Глава 8. Взятие Царицына

               
         -Степа! - тихо позвал Фролка брата.  - Очнись!   Впереди переправа, сейчас привал будет. Смотри, на той стороне реки отряд всадников. Интересно!  Не по нашу ли душу едут?
         -Успокойся брательник! Что было видали, что будет щас увидим, - Степан Тимофеевич размял затёкшие конечности. Цепи печально звякнули, ударившись о повозку. Через реку  вброд переправился  всадник. Он был одет  в красный  плащ, который был накинут поверх дорогих доспехов. Воин  приблизился к  казачьему конвою.

          - Кто такие? -   спросил всадник.  Вода с его лошади ручьями стекала на зелёную прибрежную траву. 
           -Мы  царские  стрельцы! Везём разбойника Стеньку Разина царю батюшке под его светлые очи, -важно ответил сотник  Терпигорев.
          -Елизарий, ты?! - обрадовался всадник. - А мы послов сопровождаем к крымскому хану Адил-Гирею. Неужели правда?! Это сам Разин?
          -Он! Он! - подтвердил сотник. - Ну ты иди, докладывай своему начальнику, а я атаману доложу. Погоди! Как доложить-то?
          -Царские посланники Демид Хомяков и Фёдор Постников!

      Узнав кто встретился казакам на переправе, Черкес  приказал располагаться на привал и готовить ужин. После осмотра пленников царские посланники  присоединились к казакам, с собой они принесли заморское вино. В походной  юрте гостей принимал сам атаман Ходнев со своими спутниками Родионом Калужениным и Михаилом Самарениным. За чаркой доброго вина разговоры затянулись до поздней ночи. Фролка подслушивал разговоры знатных людей, а Степан Тимофеевич вновь углубился в свои воспоминания...


                ***
      В январе 1670 года погожим днём на Кагальник, где поселились разинцы, напал  калмыцкий хан Аюка. Его лёгкую конницу казаки заприметили издалека и доложили Разину о приближении кочевников.  Степан Тимофеевич,  лично знавший хана, был уверен в дружеских намерениях Аюки.   Но, когда калмыки стали строиться в боевую позицию, Разин заподозрил не ладное и приказал бить в набат. Казаки, скорые на сборы,  дали решительный отпор нападавшим. Калмыцкая конница, понеся огромные потери,  ретировалась  в степь. 

      Разгорячённые боем,  казаки собрались было отправиться  вдогонку, но Степан Тимофеевич дал отбой. Многие казаки были недовольны приказом атамана, их манила, как им казалось, лёгкая добыча. Разин приказал готовиться к обороне, вскоре его предчувствия  оправдались. Через три дня городок был вновь атакован конницей Аюки. На этот раз осада длилась целую неделю, но разинцы  вновь отогнали калмыков. 

       На майдане  казаки шумно праздновали победу, дуванили военную добычу между собой.  К  атаману в курень   привели калмыцкого пленника. Степан  Тимофеевич жестом пригласил калмыка сесть за стол, налил ему чарку вина  и жестом предложил выпить за победу.
 
     -Я не пью с врагами! - гордо сказал сын степей на калмыцком языке.
      -С каких пор мы стали врагами? - спросил Разин по калмыцки, чем очень удивил пленника.
        -К нам в стан приезжал важный гость от  Московского  кагана, привозил много подарков Аюке, - после некоторого молчания сообщил  пленный.

        Атаман кликнул часовых, пленного увели, а горький осадок на душе остался.  Вот и торговый люд перестали пускать на Дон, а тех немногих,  кто за взятки  пробирался в Кагальник,  ловили потом по возвращении.  Им рвали ноздри, секли розгами.

      В конце зимних дней 1670 года  Разин окончательно решил идти на Волгу, только не кормиться, а наказать изменников бояр, поквитаться с воеводами, заступиться за весь  «чорный люд»  в честном бою, потом передрать все дела у  московского царя, да восстановить вольницу по всей Руси, как предками было завещано.

      В конце марта в Черкасск вернулось посольство казаков с царским жалованьем и московскими новостями, которые тут же были доложены Степану Тимофеевичу. Так он узнал о том, что в январе 1670 года неожиданно скончался наследник престола царевич Алексей, едва достигший 16 летнего возраста, а в начале  марта умерла царица Мария Ильинична Милославская, жена царя Алексея Михайловича.

      -Ежели так дальше пойдёт, то бояре всю царскую семью под корень изведут, - подвёл итог Разин, выслушав донесение.

      В апреле атаману  доложил о приезде на Дон царского посла Евдокима Герасима  глава  разинских  лазутчиков  - казак Миусский.

      -Ходит важно, присматривается. Некоторых расспрашивает. Черкес за ним следует, да на ушко ему нашёптывает...
       -Да знаю я,  шо он  нашёптывает!  Ты скажи лучше о том, как казаки принимают Герасима?
     -Радуются, как дети! Посол жалованье привёз, а казаки  за зиму  поиздержались.
      -Добре! Иди отдыхай, - Степан Тимофеевич  стеклянным остановившимся взором посмотрел на  Миусского. Казалось он ничего не видит, его взор проходил сквозь стены  и  расстояния.  Бывалому казаку стало страшно, он с трудом, уняв дрожь в теле,  тихо выскользнул на свежий воздух.

        -Атаман один? - спросил Никифор, выходящую из куреня Алёну.
        -Один, но погодь не ходи! - Алёна перекинула тяжёлую корзинку с руки на руку. - Если сейчас  его потревожишь, всем худо будет.
         -Ню! Ню! - Никифор заглянул в комнату, но увидев Степана, тут же метнулся за Алёной. - Я тоже его боюсь, когда он так смотрит.
 
          -Кого это вы тут боитесь? - в проёме двери появился атаман.
         -Волков, конечно, - важно ответил Черток. -А Алёна мышей!
         -Опять байки травишь, не поверю что ты, добрый казак,  волков боишься? - рассмеялся Степан Тимофеевич.
           -Наших донских не боюсь, а залётных московских даже очень!

          -Вот зараза! Всегда раньше меня все новости знает, - Разин почесал в затылке. - Может лазутчиком тебя в Черкасск  отправить?
          -Нет! Твой крёстный ещё в прошлый раз сказал, что я харей не вышел, - печально ответил Черток.
         -Лазарь , собери  круг!  Станицу будем в Черкасск выбирать! - приказал атаман, вошедшему в курень  есаулу Тимофееву.

       Вскоре  часовой ударил в било, его звон означал всеобщий сбор. Около  часа  на майдане Кагальника шумели казаки, выбирая посольство в Черкасск.

         -Решили мы дела общественные, а сейчас есть время решить дела семейные! - выкрикнул Тимофеев. В центр круга вышел богатырь Сусар  сын Иванов, вывел красавицу турчанку, которую умыкнул из под Азова.
        -Зульфия, ты мне жена перед богом и перед людьми! - громко крикнул Сусар.
        -А ты моя муж! Сусар! - с поклоном ответила турчанка.
        -Любо! Любо! - закричали казаки. В центр вышел Фёдор Смага вывел свою жену Дарью.

        -Была ты мне люба! Но нонче более не нужна! Ты мне не жена Дарья! - громко сказал Смага.
        -А ты мне не муж, Фёдор! - со слезами на глазах  ответила  Дарья.
         -Кому нужна казацкая жёнка! - громко крикнул есаул.

          В центр  круга тут же  вышел Афанасий Ершов. Казаки стали шептаться между собой  о том, как Смага проиграл свою жену в кости Ершову.  Афанасий накрыл полой  кафтана женщину  и зашептал ей на ухо слова свои заветные. Дарья покрылась лёгким румянцем, её глаза озорно заблестели, затем она слегка качнула головой.

        -Ты мне жена Дарья! - крикнул Ершов.
        -Ты мне муж! - улыбаясь, ответила Дарья.
         -Любо! - грянули казаки, в предвкушении весёлых свадебных пиров.


    Ранним весенним утром конный отряд разинцев вышел из Кагальника в  стольный город Черкасск.  Апрель 1670 года был тихим  и тёплым. Снега уже стаяли  в ровной,  как стол, степи. По весеннему радостно перекликались перелётные птицы. Сквозь жухлую прошлогоднюю траву пробивались тонкие, как иголочки, полевые травы донской степи.   Дон ещё не до конца очистился от грязной   воды после  схода  льдин. Мутными волнами река выходила из берегов и затопляла низины.

       Весеннее половодье было не большим, поэтому  конный отряд Разина без труда добрался в Черкасск. Столица встретила казаков набатным звоном главного колокола, все жители города собирались на майдан. Атаман  Черкес Ходнев вышел вместе с  царским посланником в центр круга и снял шапку.

      -Тихо! Атаман трухменку  гнёт! - зычно крикнул войсковой есаул.   
      -Атаманы-молодцы! - закричал Черкес на всю площадь громовым голосом. - Все вы знаете, что на Дон прибыл царский посол Герасим Евдокимов  с грамотой и жалованьем от самого царя Алексея Михайловича. Надобно нам тепереча выбрать ответную станицу к царю-батюшке!

          Казаки стали шумно обсуждать кандидатов, многим хотелось побывать в Москве. В это время от Прибылянских ворот Черкасска на майдан устремились разинцы. Они резко отличались от горожан богатой одеждой из парчи и восточного шёлка,  у многих шапки были, как венцы украшены драгоценными камнями. Голытьба с восторгом смотрела на Разина  и его соратников. 

      -Чего шумим атаманы -молодцы?! Слышно ажник в Кагальнике! - зычным голосом заговорил Разин, осматривая Евдокимова  своим цепким оценивающим взглядом, от которого у многих мороз по коже пробегал.
       -Да вот посольство собираем в Москву, - осторожно заговорил Ходнев, пытаясь уловить настроение крестника.
       -А мне  доложили,  что лазутчика ты тут принимаешь! - Степан Тимофеевич подал своим казакам еле заметный знак, который означал готовность к нападению в любой момент.

        -Я не лазутчик, я царский посол! - Герасим вышел вперёд.
        -Кто послал? - грозно спросил Разин.
        - Царь и великий князь Алексей Михайлович, всея Великия и Малыя  и Белые России самодержец и многих государств и земель восточных и западных и северных отчич и дедич и наследник и государь и ...
 
        -Славно баешь! - перебил Разин посла. - Как по писанному. Токмо не  Великим Государем ты послан, а дьяком от бояр Романовых.  Небось   царя и в глаза не видывал?  - Евдокимов вздрогнул и слегка смутился. - Ну и о чём ваш царь-батюшка беспокоиться?
        -О здоровье... - заученно ответил посол.
        -А более ни о чём? - Степан  Тимофеевич быстрым взором окинул, близ стоящих черкасских казаков, и остановил свой тяжёлый взгляд на Герасиме.

        -В грамоте писано... - решил выступить в защиту посла Ходнев.
        -Да лазутчик он! А с лазутчиками разговор короткий. В куль да в воду! - Степан взмахнул рукой,  разинцы быстро скрутили Герасима и, изрядно побив, утопили в Дону. Сопровождающих царского посла людей связали верёвками и кинули в подвал Воскресенской церкви.  Напрасно,  Черкес упрашивал Степана остановиться и оставить в живых посла.
        -Ты де владей своим войском! А я буду владеть своим! - отмахнулся Степан Тимофеевич  от своего крёстного отца. 


             Больше недели гуляли разинцы в Черкасске. Многих старшин побили и ограбили. Авторитет и популярность Разина  среди городской голытьбы выросла в несколько раз.  Если кто из них раньше и сомневался, то теперь многие вступили в ряды разинцев, мечтая о богатой и  разгульной  жизни. Крёстного  Разин не трогал, но и к себе не подпускал. Он понял, что их пути-дорожки  с дядей Корнилой  окончательно разошлись в разные стороны.

             -Погуляли и будя! - приказал атаман. - Пора  нам  в поход собираться! Любо ли вам атаманы-молодцы идти на Азов?
             -Не любо! - на  Черкасском майдане казаки стояли в шапках-трухменках,  сдвинутых на глаза, и держа «очи долу». - Басурманы Азов-город крепко держат! Мы там все головы сложим! Не любо!
             -А любо ли вам атаманы-молодцы идти на Волгу-матушку! - крикнул есаул от имени атамана.
             -Любо! Любо! На Волгу! Идём на Волгу! Любо! - казаки, срывая шапки с голов,  подбрасывали их вверх. Так они выражали своё полное согласие.

      Разин, собрав под свою руку до пяти тысяч казаков, вышел из Черкасска и направился вверх по течению Дона в Паншин городок.  Конница шла берегом, а  пехоту атаман  посадил   на струги.  В первых числах мая 1670 года  разинское войско прибыло в Паншин,  казаки вновь стали лагерем на старом месте, где три года назад готовили свой первый поход. Сюда  же прибыл  уважаемый всеми казаками  атаман Василий Ус  со своей ватагой. К Разину  стекался не только обиженный люд, но и многочисленные   искатели приключений, а также  те, кто просто мечтал показать свою удаль и за одно набить кошелёк звонкой монетой.

      К середине мая войско увеличилось до семи тысяч. Степан Тимофеевич собрал войсковой круг, здесь он впервые  озвучил истинные цели похода:  это освобождение «чорного люда»  от изнуряющего гнёта помещиков,  от произвола бояр Романовых и их воевод, обирающих народ хуже басурман. Он говорил пламенно, вкладывая в слова всю свою силу  души. Так же объявил Разин своим казакам, что необходимо восстановить  в  наследных правах царевича Симеона из рода Рюриковичей.  Круг поддержал своего атамана Степана Тимофеевича Разина,  воеводу Великого Государя.
    
       Войско, благополучно перетащив струги из Дона в Волгу, подошло к Царицыну.  Разин приказал обустроить походный лагерь, а затем  послал лазутчиков в город и его окрестности  для собирания  новостей.  Неожиданно, в стан к казакам прибыл некий Асташка Петров от царицынских стрельцов. Он сообщил, что стрельцы и жители города давно ждут Разина и воевать супротив него не будут.  Что сопротивляться будет лишь новый воевода  от бояр Романовых Тимофей Тургенев со своими стрелецкими головами.  Он был прислан взамен старого знакомого Разина  князя Андрея  Унковского.   Лазутчики подтвердили слова Петрова,  а также доложили о том, что к городу стягиваются орды едисановских татар.

        На военном совете было решено, что Василий Ус осадит город, а Разин лёгкой конницей пройдётся по татарским улусам. После ухода Степана  Тимофеевича, атаман Ус получил известие о том, что к Царицыну движутся царские войска. Необходимо было немедленно захватить город.  Василий Ус приказал распространить  среди городского населения весть о том, что царские войска идут покарать горожан за связь с казаками. Напрасно воевода Тургенев убеждал народ в обратном. Горожане открыли разинцам ворота. Город был взят,  кроме  городской башни, где Тургенев  закрылся с небольшим отрядом.

        В это время Разин во главе лёгкой конницы  шёл по левому берегу Волги. От Царицына до Каспийского моря  раскинулись бескрайние астраханские степи. Здесь кочевали разные народы, во времена Разина  эту территорию контролировали едисановские  татары.  Вечером разинцы стали лагерем на ночлег.

       -Ушица сегодни вышла на славу! Откушай с нами Степан Тимофеевич, - позвал  есаул атамана. Разин  достал серебряную  ложку из своего сапога и присоединился к товарищам. Уха и впрямь  получилась знатная, наваристая с икрой.

       - К такой ухе, да чарку бы... - помечтал Черток.
       -Кому что, а ему лишь бы напиться! - атаман  укоризненно покачал головой.
       -Дык,  батька наш, а твой значится дед говорил бывало: «Год не пей два не пей, а перед ухой займи, но выпей!»

       -Нет я в походе не пью, даже перед ухой! - заявил Лазарь.
       -Чё так?! Тебя атаман спужал, али баба кака сглазила? - спросил Никифор.
       -Да никто меня не пугал. Однажды с казаками возвертались домой. Остановились на берегу Дона. Начали  рухлядь дуванить. Всё поделили остался один бочонок бражки. Его решили выпить все вместе, ну где один там и другой нашёлся. Всю ночь пили. Утром туман такой, что в двух шагах ничего не видать. Все домой хотели, ждать  пока солнце взойдёт не стали, сели на вёсла плывём потихоньку. Навстречу нам  чаечка идёт.

       Мы кричим: «Кто такие? Куда плывёте?»
       Нам отвечают: «Мы хопёрские казаки! В Черкасск идём из Азова! А вы?» Я кричу: «И мы в Черкасск идём!» Потом на воду посмотрел, а мы по течению в Азов обратно прём. С тех пор в походе не пью, шоб домой вернуться.   
   
       На  закате к стану казаков стали подтягиваться  лазутчики с донесениями. Атаман  молча выслушивал доклады, в его голове складывалась не радостная картина. Едисановские татары кочевали  от Аккермана до Волги. Их численность составляла около семидесяти тысяч человек.  Татары были вооружены в основном холодным оружием: сабли, копья, лук со стрелами. Лишь у не многих имелись польские мушкеты. Не многим лучше был вооружен отряд Разина, но даже по скромным подсчётам на каждого казака приходилось до тридцати человек противника.
 
      Поздней ночью вернулся  казак Иван Терский.  Он доложил атаману, что большой отряд едисановцев стал лагерем на реке Сарпе. Разин тут же поднял всех на ноги. Бросив  всё лишнее в обозе, разинцы пустили лошадей в галоп. На рассвете казаки   тихо окружили походный лагерь  татар, предварительно сняв  татарских дозорных со своих  постов. Степан  Тимофеевич остановился  на взгорке, он  внутренним зрением окинул взглядом всю местность и подал знак казакам к атаке.

     Большая часть татар  не успевали даже одеться, они выскакивали из походных кибиток и, сраженные  разинцами, валились на землю. Часть казаков  отогнали татарский  табун лошадей   далеко от стана в степь, тем самым лишив татар возможности бегства к своим.  К прибрежным камышам прорвалась небольшая группа татар, но там их  поджидала засада -  отряд казаков под командованием Ларки Хренова  с приказом пленных не брать.  Когда взошло солнышко, бой закончился.

      Вскоре к месту боя  прибыл Никифор с обозом. Разин приказал ему грузить добычу , а затем двигаться дальше за ним. Необходимо было  разгромить оставшиеся отряды татар, пока они не собрались все вместе. Мелкой рысью конница Разина продвигалась по степи.  Вдруг,  у  Степана  Тимофеевича похолодел затылок, он быстро отклонил тело вправо и на лету правой рукой поймал стрелу у своего левого плеча.

         - К бою готовсь! - крикнул атаман и, развернув конницу влево, поскакал галопом в камыши.   Степан Тимофеевич  закрыл глаза и позволил ворваться  в своё сознание белому шуму. Он ясно увидел, что в камышах прячется лишь небольшая горстка татар основной же отряд притаился в овраге. Разин тут же изменил направление движения  своей конницы, которая,  развернувшись   лавой, двинулась  на основной отряд татар. Бой был коротким и жестоким. Пленных не брали, рубили на смерть всех. Собирать добычу атаман запретил, он приказал ехать дальше,  не дожидаясь обоза.

      В стремительных переходах и коротких боях казаки провели несколько дней. План Разина сработал, его конница  вихрем промчалась по степи, громя татарские улусы  и не давая  татарам собраться вместе в большое войско. Эта тактика позволила сократить потери до минимума и отбить охоту у татар нападать на казаков.

      Через три дня после взятия  Царицына, в город   вернулся Разин с богатой добычей. Горожане встречали казаков с хлебом-солью у ворот. Узнав, что воевода ещё не взят, Степан Тимофеевич приказал штурмовать башню. Казаки принесли огромное  бревно и выбили  дубовую дверь башни. В кровавой схватке все защитники башни были перебиты, а раненого Тургенева  утопили в Волге.  По решению войскового круга было решено часть добычи отправить в Черкасск.  Из Царицына  атаман отправил   с казной  большой отряд  казаков на Дон под предводительством старшины   Фрола   Минаева.

      Разин приказал собрать круг из местных горожан. Почти  месяц  Степан Тимофеевич   занимался устройством городской власти по казачьему принципу.  Дело это оказалось  очень сложным. Некоторая  часть горожан вначале с опаской принимало новые порядки. Разин при народно объявил, что отныне всё  население Царицина мужеского полу, достигшего семнадцатилетнего возраста,  имеет право присутствовать на кругу и участвовать в голосовании при решении насущных вопросов, не взирая на сословное  положение. Главным начальником Царицына был  выбран  волжский казак  Прон Шумливый, ему в помощники горожане выбрали Семёна Паншинского.

      Пока Разин устанавливал вольницу  по старине, как предками было завещано, атаман Василий Ус разгромил отряд стрельцов под предводительством Лопатина у Денежного острова, располагающегося в семи верстах от Царицына.  Иван Лопатин не знал, что город находится в руках повстанцев, и приказал оставшимся в живых стрельцам спрятаться за стены Царицына.  Так по не знанию Лопатин оказался в плену у Разина.   Степан Тимофеевич решил воспользоваться ситуацией и собрал городской круг. В центр казаки вывели связанного Ивана Лопатина.

     -Кто таков? Зачем пожаловал к нам? - стал спрашивать  есаул Тимофеев.  Лопатин молчал, лишь угрюмо смотрел в землю.
     -Вишь, как презирает нас! Вражина! Злодей! Смерть ему! - зашумела толпа. Степан Тимофеевич знаком приказал привести на круг стрельцов, бывших под командованием Лопатина.
     -Гой еси,  стрельцы-молодцы! Добрым ли начальником был у вас Иван Лопатин? - спросил есаул  Лазарь Тимофеев.

     -Всяко бывало! И били! И убивали друзей наших! Не токмо Лопатин, а и сотники его!  - закричали стрельццы.
     -Кто виновен? Кому смерть? Кого в воду? Вам решать! -  объявил  Лазарь  и отошёл в сторону.  Воодушевлённые  стрельцы  быстро  сами  расправлялись  со своими обидчиками. Лопатин был казнён, его  сотники были утоплены в Волге,  лишь  за Фёдора Якшина разгорелся спор.  Казаки и горожане считали, что раз Якшин был заместителем Лопатина, то его нужно казнить.  Стрельцы кричали о том, что Фёдор Лукъянович был строг, но понапрасну руки не распускал и головы стрельцам спьяну, как  Иван Полубояров, не рубил.  Степан  Тимофеевич снял шапку.

      -Тихо! Атаман трухменку  гнёть! - крикнул есаул.
      -Братья казаки и вы почтенные граждане Царицына, нам ли судить Фёдора Якшина! Мы под его началом не служили, каков он человек - это стрельцам судить! - Разин  одел шапку и  вышел из центра круга.
       -Прав атаман!?  Любо ли нам? - крикнул есаул Тимофеев.
       -Любо! Прав! Мудрое решение! - зашумели стрельцы.
       -Свободен Фёдор! Стрельцы забирайте своего командира! - огласил окончательный приговор Лазарь.
 
       -Супротив кого боретесь казаки? Ежели за правду, то мы с вами! - крикнул освобождённый Якшин.
       -Я со своими казаками бьюсь за Великого Государя! - с гордостью сказал Разин.
       -И мы за него! - удивился Фёдор.
       -Нет!  Вы за изменников бояр  Романовых бьётесь, которые всю  семью Великого Государя изводят со света белого! - Степан  Тимофеевич сверху вниз с превосходством посмотрел на Якшина.
       -Братья-стрельцы не пожалеем живота своего за батюшку царя нашего! Мы с тобой атаман! - выразил всеобщее решение Фёдор Лукьянович.

продолжение: : http://www.proza.ru/2011/11/20/1360


Терминологический словарь:  http://www.proza.ru/2011/11/24/1269