Поколение DOS. Кластер 3

    Кластер №3. Фотошоп для покойников. 

 Незаметно пролетел короткий отрезок времени длиною в неделю. Я урвал неплохой куш со статьи, написанной в соавторстве с Татьяной, успел потратить его на домашние нужды, пару раз крепко поругаться с Лехой и снова вплотную приблизиться к моему хроническому состоянию хандры. Я валялся на кровати, читал старые книги, пил крепкий чай и курил одну за другой сигареты. Леха по-прежнему   самостоятельно решал все наши финансовые задачи, регулярно потроша очередную заначку папаши Зингера. Мне было стыдно за свою беспомощность. Я изнывал от безделья и скуки, но с тупым упорством продолжал валяться на кровати.
   - Да не парься ты,- утешал меня Леха. – Есть же пока деньги. Ну закончатся, тогда и будем из мозгов пазлы собирать, а сейчас чего голову греешь? Лучше прогуляйся до магазина, воздухом подыши, а то зеленый уже весь. Давай, сгоняй, купи чего к столу.
    Я брал у него деньги, уходил и покупал все что нужно: хлеб, консервы, колбасу, чай и, неизменно, несколько бутылок портвейна. В этот раз я купил еще и газету. Так и шел из магазина с пакетом в одной руке и газетой в другой. На улице было пасмурно и тепло. Небо было так забито сизыми тучами, что я впервые невольно поверил прогнозу погоду, обещавшему на завтра «обильные осадки в виде мокрого снега». Дорога шла через парк, где по бокам аллеи стояли крашеные скамейки и, смахнув снег с одной из них, я примостился на холодных перекладинах. Поставив пакет рядом с собой, я сунул руку в его нутро и выудил оттуда бутылку уже холодного портвейна. Я еще до магазина знал, что на обратном пути, я обязательно сяду в парке и выпью немного портвейна. И покурю… Спокойно, никуда не торопясь и ни о чем не думая. Просто так мне будет хорошо. Я почувствую себя старым и мудрым и буду смотреть на окружающий меня мир все понимающим, и немного снисходительным взглядом.
   Я сделал несколько глотков прямо из горлышка и с наслаждением закурил. Это было превосходно – пасмурное небо, пустой парк, голые деревья и я, как центр этого маленького космоса. В такие моменты мнишь себя если не Богом, то одним из апостолов уж точно. И многое становится понятно, и хочется снять куртку и шапку, чтобы телу стало холодно, и ушла из него хандра и вялость. Еще несколько глотков, еще одна сигарета, прикуренная от предыдущей, еще несколько минут вселенского блаженства.
   К ощущению реальности меня вернул холод. Я сделал еще глоток, запечатал бутылку и встал со скамейки. Время снова стало резиновым и противным.
   - О, как!- удивился дома Леха, увидев газету у меня в руках. – Прессой стал интересоваться? Ну что ж, похвально. Только вот газетку выбрал неудачную. Дрянь газетка. Там одни объявления и реклама. То есть в смысле полезной информации очень скучно.
   Я молча выслушивал его ехидные замечания. Хочешь меня разозлить? Валяй, дружище, только все равно у тебя ничего не получится. Тем временем Леха продолжал измываться:
   - Я бы посоветовал «Аргументы и факты». Или «Вокруг света». Вот где кладезь глубоких мыслей и море глубочайшего анализа действительности.
   - Мне она не для этого нужна, - вяло ответил я, отогревая у батареи замерзшие руки.
   - Тогда зачем? – поинтересовался мой мучитель. Он бегло полистал свежекупленную газету, словно хотел найти в ней  ответ на вопрос, зачем я ее купил.
   - Ты не поверишь,- я выдернул  у него из рук газету. – Буду искать работу.
   Леха посмотрел на меня снисходительно и по-отцовски нежно.
   - Кормилец, ты наш, - почти пропел он.
   Я промолчал, пропустив его подначки мимо ушей, и принялся изучать объявления. Так… «Продавец-консультант в отдел цифровой техники…» Не то. «Требуется косметолог с опытом работы…» Совсем не то. «Мастер по ремонту телевизоров…» Ага, я вам наремонтирую! Я, не отрываясь, внимательно изучал текст, но дальше пошло еще скучнее. Требовались плотники, электросварщики, водители с личными автомобилями, сторожа, охранники и прочий рабочий люд. Я приуныл. Небо за окном потемнело еще сильнее, посыпались первые редкие снежинки. В комнате на глазах стало темнеть, и  Леха включил свет. Я перевернул последний лист и… Вот оно!!! Совсем крохотное, почти незаметное объявление в рамочке гласило: «Малому предприятию требуется оператор ПК со знанием фотошопа. Оплата достойная. Заводская, 13». Я уже знал, что обязательно получу эту работу. Мне уже наяву рисовалось мое скромное, но уютное кресло в маленьком офисе какой-нибудь компании, компьютер и вечно горячий кофе в маленькой чашечке. Я даже знал, какого цвета будет моя чашечка с кофе. Непременно красная, с белой полосой у основания. Я видел такую в одном супермаркете, и она мне очень понравилась. Даже если на моей новой работе такой не будет, то я ее себе куплю. Как только вопрос с чашечкой был решен, я почувствовал внутренний покой и равновесие. Хотелось выпить. Я встал из-за стола и с видом победителя, как бы, между прочим, поинтересовался у Лехи:
   - А где у нас Заводская улица?
   - Где-то на окраине, по маршруту «тридцать пятого». – Он оторвался от компьютера и пристально посмотрел на меня. – Сияешь, как начищенный пятак… Нашел что-нибудь?
   - Да вроде бы,- уклончиво ответил я. – надо сгонять, посмотреть.
   - Ну, так в чем проблема? Адрес есть?
   - Есть. С утра и рвану. А сегодня, пожалуй, лягу пораньше. Привет сладкой N от меня.
   - Непременно. – Леха пробежал пальцами по клавиатуре и лихо щелкнул «ENTERом». – Готово, мой повелитель!
    Я вышел на кухню и налил себе полстакана вина. Я имею право, я заслужил…
   - Тебе тоже привет, - прокричал Леха из спальни. – Желает завтра удачи!
   - Спасибо, - пробубнил я себе под нос и посмотрел в зеркало, висящее на двери. Черт, побриться бы надо. Но это утром, все будет утром, а теперь надо спать.

               
***
   Утром я проснулся задолго до рассвета, чем очень порадовал Леху. Пока я приводил себя в порядок, он еще валялся на кровати, но как только я поставил чайник на плиту, Леха тут же появился на кухне. Увидев меня гладко выбритым и свежим, источающим аромат туалетной воды и мятной зубной пасты он театральным жестом прикрыл глаза рукой.
   - Я, кажется, еще сплю… Нет-нет, не будите меня! Этот сон так сладок!
   - Хватит паясничать. – Мне было не до шуток. В это утро я был настроен более чем решительно, и Лехины приколы меня просто бесили своим примитивизмом. Мог бы, гад, проникнуться серьезностью положения и хоть как-то поддержать, а не издеваться надо мной. Ну да ладно… Приеду с победой, он у меня за вином поскачет, бляха номер два.
   Я вкусно и основательно позавтракал, хотя обычно по утрам ем плохо и не охотно. Но в этот раз яичница с беконом, которую заварганил Леха, вызвала у меня такой аппетит, что отказаться от завтрака было бы глупо. Потом мы пили кофе и болтали на отвлеченные темы.
   - Когда поедешь?
   - Покурю, пожалуй, да и поеду.
   - И то верно… Кто рано встает, тому сам знаешь…
   - Знаю. – Я допил остатки кофе, достал с подоконника пепельницу и закурил, с таким же удовольствием, с каким только что завтракал. Восхитительное утро!   
    Снег за окном, тоннами валивший с неба нисколько не портил настроения, хотя я все же предпочел бы ему легкий морозец. Впрочем, пусть будет снег, лишь бы городок не парализовало в смысле общественного транспорта. Мне вовсе не улыбалась мысль проторчать два часа на остановке в ожидании нужного автобуса. Тем более сегодня, в мои планы не входили никакие задержки и опоздания. А иначе все зря. Рано встал – зря, брился – зря, завтракал – зря… И кофе с сигаретой, и блаженный прищур, и Лехины подначки – все это зря. Я был настроен только на победу и по-другому быть не могло.
   Как выяснилось позже, волновался я совершено напрасно. Автобус, конечно, задержался, но зато был практически пуст. Я немного удивился – обычно в это время  транспорт на этом маршруте набит под завязку. Сущее наказание влезть в забитое, душное чрево переполненного автобуса. Люди стоят вплотную друг к другу, давят соседям на ноги, тоскливо и злобно вздыхают. На весь салон слышен мат, крики кондуктора, музыка, перебранка особо нервных личностей и скрип автобусного каркаса готового развалиться на первом же повороте.
   - Кто там еще сзади не рассчитался?!
   - Подойди да рассчитай!!!
   - Мужчина, да не  толкайтесь вы!!! Че совсем-то…
   - Деньги передайте, пожалуйста! Пятый раз уже прошу!
   - Я не слышу. Орут кругом все, как с цепи сорвались!
   - Задняя площадка, че, оглохли?! Все с билетами что-ли?!
   - Я полтинник передавал! Где сдача?!
   - Бля, все ноги уже оттоптали… Отойдите вы от меня!!!
   - Я сейчас высажу всех, и пока не рассчитаетесь, никуда не поедем. Вот как хотите!!!
    Я часто наблюдал такие картины. Особая атмосфера тесноты, смешения всевозможных запахов и голосов, давала богатую пищу для размышлений. Поначалу меня это забавляло, но как только пожилая и с виду культурная тетка покрыла меня однажды насыщенным и смачным матом, моей восторженности заметно поубавилось. С тех пор я старался избегать переполненных автобусов…  А вообще, народ в общественном транспорте, это уникальный контингент. Кого тут только не встретишь, не увидишь. Мне нравилось смотреть в утренние лица и угадывать кто, куда и зачем едет. Я разглядывал полусонные физиономии, окружавшие меня, и давал волю фантазии. Вот, например, мужчина едет на работу. Лицо помятое, но довольное. Чему-то про себя улыбается и все заглядывает в телефон. Этот однозначно едет от любовницы, и хотя дико хочет  спать, витает от своего маленького мужского счастья в облаках. Почему я сделал такой вывод? На пальце кольцо – значит мужик женат. Судя по возрасту уже не мальчик, так что женат давненько. А от родных жен по утрам на работу такими довольными не уезжают. Значит, явно был обласкан чьей-то другой заботливой и нежной рукой. Стоит себе, улыбается, пропускает мимо ушей все хамство и ругань… Счастливый!
   Хотя я могу и ошибаться. Может, он совсем недавно женился, и его подруга по жизни еще не успела вынести ему мозг своим нытьем и придирками. И он послушно продолжает ее любить, называть "кошечкой" и "лапулькой", и, наверное, каждое утро, перед уходом на работу, целует ее за ушком. А может у него тот самый брак, который принято называть идеальным. И живет он со своей милой, душа в душу, уже пару десятков лет и по-прежнему влюблен в нее, как мальчик, до беспамятства. Может же такое быть? Вполне… Или вот, бабулька-божий одуванчик, что сидит напротив меня. В руках истрепанная сумочка чудом сохранившаяся, с застойных времен, благополучно канувших в лету. Куда и зачем понесло ее в такую рань? В собес, похлопотать о чем-нибудь? Сколько знаю таких вот бабок, они постоянно о чем-нибудь хлопочут, тщательно собирают указанные справки, стоят в бесконечных очередях, мотаются по городу в поисках нужных инстанций и собирают бесчисленные подписи. В конечном итоге они получат несколько сотен рублей, в качестве какой-нибудь очередной добавки, и будут довольны этим всю оставшуюся жизнь.
   И таких типажей по утрам в нашем транспорте десятки и сотни. У каждого свои дела, свои заморочки, на которые остальным, по большому счету, наплевать. Каждый сам за себя. Эффект ракушки… Все едут в одном направлении, но каждый сам по себе.
   Я влетел в теплый автобус, и по привычке, сразу же поперся в конец салона. Свободных мест было предостаточно, но я, опять же, наверное, по привычке остался стоять. Коробка передач коротко рыкнула и автобус тронулся. Мы проехали несколько остановок. Больше в автобус никто не садился. Для меня это был удивительный и необъяснимый факт. Такое даже в выходные не увидишь, не говоря уже про утро рабочего дня. Через пару остановок в автобусе кроме меня никого не осталось. Я не имел никакого понятия где мы сейчас едем, совершенно потерявшись в пространстве после бесчисленных поворотов. Ладно, дальше конечной не увезут, а там разберемся. Я сел у замерзшего окна и принялся дышать на стекло, чтобы в образовавшееся оконце хоть как-то разглядеть маршрут, по которому шел этот загадочный автобус с номером тридцать пять… Слой изморози был достаточно толстым, и мне потребовалось несколько минут для того чтобы прожечь своим дыханием эту плотную снежную корку. Пейзаж за окном был мне незнаком: какие-то серые здания, смутно видимые за пеленой снега, редкие деревья да столбы. К тому же окошечко быстро затянуло морозной пленкой и все пропало снова. Я пытался было задремать, но автобус болтало так, что  саданувшись пару раз головой о стекло, я вынужден был оставить эту затею. Мы проезжали остановку за остановкой, но в автобус по-прежнему никто не садился. Судя по тому, что утренний сумрак в салоне стал гуще, снег за окном посыпал сильнее. Вот только метели мне не хватало…
   Минут через пятнадцать автобус резко затормозил. Задняя дверь, находящаяся напротив меня, распахнулась. Я тоскливо посмотрел наружу: клубы снега и почти нулевая видимость.
   - Конечная, - объявил кондуктор и посмотрел на меня. – Что у вас за проезд?
    Я  подошел к ней и сунул в ее ладонь теплую от моих рук мелочь.
   - А улица Заводская далеко? – Я спросил просто так, наудачу, а вдруг да знает.
Женщина пожала плечами, и, отвернувшись от меня, стала смотреть в окно. Я застегнул верхнюю пуговицу пуховика и спрыгнул с подножки в рыхлый снег. Дверь за мной немедленно захлопнулась, и автобус пару раз чихнув движком, медленно развернулся и покатил в обратную сторону. Я остался один на заснеженной дороге, совершенно не понимая куда мне идти. Сколько я не осматривался по сторонам, щуря глаза от летящего в лицо снега, мне так и не удалось увидеть хоть какой-то знакомый ориентир. Было ясно, что в этих краях я не был никогда. Справа от меня тянулся высокий бетонный забор, слева темнела полоса каких-то садово-парковых насаждений, а впереди и сзади стояла сплошная стена метели. Я вытащил из кармана телефон в надежде позвонить Лехе, и разузнать у него хоть какие-то подробности относительно своего местонахождения, но…  Действительно, если уж не везет, то не везет во всем – связь отсутствовала  напрочь! Я тихонько матюкнулся и спрятал свое бесполезное сокровище обратно в карман. Ничего себе денек начинается… И ведь, как назло, на улице ни души, что, в общем-то,  было не удивительно. Нужно было иметь достаточно вескую причину или больную голову, чтобы куда-то пойти из дома в такую погоду. У меня такая причина была, а вот у других, по-видимому, нет.
    С пятой или шестой попытки мне удалось подкурить сигарету, но она тут же намокла от снегопада и мне пришлось ее выкинуть. Настроение стремительно портилось. От утренней решимости не осталось и следа, сделалось невыносимо тоскливо, и  я уже было решил с позором вернуться домой, как вдруг из сплошной сетки метели вынырнула чья-то сутулая фигура, и быстро свернула за угол бетонного забора. Я тут кинулся ей вслед.
   - Подождите! Подождите минутку! – Я кричал на бегу, одновременно с этим пытаясь догнать удалявшуюся от меня фигуру, которая, несмотря на метель и отсутствие дороги, передвигалась довольно шустро. В конце-концов, видимо услышав мои крики, она остановилась и мне удалось к ней приблизиться. Передо мной стояла маленькая старушка. Никаких особенных признаков. То есть абсолютно ничего примечательного: пальтишко двадцатилетней давности, старенькая шаль, обрамлявшая изжеванное морщинами лицо и валенки. Короче, типичная среднестатистическая бабулька. Еле переводя дыхание (вот оно неумное курение) я спросил:
    - Извините, я спросить хотел… Фу-у-у-ух,- я пыхтел как паровоз. И это от какой-то сотни метров пробежки. – Улица… Заводская…  уф-ф-ф… Где, не подскажете?
    - Подскажу. – Бабка изобразила на своем лице улыбку, обнажив голые дряблые десна. – Назад вертайся. Потом туда пройдешь,- она махнула рукой в сторону куда мне нужно было «вертаться», - и забор как кончится, то за ним поверни. Это и будет тебе Заводская.
    - Ага… спасибо большое.
   Бабулька словно растворилась снежном облаке. Мне хотелось курить, но в такую погоду лучше было перетерпеть.  Довольно сомнительное удовольствие пыхтеть сигаретой, пробиваясь через колючую пелену снежинок по бездорожью. Я сунул руки в карманы куртки и зашагал в указанном направлении. Минут через пять я повернул за угол бетонного забора, остановился, перевел дыхание и осмотрелся. Справа от меня, все так же уходили в никуда серые плиты забора. Пейзаж слева был повеселее, но оптимизма тоже не вселял: несколько двухэтажных облезлых домов, огрызки старых деревьев и небольшой магазинчик, возле которого стояла какая-то иномарка. Все остальное исчезало в непроницаемой снежной пыли и утренних сумерках.
    Два небольших окна магазинчика тускло отсвечивали умирающим светом, но для меня сейчас они значили не меньше, чем маяк для моряка. Я двинулся на этот неяркий свет, надеясь отогреться в помещении и узнать дорогу. В этот же момент, железная дверь спасительного убежища распахнулась и из неё выкатился невысокий мужичок в дубленке нараспашку и без шапки. Он на секунду застыл на пороге, и окутанный клубами теплого воздуха, на минуту напомнил мне какого-то злобного монстрика из дешевого фильма ужасов. Дверь  за ним захлопнулась, напоследок лязгнув мощной пружиной, и мужичонка засеменил по направлению к машине.
   - Эй! Уважаемый,- окликнул я его. – Где Заводская, 13?
    Он остановился в полуметре от машины и тут же, какими-то нелепыми скачками подбежал ко мне.
   - На работу, да? – Он стал спешно застегивать дубленку, не спуская с меня глаз. – Работу надо, да? Пойдем…
     Заскочив на крыльцо магазинчика, он открыл дверь и исчез в теплом и душном чреве помещения. Я последовал за ним, лишь на секунду задержавшись на крыльце, чтобы прочесть маленькую, наполовину залепленную снегом вывеску. На черном, как сажа, фоне, незатейливой золотой вязью, от руки было выведено:

                ПОГРЕБАЛЬНАЯ КОНТОРА « ПОД БОГОМ ХОДИМ»

Режим работы прочитать не удалось, но я почему-то был уверен – люди которые здесь обитают, трудятся без выходных.


  ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
    -