Favourite Godness

Брести промозглой дождливой ночью по одинокой дороге. Пустые дома вокруг, унылые пейзажи. Луны нет, небо заволокло тучами. Порывы ветра хлещут по щекам, бросают в лицо колючие иглы дождевых капель, груды сухих листьев. Тотальное одиночество вселенной. Всё мертво. Нет ничего. Бог - одинок. Абсолютно одинок. Второго нет.

И вот впереди, на пути, встретить одинокого путника, так похожего на тебя, понуро бредущего навстречу. Это то, что есть я. Один дух и там, в том теле, и здесь, в этом. Одиночество Бога. Тотальное одиночество бытия.

О, кажется он меня заметил. Мы спешим навстречу друг другу, машем руками. Поскальзываемся, падаем в грязь, вскакиваем, продолжаем бежать, кричим, кричим всё громче, снова машем руками, мы спешим! Мы бежим! Мы стремимся! Мы несёмся! Мы летим!

Мы врываемся в объятия друг друга, мы тесно прижимаемся грудь к груди, мы пытаемся вмять, впечатать друг друга в себя, себя друг в друга! Мы обнимаемся так крепко, что рёбра трещат в этих объятиях! Мы сдавливаем друг друга, нам тесно, нам трудно дышать. Но мы рады, рады, мы рады друг другу. Мы плачем, плачем, трясёмся в объятиях и плачем, кричим, стонем, ревём, воем. Нелепо и глупо, грубо и смешно, как раненные животные. Мы хлопаем друг друга по спине, по плечам, гладим по голове. И мы дышим, дышим. Положив головы друг другу на плечо, мы громко и часто дышим, и дышим, и дышим. И дышим ещё. Словно стараясь вдохнуть в себя весь этот мир, втянуть, всосать, саму эту вселенную, эту холодную тёмную ночь. Это одиночество внутри, эта единственность, эта пустота, тотальная дыра - она затягивает нас в себя, всё - в нас, друг друга - друг в друга. Мы дышим громко и часто, дышим и дышим, всё глубже и громче, всё чаще и чаще. Мы дышим, и дышим, и дышим ещё.

Больше ничего уже не слышно, осталось только это единое ничейное дыхание на весь мир.

Ничьё дыхание. Ничьё.