Прямой эфир

Звонок из администрации прозвучал, как обычно, в неурочное время, когда Андрей Яковлевич ехал в машине за внуком в детский сад. Взяв трубку, Андрей Яковлевич, снизил скорость и автоматически приложил к уху мобильник:
- Слушаю!
- Чего долго не отвечаете?
Узнал он голос зама мэра, Вадима Ройзмана.
- Да, за рулем я, привет! Что случилось  Вадим Исакович?
- Ничего, если не считать, что завтра прямой эфир мэра.
- Ну, так что?
- Что?
-  Я в том смысле -  смягчил тон Андрей Яковлевич. - Что прошу конкретнее объяснить!
- Вас ввели в команду по проведению прямого эфира.
- Зачем?
- Вопрос не ко мне.
- Понял! Что мне нужно делать?
- Быть готовым ответить на вопросы жителей города.
- Хорошо, хорошо! Раз надо, так надо! Я готов, как пионер.
- Вот и отлично! Завтра с утра будьте в администрации, совещание проводит сам мэр, в девять часов. Не опаздывайте...
- Договорились!
После разговора с замом мэра Андрей Яковлевич задумался. Что бы это значило? Зачем, он профессор, ученый, не чиновник, вдруг понадобился мэрии? Странно, очень странно.
Утром Андрей Яковлевич появился в мэрии, пройдя широким коридором по красной дорожке, он поднялся на второй этаж. Когда-то давно лет семь-десять назад он был частым посетителем  этих апартаментов.  Дело в том, что  мэр того периода был его пациентом. И как это часто бывает по жизни, они сблизились и их отношения между доктором и пациентом переросли   в неформальную дружбу. Хотя трудно предусмотреть или предугадать такие отношения, если они складываются  между чиновником и врачом.
Андрей Яковлевич вздохнул от нахлынувших воспоминаний и уверенно вошел в приемную. Кажется, ничего не изменилось с тех пор. Тот же большой стол секретарши,  кожаные кресла для посетителей, в углу в изящной вазе росла японская сакура – новая мода, заведенная прежним мэром, после посещения Японии.  Справа, на стене висели всевозможные вымпелы городов-побратимов.  В общем, обычная картина приемной крупного чиновника.
На какое-то время Андрею Яковлевичу даже показалось, что за столом секретаря сидит все та же Аллочка Яворонская, из-за которой, якобы, погиб бывший мэр. Но, приглядевшись, он увидел совсем другую, но очень похожую девушку. Андрей Яковлевич даже улыбнулся, надо же до чего профессия накладывает отпечаток, что все секретарши становятся похожими друг на друга.
- Здравствуйте! – поздоровался Андрей Яковлевич.
- Здравствуйте! – вежливо с улыбкой на лице ответила секретарша. – Вы на совещание к Константину Станиславовичу?
- Да!
- Присядьте, я сейчас уточню.
Секретарша выпорхнула из-за стола и непринужденной походкой, какой могут ходить только секретарши, очень высоких чиновников, продефилировала к дверям кабинета шефа и скрылас . Через секунду другую она так же торжественно вышла, высоко держа голову.
- Константин Станиславович вас ждет, проходите...
Андрей Яковлевич, молча, вошел в кабинет. Впереди за длинным  столом сидел человек в очках, черном строгом костюме, с ярким галстуком.
- Проходите, проходите Андрей Яковлевич. Надеюсь, вы не забыли этот кабинет. Тут все так же как и было прежде, я ничего не стал менять… - проговорил Константин Станиславович, встав из-за стола и подходя к профессору. Рад видеть – и мэр подал первым руку.
Они пожали друг другу руки.
- Да, давненько не был здесь – ответил Андрей Яковлевич, осматриваясь вокруг.
- А зря, могли бы заходить ко мне  без доклада – друзья Дмитрия Сергеевича, мои друзья...  Садитесь вот здесь – и мэр усадил Андрея Яковлевича за длинный стол, сам сел напротив. – Как работается Андрей Яковлевич? – спросил мэр с улыбкой.
- Нормально! – коротко ответил профессор.
Он все никак не мог взять в толк, зачем он здесь. Совещание на девять, а нет никого. Что-то не так, сказал сам себе Андрей Яковлевич.
- Мне вчера позвонил ваш зам и сказал, что на девять совещание, а я смотрю, нет никого...
- Подойдут попозже. А я вот решил, прежде всего, с вами переговорить.
Андрей Яковлевич ничего не ответил, сделал паузу, стал ждать продолжения событий. Нынешнего мэра он плохо знал. Тогда при прежнем хозяине этого кабинета, Константин Станиславович еще совсем зеленый работник администрации, Костик, как его все звали, занимал скромное место руководителя  каким-то отделом. После внезапной смерти Дмитрия Сергеевича, он стремительно пошел в гору, сперва, став замом, а потом на выборах главы города, неожиданно для многих выиграл  гонку за власть. Все приятно удивились: надо же, молодой и в мэры. Но посвященные в интриги местной злиты с удовлетворением потирали руки. Выиграл тот, на кого сделали ставку истинные хозяева города. В кулуарах поговорить, что Костик давно и успешно сотрудничали с местными авторитетами. Но, одно дело сказать, а другое дело доказать. Публично, Костик никогда не показывался вместе с ними. Более того, как-то в очередную компанию по борьбе с коррупцией, он посадил за решетку одного из них, пусть мелкого, но достаточно известного горожанам авторитета под кличкой Колька Бухало.
Бухало контролировал центральный рынок города, шерстя торгашей по полной программе: кто не платил налог, того третировали. Начинали, как обычно, с разговора по «душам», потом мордобоя, ну а если клиент упрямился - грабили и  сжигали торговую точку, те кто не понимал по «хорошему» -   выгоняли с рынка без права выкупа места. Кое-кто из наиболее упертых и тех кто жаловался в милицию, куда-то исчезали: поехали на охоту, рыбалку, пикник и... пропадали без следа. Милиция для порядка заводила дела, но через месяц-два, закрывала из-за отсутствия состава преступления.  Жены, матери, пропавших, ходили по прокуратурам и судам в надежде найти хоть какую-то зацепку, но система работала дружно. Сказано – нет состава преступления, значит - нет. Отписки приходили одни и те же, кажется, текст для таких отказов в возбуждении уголовного дела был выбран один и тот же.                Люди недоумевали,
президент, премьер страны призывали  к борьбе с коррупцией, а она все расширяется и набирает обороты в их городе. Но, что удивительно в средствах массовой информации печатали рейтинги, где первое место по коррупции и взяточничеству стали не чиновники, а врачи. На втором,оказались учителя, даже легендарные гаишники с их неприкрытым цинизмом в высасывании взяток оказались на четвертом месте, пропустив впереди себя институтских преподавателей, якобы, делающие целые состояния, на поборах со студентов и абитуриентов.
Тут вспомнился профессору недавний случай, когда  за решетку в Мордовские лагеря был отправлен главный врач городской поликлиники, сорока трехлетняя женщина, за взятку в пять тысяч рублей. Она якобы продавала справки и больничные листы, несколько лет подряд, но доказать сумели только два эпизода, в которых фигурировали две и три тысячи рублей. Подстава была проведена оперативными работниками со съемками скрытой видеокамерой, прослушкой телефонных разговоров и всем атрибутами слежки, словно речь шла не о мелком воришке, а шпионе, торгующим государственными секретами.
Поэтому в народе прочно укоренилась идея: что чем меньше своруешь, тем больше тебе светит срок. Ворующих миллионы и миллиарды  посадить просто невозможно. Наймут с десяток адвокатов, подкупят нужных людей в правоохранительной системе, судей и сухими выйдут из воды.
Колья Бухало не был крупной дичью  в разбойном бизнесе, поэтому его сдали без сожаления и все вздохнули с облегчением: и подельники, и покровители. Сдать-то сдали, но предупредили: - Будешь держать язык за зубами – жив, останешься, и конфискации не будет. А не то… сам понимаешь… внезапная смерть от остановки сердца...
Тограши  было обрадовались, но оказалось преждевременно – появился новый авторитет, еще похлеще Бухало- Никодим Юрьевич, по кличке «Черный» данной за черный цвет волос и загар,
 как у цыгана. Злые языки поговаривали, что Никодим Черный из бывших особистов, но прокололся на чем-то серьезном по службе и в звании майора его вытурили из органов. И как компенсацию за ударный труд в органах, выдали индульгенцию на управление рынками города, благо место освободилось. Назначив его директором центрального рынка, он по сути стал куратором торговых сетей города. Со свойственной всем бывшим работник тайной службы, последовательносью и скрытностью  он ввел такие порядки в городе, что торгаши со стажем, Кольку Бухало стали вспоминать, не иначе, как с теплом, тоскуя по старым добрым временам, когда можно было хоть как-то договориться с бандюганом. Но договориться с Черным было просто невозможно: плати оброк под видом добровольной помощи  на городские нужды, что составляло почти половину выручки,тогда - не тронем...
Народ стал роптать, а куда пойдешь жаловаться? Опять же знающие люди поговаривал, что спонсором выборов нового мэра Костика, был именно Никодим Черный. Круг замыкался, кто-то пытался искать правду всеми способами, но быстро оказывался за решеткой. Схема была отработана до совершенства: слежка, запись телефонных переговоров, инсценировка взятки через подставное лицо. И все – ку-ку! Тебе сказано – платить, значит, плати. А говори, что хошь, можешь матом костить всех и власть в том числе, но плати... Поэтому, народ уже не доверяя никому, перешел к самообороне. В городе участились случаи немотивированных убийств, нападений на сотрудников  правоохранительных органов. Ну, а самые неустойчивые, не найдя другой альтернативы, кончали жизнь самоубийством. Статистика самоубийств просто потрясает – второе место в мире. Ладно,по бедности и качеству жизни   мы на шестьдесят пятом, а вот стремление соотечественников уйти из жизни ничего не совершив, ни плохого, ни хорошего, приведет любого здравомыслящего  человека в шок. Это не шок-шоу с Гарри Алибасовым и его группой «На-На», а шок настоящий: человек обесценил свою жизнь до стоимости веревки. Как остановить катящуюся вниз, в никуда,   русскую колесницу смерти, никто не знает…
Эти невеселые мысли пришли профессору в голову сейчас, при общении с молодым мэром.
Тот все чего-то говорил, и говорил, но профессор, словно его не слышал, все его существо почему-то именно сейчас, в этом кабинете заполнилось жестокой правдой о своем измученном народе.  Наваждение какое-то, попытался остановиться  профессор, несколько раз, ущипнув себя за бедро. Наконец, он пришел в себя.
- Извините меня, но чем собственно, я вам буду полезен сегодня во время прямого эфира? Ведь вы будете отвечать на вопросы телезрителей, а не я... И потом я не в курсе многих ваших дел…
- Да, все правильно, только профессор, ни для кого не секрет, что вас связывали дружеские отношения с бывшим,  трагически погибшим  мэром. Вдруг кто-то заинтересуется его судьбой, его памятью, ну и  другими делами,скажем, здоровьем бывшего  мэра... Я бы хотел рассчитывать на вашу помощь при такого рода ответах. Ссылка на вас, профессор, известного человека в городе, могла бы серьезно повлиять на  расклад сил предстоящих выборах мэра… Вы меня понимаете?
Профессор кивнул головой, мол, понимаю.
- Вот и отлично! Нам осталось договориться о вознаграждении за ваш труд, так  сказать – каждому по труду… Не буду мелочиться, если все пройдет гладко в прямом эфире,  и на выборах, то у меня давно созрела идея подарить вашей клинике здание, которое вы сейчас занимаете. Отдать его в безвозмездную аренду, скажем лет так на пятьдесят. Как смотрите на это?
- Да, идея действительно хорошая. Спасибо, если это произойдет, то цена на услуги упадет в два раза. Аренда половину средств съедает...
- Вот и договорились – мэр подал руку. – До встречи в эфире сегодня вечером, мои помощники  свяжутся с вами в течение дня и скажут, когда и где будет происходить диалог с народом.
Профессор, молча, пожал  протянутую руку мэра, отметив, что она холодная, как у мертвого и дрожит.
- Только одно условие, профессор – почти вдогонку кинул фразу мэр, когда Андрей Яковлевич собирался покинуть его кабинет. – Ни какой чернухи и негатива, только все позитивное...Это мое условие!
Профессор, ничего не ответив, вышел в коридор.
В семь вечера прямой эфир начался. Ведущая телекомпании, молодая, модно одетая девица с безукоризненным макияжем на лице, бодро начала телепередачу.
- В рамках телепередачи «Народ и власть», мы сегодня организовали встречу с мэром нашего города в прямом эфире, чтобы вы могли задать, а мэр ответить, на волнующие вас вопросы. Прежде чем перейти к звонкам к нам в студию, а телефон вы видите внизу в бегущей строке, я хотела бы дать слово самому мэру, Константину Станиславовичу.
Мэр в великолепно сшитом костюме, розовой сорочке и темно-фиолетовом галстуке, выглядел на экране монитора просто потрясающе. Если бы не высокая должность, то его можно было бы принять за кутюрье.
Мэр сделал паузу и  заговорил о процентах роста бюджета, о рождаемости в городе, о отремонтированных дорогах, о больницах и поликлиниках, в которых, наконец-то, наведен порядок. Особенно обращал внимание , Константин Станиславович на электронную запись пациентов в поликлиниках. Теперь не нужно занимать очередь  и стоять в них пациентам, достаточно войти в интернет, найти нужную поликлинику и нужного вам врача и все – вы сами записались на прием…
Телеведущая радостно защебетала:
- Как  здорово! Я смогу своего ребенка записать к врачу-педиатру, когда захочу, так я вас   поняла?
- Все правильно вы поняли. Кстати, сегодня  в прямом эфире участвует известный врач, ученый, профессор, Ямщиков Андрей Яковлевич, он поможет мне сделать правильные акценты по социальным  вопросам. Если хотите, он представитель горожан в диалоге со мной.
Оператор навел камеру на Андрея Яковлевича, показав его крупным планом. Профессор неловко улыбнулся, давая понять, что он здесь не совсем  по назначению, но раз нужно – он готов поучаствовать.
- Вот и первый звонок... Алло. Мы слушаем вас – ведущая сделала очень озабоченное лицо.  – Представьтесь, пожалуйста,… и говорите… вы в эфире… - щебетала ведущая.
- Антипов я, Петр Фомич, сейчас безработный, работал когда-то  на радиозаводе «Вымпел», инженером-технологом. У меня вопрос к мэру. Планируется ли возрождение нашего завода? Раньше мы выпускали продукцию для военных и в 57 стран экспортировали, неужели теперь нет нужны  в отечественной продукции?  Спасибо!
И звук голоса в телефоне  умолк.
Константину Станиславовичу вопрос явно не понравился, но он театрально нахмурил брови, окинул огромную аудиторию телезрителей взглядом, как бы ища в ней поддержки, лишь только потом ответил, глядя на улыбавшееся лицо телеведущей:
- Да, завод «Вымпел» обанкротился. Когда-то его продукция пользовалась спросом, но ограниченно, только для военных и в соцстранах, где использовалась наша военная техника. Сейчас, как вы понимаете, воевать нам не с кем, мы сотрудничаем с мировым сообществом. А если говорить, откровенно то, что производит на этом заводе сейчас, никому не нужно... Не конкурентоспособная продукция, даже нашему ВПК выгоднее закупить иностранные аналоги, чем производить свои. Не очень качественные приборы! - на этом мэр остановился. – И вообще, чтобы не возвращаться к вопросу о бывших предприятиях нашего города, скажу коротко: - Кто выжил в конкурентной борьбе – те работают, кто не смог – закрылись. Таковы условия современного рынка…
Телеведущая закивала головой, в знак согласия.
- Зачем  тратить ресурсы и деньги, на то, что не нужно. Я с вами полностью солидарна Константин Станиславович, надеюсь телезрители то же. Помощники мне подсказывают, поступил еще один звонок. Сейчас мы выводим его в эфир. – Телеведущая не успела сказать свои обычные в таком случае слова, как женский голос зазвучал с полной силой.
- Хочу спросить мэра, до каких пор будут поднимать тарифы на отопление и воду? Я сама инвалид второй группы, пенсия пять с половиной тысяч, на комнатку в общежитии, где я живу, плачу   две тысячи семьсот рублей. Ровно половина моей пенсии…
Мэр хмыкнул и, снова, сделав озабоченное лицо, спросил:
- Извините, я не расслышал вашего имени, отчества и где вы живете?
- Тамара Николаевна Горюнова, я живу почти  в центре города, если знаете, наш район еще называют немецким, там жили в бараках пленные немцы, при восстановлении города. Собственно вместе с ними, и я девчонкой  работала,потом всю жизнь на стройке... А теперь состарилась инвалид, пенсия маленькая, жить не знаю как…
- Хорошо, хорошо, я понял все, Тамара Николаевна. Меня слышат мои помощники, в том числе из отдела социальной помощи, они разберутся и помогут вам разрешить проблему. Для пенсионеров и инвалидов у нас имеются скидки на услуги ЖКХ и очень значительные, видимо вы не смогли ими воспользоваться. Мы вам поможем. Телефон и ваш адрес запишут на студии и передадут мне для контроля.
Потом последовала серия звонков на медицинскую тему: кто-то не доволен состоянием работы поликлиники, кто-то жаловался на черствость и невнимательность врачей, но больше всего людей беспокоила стоимость лекарств. Цены неподъемлимые для простого человека. Мэр уверенно отвечал на все возникающие вопросы,  заверял, что модернизация лечебных учреждений, идет полным ходом, стало лучше, но будет еще  лучше. Мол, не далеко осталось до мировых стандартов в медицине, если так пойдет дело.
Андрей Яковлевич не принимал участия в этом диалоге мэра с народом. Хотя самое время было бы спросить,  а что думает по данному поводу профессионал. Но состоянию дел в здравоохранении города было таково, что лучше не рисковать и мэр, часто мелькающий на экранах телевизоров, посещая лечебные заведения, был в курсе, что к чему. Кстати, эта любовь мэра к лечебным заведениям города, уже стало анекдотом. На вопрос, где сейчас найти мэра, секретарша отвечала -  в психбольнице.
Понять мэра тоже можно, нужно создавать видимость работы, а где всего виднее его труды, конечно же в поликлинике или больнице.  Покрасили фасад, вот уже и перемена, привезли новой оборудование, опять мэр тут, как тут. Будто без его участия это оборудование не установят. Куда труднее сделать работу в  лечебном учреждении привлекательной и престижной – нужна целая программа: от достойной зарплаты врачам, до решения их жилищных проблем. Но этим нужно заниматься не один год и серьезно, тут показушной пиар-акцией не отделаешься.
Андрей Яковлевич понимал, что он находится здесь, как некий громоотвод для мэра: сидит не возражает, уважаемый доктор, значит, соглашается со всей этой говорильней. И Андрей Яковлевич уже решил уйти с эфира, встать, когда будут показывать очередной сюжет, давая передохнуть мэру, сослаться на плохое самочувствие и уйти.
Однако следующий вопрос, прозвучавший в эфире,  остановил его. Некто, Иван Викторович, задал вопрос, которого, видимо,  боялся и ждал мэр.
- Скажите, а есть что-то новое по делу о гибели прежнего мэра? Слышал, что появились новые факты его смерти и дело передано на доследование в Генпрокуратуру. Так ли это?
И послышались гудки телефона, абонент, задавший столь неудобный вопрос, исчез  от  телезрителей.
Телеведущая не знала, как поступить, подняла глаза на мэра.
- Константин Станиславович, я думаю это вопрос не по теме, можете не отвечать.
- Нет, почему же, раз задал вопрос житель города, я отвечу. Хотя, по правде сказать, в этом деле все точки на «и» расставлены  и никаких новых обстоятельств гибели бывшего мэра нет, вернее, мне не известны.  Вот и наш гость, Андрей Яковлевич, личный лечащий врач бывшего мэра  Дмитрия Сергеевича, может подтвердить, что расследование гибели мэра прошло профессионально, и новых версий не возникало. Мэр обратился к профессору: - Андрей Яковлевич, горожанам известно, что вы не только лечащий врач бывшего мэра, но и были его другом, расскажите, что вы думаете по этому поводу.
До Андрея Яковлевича, наконец, дошло: вот, значит, зачем его пригласил мэр  на прямой эфир. Прикрыться в самом трудном вопросе. О смерти бывшего мэра от руки секретарши Аллочки никто в городе не верил. Андрей Яковлевич во время той злосчастной трагедии был за границей и узнал о смерти друга  по приезде. Жена не позвонила, не стала беспокоить, да и вряд-ли смог бы он что-то решить, находясь за океаном в рабочей командировке.
Расследование причин смерти проводились  специалистами ФСБ и прокуратурой области, ими же был сделал однозначный вывод – смерть мэра наступила в результате неосторожного обращения с оружием его любовницы, на ее квартире. По их версии, пьяный мэр вместе с любовницей, решили поиграть именным оружием Дмитрия Сергеевича. И, якобы, не зная, что пистолет заряжен Алла нажала на спусковой крючок, грянул выстрел и пуля попала ему прямо в сердце. Алла, увидев, упавшего на стол мэра и кровь на рубашке, упала в обморок, отключившись на длительное время. Потом, придя в  сознание, вызвала милицию. Через пару часов милиция подъехала к уже остывшему телу мэра. Других версий смерти не выдвигалось. Все сошлись на том, что предложило следствие: убийство по неосторожности. Алле дали четыре года условно, и она потеряла должность и работу в мэрии. Но не бедствовала, разъезжала по городу на дорогом ВМW. Жена мэра, оглушенная внезапной смертью мужа, ничего не предпринимала для восстановления истинной картины гибели Дмитрия Сергеевича и о роли Аллы во всей этой истории. Да и как можно что-то было предпринять, если все кругом утверждали, что во всем виноват он сам мэр.
- Много пил, завел шашни с секретаршей, в пятьдесят лет хотел омолодиться, угнаться за модой, так чтобы любовница, загородный дом и крутая машина.
Но, Андрей Яковлевич, изначально отнесся к такой версии скептически. Он хорошо знал мэра, часто с ним общался, знал о пристрастии его к Бахусу. На него упорно наседали воротилы теневой экономики города – время было такое, что они командовали парадом. Мэр же не хотел им сдаваться и всячески сопротивлялся, конечно,бывали случа что срывался и пил.  Да и любовница, секретарша  Аллочка, как-то не очень вписывалась в семейную  жизнь мэра. Ему приходилось бывать в их семье, и видя жену и дочку-студентку, трудно было предположить, что у мэра есть еще и любовница.  Слишком он был хорошим отцом и мужем. Как-то на прямой вопрос Андрея Яковлевича: - Почему он пьет больше нормы, не бережет  здоровье, много курит и вообще,не жалеет себя, засиживаясь на работе  допоздна? Мэр ответил  просто и понятно: - В волчьей стаи – живешь по волчьим законам, шаг влево, шаг вправо  и нет тебя. А я хочу еще пожить, приносить пользу городу… В этом он был весь, без прикрас и ретуши, таким каким его запомнил Андрей Яковлевич. Аллочка, с которой дважды пытался поговорить профессор, уклонялась от встречи . Но, однажды , он все смог пообщаться с ней, когда Аллочка попала в его клинику на консультацию. Андрей Яковлевич застал ее в кабинете врача, куда он зашел совершенно случайно.
- Здравствуйте, Алла Яновна!
- Здравствуйте, Андрей Яковлевич -без тени смущения ответила она.
После обычных ничего не значащих слов о здоровье,  Андрей Яковлевич, прямо спросил Аллу:
- Как погиб мэр?Расскажи правду!
Алла сразу же замкнулась, говорила, что сильно выпила и никаких деталей не помнит, все как тумане, случайно выстрелила из пистолета и попала в сердце.
- А как появился пистолет у тебя в доме?  Дмитрий  вообще его не носил с собой, сколько я помню  ни разу не видел у него пистолета, хотя часто встречались,ты же знаешь.
Алла пожала плечами:
- Не знаю, он сам достал и стал хвастаться, что оружие именное и предложил мне попробовать, как оно стреляет: - Бери, говорит, не бойся, оно не заряжено...  Вот нажимай крючочек и все.  Я не помню, почему я нажала на курок, как во сне все было... Просит, думаю, дай попробую. Вот и все... Она замолчала. Другого, я вам не скажу...
После  того разговора у Андрей Яковлевича  осталось двойственное ощущение. Вроде бы как Алла говорила правду, а если логично подойти к ситуации, то она абсурдна. Мэр достает пистолет, невесть откуда у него взявшийся и отдает своей любовнице, чтобы она в него выстрелила. Абсурд!
Во время следствия Андрей Яковлевич пытался вмешаться в ход расследования. Встречался с прокурором города, высказывал свои сомнения,   но вердикт был скор  и однозначен – убийство по неосторожности. Ну, а потом суд и все остальное. Жена мэра замкнулась и не захотела с ним на эту тему встречаться и говорить. И вот годы спустя, кто-то из знающих  людей города поднимают историю об убийстве мэра… Зачем?
Любопытно, что же ответит нынешний мэр, подумал  Андрей Яковлевич.
Константин Станиславович театрально, который раз за эту передачу, сделал паузу и не смущаясь ответил в телеэкран:
- Господин, задавший этот вопрос, не представился, к сожалению, а жаль. Видимо задавать такие вопросы нелегко, я его понимаю. Еще труднее на него отвечать. Но, я отвечу, положа руку на сердце. Правоохранительные органы сделали все возможное, чтобы следствие по гибели мэра прошло с соблюдением всех формальностей в строгом соответствии с законом. Вердикт суда не оспаривался ни кем. Мэр погиб случайно, по неосторожности. Нелепо, но это факт. Оснований сомневаться в решении суда, у нас нет. И никаких новых обстоятельств  по этому делу мне неизвестно. Мэр сделал еще раз паузу. Да вот и лечащий врач, близкий друг семьи мэра, Андрей Яковлевич, может подтвердить мои слова. Он участвовал в  качестве свидетеля в процессе расследования.
Но в это время в эфир ворвался еще один звонок, и женский голос явно взвинченный без предисловия произнес такое, чего не ожидал никто, в том числе  и Андрей Яковлевич.
- Вранье - это все! Его убили и есть свидетели, но им не дают сказать правду, запугивают, грозят убить!
Ошарашенная телеведущая, наконец, пришла в себя.
- Может вы, назовете телефон для контакта с вами.
- Записывайте – нервно засмеялся женский голос. Я для всех в слух продиктую  –  двести семьдесят девять…
Андрей Яковлевич машинально записал все шесть цифр телефона, а вот мэр, сидящий напротив опоздал. Он достал авторучку,но не успел запомнить номер.
- Повторите телефон – попросила ведущая, видя, что мэр  готовится записать.
Но женский голос в трубке хмыкнул и замолк.
И только сейчас Андрея Яковлевича пронзило жуткое открытие. Он увидел авторучку в руках мэра. Это же была авторучка, которую он когда-то подарил прежнему мэру на день рождения. В Париже он  долго искал, что бы такое необычное привезти в подарок  Дмитрию Сергеевичу . И вот в одном из магазинов на Елисеевских полях, он увидел авторучку «Паркер», темно-вишневого цвета, с золотым пером .Она ему понравилась и он ее купил. В качестве  индивидуальной принадлежности, ему предложили гравировку золотом или вставку из маленького бриллиантика. Андрей Яковлевич согласился на бриллиантик. Подарок пришелся мэру по душе, и он  дорожил этой авторучкой и всегда носил ее при себе.
И вот сейчас бриллиант  блеснул перед глазами Андрея Яковлевича, как бы восстанавливая недостающее звено в загадочном убийстве мэра.
Андрей Яковлевич напрягся, думать не остается времени, телезрители ждут, что скажет профессор.
- Извините, я должен со  всей ответственностью заявить телезрителям, что я догадываюсь, кто мог бы совершить это убийство. Сейчас не время  говорить подробно, но я выеду, сегодня же в Москву, в Генпрокуратуру и сообщу туда о своих подозрениях. Это пока все!
Наступила неловкая пауза.
Телеведующая, не  зная, что делать, посмотрела на мэра. Тот ошеломленно смотрел на Андрея Яковлевича, потом опомнился и дал отмашку рукой. Мол, закрывай передачу. Телеведущая стала что-то лепетать об ответственности всех за информацию, прозвучавшую в прямом эфире, поблагодарила мэра за участие в разговоре.
Все сидящие в студии  молчали, не зная, что делать. Наконец монитор  погас.
Мэр подскочил к Андрею Яковлевичу:
- Вы,  это серьезно, зачем вы сказали об этом в прямом эфире, какие у вас могут  быть доводы? Какие? – закричал он, ударив кулаком по столу.
- Где вы взяли авторучку? – тихо, не поддаваясь на крики и угрозы, спросил мэра Андрей Яковлевич.
- Ах, вот вы о чем! Она моя, мало ли  таких авторучек продается!
Андрей Яковлевич встал:
- Мне пора, я пошел… Идя по коридору студии, его не оставляло гнетущее напряжение: Господи, ради чего? Ради власти! Убить, чтобы чувствовать свое превосходство!? Какая же это гадость, власть! Тьфу – и Андрей Яковлевич сплюнул себе под ноги.
Выйдя из студии, Андрей Яковлевич направился к автомашине, припаркованной на полутемной стоянке за телецентром. От заднего крыльца мелькнула тень человека.Через какое-то время послышали два коротких хлопка и все стихло.
На асфальте, около машины осталось лежать тело Андрей Яковлевича с кровавым пятном на груди и черной точкой в голове.