Глава 12. Кагальник

               

      По Москве быстро разнеслась весть о том, что  в столицу  привезли атамана-разбойника Стеньку Разина.  Толпы народа шли поглазеть на человека о котором  ходило столько небылиц. Многие говорили, что Стенька знатный чародей  и ведун, что он продал душу дьяволу, не зря же сам патриарх Иосиф этой весной  во всех церквях объявил Разину и его сподвижникам анафему.   Все эти сказки и слухи подогревали интерес московской толпы охочей до зрелищ и забав.

      Процессия остановилась у  здания Земского  приказа. К повозке подошли кузнецы и быстро расковали братьев. Затем под усиленным конвоем Разиных доставили  в подвалы для проведения допроса в камере пыток. Острые глаза Степана  Тимофеевича  быстро  привыкли к темноте. Он  оглядел помещение со сводчатыми  потолками и  потемневшими от крови стенами. В углу  камеры полыхала жаровня с раскалёнными  щипцами, возле неё суетился огромный детина с руками кувалдами, рядом на лавке сидели ещё двое его помощников,  они  профессионально разглядывали узников. В специальной нише сидел писарь  и готовил перья для записи, за другим столом сидели  дьяк и князь Юрий Долгорукий.

       Степан сразу узнал князя, острой болью в мозгу полоснуло воспоминание  о брате Иване, которого казнили по приказу Долгорукого.  Князь Юрий из  своего длинного рукава достал царскую грамоту с печатями и развернул её на столе. Чтобы она не скручивалась обратно, он   придавил её  библией с одной стороны, на которой осуждённые и свидетели клялись, давая показания, а с другой стороны дьяк поставил бутылку с мутной жидкостью.

       - Вопросы для тебя сам царь батюшка вчерась сочинял! - с важностью сказал дьяк. - Итак, приступим!  По какому умыслу  чинил разбой на Волге и ...
        - За что брата моего казнил? - перебил Степан дьяка и  в упор посмотрел на князя. Долгорукий непонимающе оглянулся на Фролку и пожал плечами. - Ужо и не помнишь атамана Ивана Разина, которого казнил  за службу тебе!
        -Приступайте! - приказал князь палачам, не удостоив узника ответом.

     Степану  Тимофеевичу связали руки верёвкой и подвесили за крюк к потолку.  Помощник , быстро связав ноги Разину, уселся на ножной ремень и с силой потянул тело к низу. Затрещали кости,  в полнейшей тишине было слышно, как стали рваться сухожилия. Другой заплечный мастер достал толстую  ременную полосу и стал наносить удары по спине  узника.  Разин молчал. Его спина  покрылась кровяными рубцами, в некоторых местах  ремень  пробил кожу до кости.

        В камере были слышны лишь надсадное дыхание палачей, да тихое бормотание молитвы дьяка. Нечеловеческая стойкость атамана испугали его не на шутку. Видя всю бесполезность пытки, князь подал знак палачам. Степана сняли с дыбы  и, привязав руки и ноги к бревну, опустили Разина спиной прямо на жаровню.  По помещению тошнотворно запахло жареным человеческим мясом. И вновь палачи не услышали от атамана ни звука, лишь пот мелкими каплями стекал по его  лбу.

      Как только  мастера заплечных дел схватили Степана  Тимофеевича, он  максимально постарался расслабить тело. «И нет меня!» - мысленно приказал сам себе Разин. Тёмный туннель сменился ярким светом. В этом свете  он вновь увидел трёх старцев, которых встречал в далёкой юности на острове, когда приезжал на богомолье в Соловецкий монастырь.
      -Кто вы? - вновь, как тогда,  спросил Степан.
      -Ты наш потомок! - ответил один из старцев.
      -Почему дело моё не получилось? Что я сделал не так?
      -Не кори себя!  Темна ноне ночь сварожья! Ох, как темна!
      -А народ? Почему, дальше огорода своего видеть ни чего не хочет?
      -Дык ты ж им свободу дал, а надо было волю.
      - А разница есть? 
      -Большая! Свобода несёт в себе хаос, тягость и страдание. На святой земле Руси  надо жить вольно, то есть по совести, а не по хотению. Лишь тогда человек делает не так как хочется, а как разум требует.
      -Насильно мил не будешь, - вспомнил Степан  Тимофеевич, перед его глазами пронеслись все эпизоды его жизни, где он  насильно заставлял  других исполнять его волю.
      -На всё воля Всевышнего! Ты,  сынок, себя не кори! Возвращайся! Ты сейчас очень нужен брату ...

      Тут же  его мозг обожгла дикая боль, всё тело горело пожаром, Степан Тимофеевич  скосил взгляд и увидел, что спиной лежит на жаровне. Палачи  с огня скинули  узника  на холодный пол. Князь что-то читал монотонным голосом, после произнесённой фразы  он вопросительно смотрел на Разина, затем читал дальше. Степан Тимофеевич решил послушать Долгорукого.

     -За што  князя Ивана Позоровского и дьяков побил и какая шуба? Как пошёл на Хвалынское море, по какому случаю митрополиту Иосифу, ясырь присылал? Для чего князя Черкасского  вичил? - князь прекратил зачитывать вопросы  и вытер пот со лба. - Фу–у! Уморил. Давайте младшенького допросим!
     -А-а-а!  - закричал Фролка,  от первого же  удара  палача. Его накрыла истерика, он кричал даже тогда, когда палач молча смотрел на него.

     -Экая ты баба! - с укоризной сказал Степан  Тимофеевич. - «Умел кататься, умей и саночки возить!» Вспомни, как мы с тобой жили, какая слава у нас была, сколькими тысячами  людей мы повелевали! Надо уметь и несчастье переносить. Да разве  это больно?! Словно баба  уколола! - спокойный ласковый голос  атамана  утихомирил Фролку и  ещё больше удивил всех присутствующих.
      -За что Никона хвалил, а нынешнего бесчестил? - решил продолжить допрос Долгорукий и, не надеясь на ответ, тут же  зачитал седьмой вопрос из царёвой грамотки. - За что вселенских хотел побить, что они по правде извергли Никона и што он к ним приказывал и старец Сергий от Никона по зиме нынешней прешедшей, приезжал ли?

     -К Синбирску приезжал, - писарь тут же заскрипел пером, записывая ответ Разина. - Старец от него, от патриарха Никона. Просил,  шоб я войском вверх Волгою к Москве шёл, а он  со своей стороны пойдёт. Говорил он, что тошно ему от бояр Романовых, которые  переводят государские семена, изводя детей Великого  государя  Бориса Фёдоровича. - Долгорукий  от таких речей  побледнел, его руки стало трясти мелкой дрожью.  Он быстро приложился к бутылке с мутной житкостью.  -  И сказывал мне тот старец, шо у Никона имеетца пять тысяч людей, кои стоят готовы  на Белоозере. Тот старец  Сергий в бою со мной был! Заколол сына боярского при мне.
 
      Степан Тимофевич решил передохнуть и затих. В камере  воцарилась давящая тишина. Князь Долгорукий  лихорадочно думал о том, что делать? Он подал знак палачу, а сам стал быстро собираться к царю. Помощники  палача усадили узника на специальный стул, пока один  из них закреплял его тело к стулу верёвками,  другой  умело  брил  Степанову макушку.

     -Вот как?! - развеселился Степан  Тимофеевич. -  Слыхал я Фролка, что в попы  учёных людей ставят, а вот и нас с тобой, простаков, постригли!
     На бритую макушку  узника стали падать ледяные капли воды. Палачи не по наслышке знали, что эту пытку не переносил никто на их памяти.  Ледяные капли, как огненные буравчики вгрызались в мозг жертвы. Многие  теряли сознание, сходили с ума. Лицо  атамана  оставалось спокойным, дыхание выровнялось,  изменились лишь глаза, казалось они стали стеклянными.

     -Кап, кап, кап... - Разин слушал шум воды, стараясь уловить ритм, потом расслабил тело, восстановил дыхание. - Кап, кап, кап... -  он перестал ощущать окружающий мир. Он вновь  мысленно вернулся домой.

                * * *
      Февраль 1671 года  был снежным и студёным. Метели сменялись погожими днями, тогда солнышко выходило из-за туч и играло всеми цветами радуги на  заснеженных просторах донской степи. Когда луна сменяла солнце, тогда от снега шёл таинственный свет, который освещал окружающий мир своей палитрой красок.

     Дядя Никифор сдержал слово и вывез из Черкасска Алёну и жену брата Фрола.  Алёна окружила атамана домашним уютом. Разин быстро пошёл на поправку.  Каждый день он восстанавливал своё израненное тело  тренировками. На охоте Степан Тимофеевич восстанавливал приёмы казачьего спаса. Восстановить все былые навыки быстро не удавалось, но Разин не отчаивался, он считал, что дома и стены помогают  выздороветь.

     В  то же время в Кагальнике складывалась не радостная картина. Продовольствия было мало, купцов  атаман Ходнев  дальше Черкасска не пускал, от трёх тысяч человек, которых Степан Тимофеевич привёл с собой на Дон, осталось около пятисот. Семейных казаков Разин отпустил сразу, взяв с них клятву, что придут на помощь по первому зову.  Остальные от бескормицы разбежались по хуторам сами, ища кров и пропитание.

     Для поднятия боевого духу Степан Тимофеевич решил захватить Черкасск, на  войсковом кругу он предложил казакам отомстить черкассцам за смерть товарищей и  Якова Гаврилова, которые погибли  в перестрелке у дома Ходнева.  Засидевшиеся казаки согласились с предложением атамана единогласно и тут же собрались в поход. На сани погрузили лёгкие пушки, ядра, порох и другие боеприпасы.

    Уже на другой день разинцы осадили Черкасск. Домовитые казаки заперлись в городе и организовали  круговою оборону.  Разорив и ограбив всю черкасскую округу, Разин  затеял переговоры с Ходневым. Он предложил с миром открыть Прибылянские ворота Черкасской крепости и на майдане сообща обсудить сложившуюся ситуацию. Черкес на  переговоры не пошёл, а приказал  дать оружейный залп из всех орудий крепости.

      -Ах вот ты как крестника встречаешь?! Ну погоди! Не получишь, ни дров, ни хлеба, - Степан Тимофеевич  приказал становиться лагерем вокруг крепости.
      -Когда на штурм пойдём? - весело спросил Фролка брата.
      -Ты правда дурень,  али прикидываешься? - недовольно буркнул  атаман  в ответ.
      -А шо я такое сказал!? - обиделся Фрол. - Я может домой хочу!
      -Охолонь! Какой штурм? Дурья башка! У меня пороху нет! Людей мало! А он домой захотел!
     -Остыньте  соколики.  Ежели мы сейчас передерёмся, то у нас ещё меньше народу останется, - Никифор с улыбкой смотрел, то на одного брата, то на другого. - То что у нас силушки мало, об этом не кричать надо, а молчать. Пусть Старая Лиса думает, что нас много и мы сильны.
      -Ты дядька, как всегда прав! - успокоился Степан  Тимофеевич. - Я вот чё удумал. Надо построить заставы на всех торговых путях, ведущих к Черкасску. Купцы к нам поедут, а будет торг, будут и люди в Кагальник ехать.
      -А ты всё же поклонись крёстному бате, поговори с ним, подарками одари,  разузнай настроение, да московские новости...
      -Никифор! Как я к Черкесу попаду, когда он пушками меня встречает и  откель в Черкасске московские новости?
      -Давеча человечек прибегал, сказывал, что приехал на Дон жилец Пётр Быков из Москвы. Привёз грамотку от царя.
      -Ох и хитрец же ты дядя! Всегда новости вперёд меня знаешь. Фрол  Тимофеевич  остаёшься здесь атаманствовать, а я в Кагальник вернусь!
      -Вот так всегда! Всю грязную работу мне, а он к жене под бочок!
      -Добро,  насильно мил не будешь!? - подобрел Разин. - Значит за старшего Никифор останется, а ты со мной едешь!
      -Так чё? Я ужо не атаман? - растроился Фрол.
      -Ты братик наверное забыл, шо когда атаманом выбирают и вручают булаву, затем его всего грязью обливают, чтоб не забывал откуда вышел! -  теряя самообладание, глухо произнёс Степан  Тимофеевич.
      -Грязи нету! - громко объявил  Черток. - Мороз. Могу снегом залепить!?
      -Ладно, я остаюсь, - сдался Фрол.

              Разин вернулся под стены Черкасска через три дня с собой он привёз подарки: рысью шубу дивной красоты, серебряный  котёл, добротного сукна и парчу. Никифор через своих людей организовал встречу.  Ходнев  наотрез отказался выходить из города. Пришлось Степану  Тимофеевичу на свой страх и риск посетить атаманский  курень.

            Встреча проходила в парадном зале за большим столом. Крёстный  постарался, стол ломился от  еды и вина. Тут же в зале кроме Ходнева  находился его советник,   друг и бывший атаман   Михаил Самаренин.  Степан Тимофеевич  решил начать с подарков, не долго думая шубу и парчу вручил крёстному,  серебряный котёл с сукном  Самаренину.

     -Ты батя прости меня за всё! - повинился Разин Черкесу.
     -Бог простит! - уклончиво ответил Ходнев и на всякий случай пощупал рукоять  кинжала  на поясе.
     -У бога я отдельно попрошу  хочу, чтоб ты простил! - от Степана не ускользнуло машинальное движение крёстного и он подумал: «Ага, боится меня! Это хорошо. Ну что Старая Лиса!?  Бой ещё не закончился.»
     -Прощаю! - поспешно ответил  Черкес, чтоб не накалять обстановку за столом.
     -Какие нынче новости в Москве? Много супротив меня войска собрали?  - как можно беспечнее  спросил Разин, как будто спрашивал об обычном деле.
    -То нам неведомо! Мы по Волге не бегаем, царские крепости не разоряем! -  Самаренин  с превосходством посмотрел на Степана Тимофеевича.
    -Ню-ню! Охолонь! Я не тебя спрашиваю! - Разин в упор посмотрел  на крёстного.
    -Степан! Старая Русь погибла, возвернуть её нет возможности. Не хочет молодёжь сама всё решать, хотят чтоб кто-то за них думал, делал. Что царь приказал, то все и делают. Это ж так удобно, ни за что не отвечать, - Черкес  поднял глаза на Разина. Так и сидели молча, смотря друг другу в очи, пытаясь  побороть соперника  взглядом, потом разом  закрыли глаза  и отвернулись друг от друга.

     -Давайте лучше выпьем?! - предложил Михаил. - Пусть ваш спор рассудит время.
     -Я пью за московского царя Алексея Михайловича Романова! За ним будущее! - Ходнев  встал и, не дожидаясь других, выпил свою чарку.
     -Я пью за Великого государя всея Руси Симеона, который восстановит Русь по заветам отцов и дедов! - Степан  Тимофеевич также встал и в одиночку выпил свою чарку вина.
     -А я за царей пить не буду! - вдруг объявил Самаренин. - Цари меняются, а мы донские казаки остаёмся. Я лучше выпью за войско Донское!

     С тяжёлым сердцем возвращался Разин в лагерь казаков. Мысль о том,  что  дончаки  под его руку не вернутся , он упрямо отгонял от себя.  У костра разинцы травили байки,  больше всех  слушали  Никифора. 

       -...Пришли мы в Орловский куст, а там правит мужиками  атаманша Марина-безбожница. Красы девка была не виданной и не слыханной, а умелица в ведовстве  такая, что в округе на сто вёрст не сыщешь. Не полюбить такую красавицу – преступление, а любить сплошное наказание. Тимофеевич  наш, ей  очень понравился. Она к нему  и ладиком, и оладиком, а наш атаман на неё не смотрит  всё свои думки думает. Раз пришла к нему Марина в шатёр и говорит:  «Возьми меня с собой!».  А Степан Тимофеевич отвечает: «Нам в походе бабы одна помеха!». На том и расстались...»

       -Эх я бы от такой бабы не отказался! - помечтал Богай.
       - Дурень! Умные бабы редко бывают хорошими жёнами! - важно сказал Миусский
       -Почему? - искренне удивился кормчий.
       -Потому что не выходят замуж,  - Богай обиженно посмотрел на Чертка, но смолчал и тот продолжил. - Так вот!  Мы ватагой в Чукалах остановились, а это поди  шесть вёрст от Орловского Куста. Места там дремучие, вечером сидим, уху лаптем хлебаем. Слышим свист раздался и рядом с атаманом падает косырь, мы в рассыпную, а Тимофеевич и говорит: «Не бойсь ребята! Это Марина на свидание зовёт.» Взял свой топор да и кинул ей в стан, мол отвали подруга не до баб сейчас...

       -А вот  тут, дядька, ты прав! Не до баб сейчас! -  Степан Тимофеевич  присоединился к ватаге.
       -Еже ли баб не щупать, то и жить тогда не зачем! - расстроился  Богай.
       -Да не верь ты им! - успокоил Богая Лазарь. - Черток ни одной бабы не пропустил мимо.
       -Бабы дюже народ коварный! - вздохнул Никифор. - Говорит, что ногу ушибла. Начинаешь осматривать, никаких ушибов, но уже поздно...
       - А чё поздно-то?! - не понял Богай. Все дружно рассмеялись.

       - Я вот вам сейчас сказку расскажу, - сказал есаул, когда всеобщее веселье у костра  стало стихать.  -   Много лет тому назад, когда соколики вас ещё на свете не было, жил -был один казак. Страсть,  как он любил разбойничать, много душ погубил, много богатства награбил, только все сквозь пальцы, как вода просачивалось и оставался казак, только со своей  боевой подругой  – саблей вострой. Один раз стоял казак над мёртвым телом, вдруг ему кто-то и говорит: «Брось это! Нехорошо людей убивать, души губить!». Обернулся казак, а за спиной старичок – боровичок стоит махонький такой, борода седая до земли достаёт. Отвечает ему казак: «А я дедушка, больше ничего и не умею делать!». А старичок от него не отстаёт: «Спасай свою душу, пока время есть!». Отмахнулся казак от старичка: «Да как же я её спасу, коли мои руки по самые плечи в людской крови запачканы?»  А старичок тот не простой был, достал два замочка да и прицепил их казаку в уши, а ключики себе в карман положил...

     - Да разве так можно, замки в уши вставлять? Ты ври да не завирайся!
     -Богай! Не мешай, дай байку дослушать!
     -А-а -а!  Я понял замочки маленькие были!
     -Богай заткнись по хорошему, иначе прибьём!  Лазарь,  трави дальше!

     -Пошёл казак  в  горы и стал  там пасти овец, как старичок приказывал. Год пасёт, два пасёт, а замки всё в ушах остаются. Однажды,  пас казак овец у большой дороги, смотрит, а по дороге купец едет из аула, радостный такой, богатую мошну поглаживает, а морда у него, как у моего кота, когда он сало сопрёт. Казак по привычке, хрясь купца нагайкой по виску. Стоит  казак у мёртвого тела и думает, что ему теперь до смерти замки в ушах носить придётся. Срезал  казак у купца мошну и вернулся в аул, раздал  там все деньги купца и пошёл обратно овец пасти. А на горе старичок -боровичок  стоит ключиками позванивает. «Не удержался я батя, опять человека убил!» - повинился казак. А старичок ему и отвечает: «Ты не человека убил, а свой грех!». Смотрит казак , а замочки с ушей упали и  пропали, как будто их и не было. . .

   -Кап, кап, кап  - Степан  с неохотой вынырнул из воспоминаний. - Кап, кап, кап, кап...
   -Говорю  же вам, он у нас колдун с детства!  А-а-а! Я всё скажу не бейте! Только не бейте! - услышал Степан Тимофеевич, как пытают Фролку.
   -Когда он душу дьяволу продал? - спросил дьяк.
   -То мне не ведомо, батька говорил, что он таким родился! А-а-а! Не бейте! А-а-а!
   -Ладно, бросьте его мужики, отдохнём не много.
   -Кап, кап, кап... - Степан вновь отпустил сознание на волю, туда домой в Кагальник. - Кап, кап, кап...

    -Как хорошо, вы  во  время,  Степан  Тимофеевич домой вернулись! Я пирогов  только что напекла, - Алёна, разрумяненная от жара печки, встречала мужа у порога. Степан подхватил Алёну и покружил по комнате. - Стой окаянный!
    - Хочу пирогов и молока! - заявил Степан, ставя Алёну  на пол у печки. - Любовь приходит и уходит, а вкусно пожрать  за всегда охота!
     -Вина подать? - спросила Алёна  у мужа, когда тот утолил первый голод.
     -Не хочу вкус молока перебивать, да и думки думать лучше на свежую голову!
     -Про что думки? Али секрет? - убирая посуду со стола, спросила Алёна.
     -Пирогами несёт прямо от ворот Кагальника! - в комнату вошёл дядя Никифор.
      -Нюх, как у собаки! Вишь!  Как на пироги зыркает! Не трожь это моё! - Степан Тимофеевич весело расхохотался. - Лады, раздевайся! Я сегодни добрый!
      -Нюх у меня может и собачий, а голод  волчий! У-у! - Никифор завыл, подражая волку. Алёна от неожиданности упустила плошку с пирогом.
      -Да рази так можно под руку, выть. У меня сердце ёкнуло до пяток, - Алёна опустилась на лавку, держась рукой за левую грудь.
      -Ни зьим, поки не з валяю! - Черток быстро подобрал с пола пирог, обдул его и тут же откусил. - У-у !  С осетриной и белым  корнем! Обожаю!  Богато живёшь!   
      -Ну так, не пальцем деланные! Нам по рангу положено! - важно ответил Разин, поглядывая на Алёну, которая всё ещё сидела на лавке.
      -Атаман. Отпусти меня с моими ребятами на  Волгу! К царевичу Симеону!- не отрываясь от пирога, попросил Никифор. - Скоро тепло настанет, весеннее половодье вот- вот перекроет все дороги. Поспешать надо!
     -За Акулиной соскучился? - хитро спросил Степан Тимофеевич.
     -Да нет! - серьёзно заверил Черток. - Я думаю через степи на Астрахань выйти.  Всё верховье Дона перекрыто царскими войсками.   Хопёрских казаков разоружили, по моим данным пять тысяч мушкетов вывезли, а в Черкасск обоз пропустили. Говорят привезли  в столицу пушки, ядра, порох. Пошли с нами, Степан!
     -Ты иди!  Кто хочет пусть с тобой  идут. А я струг дострою и на Волгу вернусь! Сейчас Дон разольётся никто к нам не сунется. Так что время пока терпит.
     -Ну прощай! Может ещё свидимся племяшек! - Никифор со Степаном  обнялись. - А пирог я заберу с собой!

       После ухода Никифора городок опустел. В Кагальнике  осталась  лишь ватага с «Орлика» да человек сто бурлаков, которым идти было некуда. В начале апреля 1671 года из Черкасска прибыл лазутчик Миусский и доложил Разину, что  Черкес  Ходнев собрал войско в пять тысяч казаков и собирается идти на Кагальник.

    -Фрол, собери себе ватагу и отправляйся в Царицын, привезёшь оттуда кой какую рухлядь, список я тебе напишу, - Степан  Тимофеевич взял бумагу и перо.
    -А другого послать нельзя? -  недовольно спросил Фрол.
    -Это дело семейное! Так что окромя тебя ехать не кому! - Степан пристально посмотрел на брата, тот сразу безнадёжно сник и отправился собираться.
    -Постой! В Воронеж не заезжай! Матрёну ещё в прошлом году казнили.
    -Когда? Кто? - Фрол остановился на пороге комнаты.
    -Каратели. А теперь иди, собирайся, - Степан  Тимофеевич вновь заскрипел пером.

       Через два дня после ухода Фролки,  на  Кагальник напали черкасские казаки. Проломив хлипкую стену городка, казаки Ходнева ворвались в Кагальник. В живых никого не оставляли они  резали всех подряд.  Черкес  подошёл к разинскому куреню, где спряталась  вся семья.

     -Степан сдайся, тогда сохраню жизнь Алёне и всем сродникам!  - пообещал Ходнев. Степан  Тимофеевич вышел к крёстному, не выпуская саблю из рук. Вся сабля была в крови. Он медленно продвигался к атаману.
    -С тебя надо было начинать, крёстный ты мой батя! - сквозь зубы процедил Разин. - С тебя  Старая Лиса!

     -Кап, кап, кап. . . -Степан  Тимофеевич вернулся в реальность. - Кап, кап, кап, кап, кап...
     -Вытаскивайте  его ребята, кидайте на пол. Он без сознания? - услышал атаман голос князя.
     -Нет княже, не дождёшься! - зло процедил Разин сквозь зубы.
     -Вот и хорошо! Мы царь и великий князь... - Долгорукий стал зачитывать царскую грамоту монотонным голосом. -  Вора и разбойника Стеньку Разина повиливаем казнить путём четвертования вместе с евонным братом  Фролкой.  Казнь назначить на шестое июля  7179 года от сотворения мира.

продолжение:  http://www.proza.ru/2011/11/20/1412


Терминологический словарь:  http://www.proza.ru/2011/11/24/1269