Могила для живого

(Глава из романа «Взорванная судьба» – первой книги фантастической трилогии «Последний прыжок»)

...Школьная бессмысленная драка до глубины души потрясла все мальчишеское существо Алика Колена.
Впрочем, это была даже не драка, а простое избиение его Биллом-Крокодилом.
Но еще большее смятение в сознание мальчишки внесла общая какая - то ненависть бывших друзей-одноклассников.
До этого, хоть и был он по состоянию здоровья освобожден от занятий в спортивные часы, все же в компании приятелей Алик брал свое легкостью характера.
Правда, бывало, потешались ребята его неумению в самом простом.
Как ни говори, но даже просто подтянуться на турнике, пробежать круг по стадиону, прыгнуть в бассейн с трамплина — все было для маленького Колена серьезной проблемой из-за слабости организма.
Но все же многие любили его искренне - за честность, готовность откликнуться на любую просьбу.
До сегодняшнего, правда, дня, когда все закончилось нелепой стычкой в классе, когда были предъявлены чудовищные обвинения в грехах, которые он сроду не совершал:
 — Мол, хотел всех заразить.
— Ни за что не пойду больше туда, пусть хоть что угодно обещают! — раз и навсегда решил Алик.
И после этого мальчишка, переполненный обидой, до самого прихода матери строил планы, как сделать так, чтобы обидчики пожалели о содеяном.
Но тут же оставил в прошлом грандиозные планы отмщения, едва щелкнул ключ в дверном замке.
— Мама, мама,! — бросился Алик навстречу Розе Колен.
— Ну ладно, ладно, шалун, — словно не зная того, что только что услышала от мужа о случившемся с Аликом в школе, женщина беспечно улыбнулась сыну:
 — Сейчас будем готовить обед.
Она повязалась кухонным фартуком:
 — Вот сейчас придет отец, все образуется.
Вскоре на кухне весело загудели конфорки газовой плиты, на сковородке зашкварчала глазунья, терпко потянуло кофейным ароматом.
Все же тех грошей, что Роза получила в качестве окончательного расчета, хватило на готовку для всей семьи.
В их трущобах роскошная кремовая «Тойота» Мануэля Грилана не осталась незамеченной.
Стайка мальчишек тут же облепила, было, блистающий лаком и хромированными деталями облицовки автомобиль, когда он остановился у дома Пьера Колена.
Однако угрожающий оскал, выглянувшего вслед за пассажиром, колумбийца как ветром сдул любопытных.
Здесь, в беднейшем латиноамериканском квартале-гетто, мальчишки уже научились различать:
 — Кто есть кто?
И лучше всяких сыщиков под любым обличием узнают гангстеров, от которых в любую секунду можно получить в лучшем случае — зуботычину, а в худшем — пулю или удар ножом.
Потому в полном одиночестве стояла дальне машина грозного мафиози.
Пьер Колен с отличным, совсем уже не прежнем упадническим настроении ушел за семьей.
Но долго не появлялся.
— Что-то задерживается этот малохольный. Может сходить, за ним, поторопить?— после четверти часа ожидания у подъезда обшарпанного дома поинтересовался гориллоподобный водитель у сидевшего рядом с ним Грилана.
Тот отмахнулся от предложения:
— Пусть соберутся как следует. К чему спешить?
После чего Мануэль еще и хищно осклабился:
— Немного осталось! До того как отправятся с нами в свой последний путь!
Тут выдержка изменила ему.
 — Ха-ха-ха, — первым засмеялся Грилан над собственной немудреной шуткой.
— К тому же вот как раз и они!
Повеселевшая после обещаний Грилана, о которых подробно за обедом рассказал Пьер, семья Коленов в тот момент уже сбегала во двор дома по, скрипящей при каждом шаге, крутой железной лестнице.
— Вот увидишь, Роза, все будет хорошо. Дон Луис вошел в наше положение, обещает помочь!—твердил без умолку Пьер.
— Привет, Мануэль! — улыбнулась молодая женщина давнишнему знакомому. — Пьер говорит, мол, некоторое время поживем на ранчо у дона Луиса.
Она достала из сумочки блокнот:
 — Так, может быть, записку оставить домовладельцу, чтобы пока нашу квартиру никому другому в наем не сдавал?
На что у того уже был заготовлен ответ:
— Пожалуй, не стоит! У босса там, во владениях, телефон. Так что когда захотите, тогда и позвоните, если придется задержаться.
— Хорошо! — пропустив в салон первыми мужа и Алика, Роза Колен аккуратно захлопнула за собой массивную дверь машины. — Поехали!
...Сначала миновали обшарпанные переулки их убогого квартала. Следом — забитые транспортом центральные улицы Кривпорта. А потом уже широкая автострада быстро вывела их за город.
Сразу прибавив обороты двигателя, «Тойота» вошла в скоростной ряд.
За окнами замелькали промышленные объекты, чуть позже —сельские строения, потом — виллы богачей, одинокие фермерские участки.
Вначале среди пассажиров «Тойоты» шел легкий непринужденный разговор.
Прислушивался к старшим и Алик, которому тоже было интересно узнать:
— Как хорошо будет им всем в загородном имении их богатого и могущественного покровителя!
Но когда тема по-немногу пошла на убыль, он тихо задремал, положив голову на колени матери.
Видно, сказались все пережитые за день волнения.
Во сне же пальчишка чувствовал лишь то, что отныне все будет хорошо, тесно прижимаясь к теплому боку матери.
Роза Колен все эти годы, что прожила с Пьером, хоть и не помнила совсем уж счастливых дней, все же не может пожаловаться на судьбу:
— Было гораздо хуже до встречи с этим чудковатым неудачником Коленом.
Пятнадцатилетней девчонкой - в поисках лучшей доли, с помощью контрабандистов, перебралась она из Колумбии в Штаты.
Думала, что сможет хоть чем-то помочь семье, оставшейся в бедной деревушке, затеряной в тропической дикой гилее.
Но действительность оказалась куда хуже.
Вместо настоящей работы нашла то же самое, что и у себя на родине.
Попала в притон, где за гроши вынуждена была делать все, что прикажут.
Вот тогда-то, на самом дне, и свела их судьба с незадачливым французом, сбежавшим со Старого Света от преследования полиции.
Когда дело в их отношениях зашло достаточно далеко, и Роза поняла, что ждет ребенка, Пьер не стал отказываться от последнего шанса поменять статус изгоя общества— предложил жить одной семьей.
У него-то уже были достаточно надежные документы, потому женитьба легализовала и его жену.
Роза тоже получила вид на жительство, как супруга гражданина Америки.
Даже сумели выбраться на медовый месяц в Европу, где весело провели время в кварталах столицы Голландии, пропахших марихуаной и гашишем.
По возвращению дела пошли совсем не плохо.
Так как Пьер получил доверие Грилана и стал выполнять его личные поручения, получая за это порой неплохие, по их меркам, деньги.
 — Как было не радоваться Розе? Тем более, что потом смогла и брата своего Педро Гомеса официально пригласить к себе на постоянное место жительства:
 — Все же у того появлялась надежда стать летчиком.
Работу ему - тоже денежную и интересную предложил вот этот же самый Мануэль Грилан, что везет их сейчас в загородные владения шефа.
Помощь, оказанная Педро, в конце концов обернулась добром. За полеты ему платили очень хорошо, и часть своего заработка он тратил на семью сестры, что помогало Коленам сводить концы с концами.
— Ничего, обустроимся, сообщу и брату, где нас можно будет найти, — думала Роза, наблюдая как резко меняется пейзаж за окном мчавшегося с приличной скоростью автомобиля.
...Проснулся Алик, когда повеяло незнакомой, солоноватой на вкус, свежестью.
В раскрытые окна машины, заглушая рев мотора, доносился крик чаек.
Сразу пропал сон.
Мальчишка потянулся к окну:
— Вот оно, побережье, скоро будем на месте.
Но пришлось еще изрядно поплутать. Так как за разговором водитель пропустил нужный поворот.
Убедились в этом, сделав большой крюк:
— Раззява! — злобно прошипел Грилан.
Хотя, как оказалось, наступившие вечерние сумерки были ему только на руку.
Пришлось вернуться, чтобы съехать на нужный проселок, ведущий к дышащему свежей прохладой океану.
Песчаные дюны, местами на гребнях барханов поросшие чахлым кустарником, вначале долго не выпускали из своих объятий извилистую дорогу.
Но вот между острых вершин желтых песчаных наносов ветров открылся сначала голубой клочок.
А затем, едва выехали повыше, предстал перед взором людей и весь необъятный океанский простор.
От края до края сыпанный у берега пенистыми шапками прибоя.
По всей видимости, начался отлив и «Тойота» последний раз пробуксовав на песке, вырвалась на влажное дно отступившего океана.
Алик, впервые оказавшийся за городом, пришел в полный восторг от увиденного.
Когда все вышли из машины, он первым бросился вперед на косу, которая, по словам представленного ему дяди Мануэля, закрывала сказочную виллу.
 — Ту самую, где их с таким нетерпением ждали добрые люди.
Перепрыгивая через мокрые комки водорослей и стайки не успевших уйти с отливом морских рачков, мальчишка забежал за скалистый выступ.
Ждал многого, но не увидел ничего:
 — Буквально ничего кроме песка.
Не было там никаких строений.
— И вообще ничего не было видно до самого горизонта.
До тех пор, покуда можно было различить берег в наступающих вечерних сумерках.
— Наверное, снова ошибся водитель и наша вилла расположена дальше, — решил Алик. — Сейчас повернемся и поедем обратно, искать верный путь!.
Ничто в эту минуту не могло омрачить его счастья.
И тут же рядом открылся взгляду мальчика небольшой грот, проточенный, видимо, в податливом песчаннике штормовым накатом волны.
— Спрячусь пока туда. Вот все удивятся, когда я, выскочив оттуда, напугаю их! — расшалился Алик и на четвереньках заполз в расщелину.
Шутка могла оказаться столь замечательной, что не стоило обращать внимание на то, как забираясь в грот, он замочил на коленях брюки.
Для слабого мальчишки внезапная пробежка все же была ощутимой.
Алик с трудом затаил дыхание, стараясь точно улучить момент, чтобы внезапно и смешно показаться перед удивленными взрослыми.
Вот и они.
Однако открывшаяся взору картина страшно отрезвила Алика:
— Теперь было уже не до шуток.
Холодная дрожь от увиденного пробежала по худенькому тельцу мальчишки.
Да и будь он постарше, вряд ли смог быть смелее, столкнувшись с тем, что ожидало их семью в этом пустынном месте.
Идущий следом за его родителями Мануэль Грилан, как — то совсем буднично достал из бокового кармана пиджака большой черный пистолет, неторопясь взвел курок и наставил оружие на своих спутников.
Дважды полыхнула вспышка.
Раскатистые выстрелы еще больше раззадорили низко летавших над берегом чаек.
Знал Грилан:
— Больше в этом пустынном месте никаких свидетелей и не могло быть.
Сначала Роза, потом и Пьер ничком повалились на землю, истекая кровью из полученых ран.
 — Где же еще этот чертов сорванец! — не пряча пистолет, спросил Мануэль у своего мрачноватого спутника.
Молча взиравшего на убийство.
 — Спрятался, сатана, — ответил тот. — Скорее всего вон там, в гроте.
Верзила указал рукой направление:
— Ну да ему же хуже— сам себе могилу отыскал!
Затем, словно в подтверждении своих слов, шофер злорадно ухмыльнулся и пошел прямо на Алика.
Грозно ступая по его следам, четко отпечатанным на влажном песке.
Как ни напуган был мальчуган, а все же, увидя подходящего к его убежищу верзилу,  моментально сообразил:
— В целях самосохранения уползти от него как только можно дальше в расщелину его грота.
Уходящего под песчаную дюну извилистым рукавом.
Остановился уже совершенно выбившись из сил. Когда после нескольких изгибов пути внутри несчанной промоины вокруг стало совсем темно.
За многочисленными поворотами, оставшимися позади, бесследно исчез и тот рассеяный свет, что еще струился со стороны океана.
Проворство маленького беглеца несказанно разозлило его неудавшихся палачей.
— Точно здесь он! Да только, видно, почуял что-то, звереныш? В глубь залез! — увидел четкие  следы мальчишеских кроссовок и сам Грилан. — Только как теперь его оттуда выкурить?
На этот вопрос сопровождавшийегогромила лишь тупо ухмыльнулся:
— Да никак.
С нескрываемым злорадством он потер окромные ладони, как будто бы превращая в песок последнего из сегодняшних жертв:
 — Хотели семейку Коленов изначально в этом самом гроте похоронить, — заявил он. — Пусть так и будет.
Мрачная улыбка скривила его скуластое лицо:
 — Мальчишка же сам окочурится.
И еще раз расхохотавшись собственной сообразительности, напарник отправился прямо к берегу -тт  телами застреленых Гриланом Розы и Пьера.
Протолкнуть их туда, куда только что, как волчонок, забрался сын убитых, было для двух здоровых мужчин делом недолгим.
Потом Мануэль спрятал подальше в карман пиджака свой пистолет.
Вместо этого достал уже из другого кармана плоский пакет — заряд пластиковой взрывчатки.
С присоединенным к нему заранее детонатором, тот был уже готов к делу.
Щелкнув ручкой настройки взрывателя, Мануэль нагнулся и бросил мину подальше внутрь грота.
Выпрямившись, решительно скомандовал:
— Пошли, а то шум еще привлечет кого. Зачем нам лишние свидетели?
Они уже добрались до оставленной за скалистым мысом машины, когда позади грохнул взрыв.
Подточенные волнами океанского прилива глыбы песчанника пришли в движение. Монолитом сомкнулись там, где до этого чернел вход в береговую промоину.
Мотор взревел.
И вскоре на пустынной косе уже ничего не напоминало о только что разыгравшейся драме.
Лишь еще громче галдели чайки. Жадно хватая с берега легкую добычу — крабов и запутавшуюся в водорослях прочую живность.
Торопясь насытиться еще до того, как сюда вернется вода.
...Жаркая удушливая взрывная волна больно толкнула в спину затаившегося в темноте Алика.
Сразу стало нечем дышать в этой невыносимой смеси из запахов пыли и сгоревшей взрывчатки.
— Замуровали! — страх придал силы ослабевшему от плача мальчугану.
Обдирая колени и локти о щебень, устилающий дно пещеры, которая все больше напоминала ему звериную нору, новоявленный сирота безотчетно пополз вперед.
Раз или два темнота встречала его острыми гранями камней.
То и дело выступающих на очередном повороте.
— Лицо теперь, вероятно, было здорово ободрано, — понял беглец, ощущая боль от ссадин.
И не разобрать отчего так солено на губах мальчишки:
—То ли от слез, то ли от крови.
Но тут еще раз больно стукнулся о последнюю преграду.
— Что это, неужели тупик? — уперся Алик  в препятствие руками.
На ощупь очень гладкая и холодная металлическая стена перекрывала все пространство пещеры.
 — Не может быть? А как же дальше? Как я? — вспыхивало в голове у попавшего в западню мальчишки.
Пока он, переводя дыхание, лежал без движения на сырых камнях.
— Что это может быть? Откуда столько железа? Ведь на берегу не было никаких строений? — снова и снова, не находя объяснения, в воспаленном от страха мозгу рождались отчаянные вопросы.
Только уже и сам он понимал:
— Ответ же на них, видно, не подскажет ему теперь никто.
...В пещере, между тем, стало заметно сырее.
Уже и появление воды чувствовалось между голышей песчаника. До этого издававших глухой стук при каждом движении. А сейчас просто хлюпающих в вязкой жиже.
— На воле, — судя по всему. — Начался прилив.
Океан накатывал на побережье волну за волной, и соленые струи уже находили себе новое русло в массиве обвала.
Все увереннее и увереннее опять проникали они в ранее полностью затоплявшийся ими грот.
Маленький Колен вспомнил про то, чему учил отец, когда не получалось собрать самоделку из набора детского конструктора:
— Не получается—начни все заново.
Мокрыми ладошками Алик пошарил по стальному монолиту.
Пытаясь найти щелку, выступ, или что-то другое, хоть бы отдаленно напоминающее выход.
И верно, в самом углу, откинув несколько горстей песка, он нащупал решатчатый квадрат, столь странный в этом каменном мешке.
Озябшие пальцы подсказали, что решетка тут же стала даже чуть теплее, чем была вся прочая поверхность металла.
Что-то под ладонями неожиданно зашелестело.
После чего дуновение застоявшегося воздуха неумолимо увлекло его вперед.
Хотя отчаявшийся было мальчишка мог побожиться:
— Минуту назад вместо прохода здесь была прочная стена.
Собравшись с силами, он сделал несколько шагов на четвереньках навстречу странно-теплому в холодной пещере дыханию.
Уже не было под руками сырых и скользких камней. Не мерзла и спина, соприкасаясь с сильно понизившимся потолком.
Последним же ощущением, пришедшим к нему перед зтем, как впал в забытье, неожиданный пленник обстоятельств, оказалось то, что Алик почувствовал медленное повышение температуры пещеры.
В ней, отчего-то вдруг стало как в парилке, куда часто брал с собой сына любитель финской сауны, Пьер Колен, лежащий теперь, вместе со своей женой, под глыбами взорванной скалы.