил взгляд:
— Благосклонность этой дамы много значит для меня.
— Почему вы не добиваетесь ее обычным способом? — Она смотрела на него в упор.
— Это жена моего начальника.
— Вас постигла неудача? — Анжела спрятала улыбку.
— Я не пытался зайти так далеко.
— Отчего же? — Она пригубила мартини. — Не хватило смелости? Или таким вам представляется тайм-аут перед решительным броском?
— Не все так просто. Мы с ее мужем считаемся друзьями.
— Но без взаимности. Не правда ли? — Анжела усмехнулась.
— Друг становится соперником, когда влюбляешься в его жену.
— О ваших чувствах ей известно?
— Вряд ли. Я не ухаживал за ней. Не говорил ей комплиментов.
— А смятение при встрече, восторженные взгляды? Если вас действительно сжигает страсть, вы не могли себя не выдать. Она не выглядит простушкой; в ней чувствуется порода. Интеллигентное лицо, проницательный, глубокий взгляд…  — говорила  Анжела, ловко управляясь с отбивной.
— Вы правы. Она — художник.
— Теперь понятно. Поначалу я решила, что вы потерпели в любви фиаско и добиваетесь реабилитации в картине. Неуверенные в себе мужчины — наши постоянные клиенты. Воплощение фантазий в фильме частично восстанавливает эго. Но тут особый случай — вы будете страдать.
— Я не согласен с вами. Вы забыли про такое целительное средство, как унижение соперника. — Рогожин быстро опрокинул рюмку.
— Значит, дело в нем?
— Видеть соперника поверженным всегда приятно. А если ты уводишь у него жену — это полный триумф.
— Ясно. Вы сражаетесь на двух фронтах. — Анжела накладывала спаржу. — Но развязка может оказаться не такой, как вы наметили.
— С чего вы взяли? — Рогожин перестал жевать.
— Если шеф узнает о вашем увлечении, то вам несдобровать… К тому же неизвестно, как определится дама: ответит вам взаимностью или решит, что лучше прокатить на вороных. Кстати, как ее зовут?
— Виктория.
— Вы ей нравитесь? — Анжела оторвала дольку апельсина.
— Она со мной мила.
— И только? — Девушка расширила глаза.
— Мы встречались в официальной обстановке: на приемах, которые устраивал супруг. Вика не из тех, кто завлекает и флиртует на глазах.
— Судя по внешнему виду, она неплохо устроилась в жизни. Захочется ли ей что-либо менять?.. — Хотя, если ее одолевает скука… плюс некоторый авантюризм в характере, то шансы у вас есть... Выигравшей или проигравшей вы будете стороной — зависит не от вас. Замыкает треугольник Вика.
— Для режиссера порно вы чересчур умны, — резко заметил Рогожин.
— Не надо издеваться, — Анжела сузила глаза. — Работа у Лунева позволяет мне увидеть изнанку человека, второй план… То, что прячется внутри, куда сложнее внешних проявлений. Согласитесь,  человеком движут далеко не те мотивы, о которых он нам говорит. Послушаешь иного — бессребреник, икона. На самом деле — стяжатель, редкий жулик. Тюрьма плачет по нему. Другой представится на службе, как образцовый семьянин. А в его причудах трудно разобраться с Фрейдом. Я видела немало из того, что мы относим ко второму плану, и, смею вас уверить, справилась бы не только с постановкой порно. Но где взять деньги — вот вопрос. Один магнат пообещал помочь, но при условии, что речь пойдет о травести и голубых. Он зациклился на мальчиках.
— Так в чем проблема? Для вас все фобии и пунктики — открытая тетрадь, — съязвил банкир.
— Я не хочу снимать об этом, — поморщившись, ответила Анжела. — Клубничка с сахаром, если ее не закатать, стоит недолго.
  Рогожин рассмеялся. Он отодвинул в сторону прибор и, встретясь с ней глазами, с серьезным выражением сказал:
— Если у меня все сложится удачно — я профинансирую ваш фильм. Можете подыскивать сценарий. Что-нибудь из современной жизни.
  Девушка заметно оживилась.
— Искать сценарий мне не нужно. У меня есть собственный.
— Принесите в студию. Если там не психоделия, которая тянет на Белые Столбы , или плохо скроенный боевичок, где палят друг в друга без всякой мотивации, то можем снять полнометражку. Но хочу предупредить: я не из тех, кто выбрасывает «зеленые» на ветер. — Рогожин с чувством превосходства посмотрел на девушку. — А теперь вернемся к моему заказу. Предварительный просмотр должен состояться ровно через три недели. И неделя вам на доработку.
— О, простите! —  воскликнула Анжела. — Я забыла одну вещь. Мне нужно под каким-нибудь предлогом встретиться с Викторией.
— Зачем? — спросил он с подозрением.
— Герои фильма должны быть узнаваемы. — Анжела нервно теребила скатерть. — Вы сами об этом говорили. Не бойтесь, я никоим образом не выдам вашу тайну, — проникновенно добавила она.
— Виктория — жена Сергея Пинегина, известного банкира, — поколебавшись, сообщил Рогожин.


                / продолжение/
;