И хорошо уже умели мы - стоять на линии огня

               «И хорошо уже умели мы - стоять на линии огня …»
          
         Александр Рифеев
         В заглавии использована строчка из песни, прозвучавшей в киносериале «Курсанты», где: «Пылали дни, пылали ноченьки! И смерть летала хохоча, но хорошо уже умели мы - стоять на линии огня!». Но все же сражается не оружие, а люди организованные в военные структуры: национальные вооруженные силы, группы армий, фронты, армии, корпуса, дивизии, бригады, полки, батальоны и дивизионы, батареи и роты. В 1940-42 гг. германские военные структуры совершенно явно «спустили шкуру» со всех без исключения соответствующих военных структур всей Западной и Восточной Европы. Истоки этого феномена нужно искать в 1914 -1918 гг. Немцы имели большой опыт взлома обороны в Первую мировую войну, они первые преодолели т.н. позиционный кризис и единственные извлекли правильные уроки из боевого опыта Первой мировой.
          О позиционном кризисе Первой мировой войны слышали, наверное, все. Но проблема была не сколько в прорыве тактической полосы обороны, а в развитии тактического прорыва в оперативный. Тактический прорыв – это прорыв обороны одной или двух дивизий на направлении главного удара. Но прорыв обороны это еще не все. Пока проламываешь оборону, противник подтянет резервы и закроет образовавшийся прорыв в обороне. На дальнейший взлом сопротивления резервов противника уже не хватит наших сил и наступление выдохнется. В худшем случае противник заставит отступить нас своими контрударами. Если удастся развить тактический прорыв в оперативный, то можно заставить противника отступить по всему фронту, окружить и уничтожить его. Укрепления противника – блиндажи, ДОТы, ДЗОТы, ж/б надолбы и убежища, все это поддается артиллерии. Проблемой становиться скорость взлома обороны. Несколько дней артиллерийской подготовки указывали противнику на запланированный участок прорыва. Противник уплотнял фронт, подтягивал резервы. Нужен был внезапный натиск, нельзя было давать противнику опомниться. Эта технология быстрого прорыва обороны была создана немцами на Западном фронте.
           В 1914 г. они разбили крепости Льеж и Намюр тяжелой артиллерией. В 1915 г. взяли форты Во и Дуомон под Верденом. В Верденском наступлении немцев время артиллерийской подготовки уже составляло 9 часов, с 7.15. до 16.15 21 февраля 1916 г. За четыре дня немцы прорвали первую и вторую позиции французских войск. Но с 24 февраля в район Вердена начали прибывать французские резервы, и немецкое наступление выдыхается. Действия союзников на Сомме основывались на тех же принципах, но они в меньшей степени учитывали фактор внезапности. На Сомме артиллерийская подготовка союзников длилась семь дней, с 24 июня по 1 июля 1916 г. Несмотря на полный успех союзников в артиллерийском подавлении позиций противника, немцы подтянули резервы с других участков фронта и погасили наступление.  Под Верденом артиллерийская подготовка союзников длилась уже три дня, с 21 по 24 октября 1916 г. В дальнейшем союзники возлагали задачу взлома фронта на танки. Например, у Камбре перед танковой атакой артиллерийской подготовки не проводилось. Утром 20 ноября 1917 г. танки и сопровождавшая их пехота англичан пошли в атаку при поддержке огневого вала. За 6 часов оборона немцев была прорвана в трех местах. Продвижение союзников удалось восстановить только подоспевшим подкреплениям с других участков фронта  и из стратегического резерва, позднее ударами с флангов немцы заставили англичан отойти.
          За неимением танков немцы основывали свои наступления на артиллерийском ударе и тактике просачивания. В мае 1918 г. в районе Шмен-де-Дам длительность артиллерийской подготовки была сокращена до 160 минут. Французский фронт за 10 дней был прорван на протяжении 78 километров, продвижение в глубину составило 60 км. В последствии немецкие операции 1918 г. изучались как классика быстрого артиллерийского прорыва позиционного фронта. В это время возникла и тактика штурмовых групп, целые пехотные дивизии к весне 1918 г. были переформированы в штурмовые дивизии. Для прорыва долговременной обороны противника немцы применяли тактику штурмовых групп или т.н. тактику просачивания. Основной технологией штурма долговременных оборонительных сооружений у немцев были специальные блокировочные группы. Такая группа из саперов численностью 30-40 человек разбивалась на штурмовую (20-25 человек) и резерв (10-15 человек). Штурмовая группа делилась на четыре подгруппы. Первая подгруппа – ударная (4-5 человек). Вооружение: винтовки, ручные гранаты и ножницы для резки проволочных заграждений. Вторая подгруппа – дымовая (3-4 человека). Вооружение: винтовки, ручные гранаты и дымовые шашки. Третья подгруппа – подрывная (5-6 человек). Вооружение: винтовки, ручные гранаты, саперные взрывные заряды. Четвертая подгруппа – огнеметная (7-8 человек). Вооружение: винтовки и огнеметы. Резерв подразделялся на такие же подгруппы, кроме огнеметной.
          Наступление блокировочная группа проводила следующим образом. Под прикрытием артиллерийского, минометного и пулеметного огня группа достигала проволочного заграждения непосредственно перед долговременной огневой точкой. При необходимости дымовая подгруппа ставила дымовую завесу перед ДОТом.  Ударная группа проделывала проходы в проволочных заграждениях. Подрывная группа подбирается к долговременной огневой точке и взрывает выходящие на поверхность части сооружения: броню, стволы орудий и пулеметов, вентиляционные отверстия. Через образовавшиеся от взрывов в амбразурах разрушения подрывники забрасывали ДОТы ручными гранатами. А уже подошедшая огнеметная группа выжигала казематы ДоТа.
         Противодействовать этой тактике можно было, создавая оборону вокруг ДОТов из пехоты с винтовками и пулеметами. Опыт Первой мировой войны показал, ДОТы хорошо держаться во взаимодействии с пехотой. Одновременно опыт доказал, все укрепления не выживают, если их не прикрывали дивизии массовой армии. ДОТы и танки беспомощны без пехоты с винтовками и пулеметами вокруг них. В свою очередь ДОТы и танки прикрывают пехоту огнем пушек и пулеметов.
         По опыту позиционных боев 1914 - 1916 гг., помимо короткой, но очень мощной артиллерийской подготовки было предложено создавать тактические штурмовые группы. Эти группы из хорошо подготовленных бойцов за складками местности подбирались к окопам, забрасывали гранатами и выжигали огнеметами. Далее они просачивались в глубь обороны противника, атаками с фланга и тыла уничтожали огневые точки и узлы сопротивления противника. Тактика штурмовых групп позволила немцам, не имевшим танков, достичь внушительных успехов на Марне в 1918 г., захватить сильно укрепленные позиции у Капорето на итальянском фронте. Эта тактика фактически вернула бой пехоты и стала не менее революционным изобретением Первой мировой войны, чем английское техническое новшество – танки. Немцы по опыту сражений Вердена и Соммы выработали теорию о узловой точке обороны, захват которой определяет успех наступающего. От командира требовали творческого анализа оборонительных позиций противника, выявления узловой точки обороны и постановки соответствующих задач своим подчиненным.
        В 30-х годах немецкие тактические находки Первой мировой были дополнены танками и полковой артиллерией специальной разработки. Блицкриг уходит своими корнями в действия штурмовых групп, быстро и эффективно взламывавших позиционный фронт Первой мировой. Так что сам по себе прорыв фронта был решаемой задачей. Технология была отработана еще в годы Первой мировой войны. Проблемой оставалась борьба с резервами противника и развитием тактического прорыва в оперативный. Известный французский маршал Петен еще 8 сентября написал: «1. прорыв укрепленного фронта возможен. 2. использование прорыва прекращается с того момента, как только противник благодаря подтягиванию резервов получает возможность снова организовать беспрерывную линию огня». В неудачных и кровопролитных сражениях Первой мировой войны события шли по одной и той же схеме. Пробивается фронт, но пока это происходит, противник подтягивает резервы и останавливает выдохшиеся в ходе прорыва войска. Как избежать этого? Одно из решений – это сковывание резервов нажимом на широком фронте. Именно такую форму имел Брусиловский прорыв. Недостаток очевиден: создавая несколько вспомогательных группировок, мы ослабляем основную, действующую на направлении главного удара. А вся практика войны показала что размазывание ударной группировки плохо сказывается на ведение операции. Наилучшее решение – быстрый внезапный взлом обороны артиллерией и танками, с дальнейшими действиями в глубине обороны противника самостоятельных танковых соединений, способных расправляться с резервами противника, используя преимущества в маневре. Все эти элементы были уже опробованы в Первую мировую войну. Артиллерия как важнейшее средство подавления системы огня обороняющегося противника была признана всеми. Роль артиллерии во Второй мировой войне в меньшей степени освещена в массовых изданиях, там больше места уделено танкам и авиации. Но артиллерия, несомненно, остается во все времена богом войны. Без нее эффективные действия танков невозможны, авиация не может заменить артиллерийского огня, артиллерия всегда была самым страшным врагом обороны, способной сокрушить любые мощные укрепления.
          Безусловным символом германского блицкрига являются штурмовики Ю-87 и  танки Т-II, Т-III, и Т-IV. Давайте повнимательнее присмотримся к последним и постараемся понять причину успехов немцев в 1939-1942 гг. Во Франции в 1940 г. противником немецких Т-III и Т-IV были французские средние танки S-35 и тяжелые танки В1, превосходившие своих противников по бронированию и вооружению. В количественном отношении они тоже превосходили  противника. На 1 мая 1940 г. в составе германской армии было 1077 Т-I, 1092 Т-II, 143 Р-35, 238 Р-38, 381 Т-III, 290 Т-IV. Всего 3 221 танк, из которых 1077 Т-I имели только пулеметы, а 1092 Т-II только 20-мм пушки. Французская армия имела 1207 легких танков R-35, 695 легких танков Н-35 и Н-39, 90 легких танков FCM-36, 210 средних D-1 и D-2, 243 средних S-35, 314 тяжелых В1 разных модификаций, 200 танкеток AMC-35 и AMR-35. Всего 2 959 единиц, но из них большинство пушечных. Поле боя должно было бы остаться за французами, однако в реальности этого не произошло.
         Разница между немецкими и французскими вооруженными силами было не в качестве техники, а в организационных структурах, эту технику объединявших. В Германии разработали принципиально новый организационно-штатный механизм, 12 октября 1934 г. была завершена разработка схема организации первой танковой дивизии. Она должна была состоять из двух танковых полков, полка мотопехоты, мотоциклетного батальона, противотанкового батальона, разведывательного батальона, артиллерийского полка, тыловых и вспомогательных частей. 18 января 1935 г. был издан приказ о формировании трех танковых дивизий. В чем была суть новшества? Создание организационной структуры (дивизии), включающей танки, моторизованную пехоту, артиллерию, инженерные части и части связи позволяло не только осуществлять прорыв обороны противника, но и развивать его вглубь, отрываясь от основной массы своих войск на десятки километров. Танковое соединение стало в значительной степени автономным и самодостаточным. Это позволяло ему вести бой с резервами противника, захватывать важные пункты в тылу самостоятельно, не ожидая поддержки пехотных дивизий и их артиллерии. Взорванный мост на своем пути танковая дивизия теперь могла восстановить своими силами. Саперы дивизии могли снять минные поля, разрушить заграждения. Артиллерия могла на равных вести артиллерийский бой с встретившимися на пути резервами противника. Пехота могла удержать захваченный в глубине обороны пункт, препятствуя отходу окружаемого противника. Танковые соединения теперь могли не просто взломать фронт обороны противника быстрее, чем он подтянет свои резервы, они должны были сотрясти всю систему обороны противника, став средством проведения операции на окружение с решительными целями. Теперь операция на окружение стала визитной карточкой вермахта, повторяясь на разных театрах военных действий по схожей системе. Так танки стали стратегическим средством борьбы. Окружив и уничтожив с помощью своих танков крупную группировку противника, немцы вынуждали его латать пробитый фронт, растягивать войска и расходовать резервы, чтобы затем оказаться жертвой новых окружений и в конце концов пасть жертвой стратегии блицкрига.
          В 1939 г. организационная структура танковых дивизий еще окончательно не сложилась. Наиболее распространенной организацией была двухполковая танковая дивизия. Она состояла из танковой бригады (два танковых полка по два батальона каждый, около 300 танков, 3300 человек личного состава), моторизованной пехотной бригады (моторизованный пехотный полк примерно 2000 человек), мотоциклетный батальон (850 человек). Общая численность личного состава танковой дивизии была примерно 11 800 человек. Артиллерия  дивизии состояла из 16 105-мм легких полевых гаубиц, 8 150-мм тяжелых полевых гаубиц, 4 105-мм пушек, 8 75-мм легких пехотных орудий, 48 противотанковых пушек. Такую организацию имели пять танковых дивизий, с 1-й по 5-ю. Именная танковая дивизия «Кемпф» и 10-я танковая дивизия имели по одному танковому полку двух батальонного состава. А 1-я легкая дивизия имела три танковых батальона. Остальные легкие дивизии имели по одному танковому батальону.
          По итогам польской кампании была начата реорганизация танковых войск, продолжавшаяся с октября 1939 г. по май 1940 г. Организация была упорядочена, не осталось легких дивизий, а танковые войска были представлены 10 танковыми дивизиями. Шесть из них имели по 4 танковых батальона (с 1-й по 5-ю и 10-я), три дивизии имели по три танковых батальона (6-я, 7-я, 8-я), одна (9-я) – имела два танковых батальона. После разгрома Франции последовала новая реорганизация, в результате которой германские танковые дивизии приобрели тот вид, в котором они осуществляли свой блицкриг против СССР. Число танковых дивизий в вермахте возросло вдвое. Удвоение числа дивизий провели путем дробления существующих дивизий. Теперь во всех танковых дивизиях был один танковый полк двух- или трехбатальонного состава вместо двух. Танковые дивизии вермахта 1941 г. имела штатную численность около 13 700 чел, включала в себя танковый полк (около 2 600 человек), мотопехотную бригаду из двух моторизованных полков по два батальона каждый (около 6 000 человек) и артиллерийский полк трехдивизионного состава. Соответственно на три или два танковых батальона  танковой дивизии приходилось пять мотопехотных и мотоциклетных батальонов. Артиллерия танковой дивизии состояла из 24 105-мм легких полевых гаубиц, 12 150-мм тяжелых полевых гаубиц, 4 150-мм тяжелых пехотных орудий, 20 75-мм пехотных орудий, 30 81-мм минометов. Иногда 150-мм гаубицы заменяли 105-мм пушками. Противотанковая артиллерия была представлена 48 пушками. Количество танков в дивизиях 1941 года колебалось от 147 до 209 машин. Танковая дивизия с трехбатальонным танковым полком на июнь 1941 г. была в вермахте единственной – это 3-я танковая 24 моторизованного корпуса 2-й танковой группы Гудериана. Она имела 58 танков Т-II, 29 танков Т-III с 37-мм пушками, 81 танк Т-III с 50-мм пушками, 32 танка Т-IV. Остальные дивизии имели танковые полки с двумя батальонами.  Дивизии, вооруженные вместо танков Т-III чехословацкими танками Т-35 и Т-38,  тоже остались с трехбатальонными танковыми полками. Количество танков Т-IV в таких дивизиях возросло с 20 до 30.
         В РККА по опыту польской компании тоже провели реорганизацию танковых ойск. Механизированный корпус должен был иметь по штату 1031 танк. В  дивизии  1941 г. должно было быть 63 КВ, 210 Т-34, 102 легких танка, всего 375 танков. Танковая дивизия состояла из двух танковых полков по четыре танковых батальона каждый, мотострелкового полка из трех батальонов и артиллерийского полка. Артиллерийский полк по штату имел 12 152-мм и 12 122-мм гаубиц. Помимо этого имелись 4 76-мм полковые пушки, 12 37-мм зенитных пушки, 18 82-мм миномета. Если сравнить нашу танковую дивизию механизированного корпуса и танковую дивизию вермахта, то видно, что противотанковых орудий в советской дивизии нет вовсе, количество гаубиц в немецкой дивизии вдвое больше, полковых орудий в немецкой танковой дивизии больше в пять раз, минометов в полтора раза. Наиболее ощутимой была разница в численности мотопехоты в сравнении с количеством танков. На 375 танков в советской танковой дивизии приходилось примерно 3 тыс. мотопехоты, в немецкой танковой дивизии на 150-200 танков приходилось 6 тыс. мотопехоты. Если считать в батальонах, то на 8 танковых батальонов в советской дивизии приходилось только 3 батальона мотопехоты. В немецкой танковой дивизии соотношение было обратным, в ней на 2-3 танковых батальона приходилось 4-5 батальонов мотопехоты, если считать вместе с мотоциклетным батальоном. Поэтому немецкой танковой дивизии было легче наступать и оборонятся, у нее было больше пехоты способной занять и удерживать местность. Эта в соответствии со штатами.
         Какие танковые войска противопоставили в 1941 г. немцам мы? Сравним и оценим фактические возможности наших механизированных корпусов в 1941 г. и немецких моторизованных корпусов с точки зрения организации, учитывая число средств артиллерийской поддержки, автотранспорта, мотопехоты и мотоциклистов.
         Имея большое количество танков, советские механизированные корпуса 1941-го катастрофически отставали по другим показателям – мотопехоте, артиллерии, автотранспорту. Даже если учитывать только штатную численность, не говоря уже и о фактической обеспеченности.
   Таб. 3.3.5-1.
№ Механиз. Корпуса* Всего танков* В т.ч. КВ и Т-34* Личный
состав* Артиллерия* Минометы* Автомашины* Тракторы* Мотоциклы*
Штат* 1031* 546* 36 080* 172* 186* 5 161* 352* 1 679
1* 1039* 15* 31 348* 148* 146* 4 730* 240* 467
2* 527* 60* 32 396* 182* 189* 3 794* 266* 375
3* 672* 110* 31 975* 186* 181* 3 897* 266* 375
4* 862* 416* 28 097* 134* 152* 2 854* 274* 1050
5* 974* 17* 24 203* 160* 16* 2 892* 177* 366
6* 1021* 352* 24 005* 162* 187* 4 779* 294* 1040
7* 800* 63* 33 583* 163* 151* 3 819* 110* 730
8* 858* 171* 31 927* 142* 152* 3 237* 344* 461
9* 300* -* 26 833* 101* 118* 1 067* 133* 181
10* 469* -* 28 065* 75* 157* 1000* 34* 450
11* 237* 31* 21 605* 40* 104* 920* 55* 148
12* 730* -* 29 998* 92* 221* 2 531* 191* 39
13* 294* -* 17 809* 132* 117* 987* 103* 246
14* 520* -* 15 550* 126* 114* 1361* 99* 216
15* 733* 131* 33 935* 88* 139* 2 035* 165* 131
16* 478* 76* 26 380* -* -* -* -* -
17* 36* -* 16 578* 12* 104* 607* 40* 26
18* 280* -* 26 879* 83* 30* 1 334* 58* 157
19* 450* 11* 22 654* 65* 27* 665* 85* 18
20* 93* -* 20 389* 58* 76* 431* 25* 92
21* 98* -* -* -* -* -* -* -
22* 707* 31* 24 087 122* 178* 1 226* 114* 47
-* - -* - -* - -* - -
Итого  штат:*
22 682* 12 012* 793 760* 3 784* 4 092* 113 542* 7 744* 36 938
Итого факт:* 13 209* 2 030* 584 376* 2 443* 2 745* 49 327* 3 425* 8 294
      
          Типичный армейский моторизованный корпус германского вермахта в составе
2 танковых и 1 моторизованной дивизий имел танков, артиллерии и мотопехоты:       Таб. 3.3.5-2.
Всего танков* Личный    состав* Артиллерия* Минометы* Автомашины* Мотоциклы*
360* 37 000* 335* 264* 6 500* 4 100*
Источник: А.Исаев  «АнтиСуворов. Большая ложь маленького человечка» стр.173.
         Сравните обеспеченность наших механизированных корпусов и немецких корпусов артиллерией, пехотой, автотранспортом в расчете на один танк. Можно сделать вывод: наши танковые войска не могли эффективно ни наступать, ни обороняться. Неготовность выражается именно в этом. Без поддержки пехоты и артиллерии немцы просто выбили наши танки (потери за 1941 г. составили 20,5 тысяч танков), численность танков к концу 1941 г. в действующей армии  упала до трех с небольшим тысяч (на Дальнем Востоке было 2 100 танков, во внутренних округах еще около 2 тысяч танков). Созданная в 30-х годах современная, по тем меркам, Красная Армия терпела поражение за поражением.
         Не имея возможности вести длительную войну на истощение, немцы постоянно искали возможности быстрого сокрушения противника. В Германии эта идея выкристаллизовалась в концепцию уничтожения армии противника быстрее, чем противник сможет мобилизовать всех, кто способен держать оружие. Польша в сентябре 1939 г. перестала существовать, несмотря на то, что оставалось еще не менее миллиона человек призывного возраста. Франция в 1940 г. тоже не исчерпала свои возможности, одних танков только оставалось не менее 4,5 тысяч! Обе страны  не смогли создать устойчивого фронта из новых дивизий взамен разгромленных ранее. По той же модели предполагалось развитие событий в СССР. Разработчики плана «Барбаросса» считали, что в Советском Союзе «большие людские резервы из-за недостатка в командных кадрах и материального снабжения не смогут быть полностью использованы». В случае войны, по мнению германского Верховного командования сухопутных войск, Советский Союз мог в принципе отмобилизовать 11-12 млн. человек, однако нехватка командных кадров и техники не позволит ему сделать это. Реальной считалась мобилизация 6,2 млн. человек. Предполагалось, что СССР выставит 107 дивизий первой волны, 77 второй и 25 третьей, то есть всего 209 дивизий. Германский план «Барбаросса» предполагал разбить эти дивизии каскадом следовавших одна за другой операций на окружение.
           Под впечатлением военных успехов немцев и в поисках противодействия германскому блицкригу Сталин и руководство страны обратились к уникальному опыту Гражданской войны. Тогда в условиях хаоса и разрухи, наша страна смогла обеспечить существование пятимиллионной Красной Армии, удерживавшей фронт большой протяженности. Из опыта Гражданской войны была использована теория т.н. «перманентной мобилизации». Согласно этой теории, формирование новых дивизий не заканчивается по завершению развертывания армии военного времени из кадровой армии мирного времени, а является непрерывным процессом. Одни дивизии несут потери, теряют боеспособность, просто уничтожаются противником, а другие тем временем формируются, обучаются и идут на замену первых. Напрямую в довоенные планы РККА теория «перманентной мобилизации» не закладывалась. Напротив, ее хотели избежать, в февральском 1941 г. мобилизационном плане не предусматривалось формирования новых соединений после начала боевых действий. Однако после проигрыша приграничных сражений вспомнили о гражданской войне и запустили конвейер создания новых дивизий и армий. По приказу Ставки ВГК от 29 июня 1941 года начали формирование 15 стрелковых дивизий войск НКВД из пограничников. По постановлению Государственного комитета обороны от 8 июля 1941 г. – еще 56 стрелковых, 10 кавалерийских и 25 дивизий народного ополчения. Вместо 4 887 тысяч человек по мобилизационному плану февраля 1941 г. были призваны около 10 млн. человек. Так в первые пять недель войны были перекрыты все расчеты, на которых разработчики плана «Барбаросса» основывали свои прогнозы о сроках и возможностях проведения скоротечной кампании против СССР.
           До 31 декабря 1941 г. был сформирован или переформирован 821 эквивалент дивизий (483 стрелковых, 73 танковых, 31 моторизованная, 101 кавалерийских дивизий и 266 танковых, моторизованных, стрелковых, лыжных бригад). Был организован процесс восстановления существующих дивизий и формирования новых соединений. Противопоставить стратегии «перманентной мобилизации» немцы ничего не смогли и конфликт из фазы блицкрига перешел в фазу затяжной войны на истощение.
         Сейчас очень часто высказывается мнение, если летом 1941 года РККА только бы оборонялась и не предпринимала бы наступательных действий, то наступление немцев выдохлось бы уже летом 1941 года по причине очень значительных потерь. Идеализация обороны стала едва ли не официальной  идеологией нашей российской армии. М.А.Гареев, генерал армии, доктор исторических наук, президент Академии военных наук пишет о 1941 г.: «… на оборону смотрели как на кратковременные военные действия, проводимые лишь частью войск с целью прикрытия мобилизации  и развертывания главных сил. Никто не предполагал, что для отражения уже изготовившихся для нападения войск противника потребуется глубокоэшелонированная оборона в стратегическом масштабе и длительные, напряженные оборонительные сражения с использованием всех имеющихся сил и средств. К сожалению, это не учли и в 1942 г. Только летом 1943 г. под Курском стратегическая оборона была организована по настоящему. Увлечение наступлением и недооценка обороны сыграли роковую роль в событиях 1941 г.»
          Источник: «Независимое военное обозрение» № 22 (382) 18 июня 2004 г.
       Данные о количестве дивизий РККА и германского вермахта в июне 1941 г.     Таб. 3.3.5-3.
**Эшелон** **Дивизии** **РККА фактически **Германия и  ее союзники фактически
*Первый эшелон
 (армии прикрытия советских войск и армии противника наступающие в 1-м эшелоне)* Стрелковые* 65* 117
Танковые* 24* 17
Моторизованные* 12* 15,5
Кавалерийские* 6* 3,5
Всего* 108* 153

*Второй эшелон
 (вторые эшелоны фронтов и групп армий)* Стрелковые* 37* 13
Танковые* 16* -
Моторизованные* 8* -
Кавалерийские* 1* -
Всего* 62* 13

*Резерв
(второй стратегический эшелон и резерв ОКХ)* Стрелковые* н.т.д.* 21
Танковые* н.т.д.* 2
Моторизованные* н.т.д.* 1
Кавалерийские* н.т.д.* -
Всего* от 69 до 77 * 24
 
        Армии, корпуса и дивизии РККА разделялись на три большие группы. Первая – это находящиеся на расстоянии 0-100 км от границы войска, которые должны были осуществлять прикрытие границы. Вторая – это дивизии, выдвигаемые в районы на расстояние 80-100 км от границы и находящиеся 22 июня 1941 г. на расстоянии 200-400 км от границы. Эти две группы войск составляли Первый стратегический эшелон. Третья группа – это армии внутренних округов, разгружаемых на рубеже Зап. Двина – Днепр в нескольких сотнях километрах от границы. Предполагалось собрать против Германии в Первом эшелоне 186 дивизий.
         Полевой устав РККА (ПУ-39) предусматривал следующие нормативы ширины фронта для наступления и обороны. В наступлении  для дивизии  - от 2,5 до 3,5 км; для корпуса – от 8 до 12 км. При атаке сильно укрепленных полос и УР ширина фронта наступления может сокращаться: для дивизии до 2 км; для корпуса до 7 км. На второстепенных направлениях ширина фронта наступления может возрасти: для дивизии до 5-6 км; для корпуса до 15-18 км.  Источник: Полевой устав РККА (ПУ-39). Воениздат, 1939. стр. 62. Нормативы на оборону предусматривались следующие. Дивизия может оборонять полосу по фронту 8-12 км и в глубину 4-6 км. Полк может оборонять участок по фронту 3-5 км и в глубину 2,5-3 км. Батальон может оборонять район по фронту 1,5-2 км и такой же глубины. При обороне УР фронты могут быть шире, доходя до 3-5 км на батальон. На важных направлениях фронта обороны могут быть уже, доходя до 6 км на дивизию.  Источник: Полевой устав РККА (ПУ-39).  Воениздат, 1939. стр. 67. 
          Теперь какие полосы обороны были у советских войск в июне 1941 г. На 720 км границы в полосе Прибалтийского особого военного округа приходилось две армии, 8-я и 11-я с плотностью войск одна дивизия на 48 км. В Западном особом военном округе положение было чуть лучше. Полоса обороны 3-й армии достигала 120 км; 10-й – 200 км; 4-й – 150 км. В округе в среднем на дивизию приходилось 36 км; в 3-й армии – 40 км; в 10-й – более 33 км; в 4-й – 37,5 км. В Киевском особом военном округе. На пять стрелковых дивизий 5-й армии приходилось полоса шириной 170 км, по 34 км на дивизию. Три дивизии 6-й армии занимали полосу 140 км, три дивизии 26-й армии приходились на полосу 130 км, шесть дивизий 12-й армии занимали полосу 190 км. На границе с Румынией с плотностями еще хуже. На 650 км фронта 9-й армии имелось 7 стрелковых и 2 кавалерийских дивизий. В резервах находилось три стрелковых дивизий и два мехкорпуса. Плотность свыше 50 км на дивизию. Реальная плотность войск в приграничных округах на начало Великой Отечественной войны в разы отличалась от рекомендованных даже для обороны.
           Вот какие плотности войск были под Курском в июле 1943 г. Центральный фронт. 13-я армия – 32 км. 15-я сд – 9 км, 81-я сд – 10 км, второй эшелон 6-я гв. сд -14 км, 307-я сд – 10 км, 148-я сд – 7 км, 8-я сд – 6 км, второй эшелон 74-я сд – 14 км.  В резерве на расстоянии 20 км – 17-й гв. ск, 70-я гв. сд, 75-я гв. сд, 18-й гв. ск. На остальном фронте свыше 200 км было выделено 17 сд и 4 сбр. На участке 70-й армии фронтом 62 км плотности колебались от 9 км (211-я сд) до 20 км (102-я сд). Во втором эшелоне на расстоянии 10 км плотности были от 8 км (132-я сд) до 18 км (162-сд).
           Воронежский фронт.  6-я гвардейская армия (фронт 64 км). 375-я сд – 17 км, 52-я гв сд – 14 км, 67-я гв сд – 14 км, 71-я гв сд – 19 км, Второй эшелон на расстоянии 8-12 км от первого: 89-я гв сд – 20 км, 51-я гв сд – 18 км, 90-я гв сд – 20 км. 7-я гвардейская армия (фронт 50 км). 36-я гв сд – 17 км, 72-я гв сд – 15 км, 78-я гв сд – 9 км, 81-я гв сд – 9 км. Второй эшелон на расстоянии от 2-4 км до 10-12 км от первого: 15-я гв сд – 10 км, 219-я сд – 20 км, 73-я гв сд - 18 км. И даже при таких плотностях обороняющихся войск фронт был прорван немцами на глубину в 35 км. Ситуацию на фронте восстановили только контрудары 5-й гвардейской армии и 5-й гвардейской танковой армии и резервов из 40-й армии.
      Возвращаемся к вопросу о сравнительной выгодности наступлении или обороны. Одним из популярных образов 1941 г. в художественной литературе и фильмах стал комиссар, приказывающий наступать, вместо того чтобы занять оборону и ждать наступления или атаки противника. В реальной же жизни сидение в обороне приводило к избиению обороняющихся силами артиллерии и авиации противника. И это только малая толика проблемы ведения оборонительного сражения.  Теоретически можно создать мощную оборону и постараться выжить под шквалом артиллерийского огня. Но если подняться от тактики на оперативный уровень, то сразу можно увидеть главный минус сидения в обороне. Этим минусом является неопределенность планов противника. Когда перед нами не обозримое пространство обороны полка или батальона, а несколько десятков или сотен километров линии соприкосновения войск, то место и время нанесения главного удара врага становиться практически неразрешимой задачей. Разведка может вскрыть только малую часть приготовлений противника и перемещений его войск. Вскрыть сосредоточение подвижных соединений, в первую очередь танковых и моторизованных разведка может с большим опозданием. Танковая дивизия может ночным маршем пройти 70-100 км и молниеносно оказаться там где ее совсем не ждут. А перед нами на карте оказывается обширное пространство, которое нужно прикрыть своими вставшими в оборону дивизиями. При этом очевидно, что над каждой отдельной взятой дивизией противник без труда сможет создать 3-5 кратное превосходство сконцентрировав на узком участке фронта несколько своих дивизий. Далее он артиллерией и авиацией разобьет нашу оборону и неизбежно ее прорвет.       
         При переходе сражения в маневренную фазу ситуация усложняется на порядок. Требуется угадать не только участок и время нанесения следующего удара, но и его направление. Как показал опыт 1941-42 гг., все попытки остановить наступающие немецкие танки, создавая на их пути прочную оборону, успеха не имели. Главная причина: неверное определение направлений  главных ударов немецких танковых и моторизованных соединений. Куда более полезными были фланговые контрудары по наступающим таковым и моторизованным соединениям противника. У такого решения проблемы гораздо больше реальных плюсов, чем кажущихся минусов. Прежде всего все точки, в которых механизированные соединения противника были вчера, нам хорошо известны. Их поиск не является «биномом Ньютона» угадывания положения острия танкового клина завтра. Вынуждая противника защищать свои фланги, мы тем самым заставляем его ослаблять его ударное острие. Альтернативы нанесению фланговых контрударов механизированными и стрелковыми корпусами летом 1941 г. попросту не было. Угадывать направление движения танкового клина и выстраивать на его пути разной степени прочности оборону было невозможно.
         Первые полгода войны СССР и Германии дали массу примеров, когда переход к обороне армий и фронтов приводил к катастрофам огромных размеров. Для создания прочной обороны и успешного ведения оборонительной операции нужны две предпосылки. Первое, достаточное количество войск для создания нормальной плотности обороны. Второе, определение направления удара противника. Типичный пример того, как оборона была разрушена при средних плотностях построения войск ниже уставных, но при наличии приказа вышестоящего командования обороняться, - это оборонительная операция в районе Вязьмы и Брянска в сентябре – октябре 1941 г. на начальном этапе битвы за Москву. Приказ на оборону был получен еще 10 сентября 1941 г. за три недели до наступления немцев. В соответствии с приказом были подготовлены оборонительные рубежи. Инженерная подготовка обороны – это необходимое, но не достаточное условие успеха. Важным вопросом было определение возможного направления удара немцев. Предполагалось, что немцы ударят вдоль шоссе, проходящего по линии Смоленск – Ярцево – Вязьма. На этом направлении была создана система обороны с хорошими плотностями. Например,112-я сд 16-й армии К.К.Рокоссовского занимала фронт 8 км при численности 10 091 человек, 38-я сд той же армии даже 4 км при численности 10 095 человек. Позади этого рубежа была и резервная полоса обороны. Но за этот плотный заслон пришлось заплатить низкими плотностями войск на других направлениях. Чудес не бывает, если у вас мала средняя плотность войск, то, уплотнив возможное направление удара, только растянем и без того жиденькую линию дивизий на других участках. Под Вязьмой в сентябре 1941 г. это выглядело так. 211-я сд 43-й армии занимала фронт 16 км при численности 9 653 человека, 53-я сд той же армии – 24 км при численности 11 953 чел. В полосе Брянского фронта было еще хуже, там плотности колебались от 24 км на дивизию (279-я сд 50-й армии) до 46 км (217-я сд той же армии).
         В.К.Триандафиллов: «При имеющихся огневых средствах дивизии достаточно устойчивое положение получается при занятии участка от 4 км до 8 км (оборона на нормальных участках). При увеличении ширины участка до 12 км устойчивость обороны уже сокращается вдвое, а на 20-километровом участке получается довольно жиденькое расположение, которое прорывается сравнительно легко». Источник: В.К. Триандафиллов «Характер операций современных армий» М, Воениздат, 1937, стр. 161. Сторона, выбравшая оборонительную стратегию, неизбежно пытается играть в лотерею со смертью. Если вскрыть планы противника и направление его ударов, то такая лотерея еще дает шанс на выигрыш. Однако чаще всего это не так. К сожалению, предположения о планируемом направлении удара немецких войск в Вяземской оборонительной операции оказались ошибочными. И произошло это вовсе не из-за того, что ее плохо планировали. Помимо направления Ярцево-Вязьма,  подготовлены мероприятия по отражению ударов на  направлениях: Осташковско-Пеньковское, Нелидово-Ржевское, Бельское, Конютино-Сычевское, Дорогобужское.
         Но немцы скрытно перебросили из-под Ленинграда 4-ю танковую группу и нанесли удар не в одном месте, а в двух, по сходящимся направлениям. И эти удары были нанесены там, где плотности войск были ниже нормативных для устойчивой обороны. Создав  локальное превосходство в силах, немцы очень успешно взломали оборону советских войск. (Помните: слова из уже забытой песни: «У деревни Крюково погибает взвод» Немцы прорывали фронт даже не на участке целой дивизии, а на участке, занимаемом полком батальоном, ротой, взводом.) Против 4 дивизий 30-й армии действовали 12 немецких, в т.ч. 1 моторизованная и 3 танковые. После прорыва обороны танковые клинья сошлись у Вязьмы, в окружение попала 600-тысячная группировка. По аналогичной схеме была прорвана в октябре 1941 г. оборона Брянского фронта, который одновременно с Западным фронтом получил приказ о переходе к обороне. Но, как и под Вязьмой, было неверно определено направление удара немцев. Ожидали удар на Брянском направлении,  а немцы нанесли его в 120-150 км южнее.
        Советское командование упорно пыталось вырвать стратегическую инициативу из рук противника в кровопролитных сражениях 1941-1942 гг. не по своей прихоти  или вследствие трепета перед вождем всех времен и народов. К этому вынуждало желание не попасть в такую же ситуацию, в какой оказались под Вязьмой и Брянском. Пассивное ожидание удара вместо собственного наступления чаще всего приводило к ужасным последствиям, к ударам танковых клиньев именно там где их не ждали. Другие подобные примеры. Катастрофа Юго-Западного фронта под Киевом в сентябре 1941 г. С переменным успехом фронт сдерживал продвижение 2-й танковой группы Гудериана. Однако когда немцы за два дня перебросили на Кременчугский плацдарм 4 танковые дивизии (9, 13, 14 и 16-ю) 1-й танковой группы, то для командования фронта этот шаг противника был совершенно неожиданным. Танковый удар 1-й группы навстречу 2-й группе в течение двух-трех дней привел к окружению основных сил (4-х армий из 6-ти) Юго-Западного фронта. Неожиданные ходы противника – это самый страшный враг обороняющегося. Всего предусмотреть невозможно. От катастроф, подобных вышеописанным, есть только одно средство – захват стратегической инициативы. Любой ценой. И успех зависит не от того в обороне или наступлении твои войска. Успех зависит от плотности войск и техники ведения операции. Если плотности достаточны для обороны или наступления, то наступательная или оборонительная операция имеет предпосылки быть успешной. Реализация предпосылок к успеху зависит от мастерства командования. А если нет достаточных плотностей войск, то оборона или наступление неизбежно провалятся, несмотря на все приказы. 
        Оборона не является спасительным убежищем, позволяющим достигнуть успеха при небольших потерях. Если направление удара не угадано, то стоящие в обороне войска расположены более или менее равномерно вдоль линии фронта. Противник скрытно уплотнит свои боевые порядки и добьется на выбранных им участках наступления количественного превосходства. На этих узких участках наша пехота в окопах будет перемешиваться с землей артиллерией и авиацией противника. Наши укрепления неизбежно будут разрушены его артиллерией. Затем под прикрытием огневого вала, не дающего обороняющимся даже поднять голову, начнется атака противника. Имея трех-четырех кратное численное превосходство противник без труда преодолеет нашу оборону. После взлома обороны вглубь устремятся танковые клинья и дивизии на соседних участках будут вынуждены отходить под угрозой окружения. Оборудованные позиции будут брошены, и придется восстанавливать оборону уже на другом рубеже.  Фридрих Бернгарди: «Не могу заметить, что ведь и обороняющийся располагает такой же действительной артиллерией и он скорее может разгромить наступающие войска, чем сделает это наступающий с обороняющимся, залегшим в устроенных позициях. Это, конечно, верно; но выгода наступающего в том, что, захватив в свои руки инициативу, он тем выигрывает очень много времени и поэтому может неожиданно собрать превосходную артиллерию против фронта, на который наступает; в результате он забьет артиллерию обороняющегося раньше чем она успеет усилиться, и, кроме того, так разгромит его позицию, что она станет неспособной к сопротивлению. Возможность собрать для атаки многочисленную артиллерию и пехоту, а так же танки и с ними неожиданно напасть на врага – вот в первую голову обеспечивает атаке ее преимущество». 
       Угадать место удара довольно трудно, разведка не всемогуща. Следовательно, возникает вопрос, отдать ли инициативу действий противнику, ожидать его натиска и готовиться к обороне, или наоборот – упредив неприятеля началом наступления, заставить его сообразоваться с нашей волей и разрушить его планы действий. Оборона требует такого расхода людей и материальных средств, как и наступление. Казалось бы, парадокс. Но этот тезис подтверждается практикой. Для успешного ведения обороны необходимо построения войск на фронте удара противника (причем, еще неизвестно как угаданного), сравнимое с плотностями на наступление. Например, под Курском в июле 1943 г. 13-я армия Центрального фронта занимала фронт обороны в 32 км. При оперативной плотности в других армиях Центрального фронта 5-8 и даже 14 км на стрелковую дивизию, в этой армии она достигала 2,7 км на дивизию. Если в других армиях плотность артиллерии была 15-17 орудий на 1 километр фронта, то в 13-я армии она составляла 105 орудий на 1 километр фронта. В операциях Первой мировой и в 1942 г. с такими плотностями наступали, а 13-я оборонялась. Нет ничего удивительного, что наступление немцев на северном фасе Курского выступа закончилось провалом. Так как же противостоять противнику, если не угадали направление удара или оборона была неуспешной? Наиболее эффективным средством всегда были контрудары во фланг наступающих танковых клиньев. Подвижный против подвижного. Остановить продвижение противника ударами во фланг наступающим практиковалось обеими воюющими сторонами на советско-германском фронте. Почему это не удавалось в 1941 г. ясно из приведенной выше таблицы фактической организации советских механизированных корпусов.  Организация советских механизированных корпусов в 1941 г. была несовершенной, и их действия оказались неэффективными. И, кроме того, в условиях спешки оборонительного сражения, контратакующие соединения вводились в бой по частям и без должной  подготовки. Это тоже один из минусов пассивной стратегии. В тоже время сторона, берущая на себя инициативу наступления, навязывает место и время сражения, выбирая выгодные для себя условия.
         Генерал Эрр, известный французский артиллерист: «В наступлении, когда инициатива находится в наших руках, когда действуют по заранее обдуманному плану и в хорошо известным всем участникам условиях, когда противник вынужден подчиниться воле атакующего и лишь отражать его удары, - артиллерия сохраняет свободу действий, и ее роль сравнительно проста; допущенные ею ошибки компенсируются превосходством средств, которыми она располагает всегда или в начале; последствия этих ошибок имеют второстепенное значение и сглаживаются общим успехом. При обороне условия прямо противоположны, и обороняющийся испытывает многочисленные трудности; в частности артиллерия при ведении ею огня вынуждена постоянно импровизировать: она должна быстро решать вновь возникающие задачи под угрозой быть уничтоженной; самые незначительные ошибки могут стать роковыми». Источник: Эрр. «Артиллерия в прошлом, настоящем и будущем» М, Воениздат 1941, стр. 53.
        У обороны есть масса недостатков. Успех ведения оборонительной операции висит на волоске, так же как и успех наступательной операции. Все зависит от успеха импровизации с контрударами. Если противник пробил фронт там, где не ждали, то контрудары  - это чистая импровизация, их организация весьма трудная задача. Поэтому ведение успешной обороны зависело не от своевременного приказа, а от плотностей построения войск и грамотного ведения операции. Там, где эти два фактора совпадали, немцев удавалось сдержать. Там где, не совпадали, был провал в независимости от того, оборонялись наши войска или наступали. Тезис о том, что оборона в форме сидения в окопах – это хорошо, а наступление в форме хождения в атаки – это плохо, не более чем миф. Есть «золотое правило» стратегии: «Нужно всеми силами стремиться захватить инициативу; если у вас достаточно сил для наступления, надо наступать».
         Это высказывалось, в частности генералом М.Драгомировым: «Преимущества наступательного способа действий в бою настолько значительны по сравнению с его недостатками и выгодами оборонительного способа действий, а недостатки этого последнего настолько пагубны в нравственном отношении, - что наступательный способ действий является бесспорно наивыгоднейшим. Решительные и талантливые полководцы всегда предпочитали наступление обороне, и благодаря этому они достигали боевых целей в таких случаях, в которых успех, по соображениям обыденного здравого смысла, казался невозможным». Источник: Драгомиров М. «Учебник тактики» Киев: Типография штаба округа, 1910, стр. 232.
         Данный раздел главы написан с использованием мыслей и выводов, а так же цитированием абзацев из двух книг Алексея Исаева: «АнтиСуворов. Большая ложь маленького человечка» и «АнтиСуворов. Десять мифов Второй мировой». Москва «ЯУЗА» «ЭКСМО» 2005 г. и 2004 г.
         Если взглянуть на ситуацию в стране, то совершенно ясно, что русский народ в войне с российской еврейской диаспорой и Сообществом Тени находится в такой же глухой обороне, как и наша армия в 1941 году. Может быть, пора выйти из окопов? Промедление с выступлением уже вызвало не менее громадные жертвы, чем жертвы российских народов в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. с Германией.               
               
      Потери личного состава РККА, РККФ, войск НКВД в Великой Отечественной войне   Таб. 3.3.5-4.
Годы:* Погибли на поле боя тыс. чел. *Умерли от ран в госпит тыс. чел. *Умерли от болезн небоев потер. *Пропали без вести, попали в плен *Итого безвозв-ратные потери *Ранены тыс. чел. *Заболев-шие,  тыс. чел. *Итого санитар. потери тыс. чел. *Всего потери
тыс. чел.
1941 г 465,4* 101,5* 235,3* 2 335,5* 3 137,6* 1 256,4* 79,7* 1 336,1* 4 473,8
1942 г. 1 373,6* 220,2* 149,2* 1 515,2 * 3 258,2* 3 475,7* 635,3* 4 111,1* 7 369,3
1943 г. 1 568,7* 300,8* 75,2* 367,8* 2 312,4* 4 613,8* 931,2* 5 545,1* 7 857,5
1944 г. 1 212,1* 392,9* 54,4* 167,6* 1 763,9* 3 976,2* 1 138,6* 5 114,7* 6 878,6
1945 г. 557,6* 148,0* 26,5* 68,6* 800,8* 1 863,9* 348,8* 2 212,7* 3 013,5
Всего за войну с Германией 22.06.41 – 12.05.45 г.*
Всего: 5 177,4* 1 100,3* 540,6* 4 454,7* 11 273,0* 15 186,0* 3 133,7* 18 319,7* 29 592,7
Дальний Восток  9.08.45 – 2.09.45 г*
- 9,78* 1,34* -* 0,911* 12,0* 19,6* 4,9* 24,4* 36,5
Итого за всю Великую Отечественную войну:*
- 5 187,2* 1 101,6* 540,6* 4 455,6* 11 285,1* 15 205,6* 3 138,6* 18 344,1* 29 629,2
на 1000   лич. с-ва 151* 32* 16* 129* 328* 442* 91* 533* 861
   Прим. автора: В СССР число мобилизованных с учетом довоенной численности армии – 34 млн. 440 тыс. чел., в Германии число мобилизованных – 21 млн. 107 тыс. чел.; у Германии из 1000 личного состава безвозвратные потери приблизительно 209 чел., включая умерших в плену и без вести пропавших.  Сравните с данными по Первой мировой войне! Насколько возросли потери.  Источник: «Россия и СССР в Войнах ХХ века. Потери вооруженных сил». стр.250.
         Из числа военнопленных – 1 836 562 человека вернулись в СССР, из них 233,4 тыс. чел. за сотрудничество с врагом были осуждены и отправлены в лагеря, а остальные были направлены в армию (1 млн. чел.) и на работу (600 тыс. чел.) в промышленность,   180 тысяч остались за рубежом, число погибших в плену наших военнослужащих оценивается в 3 млн. 291 тыс. человек. (Там же стр. 457). Но как понимать разницу в 673 тыс.чел? В Германии на работах было 5 млн. 270 тыс. чел. гражданских лиц из СССР. В Германии из них погибло 1 млн. 713 тыс.человек. (Там же стр. 233). Около 451 тыс. человек остались за рубежом. Около 450 тыс. человек вернулись в СССР. Источник: (Там же стр. 233). Но где еще 2 млн. 657 тыс. чел.? Видите, что с цифрами делается? На самом деле из Германии в СССР вернулось 2 млн. 660 тыс. гражданских лиц. Погибли и не вернулись 2 млн. 164 тыс. человек. И как тогда понимать разницу в 446 тыс. человек, почему их судьба до сих пор никого не заинтересует? Почему-то почти нигде не упоминается, что в 1941 году немцы освободили около 319 тыс. советских военнопленных, в основном уроженцев Украины и Прибалтики. В последующие годы войны они освободили еще около 504 тыс. советских военнопленных, направив их во вспомогательные части и подразделения своей армии. Из них около 76 тыс. служило в РОА, еще около 30 тыс. в других боевых национальных частях и подразделениях германской армии. Получается, что по вине немцев на оккупированной территории СССР, осенью 1941 г. и зимой 1941-1942 гг. от голода и эпидемий тифа, а так же и в остальные годы войны, включая территорию Германии и Польши, погибло не менее 2 млн. 139 тыс. наших военнопленных, но ведь в это число входят и все пропавшие без вести. Значит, число погибших в немецком плену должно быть еще уменьшено! Приблизительно на 450-500 тыс.чел., возможно меньше. А.Гитлер и немецкий нацизм мне противны и ненавистны, как и их союзники -  еврейский сионизм, расизм и нацизм, но Истина и Правда всегда дороже!
         Число общих потерь СССР за годы войны оценивается по разному и почему-то только всегда непрерывно значительно возрастает, сначала - 15 млн. человек, затем 20 млн., потом 24 млн., теперь уже 27 млн., сообщаются даже цифры превосходящие число в 30 млн. человек. Можно сделать предположение, в число военных потерь включается число умерших за годы войны и напрямую с военными действиями не связанное. Эту цифру необходимо проверить, но не подпуская к этой работе пархатых еврейских либерально-демократических пропагандистов и историков. Благодаря только их стараниям мы и так уже выглядим в глазах всего мира совершенными идиотами.
         Для сравнения приведу потери Германии и стран-союзников на Восточном фронте за  время  Великой Отечественной войны (с 22.06.1941 по 9.05.1945 гг.), Японии (с 9.08.1945 по 2.09.1945 гг.)       Таб. 3.3.5-5.
Государство* Погибли на поле боя, умерли от ран тыс. чел. *Пропали без вести, попали в плен
  *Итого безвозвратные потери *Ранены тыс. чел. *Всего
тыс. чел.
Германия 1 162,6* 1 071,5* 2 234,1* 3 617,6* 5 851,7
в.ч.: армия 1 105,9* 1 018,4* 2 124,3* 3 498,1* 5 622,4
авиация 52,9* 49,2* 102,1* 116,8* 218,9
       флот 3,8* 3,9* 7,7* 2,7* 10,4
Эти данные по сост. на 31.01.1945 г. из книги Ю.Мухина «Para bellum!» прил. 3 таб. 20,  прим. автора.
Государство* Погибли на поле боя, пропали без вести, умерли от ран тыс. чел.* попали в плен Из них умерли в плену* Итого безвозвратные потери тыс. человек
Германия 3 604,8* 3 576,3* 442,1* 4 046,9
Венгрия 295,3* 513,8* 54,8* 350,1
Италия 439,1* 48,9* 27,7* 466,8
Румыния 245,4* 229,7* 54,6* 300,0
Финляндия 82,0* 2,4* 0,4* 82,4
Словакия 1,6* 5,2* 0,3* 1,9
Всего: 4 668,2* 4 376,3* 579,9* 5 248,1
Япония 83,737* 640,276* 62,069* 145,806
Итого: 4 752,9* 5 016,6* 642,0* 5 393,9
        Источник: «Россия и СССР в Войнах ХХ века. Потери вооруженных сил». стр.514-516. Как видите, с данными военных потерь противоположной стороны у нас тоже не все благополучно.    Александр  Рифеев