Агония

Теперь уже смешно, но вспомним. В Москве прошел внеочередной съезд партии «Правое дело». На нем в партийные ряды был принят один из богатейших олигархов Михаил Прохоров. Из 109 делегатов лишь один оказался «против» и один воздержался. А в результате тайного голосования Прохоров был избран новым «единоличным» лидером «Правого дела».

 Перед началом съезда Михаил Прохоров пребывал в хорошем настроении. Он фотографировался с гостями, среди которых актер Леонид Ярмольник и режиссер Павел Лунгин. А прорываясь через  ряды журналистов и фотокорреспондентов в зал заседаний, Михаил Прохоров, отличающийся, к тому же, высоким ростом, коротко ответил, что у него всегда хорошее настроение, он чувствует себя уверенно и не волнуется.

 «Я уже в детском саду отволновался», – сказал бравый олигарх. На вопрос представителей СМИ, с какими планами будущий глава «Правого дела» идет в партию, Прохоров предложил подождать самого съезда: «Там все услышите».

И Прохоров не разочаровал сотоварищей по сбору плодов прихватизации. Он предложил исключить слово «оппозиция» из партийного лексикона и сделать «партию севрюжных либералов» новой партией власти. Лидер «партии»  пояснил, что-де «в обществе  само слово «оппозиция» ассоциируется с маргинальными группами, которые потеряли связь с реальностью».

Не буду повторять всего того вздора, который наговорил герой Куршавеля. Это была речь нового диктатора. Очень похожее настроение можете поиметь, вспомнив одноименный фильм Чарли Чаплина. Как там герой с ефрейторскими усиками по-отечески обнимает глобус в предвкушении овладения. На практике, как вы помните, не получилось, но это уже детали, никак нее влияющие на пафосность момента.

И ничего не оставил бы после себя съезд бонвиванов, кроме сарказма, если бы не одна деталь. Это был олигарх. И не просто олигарх, а самый влиятельный в этой волчьей стае. Это был ХОЗЯИН. И говорил он не от себя, а от всех истинных хозяев страны, крупных криминал-феодалов.

Они явно отшвыривают Путина и берут штурвал непосредственно в свои руки. Игра в куклы ими отвергнута, и маски сброшены. Начинается ничем не прикрытая диктатура феодальной элиты. Очередной феодальный реванш, которых в России было не сосчитать. Ну не европейцы мы, нам ихний капитализм как корове седло, нам царя-батюшку с добрым барином подавай. Феодализм forever! И, я думаю, это будет последний бой динозавра, где он выложится до конца, а затем издохнет, надорвавшись в безнадежной битве с эволюцией. Мы присутствуем при начале агонии.

Это конец так называемого «путинизма». Я не совсем согласен с этим термином, Владимир Владимирович меньше всех похож на растрепанного теоретика, он, безусловно, практик, причем не из тех, кто хватает звезды с неба. Вспомним, что пришел во власть он майором, причем не боевым, как вы знаете. Ну хороший канцелярист, чем-то отдаленно напоминавший кое-кому раннего Сталина, пригревшего партийную канцелярию, и благодаря этому ставшего властелином почти всего мира. «Всего» тоже не удалось, как и герою Чарли Чаплина, но это тоже досадные детали. Главное – напоминал.

И его избрали в надежде, что будет он сторожить и развивать «трубу» в самом широком смысле этого слова, создавая комфортные условия Прохоровым и прочим Вексельбергам. Кстати, Прохоров гонит за рубеж не нефть с газом, он вывозит сырой металл. Вредное и затратное производство здесь, а капиталы там. Бизнес не пахнет, главное – вывозить. Труба есть труба. На этом ее конце богатства России, а на том офшорный счет и королевский дворец в Лондоне. Дворцов там короли за 2000 лет настроили много, хватит на всех.

Поначалу у Владимира Владимировича получалось. Он притушил сепаратизм, переведя его в вялотекущую форму, - главное, чтобы трубе не мешал. Удавил и без того чахоточную демократию, вернув некое карикатурное подобие «непобедимого блока коммунистов и беспартийных», хорошо подкормил чиновничество и «силовиков». Выстроил феодальную «вертикаль», которая как ржавый железный корсет сдавила страну.

Работодатели были без ума от бравого дзюдоиста. Их прибылям больше ничто не угрожало. И число миллиардеров росло как на дрожжах, угрожая посрамить даже США. «Труба» разрасталась вширь и ввысь, вот уже не осталось ни одной сколь-либо мало-мальски ценной вещи, которую нельзя было бы «распивочно и на вынос». Апогеем безудержного разбоя стал даже хлеб с прочей гречкой. В стране поднимался поистине конкистадорский тайфун, выдувавший всё, что плохо лежит.

Но с какого-то момента наступили трудности, а напрягаться господа олигархи не хотели. Они стали ощущать обворовываемый ими народ, чего, по их задумке, они ощущать были не должны. Анестезия стала давать сбои, и разбираемое на органы тело вдруг стало сопротивляться. Посыпались ненужные вопросы типа того, почему издохли последние заводы, а обещанных новых, «более передовых» что-то не видно, почему по-прежнему, несмотря на громогласные «повышения», пенсионеры нищают под гнетом неуклонно растущих цен и тарифов, почему бардак в армии, несмотря на то, что количество генералов вдвое больше, чем в СССР. Почему, почему, почему…

Да по кочану! Достали уже, вдруг прозрели от сладкой дрёмы олигархи, и решили: «ты не ловок, дай-ка я»! И вот многострадальной вечно «встающей с колен» предстоит превращение в концлагерь с непосредственным управлением лично олигархами.

Что нас ждет, г-н Прохоров уже озвучил. Начнет с 60-и часовой рабочей недели, несколько подкорректирует пенсионный возраст, чтобы осталось парочка сотен совсем уж дряхлых старичков, - чего деньгами-то разбрасываться. Ничего приятного не ждет. «Трубе» достаточно миллионов десять, от силы двадцать, - остальных в отстой, на случай войны.
«Будут бедные беднеть, богатеи богатеть, император процветать, а солдаты умирать». Пока мы будем оставаться бессловесными тварями.

Но история получила неожиданное продолжение. Вдруг Прохорова как будто никогда не существовало. Появляется его интервью, в котором наш куршавельский петушок вдруг покатил бочку на самого режссера пьесы, кремлевского Мефистофеля, г-на Суркова. Сценарием это предусмотрено не было. И за эту вольность г-н Прохоров вдруг совершенно неожиданно оказался никаким не генсеком, так, отставным козы барабанщиком. А «партия» продолжила свой марш как ни в чем ни бывало.

Неисповедимы пути твои, Господи!

Валентин Спицин.