Чартерный рейс в ад и обратно

    Стоит ли ходить вокруг, да около, сразу скажу, что обратиться в эту фирму меня заставила  не только скука. Хотя, работа менеджером на одном телеканале, занимающая большую часть моей жизни, мне порядком надоела. Да и вообще...
   Как и всякий практичный человек я хотел знать что ожидает меня в далеком будущем. Ну, предложение об экскурсии в рай было сразу отвергнуто. Моя соседка Алевтина Петровна, подкармливающая бродячих псов, наверняка туда попадет. Туда же дорога и кассирше Леночке, возвращающей мне сдачу в магазине вплоть до копейки. И не удерешь ведь, догонит. Их на самом деле рай примет с распростертыми объятиями, поставит на довольствие, подключит бесплатный интернет, поможет выиграть стиральную машину. Их примет, но не меня.

   В своей жизни я много грешил. Из последнего - проехал без билета до центра, деньги есть, но без билета прикольнее, а вдруг поймают. Бросил огрызок от яблока и не попал в мусорник, в субботу долго спал, не поздоровался с дворником, час торчал у зеркала, пытаясь подправить работу парикмахера , а надо было просто заплатить еще раз. Пожрал убитую неизвестно кем и потом зажаренную курицу, наврал пригласившему меня выпить другу, что мне через час на работу...Стащил в универмаге два плавленных сырка, тоже ради прикола.

     Список огромен. Существенное - скрываю. А так... Не поменял майку...Вобщем, рая мне не видать, как не кусать своих локтей, так что я решил выяснить к чему стоит готовиться и выбрал тур в ад. Если там все дико плохо и несправедливо, то есть множество шансов заработать себе на рай. Можно заняться благотворительностью, выращивать огурцы и раздавать их беднякам,  собрать всех людей мира и поделиться с ними своими знаниями. Да, в конце концов, можно просто стать хорошим человеком. То есть, никогда не опаздывать, уступать в транспорте даже пешее место, исправно платить за отопление, отдать все долги...Стоп...что я такое говорю?

   Вобщем, я выбрал ад. Взбежал по клавиатуре ступенек. Оплатил в кассе. Ни во что не вникая. Риск, но так, опять же, прикольнее.
   По офису дефилировали  всего две сотрудницы - девушка и девушка. Интерьер был уставлен разными дурацкими вазами, под старину. Чтобы произвести еще более махровое впечатление, на стену была вывешена шкура леопарда, подозрительно напоминающая подшитое и перекрашенное синтетическое пальто из модного салона. Еще запомнился клаксон от ретро-автомобиля, висящий перед дверью вместо звонка. Стиляги.

   Подписывая договор, я ехидно пробежал его по диагонали, надеясь, что увижу внизу какие-нибудь соответствующие моменту фамилии сотрудниц, вроде Чертяковой или Дьявольской, но был разочарован. Обычные звукосочетания - Шаповалова и Мальцева.
 - Вылет завтра в четыре дня. Не опаздывайте, - улыбнулась та, что внешне больше соответствовала Чертяковой.  Пристально-безразличный взгляд через очки в толстенной оправе, движения такие, будто это она всегда права, а не клиент. При появлении подобных особ мне всегда казалось, что сейчас стемнеет и кто-нибудь принесет чашку вонючего кофе.

   Как ни странно, в самолете собралось человек двадцать. А я думал, что один такой придурок. Мужчины и женщины разного возраста, по-разному одетые, они уже перезнакомились и пили из термосов кофе с запахом коньяка. Объединял их всех некий общий иронично-насмешливый взгляд. Точно такой же я видел час назад в зеркале. Ну да, все мы думаем, что хитрее других, а потому купаемся в лучах собственного величия. Представил взгляды тех, кто летит в рай. Наверняка извиняющиеся и неуверенные. То ли дело наша команда. Да такими самоуверенными взглядами мы запросто могли бы сдвинуть с места не то что какую-то там Джомолунгму, а даже охранника в моем супермаркете. Он бы проснулся  и пошел курить.

   Я предъявил стюарду копию договора и уселся на свое место возле окошка.
 - Простите, а ваша фамилия не Чертякин ? - с надеждой глянул я на этого парня в синей униформе. Парень нагнулся, чтобы я мог прочесть надпись на бэйджике. Иванов Николай. Вот же скука.
  Ко мне подсадили неумолкающую ни на секунду барышню, поэтому я даже не могу вспомнить ни слова из того, что она говорила. Взлетели, и благодаря ее монотонному жужжанию в самое ухо, я стал было уже засыпать,  закрыл глаза, но вдруг меня что-то насторожило. Первая мысль - мы падаем.  Вторая - где здесь парашюты? Я вздрогнул и открыл глаза. Причиной страха оказалась  соседка. Она спала с отвисшей челюстью, рука  замерла в каком-то комментировавшем речь жесте. Понятное дело - я не мог так быстро переключиться на возникшую тишину. За сорок минут каждый привыкнет к ее голосу и успеет выспаться. Вот же садюга! Но, с другой стороны, все-таки, хорошо, что мы не падаем.

   Я глянул в иллюминатор. Внизу, под крылом пикирующего бомбардировщика медленно проплывала узорчатая паутинка улиц и домов. Где-то там, среди них есть и мой, с протухшим молоком в холодильнике. На несколько секунд меня охватил какой-то сентиментальный страх, подумалось, что я в последний раз вижу эти ветвистые выкройки уходящей жизни, моего прошлого, утекающего за горизонт. Поддавшись импульсу, я наклонился, снял левую туфлю, крутанул каблук, вынул мини -камеру, поднес к окошку и сделал снимок.
 А вы что думали? Да, нарушение договора, но она такая маленькая, а вдруг не найдут!

    Приземлились мы в аэропорту под названием Чертополохи, и я мысленно закричал "ура!". Наконец-то! Выискивая глазами носильщиков-дьяволят, монстров-таможенников, зомбей-кассиров, я заметил странную особенность. Выражения лиц тех, кто отправлялся назад, после экскурсии. Эти люди с задумчивой жалостью поглядывали на нас, казалось, нет никого несчастней их. Но радовало то, что все они возвращались.
   Неожиданно я увидел знакомое лицо.
 - Толик! - крикнул я парню с коричневым чемоданом. Но Толик сделал вид, что не слышит меня. - Толик, ты как? - я подскочил к нему и дернул за рукав.
 - А, это ты, привет, - нехотя ответил Толик, стараясь не встречаться со мной взглядом.
 Страшные подозрения пронзили  меня всего..
 - Толик, что они с тобой сделали? - наверное,  произнося эти слова, я сам был похож на черта
 - Да, нормально все, домой еду, не волнуйся, - снисходительно хлопнул меня по плечу Толян и ухмыльнулся. Слава Богу. Он же всегда был весельчаком.
 - Ну как там? - придумал новый вопрос я.
 - Сам увидишь, но не парься, все получат то, что заслужили, - успел услышать я прежде, чем старого знакомого толкнули к металлоискателю.

   Нас всех тоже пропустили через эти турникеты, а вещи прогнали через рентген. Я увидел на экране свою зубную щетку и мыльницу. На мои стоптанные ботинки с несоответствующими их виду новыми каблуками никто внимания не обратил.
   Потом пригласили в автобус, старенький Икарус, и повезли по какому-то шоссе. Через час высадили возле какого-то здания с надписью "департамент". В регистратуре женщина, лицом напоминающая певицу Шер, потребовала заполнить анкету и велела садиться в зеленое такси, что на улице.
- Всего доброго, Евгений Ваганович, - как-то с сарказмом процедила она и пошла копаться в бумагах. Что за Ваганович? Хотел переспросить, но передумал. Наверное, шоу начинается.

 С детства не люблю зеленые такси, но делать нечего... Шоферюга страшно дымил, поэтому я сразу открутил боковое стекло.
 - Слушайте, а вы могли бы не курить? - насколько мог вежливо спроcил я.
 - Как скажешь, братан, ты, типа клиент, а клиент всегда прав. - он выкинул окурок на проносящуюся обочину и туда же сплюнул. Не нравился мне этот тип, не нравился. Вдобавок ко всему он включил радио, какой-то рэп, который я тоже терпеть не мог.
 Прощаясь возле дома, оказавшегося общежитием, он смачно рыгнул.

   Встречать меня вышел сам комендант.
 - Простите, а в чем дело и где все остальные? - удивленно спросил я.
 - Товарищ Петросян, давайте сейчас в столовку, там на ужин тушеная морковь, потом получишь белье, твой номер пятьдесят два, а завтра в шесть на работу. Автобус отсюда в шесть пятнадцать.- этот лохматый мужик, как две капли воды похожий на певца Агутина, извлек откуда-то ключ  с непонятным брелком, вложил мне в руку и поспешил по своим делам.
 - Какой Петросян, эй...шахматист или юморист? Что еще за морковь? - теперь у меня отвисла челюсть как у дамы из самолета. Маскарад. Шер, теперь Агутин. Да, да, тот самый парень, по которому плачет киношная роль хладнокровного убийцы или главаря сицилийской мафии. Нет, он в певцы пошел. Скажем так, мягко говоря, мне никогда не нравилось его пение на высоких тонах, а гитарных пассажей слушать не довелось.

   Естественно, ужинать я не стал, терпеть не могу морковь в тушеном виде. У меня от нее затылок болит. Немного посмотрел телевизор, по которому  шла нескончаемая реклама подгузников и  шоколадных батончиков( сникерс-подгузник, сникерс-подгузник), выключил его, врубил допотопную радиолу По всем волнам пел Пресняков. Хотел выбросить радиолу в окно, но сдержался. Вдруг счет предъявят?

   Лежа на скрипучей армейской кровати, я пытался сообразить - это уже ад или ад начнется завтра , "на работе". Но сосредоточиться все время мешали пьяные крики соседей за стеной. Я пытался им стучать, но они стучали в ответ, орали еще громче и врубали на всю мощь Преснякова с Агутиным. Хорошо, что здесь хоть выпить можно, пришла в голову мысль По времени я был неограничен и мог вернуться домой в любой момент, но не ранее чем через два дня.. Ну уж нет,  сначала надо выяснить что есть ад и как его перехитрить.

   Утро выдалось дождливым. Нет, это не был нормальный, матёрый дождь. Нечто скользкое лилось с неба, образовывая под ногами то, что как нельзя ярче олицетворяет понятие "слякоть". Куда ни глянь - всюду видны были то ли картофельные, то ли кукурузные поля из послевоенной кинохроники. Небо, без единого облачка, глядело на меня в упор будто синий квадрат Малевича, если такой есть. Потрепанная, ржавая бочка на колесах по имени Автобус привезла меня на какую-то фабрику, своим видом напоминавшую брошенные великаном  игрушки, в виде гигантских паровозных вагончиков и кубиков с буквами алфавита.

  Мне выдали пропуск,  модные когда-то ботинки с загибающимися носами, узкие джинсы, а какой-то тип с наглой рожей Дольфа Лунгрена  завязал мне волосы сзади косичкой. Короче говоря, в моем собственном представлении я стал похож на задр...ну, вобщем, на лоха.
 - Послушайте, а как я во всем этом буду работать? - поднял я к кладовщице свои руки в обтягивающей рубашке? Но та лишь что-то пробурчала себе под нос и закрыла окошко.

 Затем хмурый детина повел меня, как оказалось, в столовую.
 Хмурая повариха, точная копия певицы Тины Тернер, выдала блокнот и ручку.
 - Давай, Петросян, иди, клиенты ждут.
 - Клиенты? Я не Петросян. Я никуда не пойду.
 - Пойдешь, пойдешь. Ты же не хочешь на завтрак снова морковное пюре.
 Меня чуть не стошнило от этого образа. Все что угодно, но не морковное пюре
 - Морковное пю-ре-э-э-э. Морко-вно-е пюрэ-э, -надвигалась на меня Тина, издевательски кося глазами.

   Очнулся от запаха нашатырного спирта. Приподнялся, сел, потом встал. Медсестра ухмыльнулась, спрятала ватку в карман и виляя багажником, пошла из зала. Нога уткнулась в блокнот. Я нехотя подобрал его и ручку. Всегда недолюбливал официантов. Что ж, попробуем.
  В воздухе витало нечто мерзкое и я не сразу понял, что это доносящиеся из динамика позывные музыкальных легионеров "Modern Talking". К первому я еще нормально относился, а вот к тому, что подпевал бабским голосом...
 Ну хорошо, работать так работать. 
   В награду за то, что  пролил сок лишь на четырех посетителей из тридцати, я был вознагражден стаканом кефира и тарелкой жареной картошки.

  Ну нет, какой же это ад? Тут адом и не пахнет, соображал я, уплетая вкуснятину. К тому же, эти мелочи доставили мне кучу удовольствия. Ведь мне удалось испачкать костюм артисту Нагиеву, я случайно задел стол и пролил суп на штаны придурка - Домогарова, рассыпал салфетки на столике певицы Бъорк. Но они сами виноваты. Не фиг было давить на меня злобного косяка и шипеть:
- Только не вздумай лезть к нам со своими шутками, Петросянище...
  Странно, почему каждый принимает меня за Петросяна? Надо спросить у поварихи, размышлял я.
 - Чаевые гони, - вновь передо мной, легка на помине, возникла Тина Турнер. Я залез в карман и вынул чаевые.- Все давай, - отдал все что было.- Теперь у тебя свободный час, перерыв.

   Свободный час я решил использовать для прогулки по территории фабрики и выяснить что на ней производят. Вышел во двор.
 Двор напоминал галлюцинацию, созданную режиссером-бездарем по сценарию одного из моих ретро-снов. Асфальт то пропадал, то появлялся, уступая поверхность серо-зеленой земле с пучками пробивающейся травы непонятного цвета. Там и сям в беспорядке валялись какие-то покрышки  и бетонные блоки разного калибра. Между ними провокационно сновали мыши.

 - Курить есть? -  послышалось сзади. Я обернулся и получил удар под дых. Какие то придурки с наглыми и злобными физиономиями взяли меня в кольцо. Честно говоря, у меня уже в глазах рябило от количества циничных рож, которые я увидел за полдня.
 Неожиданно в кольце открылся проход и я встретился глазами с одним из тех, кого облил соком.
 - Жить хочешь?- прорычал Нагиев
 - А что, разве возможна жизнь в аду? - сострил я.
 - Еще как возможна...но и невозможна тоже, - здоровяк схватил меня за воротник и притянул к себе. - Тебя сейчас поставят охранником...-начал он
 - Почему это охранником? - попытался освободиться я.
 - Балда. Ты разве до сих пор не понял? Ты в аду и тебя будут заставлять делать то, чего ты не любишь, - крепыш отпустил меня, - я видел твое дело, там все четко расписано, в том числе и то, что ты терпеть не можешь охранников и официантов. Парень, не шути со мной.
- Стоп, стоп, почему все здесь называют меня Петросяном и требуют, чтобы я не шутил? - возмутился я.
- Вот тюфяк. Еще раз говорю, включи тыкву, - он постучал пальцем по своей голове, - им кажется, что ты Петросян, потому что они его терпеть не могут, потому что он им надоел по-телевизору. И тебе все мы кажемся теми, кого ты терпеть не можешь. Вот я тебе кем кажусь?
- Нагиев Дмитрий, неплохой актер, мне понравилась ваша роль, где вы играли старосту в захваченной фашистами....

-  Ха-ха, опять Нагиев. А вот им я кажусь кому Николсоном, кому вредным соседом, кому жадным начальником, - Нагиев сделал широкий жест рукой, указывая на своих корешей...Так вот,  тебя ставят охранником, мы с ребятами зайдем ровно в пять. Твоя задача - отойти подальше от бидона с компотом и ничего не замечать, пока  дело не будет сделано. Не боись, тетку эту мы не тронем, попугаем всего лишь.
 - Но я...но я вас не понимаю, - я на самом деле не врубался.
 - Ну и балда же ты. Да, не могу я больше пить этот клюквенный сок, который ты на меня пролил, не мо-гу!  Ненавижу его. Как и ты свою морковку.

     Я сделал все, что он сказал, но не из страха, а из-за сочувствия. Никто ничего не заметил. Люди  Нагиева слили яблочный компот и разбавили остатки водой. Естественно, меня вновь переодели. Теперь на мне был идиотский спортивный костюм с засаленными, провисшими коленками. Снова эти циничные рожи. Но мне приходилось за всеми следить, а то пришлось бы снова лопать пюре.
 - Послушайте, как вас, - после смены я подошел к Тине Тернер
 - Зинаида Михайловна.
 - Здесь вообще есть возможность увидеть пусть не красивое-одухотворенное, но простое, человечное лицо? - с надеждой в голосе спросил я.
 - А чем тебе моя морда не нравится? - впервые улыбнулась она.
 - Нравится, - соврал я. - Но мне мало одного вашего лица, я привык, что меня окружают симпатичные люди...
 - Парень, но ты же сам напросился. Хотел ад посмотреть, так смотри, - усмехнулась она. - Ладно, знаю как тебе помочь. Но услуга за услугу. Ты выкусаешь блох у моей Муси.
 - В смысле, выкусаешь?
 - Ну, не обязательно зубами, можешь ручками-ручками.
 - И что взамен?
 - Ха, ты не представляешь как тебе повезло. Я дам тебе посмотреть журнал "Огонек" 1953-го года. Там полно фотографий людей с человечными взглядами.
 - Какой еще на фиг огонек? - мне показалось, что моя крыша уже едет на двадцать пятый съезд крыш.
 - Ну ладно, не хочешь "Огонек", так есть реклама из "Космополитена". Выбирай
 - Огонек

    Ночью меня разбудил стук в дверь. За окном была темень и я решил не открывать. Ошиблись дверью.
 Бамс! Дверь вылетела после страшного удара, в комнату ворвались какие-то мундиры ( в одном из них я вновь узнал Дольфа Лунгрена), связали мне руки и потащили вниз...Подъехал воронок...Водитель доедал бутерброд с морковным пюре. Я снова почувствовал как пол уползает из под ног.
 На этот раз меня привели в сознание  ведром холодной воды.

 - Я еще раз спрашиваю, с какой целью вы храните в своем номере обложку журнала "Огонек" с фотографией Иосифа Сталина? -  передо мной стоял Домогаров с красными майорскими погонами на зелено-коричневой форме
 - Так у него лицо...- тупо соображая, начал говорить я
 - Что лицо, какое лицо?
 - Человечное, - уже придя в себя, закончил я. - Не то что у всех вас.
 - Это у него человечное? Ладно, ладно, - Домогаров явно нервничал и ходил по комнатке кругами. - Так и запишем. Теперь другой вопрос. Нам стало известно, что журнал вам дала повариха Зинаида, собаку которой вы облили раствором хлорки. И где вы взяли хлорку? Отвечайте.
 - Не знаю ничего про ваш журнал. А про хлорку тем более, - я сделал удивленно-злую гримасу, пытаясь подражать всем тем, кого видел вчера и сегодня. Не стану же я признаваться, что спер хлорку у певицы Лолиты, живущей этажом выше.

 - Отпираться бесполезно. У нас достаточно доказательств. Есть и свидетели. Я даю вам шанс. Если вы не признаетесь, то срок вашего пребывания здесь будет продлен до шести месяцев. А если признаетесь, то этот же срок получит Зинаида.  Такая же дура вроде тебя, думала отсюда через два дня выпорхнуть. Накосячила, не захотела сотрудничать. - высказав все это, краснопогонный вынул из кармана сигарету и закурил. - Сознавайся. Ты же не виноват, ты просто запутался. А она еще и компот на сторону сплавляет. Сознавайся, парень. Никто не узнает, все будет шито-крыто.
   
 Я обхватил мокрый подбородок рукой и сделал вид, что серьезно задумался
 - Так у вас же есть доказательства и свидетели. Зачем вам мое признание?
 - Дурак, для чистоты твоей же совести. Давай, подписывай здесь и завтра же отправляйся в Чертополохи, а оттуда тю-тю, домой, - и он протянул мне какую-то бумагу.

                ********
   Наутро меня выпустили, указав дорогу до общаги. Переодевшись, я плелся в сторону производящей неизвестно что фабрики, как вдруг услышал сзади:
 - Курить есть?
 Вспомнив, что должно последовать за этой фразой, и отскочив в сторону, я оглянулся. Это был Нагиев. Лицо его сияло ядреной улыбкой, а рука протягивала мне пачку с папиросами.
 - Спасибо, конечно, - я взял одну.
 - Спасибом компот не разбавишь, - усмехнулся он. - Ну ты молоток, пацан. А все думали, что сдашь и нас и Зинку. Ей же послезавтра на самолет. Что добавили?
 - Полгода.
 Нагиев вновь стал хмурым, потом опять подобрел.
 - Да не парься ты. Че-нить придумаем. Наши добро не забывают. Ну иди пока. Будь тихо, не высовывайся.

   Я не понимал что случилось,  мне улыбнулась вахтерша на проходной, затем поздоровались несколько работяг на пути в столовую. Во время разноса блюд я не заметил ни одной наглой, ехидной или идиотской рожи. Все благодарили и не брали сдачу. Зинаида светилась счастьем и приготовила мне салат к фантастической отбивной.
 После обеда меня вызвал начальник непонятно какого цеха. Николай Басков, собственной персоной. Я думал, что будут переводить на какие-нибудь гнусные работы, но Басков лишь довольно усмехнулся, пожал мне руку и сказал:
 - А ты нормальный парень. Когда вернешься домой, не забывай, что мы здесь всегда рады таким как ты. Живи как живешь. И мы снова встретимся.

   Зинка перед отъездом  крепко меня обняла.
 Я стал втягиваться в местную жизнь. На днях ко мне подошел Шендерович и попросил стащить для него ящик макарон.
- Ого! Где я тебе их возьму?
- Ну ты же терпеть не можешь макароны, значит, в твоем понимании, на фабрике производят именно их. Я узнавал, тебя завтра переводят на них, на фасовку.
- Класс, - почти не удивился я, - а что Ты не любишь?
- Вот, правильный вопрос. У меня аллергия на дары моря. Надеюсь, ты не против устриц?

    Оказалось, что несмотря на массу неприятностей, которыми полон ад, и здесь находили выход из положения. Конечно же, я стащил для Шендеровича макароны, а он для меня взамен креветок. Лолита помогла мне с записями старого джаза за то что я выменял ей у Зверева несколько упаковок нервущихся колготок, Малахов и Аманда Лир постоянно обменивались сигаретами разных марок.

- Хочешь увидеть мое настоящее лицо? - спросил меня как-то Нагиев.
- А что для этого нужно?
И тут выяснилась интересная вещь. Я-то думал, чего это все так заискивают перед этим босоногим  Агутиным. Оказывается, Леня терпеть не мог коньяк, точнее, один из дорогих коньяков, которым его однажды напоили на каком-то дне рожденья.
Через два дня мы получили наш коньяк и уединились с ним в непростреливаемом видеокамерами закутке между бетонными блоками
- Пей, - велел мне Нагиев и свернул шею бутылке. Я сделал глоток.- Теперь жди, - он отнял у меня пойло и сделал два глотка. Дембель, блин. Мне один, ему два.
  Прошло некоторое время и я почувствовал - что-то изменилось. Во-первых, стало светлее, на небе появилось солнце и облака. Я услышал шум ветра и вопросительно глянул на кореша.
 Передо мной стоял не Дмитрий Нагиев, а ухмыляющийся худенький паренек в очках.
- Теперь я вижу, что ты точно не Петросян, - рассмеялся он. - Ну, пошли, прогуляемся.

  Мы брели по территории, здороваясь с возвращавшимися со смены рабочими. Среди них не было ни одного надоевшего мне киноактера, ни одного певца.
Вдруг я услышал крик какой-то птицы, поднял голову и замер. Километрах в пяти от нас гигантской перевернутой рюмкой рассекала атмосферу останкинская башня.
- Вот. Только глоток этой бурды позволяет увидеть то, что происходит по-настоящему. Больше нельзя, просекут. Эффект закончится минут через семь...- прокомментировал очкарик.
- Но башня, - перебил я, - зачем тогда все эти таможни, самолет?
- Правильный вопрос. Да кто ж нас повезет куда-то в даль? Покатали на самолетике, покружили над подмосковьем. А вот когда ты прошел через турникеты, у тебя полностью изменилось видение мира. Слушай, кстати, как тебя обработали, инъекцией, или тетка в кукурузнике на ухо гундела...?
- Тетка...
- И меня тетка. А ты думал, это все само собой было? Вот же, блин, ученые-кипяченые, до чего только не допетрят.

  На следующий день Басков шепнул, что меня просекли на макаронах и собираются добавить новый срок. Охраны не было. Иди куда хочешь. Но ты всегда будешь блуждать по картофельным полям и никогда не увидишь облаков. Короче, реально слинять отсюда можно было лишь по амнистии и через турникеты. Я пошел к Нагиеву и спросил что делать.
  Нагиев перетер с Домогаровым, мы устроили ему пару десятков фальшивых нападений на фабрику. В ближайшие шесть месяцев майору придется заниматься опросом подставных свидетелей, без крика и угроз. Кричать и угрожать он не любил, терпеть не мог, ненавидел. Так что мы ему здорово помогли.
   Взамен он закрыл мое дело "в связи с недостатком улик".

                ****************
    Таксист на этот раз попался некурящий. Вновь прибывшие  туристы подозрительно смотрели в мои веселые и немного повзрослевшие глаза. Камеру на таможне все-таки , отобрали. А я и забыл уже про нее. В самолете никто не долдонил  в ухо.
 Прощаясь, я подписал соглашение, что претензий к фирме не имею.

    Домой с аэродрома поехал зайцем. Выйдя из автобуса, бросил на тротуар непонятно каким образом оказавшийся в кармане фантик. И не поздоровался с дворником.
  Лучше понятный ад, чем неизвестный рай.