ЗлоЙ глава 1 мир сошёл с ума

Мир сошёл с ума.
Мы даже, пожалуй, привыкли к этому. И жаловаться на то, что темп жизни стал невероятно быстрым, уже как-то неловко – вроде как выставлять себя слабаком.
Нет ничего удивительного в том, что жизнь, поспевая за этим темпом, часто и неожиданно меняется. Иногда совершенно в противоположную сторону. Вплоть до того, что вчера ты имел неплохие шансы на какую-никакую карьеру и на какое-никакое будущее. А сегодня ты на кладбище, и вокруг тебя крутятся едва знакомые люди, предъявляя права на твою хвалёную жизнь.
Мир сошёл с ума, и я могу это с уверенностью заявить.
Полдень.
Кладбище.
Мирное местечко посреди города, где жизнь должна остановиться и скорбеть. Где на два метра вглубь лежат останки почитаемых предков. Где на три метра в высь уходят деревья, шелестящие листьями…мирное спокойное местечко.
Да как же.
Ира. Я знаю её второй день, и даже меньше. И всё это время она болтает без умолку. При этом не выдавая никакой полезной информации, и тем не менее умудряясь меня втянуть в неприятности. Сейчас, по словам этого безумия с косичками, мне предстоит драться. Вернее, меня будут бить, ибо особого боевого настроя я за собой не ощущаю. Да и было бы с чего мне его ощущать.
В отличии, кстати, от моего противника, что-то оживлённо обсуждающего с Марком. На бойца он не похож, да и ростом меня ниже. Но расслабляться рановато.
Господи, во что они меня втянули?
Чтоб я ещё раз открыл дверь прилично одетым незнакомым людям. Чтоб я ещё раз поддался их уговорам. Чтоб я ещё раз повёлся на уверенный тон Иры и усталые комментарии Марка.
Решено. С завтрашнего дня: звонят в дверь – смотрю в глазок. Входят сами – выталкиваю обратно. Предлагают неплохо заработать и в целом сменить стиль жизни на более успешный – бью между ушей.
Мне кстати обещали оружие – и где оно?
Ира спохватывается и отбегает в сторону. Возвращается она уже с огромной косой. С широким лезвием и металлической рукоятью. Это что, шутка?
Мало того, что я парюсь посреди лета в кофте с капюшоном, так ещё и в руках у меня должно быть модифицированное орудие земледелия?
Но Ира лишь пожелала мне удачи и отбежала подальше.
Если вчера, когда они с Марком ввалились в мою квартиру, я был просто в шоке ,то теперь я действительно на взводе. Особенно от этого дурацкого прозвища, которым Ира зовёт меня с момента знакомства.
Злой.
Леонид я. Леонид Зонтиков.
Сколько ещё нужно повторить, чтобы она запомнила?
Противник лишь улыбался нашей ругани и не спешил начинать бой. Его, видимо, как-то по-своему забавляла эта перебранка. Наконец, Ира перестала реагировать на мои претензии. Расценив это, как сигнал к началу, оппонент окликнул меня.
Звали его Смайлом, о чём он незамедлительно мне и сообщил. Моё прозвище мне тут же показалось не таким уж глупым. А вот с одеждой ему повезло больше: если я мучился от жары, то он в своей жёлтой рубашке проблем с погодой не испытывал. Да и брюки у него были лёгкие, и я рисковал проиграть даже в мобильности.
Зато у меня была коса, да…
Сегодня в культурной программе: эпичная баталия – Колхозник против Клоуна. Спешите видеть, количество представлений ограничено.
Сначала Смайл как из воздуха достал чёрно-жёлтое подобие сумки. Потом из зева этого чудища он извлёк жёлтый попрыгунчик и угрожающе мне его предъявил. Двоеточие, скобка. А что ещё могло быть на нём написано? Пожалуй, пора было просыпаться – сон становился уж слишком бредовым.
Однако, во сне не бывает больно, а мне неожиданно стало.
Поймав отскочивший от меня мячик, Смайл снова бросил его. На этот раз он целил уже не в живот, а в голову. Впрочем, у меня, согнутого пополам, голова где-то на этом уровне и находилась.
Я не отпрыгнул – я упал в сторону. Тем не менее, спрятаться за надгробием удалось, пусть даже коса осталась лежать на прошлом месте. Признаться, я выронил её ещё после первого удара.
Мячик просвистел над самой макушкой, задев могильную плиту. Я не стал ждать, пока он вернётся к хозяину, и выскочил из-за временного убежища. И тут – сюрприз – мячик у Смайла оказался не один. Раз – и меня сшибает с ног. Сшибает, мать его, с ног обычным попрыгунчиком!
Я даже не успел удивиться, как оказался на земле - ровно поверх моей косы. Откуда и начинал, только с парой новых синяков. Это было так глупо и нелепо… и в то же время неожиданно раздражало. Я не очень помню, что сказал Смайл, перед тем как снова бросить попрыгунчики. Да и дело не в том, что конкретно он сказал. В тот момент важнее было, что он вот так запросто позволяет себе говорить, стоя прямо перед противником, фактически безоружный. Что он, смешной и с этими нелепыми попрыгунчиками, в упор меня не видит. Не считает за оппонента. И не факт, что не держит за идиота.
Это бесило.
Я вскочил, уходя от обоих мячей. Мне везло. Или же Смайл слишком расслабился со своими насмешками и вовсе решил, что я сдался. Но факт - до его черепушки оставалось только сделать шаг и вытянуть руку. Сбить с толку, оглушить, да даже просто перехватить инициативу – и я размажу его по кладбищу ровным слоем, дайте только дотянуться.
Куда там. Оба брошенных им мячика прилетают мне в спину, и я почти теряю равновесие. Но не падаю, только низко нагибаюсь под силой удара и… хватаю попавшуюся под руку косу. Смайл отскакивает назад, уходя от лезвия. Не по зубам ему ближний бой, значит. На это и будем давить. Ещё шаг и ещё взмах. Коса – длинное оружие, ему не дотянуться до меня так, чтобы не попасть под удар. Но ему и не нужно дотягиваться, поэтому он ловко отскакивает назад, вопреки моей задумке, огибая оградку могилы.
Не удалось прижать – значит, будем догонять.
В плечо врезается попрыгунчик, и меня самого прижимает к этой самой оградке. Ещё два бьют рядом – в саму ограду, и железные прутья гудят, отбрасывая их назад. Но ведь мячей было два, откуда ещё один?
Судя по тому, что именно в этот момент Смайл вынул ещё пару лыбящихся мячей из сумки, читать мысли он не умел. Убрать голову от удара, отпрыгнуть от ограды и не обращать внимание на то, что надгробие вдруг громыхнуло и, кажется, раскололось. Не думать, что будет, попади такой мяч в меня.
Но ведь они уже попадали… И ничего!
Некогда разбираться, надо бежать, а то разбираться будет ещё и некому.
Пригибаюсь – мало ли, спасёт от снаряда- косу тяну за собой, ещё не зная, зачем. Никакого плана действий. Это обречено на провал. Но ведь вот он, противник, в паре шагов, увёртливый как чёрт. Но досягаемый, но материальный, из такой же плоти и крови, и если его ударить, ему будет так же больно, так же обидно. Так же страшно.
А уж я ударю его, и не раз, как только отобьюсь от этих проклятых мячиков.
И я начал отбиваться. Они отскакивают от всего вокруг. Откуда звук удара, туда и подставить косу, чтобы отбить мяч. Их траектории почти линейны. Если чутьё не подведёт, в меня не попадут.
Раз-два-три-четыре…
Удары выбивают ритм. Ритм меняется, но количество ударов остаётся. Я не трогаю Смайла, поэтому он пока просто ждёт и бережёт запасы мячиков. Если, конечно, ещё не выбросил все. Значит, число мячей стабильно.
Раз-два-три-четыре…
И вперёд.
Пыль разлетается на тропинке – они летят за мной. Как если бы мне стреляли в спину. Смайл не отступает, только чертит неспешно что-то в воздухе. Подумать только – он управляет ими! Удивляться нет времени. Увернуться нет возможности.
И я наконец нахожу применение косе – кидаю её в Смайла.
Антракт и акт второй – Колхозник наносит ответный удар.
Мой улыбчивый оппонент отвлёкся, чтобы не получить по лбу косой. Но это не спасло его от прямого удара в диафрагму. Кулаком. С правой. С левой. Ещё одним ударом оттолкнуть его и врезать с размаху. У него на лице кровь, он отступает, пытаясь собраться с силами. Мне в плечо прилетает мячик ,но это даже не дробина слону. Пусть пробивает гранит, пусть крошит в кашу бетон, пусть делает что угодно, мне этот удар будет до лампочки. Это мой бой.
И я хватаю косу, в очередной раз удачно подвернувшуюся под руку. Лезвие рвёт жёлтую рубашку, и Смайл теряет равновесие. Он падает. Он падает!
Я заношу косу над собой. Теперь с размаху вниз на бедовую голову. Бац – и его не станет!
Коса бряцает о землю рядом с его плечом. Лезвия нет. Как будто и не было никогда. Ровная палка, упёртая в землю. Первое орудие земледелия. Оно же первое орудие вообще. Разве что металлическая.
Смайл тяжело дышит. У него кровь на лице и, кажется, я полоснул его лезвием по груди. Сумка с оборванной лямкой лежит неподалёку. Видимо, тогда и сорвалась. Мячики уже самостоятельно стучат по земле, никому не подчиняющиеся и не обязанные носиться на дозвуковых скоростях.
Кладбище. Полдень.
Да гори оно всё…
Коса-палка стучит по земле, кинутая прочь. Я помогаю ошарашенному Смайлу подняться и иду к выходу. На ходу скидываю с себя проклятую кофту. Уж не замёрзну – лето на дворе.
Мне плевать на всё, и я слишком зол, чтобы мне на что-то было не плевать.
Меня останавливает Ира.
- Поздравляю с первым рабом, Злой, - говорит она.
Мир сошёл с ума.