Все перемелется

    Они медленно вошли в вагон с тусклыми, безразличными лицами.
Девочка,  лет 9-10, голубоглазая, русоволосая, очень похожая на Аленку с шоколадки. Вот только взгляд  пустой, ничего не выражающий. Её сопровождал мужчина с  непонятной коробкой, как оказалось, обладающей функциями караоке.  Невольно возникал вопрос, кем он ей приходится? Во внешности нет ничего общего, чтобы принять их за родственников. Невыразительное смуглое лицо, темноволосый, невзрачный. Оба одеты скромно, но опрятно. На бомжей  не похожи.
    Мужчина заунывно запел песню «Старая мельница», очень сильно выделяя и смягчая согласные в конце фраз. Перед началом припева резким движением передал микрофон девочке. Каково же было мое разочарование, когда она запела тихим сиплым голосом, не попадая ни в одну ноту. Было ощущение, что они поют нехотя, безо всякого интереса и к музыке, и к самому процессу. Слова «все перемелется, только любовь -  никогда» из уст ребенка звучали нелепо.
    Меня очень удивило, что в последнем припеве девочка вдруг стала попадать в нужные ноты, и я поняла, что причиной ее такого неточного интонирования  мог быть стресс или просто сильное волнение. Только к концу песни она смогла с этим справиться, и можно было узнать хорошо знакомую мелодию. Но лицо ее по-прежнему ничего не выражало.
    Не могу не платить музыкантам, поющим в метро, в электричках, на улице. Нет, не тем, кому не хватает денег на еще одну бутылку, больным и жалким подобиям людей. Среди уличных музыкантов часто встречаются очень талантливые люди, и мне всегда кажется, что они не просто зарабатывают  деньги, а это потребность общения и желание выразить себя, ощутить и увидеть сопереживание и благодарность совсем чужих людей. Иногда удивляет их смелость и раскованность, отсутствие комплексов и большая уверенность в себе. Но чаще мне чувствуется в них какая-то незащищенность и ранимость, и всегда хочется успокоить и поблагодарить. Может, это их способ избежать одиночества?
    Эти двое никак не вписывались в мои привычные представления о людях, поющих в электричках. Их исполнение не вызывало ни радости, ни раздражения.
В уме только  звучали вопросы: «Что это было? Зачем? Почему?»
    Когда я протянула купюру, глаза девочки впервые за все время не просто сверкнули, а загорелись ярким огнем. Она резким молниеносным движением схватила деньги и побежала догонять быстро удаляющегося «дяденьку».
    Не могу забыть эту встречу. Перед глазами стоит маленькая и такая взрослая девочка, уже уставшая от свалившихся на нее не известных нам проблем.
    А  в памяти до сих пор звучит: «Все перемелется…, все перемелется…, все перемелется»... 
    «Старая мельница крутится – вертится...»