Эх, дороги...

               
В « Новороссийском календаре» 1843 года есть такие строки о нашем городе:   
«Таганрог имеет весьма красивый вид, ведет значительную внешнюю торговлю преимущественно пшеницею, имеет много заводов и изобилует рыбой».

 Въезжая в любой город, путешественник невольно обращает внимание на дороги. Это является как бы визитной карточкой города. В Таганроге бездорожье было настоящим бедствием. Черноземный грунт, на котором возводился Таганрог, имел большую долю примеси желтой глины. В непогоду улицы и переулки становились совершенно непроходимыми. Мы, сегодняшние жители города, будто заброшены неведомой силой в те далекие времена. Стоит только свернуть с центральных улиц, как увязаешь в непроходимом болоте.

 Тротуар и дорожное полотно пришли в такую негодность,что мучения наших предков от непогоды нам не надо описывать. Мы их испытываем на себе постоянно. Самое обидное, что асфальтированные покрытия исчезли не от времени, а от бесконечных  «поисков кладов», как в шутку их называют таганрожцы. Не успевают одну канаву зарыть, тут же копают другую. Мощные бульдозеры с каким-то садистским наслаждением взламывают последние остатки асфальтовых дорожек. Затем, строители забывают об этих разрытых безобразных канавах, а горожане утопают в грязной жиже после каждого дождя.


В Х1Х веке городское начальство уделяло большое внимание за мощению тротуаров и проезжей части. Для получения средств для этих целей первый градоначальник Таганрога А.А.Дашков заручился согласием общества и установил специальный налог с лиц, посещающих Таганрог на подводах – по 1 копейке с лошади и вола. Шлагбаум был местом контроля за проезжающими  и сбора налога на дорожное строительство.


Начало было положено. На Петровской и Греческой улицах, а также по переулкам, вплоть до Итальянского, замостили первые сотни метров тротуара. Камень добывали в селах Покровском, Троицком и Николаевке. Его дробили и доставляли в город на подводах. Камень более твердых пород добывали в 35 верстах от города в имении Ханжоновка, а также в Сенявке.


Выстилали дороги пламмою, здешним бутовым камнем. Через несколько лет Таганрог уже мог похвастаться добротной мостовой на 2-х центральных улицах. Булыжники для устройства мостовых стали применять значительно позднее.


Параллельно с устройством дорог не менее интенсивно велось устройство водосточных канав. Командированный из Санкт-Петербурга архитектор в 1891 году писал Государственной Думе: «По улице водопроводные канавы следует делать, пока не будут углублены тротуары. Это
обезображивает улицы там, где это уже сделано». Так что ливневым стокам тоже уделялось большое внимание. Канавы и тротуары выстилались известняком.

 
К сожалению, в современном Таганроге мало внимания уделяется водостокам. Во время дождя улицы напоминают бурные горные речки. Иногда летом, после наших тропических ливней, вода в некоторых местах доходит до колен. Больно вспоминать, как старинный булыжник был безжалостно вырублен из мостовой в конце 70-х г. по улице Фрунзе. Это была единственная улица, сохранившая еще отпечаток дореволюционного Таганрога.

 Какому-то умнику захотелось пустить в центр города троллейбусы. Были истреблены роскошные деревья, которым было лет по 50, а может и больше. Эти деревья, соединившись кронами, создавали зеленый тенистый тоннель, по которому уютно и, не спеша, двигались трамвайчики, похожие на червячков. Такой же удивительный живой тоннель я увидела в Одессе, в Аркадии. Там сохранили старую часть города и ее неповторимый облик. Поэтому туристы со всего мира стремятся побывать в Одессе. А в нашем городе исчезла очередная достопримечательность – булыжная мостовая и удивительно красивые деревья.  Вместо улицы с тенистыми и раскидистыми деревьями улица Фрунзе превратилась в грязный и неуютный уголок нашего города. Кстати сказать, троллейбусы в центр  так и не провели.


Павел Петрович Филевский как-то написал: «Любить сад, растительность – это не то, что устроить хорошую мостовую или построить доходное здание, здесь надо высшее эстетическое чувство, которое требует интеллектуального развития, а его то и не было у таких лиц, которым в руки попал сад (имеется ввиду городской парк),но только роскошный до пятидесяти годов (19 века), он постепенно ухудшается. Старые деревья гибнут. Их заменяют бурьяном вроде канадского тополя. С весны 1896 года начали рубить сад, шестидесятилетние ясени, дубы и клены свалили свои роскошные короны и сложили свои головы у ног дровосеков. На месте срубленных предположено садить молодые деревья. Что из этого выйдет, покажет не скорое будущее, но за погибших гигантов больно до слез».

      
Хотя эти строки были написаны в конце Х1Х века и относились к зеленым гигантам городского сада, слова «больно до слез» можно произнести в адрес погибших деревьев на улице Фрунзе. Неужели пройдет сто лет, и кто-то с такой же болью будет снова вспоминать загубленные деревья?! Когда же человек наконец-то осознает, что, истребляя растительность вокруг себя, он, прежде всего, уничтожает самого себя и свое будущее потомство. К тому же в нашем южном городе, во время знойного лета мы просто физически не выживем без зеленых гигантов.


Поразительно, но кусочек булыжной мостовой (конечно, уже более позднего периода) сохранился по улице Комитетской, рядом с улицей И.Голубца (возле Нового вокзала). Улица Голубца несколько лет назад тоже была выложена булыжником, но проводили то ли газ, то ли водопровод. В общем, ее всю пере полосовали бульдозером. Булыжник тут же бесследно исчез, а улица превратилась в непроходимую, как и все улицы нашего города, после очередных строительных работ. Наш земляк Иван Дмитриевич Василенко в своей книге «Артемка» дает описание города начала ХХ века: «Днем Сенная улица еще больше сонная, чем вечером. Окна домиков от зноя прикрыты снаружи зелеными ставнями. Гоняя пух в траву, меланхолично пасутся гуси. А около колодца разлеглась в луже свинья и тихонько похрюкивает в блаженной истоме". Описание этой « вечной лужи» так точно, будто списано с сегодняшнего Таганрога. Единственно, чего не хватает, так это гусей и свиньи. А вообще, легче, наверное, перечислить улицы, где нет этих самых луж, чем наоборот. Вот вам и «вечная тема».