Девочки с крыльями часть 1

Эль проснулась. Сесть она побоялась, так как ее опять посетило чувство потери во времени и пространстве, а вдруг она в пещере, например, спит и сев ударится головой об каменный свод. «Дышим медленно, не паникуем, сейчас во всем разберемся» с такими мыслями Эль опять закрыла глаза и стала потихоньку останавливать карусель из событий, мест и людей, в ее голове. Наконец она с уверенностью открыла глаза и с облегчением поняла, что она не заблудилась и вышла в нужное время и нужное место. Местом была ее кровать, время было тридцатым годом жизни Эль, кровать стояла в ее доме, а рядом лежал парень Герман. Эль поднялась с кровати и, ступая по серебряной ряби лунной дорожки, отправилась на кухню. Поморщившись, она села на холодную табуретку. « И так, с чего начнем? До часа икс еще неделя, но за эту неделю нужно сделать очень много, учитывая, что все во мне будет идти на поводу первоинстинкта, это будет довольно сложная работа». Она почувствовала, как неразвитое сознание этого времени непонимающе начинает конструировать происходящее под существующую реальность. «Ох, уж, это неразвитое сознание, остановившееся, довольно, на постижении четвертой чакры»
-Цыц!
Сказала вслух Эль. Поставив чайник, заглянула в холодильник, «Лимоны на месте, прекрасно». Оперевшись локтями на стол, она сидела и смотрела в никуда, ее лицо выглядело забавным, ладони приподнимали щеки вверх и создавалось впечатление странной улыбки. Вдруг она резко выпрямилась и начала ощупывать волосы, они были короткими и непослушные локоны щекотали маленькие уши. Чайник закипел, она налила себе чаю и добавила два кружочка лимона, взяв кружку, пошла в ванную и внимательно изучила свое отражение в зеркале. Тонкая, с длинными ногами, так сексуально выходящими из маленькой попки обтянутой белыми, хлопковыми трусиками. Маленькая грудь, с просвечивающимися, сквозь белую маечку, темно-коричневыми сосками. Черные волосы, блестящими локонами «веселились» на голове, прическу можно было бы назвать «творческий» беспорядок. Карие глаза с зелеными искрами и курносый маленький носик, с горбинкой, о которой знала, наверное, только она сама. «Прикольно» одобрительно подумала Эль о своем отражении в зеркале. Что-то вдруг потянуло ее на балкон. Хм……., ах ну да, я же курю. Ну, ничего, скоро я избавлю себя от этого». Теплый, летний ветер играл с занавесками, и укутывал Эль с них, как в подвенечное платье. Она задумчиво курила, постоянно ловя, тонкими пальцами, «играющие» черные локоны и откидывала их с глаз. Это было уже третье место, куда она вернулась. Каждый раз ее расчеты не оправдывались, и она опять и опять попадала в череду бесконечных беснующихся коридоров времени и пространства. Эль надеялась, что здесь она точно найдет и откроет нужный ей портал. Она понимала, что время ее поисков ограниченно и физическая оболочка начнет разрушаться со временем, «астральное» тело загуляет, а ментальное уже ничего не сможет поделать. Но панике поддаваться было нельзя. Как минимум еще три, четыре места она сможет проработать. Но неудачи с первыми двумя, посеяли свои семена сомнений в ее способности отыскать нужную точку. Ветер подхватил дым и защекотал ей горло. Она ловким движеньем пальцев отправила окурок в полет, мелькнув, мини-кометой, он умчался в потоках ветра.
-Герман.
-Эммм.
-Просыпайся.
-Что случилось? Сколько времени?
-Времени очень мало и поэтому я тебя бужу.
-Я не понимаю.
-Мы должны расстаться.
-Что?! Это шутка такая чтоли? Или ты лунатишь?
-Нет, я в трезвом уме и памяти. Слава богу, что моя память так самостоятельна и кропотлива.
-Что ты несешь? О, боже, три часа ночи. Ты обкурилась?
-Эмм, не помню, если честно, ты же со мной спать ложился, тебе лучше знать.
-Ничего не понимаю, что за бред ты несешь?
-Ладно, видимо разговора не получится. Ложись, спи, утром поговорим.
-И когда ты перестанешь лунатить
-Никогда, мое астральное тело очень любит гулять.
-Тише, тише, спи, спи
Эль изобразила, что засыпает после очередного «лунатизма». Дождавшись, чтобы дыхание Германа стало равномерным, она потихоньку выскользнула из-под одеяла и отправилась к компьютеру. Просмотрев свои записи, она не нашла ничего, чтобы могло ей помочь, хотя некоторые были довольно любопытными, о снах например. Явно это была точка перемен и роста, она выбрала не случайное время и место, но что именно она должна изменить, где кроется тот маленький нюанс, который она не учла, и который в итоге привел ее в летаргический сон и невозможность перейти «границу» в будущем. Ее рассмешили некоторые «знаковые» записи, в которых она делала «Великие» открытия. «Как же наивна я была, такая милая, умная девочка, прелесть просто» она улыбнулась и эта улыбка, освещенная монитором, так странно смотрелась на ее лице. Это была ее улыбка, но улыбка не этого времени, улыбка не этой девочки. Время утекало и неприятно будоражило нервы, но она ничего не могла сделать сейчас, нужно было ждать, ждать знакового момента, она впустила в полноправное владение телом то сознание, что существовало здесь и сейчас, а сама притаилась на наблюдательном пункте.
-Ты сегодня ночью «лунатила», помнишь?
-Нет, конечно. Ты же знаешь, я ничего не помню когда «луначу».
-Говорила, что мы должны расстаться.
-Да? Интересно.
-Что значит интересно?
-Ничего, я просто очень странно себя чувствую.
-Ты и выглядишь странно если честно.
-Что именно ты имеешь в виду?
-Ну….. на твоем лице, будто сверху отпечаток другого твоего лица.
-Брррр.
-Я не знаю как объяснить, это отпечаток твоего лица, но он будто немного другой, ну эффект такой в фотошопе есть.
-Понятно, кому-то надо меньше сидеть за компом.
-Ты вообще в последнее время какая-то не такая.
-Началось…
-Я серьезно.
-Я понимаю, это меня и расстраивает, у меня нет не времени не сил в чем-то тебя убеждать.
-Не надо меня ни в чем убеждать, просто скажи, что любишь меня и что все в порядке.
-Мне пора бежать.
-Почему ты уходишь от разговора?
-Тогда уж придерживайся текста, в данном случае я от него убегаю.
-Очень смешно.
-Пока.
Она быстро обулась, напевая себе под нос что-то неразборчиво, подцепила мизинцем ключи от машины и скрылась за дверью. Герман растерянно стоял в коридоре и ему становилось все грустнее и грустнее, он пока не понимал, но чувствовал, она больше не его.
Она уверенно вела машину. Грузный, боевой Патруль раздвигал воздух сначала ревом мотора, а затем и своей огромной массой. Мятые пороги, наклейки с внедорожных соревнований, просвет между дорогой и днищем был таким, что взрослый человек, не пригибаясь, мог на четвереньках спокойно проползти под машиной. Она была в темных очках типа «коммандос» и белой майке-платье. Черные бархатные босоножки были такой противоположность педалям, на которые надавливали стройные, длинные ноги, обутые в них, что казались иллюзией. На педали сцепления висел, превратившийся в камень, кусок грязи. Эль выехала из забитого машинами и людьми города. Пробки ее особо не напрягали, ее «монстра» всегда без проблем пропускали, уж больно он страшный был, а она уж больно красивая и тонкая, чтобы им управлять, «от греха подальше» - бормотали себе под нос водители, притормаживая или уходя в сторону. Эль закурила, сердце начинало учащенно биться, близилось место встречи. Там она должна была встретиться с мужчиной, так неожиданно и резко вошедшим в ее жизнь. Когда они встретились, то даже не поверили с первого раза, что они такие, какие есть. Каждый из них искал подвох. Затем Эль начала радоваться тому, что все-таки встретила «его», а он, приняв это за признание ею его превосходства, вел себя как капризный, но все же справедливый и добрый господин. Эль была так окрылена, что даже пока и не делала ничего, чтобы отпустить его с «небес на землю». Эль постоянно была в вихре эмоций, она будто на гигантских качелях качалась, то долетала до неба, то падала в пропасть. Периодически ее начинало тошнить, не физически, ментально. Сейчас она дошла до состояния, в котором мечтала не испытывать к этому мужчине ничего, ровным счетом ничего, чтобы он не вызывал у нее никак эмоций и чувств. Вот смотришь, говоришь с ним и НИЧЕГО. Ей казалось это таким прекрасным и сладостным. Она клялась сама себе, что больше не возьмет трубку, когда он звонит. Она занималась сексом со своим парнем по нескольку раз за ночь, но чувствовала лишь неудобство и трение, ничего ни одна точка ее тела не отзывалась больше ни на чьи ласки, только его, ненавистного любимого. Он рассказывал ей о своих бывших девушках, он жил со своей гражданской женой, он соблазнил ее на втором свидании, Эль нарушила целую систему своих принципов по этому поводу. В один миг она поймала себя на том, что пытается перестроиться под него. И вот она ехала к нему на встречу, чтобы решительно положить этому конец, больше она так не могла. Он встретил ее с улыбкой.
-Девочка моя приехала.
-Ты рад?
-Да мне очень приятно.
-Просто приятно?
-Ну вот, опять завела «старые песни о главном»
-Просто ответь мне на вопрос.
-На какой именно?
-Ты серьезно считаешь, что ты…. что я…. ты понимаешь, кто я? Ты понимаешь, что я одно из самых удивительных и прекрасных существ на этой земле?
-Конечно, но я то…
-Вот! О том я и говорю. Ты унижаешь и обижаешь меня своим отношением.
-Я же предупреждал тебя, что это нелюбовь. Я же говорил тебе, что ты никогда не станешь для меня единственной. Я вот этого и боялся, что ты влюбишься в меня и будешь страдать.
-Ты сейчас на полном серьезе это говоришь?
-Да перестань ты. Иди ко мне, я соскучился.
-Соскучился…
Неожиданно он схватил ее и повалил на траву.
-Нет!
-Да! Я хочу тебя, я так хочу тебя. Он схватил ее руки и прижал их, подняв вверх, второй рукой стаскивая с нее белые трусики. Она попыталась ударить коленкой в пах, он  схватил ее ногу сделав больно, она застонала, и укусила его за губу, почувствовав вкус крови, что-то хищное вдруг всколыхнулось в ней и вытянув шею она попыталась укусить его в шею. Мужчина закрыл ее лицо ладонью и прикус шею.
-О, я так хочу тебя, возьми его в ротик.
Она ошпарила его взглядом, почувствовал, что возбудила его еще сильнее. Извиваясь, она пыталась увести свою сердцевину от его члена. Он прижал ее торсом и вонзил в нее палец, волна возбуждения накрыла ее с головой, Эль  застонала. Вошел в нее, опустив ее руки, и застонал, она ухватила его пальцы губами. Мужчина ритмичными движениями входил в нее все глубже и глубже. Почувствовав, как оргазм начинает накрывать его, она вдруг остро захотела его крови. И в миг извержения она впилась, что есть сил ногтями в его спину, он закричал от оргазма и боли, ощутив теплую жидкость на пальцах, Эль поднесла руку к губам и засунула тонкий палец, окрашенный темной кровью в рот, блаженство разлилось по ее телу, заполнив все. Мужчина обессилено упал не нее, придавив тяжестью своего тела. Они лежали, откинувшись на траву, смотрели в небо и курили. По небу плыли облака, формы их были причудливы. Он повернулся к ней. Она смотрела и ждала, что он скажет, это было очень важно.
-Поехали ко мне. Покурим, чай попьем.
Что-то не понравилось ей, но она не могла понять что, предчувствие появилось, но было слабым и плохо читаемым.
-Мы скоро перестанем разговаривать, совсем.
-С чего ты взяла? Просто …
-Да, да. Хорошо, поехали.
Она сидела у него дома, на балконе, курила и понимала, что не нужна ему сейчас, что он потерял к ней интерес, это причиняло ей боль, но больше всего недоумение. «Как можно быть таким слепым?»
Он зашел на балкон и с отсутствующим видом начал курить.
-Давай ты позвонишь мне, в следующий раз, когда сильно, сильно соскучишься? Только в этом случае.
Он попытался перевести разговор в шутку.
-Просто скажи: «Давай» или «Не давай»
Он посмотрел на нее долгим взглядом.
-Если честно, я не знаю что тебе сказать.
-Не надо мне тут мелодраму показывать, я прекрасно понимаю на что иду, в отличие от тебя. Да или нет?
Он тяжело вздохнул. Она прочитала все его мысли « Если я скажу давай, то ты же понимаешь, детка, это будет означать что я никогда тебе не позвоню, потому что интерес у меня к тебе прошел, я получил то, чего добивался и поэтому врятли когда-либо соскучусь по тебе»
-Отвечай!
-Хорошо, давай.
Он начал пристально всматриваться в ее лицо.
-Что, пытаешься поточнее запомнить напоследок?
-Тебя бы сейчас сфотографировать.
-Каким ты иногда бываешь глупым и наивным из-за своей самоуверенности, это просто смешно.
Он встал и ушел в комнату, она вышла, мужчина лежал на диване и смотрел в потолок.
-Не волнуйся, я не буду напрягать тебя, я уезжаю.
-Дай мне сигарету, пожалуйста. Эль взяла сигарету, зажигалку и пепельницу. Сев в позу персидской заложницы, на полу, возле дивана, она подкурила сигарету, смиренно протянула ее ему. Взяв пепельницу, она поставила ее на ладони и, держа руку на весу, замерла, как сиамская кошка. Он заулыбался, глядя на нее. Он и бровью не повела. Он отвернулся, он не колыхнулась. Он начал дразнить ее, пускать дым в лицо, Эль была смиренна и непоколебима.
-Сучка! Что ты делаешь со мной?
Эль и бровью не повела. Мужчина не выдержал, схватил ее за шею и начал страстно целовать ее, он отвечала с дрожью, Эль вжилась в образ настолько, что уже не понимала что происходит. Он отпустил ее.
-Ладно.
-Я могу идти?
-Иди.
-Спасибо господин.
В ее словах не было издевки, не было сарказма. Она вышла на улицу и вдохнула теплый ветер, слезы полились ручьем, резко и неостановимо. В эту ночь в ней начало расти желание мести. Эль уснула, выпив четыре таблетки димедрола. «Какой тяжелый сон, я ничего не могу сделать, даже астральное тело сидит взаперти! Я не должна мстить, вот оно, я должна это остановить!» Эль пыталась выбраться из себя всю ночь, но она обманула сама себя, нынешняя Эль, хоть и не обладала тем знанием и гармонией что, та внутри, которая вернулась, чтобы что-то исправить. Но эта Эль была агрессивней и сильнее, как варвар, против философа. Проснувшись утром, Эль почувствовала силу переполнявшую ее. «Месть! Вот, что делает меня сильнее!» Весь день Эль питалась энергией людей, она вызывал в них страх, боль, агрессию и как безумная наполняла этим свое энергетическое поле, вечером, когда взошла луна, все усилилось, луна была полной.  Неожиданно по радио заиграла песня:
Ведьмино счастье –
Не верить фразам,
Не знать отказа
И середин.
Ведьмино счастье –
Забывший разум,
Упавший наземь
Еще один…

Ведьмино счастье –
С ветрами слиться,
Свободу – птицу
В себя впустить.
Ведьмино счастье –
До смерти биться
И возродиться,
И отомстить!

А когда догорит закат,
Взвиться в небо, спуститься в ад,
А когда полыхнет рассвет,
Раствориться в теченье лет…
И умыться ночной росой,
И ступая ногой босой
По земле, что впитала кровь,
Ведьмин танец исполнить вновь!
Закружившую безумьем,
Обрубающую связи,
Заставляющую биться
В опьяняющем экстазе,
Разрывающую души
На бесчисленные части
Пляску жизни, пляску смерти,
Пляску ведьминого счастья!

Ведьмино счастье –
Сорвать засовы,
Разбить оковы,
Поймать прибой!
Ведьмино счастье…
Ты слышишь, снова
Подруги – совы
Зовут с собой?!

Ведьмино счастье –
Кровавым пиром,
Глазницам – дырам
Огнем гореть!
Ведьмино счастье –
Любить вампира
И целым миром
Одной владеть!

И услышит закат рябой
Одиночества ведьмы вой,
Вечность боли и красоты –
Счастье ведьмы познаешь ты…
Рассыпая безумный смех,
Совершишь первородный грех,
А увидишь, что смотрит Бог –
Превратишься в незримый вздох…
И умчишься от сомнений,
От земного притяженья,
Унесешься за пределы,
Принимая отторженье,
Унесешься за пределы,
Недоступна высшей власти,
В вихре жизни… В вихре смерти…
В вихре ведьминого счастья
(с) Полынья. Ведьмино счастье.
Эль показалось, что она может сейчас взлететь. «Это знак! Я обрела силу! Я стала ведьмой!» Эль внутри, пыталась взять вверх над сознаньем, но сила, которую сегодня получила Эль, была настолько мощной, что все попытки были тщетными. Темнота сгущалась, темнота ликовала, темнота думала, что выиграла эту мощную душу. Эль внутри билась, а ангел сидел, с грустным лицом и слушал демона, танцующего и кривляющегося.
-Это нечестно!
Закричала Эль.
- Это был момент слабости! Она не так трактовала знаки!
Демон обернулся к ней, заметив, вдруг, ее присутствие.
-Что ты здесь делаешь?!
-Я здесь живу.
-Ложь! Это ты привел ее сюда? Так не честно, она должна сама!
-Но ведь это она, так что все по правилам.
Ангел выглядел приободренным, он, похоже, тоже не замечал ее, пока она не закричала.
-Ты не имеешь право решать за нее! Даже не смотря на то, что это ты. Вот заморочь, какая, с этими «идущими к свету и знаниям» душами. Ты не имеешь право взять «управление» на себя.
-Она и не берет.
Ангел протянул ей кусочек теплого света.
-Это поможет тебе в сегодняшней тьме ночи.
Вдруг стало темно и душно. Эль была в забытье, она приняла наркотики. Она открыла глаза и, схватив кусок информации, тут же их закрыла, это было сложнее, чем выходить из сна, похоже, она была в ночном клубе, и, похоже, трезвой ее можно было назвать с трудом. «Глубоко и медленно дышим, замедляем ход карусели, все в порядке» Эль медленно открыла глаза, зрение сфокусировалось, да, она была в ночном клубе. Музыка приближающимся гулом начинала вибрировать в ушах. Наконец Эль смогла почувствовать себя целиком во времени и пространстве. «Это не будет считаться, что я ею управляю, она была в бессознательном состоянии, наркотики отпустили ее астральное и ментальное тела, непонятно куда, сдуру, улетевших»
-Ну что, ты готова?
На нее смотрел незнакомый парень, в глазах читалось четкое желание, ее трахнуть.
-Я еду домой!
Железным голосом сказала Эль.
Парень открыл, было, рот, но она жестким жестом руки заморозила его.
-Ничего себе!
Эль присвистнула.
-Властелин колец отдыхает. Это уже реально перебор. Страшное дело.
-Девушка, вы что-то хотели?
Эль поняла, что говорит сама с собой.
-Ничего, я по телефону.
Приехав домой, она выкурила десять сигарет, прошла по квартире около пятидесяти раз, но никак не могла придумать, что же ей сделать, чтобы изменить ситуацию, но не управлять при этом существующей сейчас Эль. « Всю жизнь я боялась встретить такого человека как я, вот думала кошмар, какой будет, ядерный взрыв в миниатюре, но воздействовать на саму себя, да еще и так чтобы не заметно было это гораздо сложнее» Она села в кресло и сдавила голову руками.
-Сон! Только сон мне поможет!
Постелила белье, любимое, белое с красными бабочками, только доставая белье из шкафа, она поняла, что Герман ушел, его вешалки были пусты, Эль вздохнула с облегчением. Брызнула на ложбинку между косточек в основании шеи, любимую туалетную воду. Надела шелковые трусики, полюбовалась немного в зеркало на себя «Уже врятли, когда такой себя увижу» оправдала она тут же свой порыв самолюбования.
Нити сна стремились к алому, пульсирующему потоку, «ведьмина река» набирала силу. Эль замерла прозрачным мотыльком, выискивая то, что могло бы ей помочь. «Образ мамы? Нет, там слишком много других кармических задач, он может сбить с толку и остаться бесполезным. Мужчина? Слишком много красного и черного, но… если показать мне что там есть свет и тепло, не мстить, а помочь, нет, похоже поток алого приносит ей пока только наслаждение, что же может помочь?» Она ощутила что-то теплое, внутри нее был свет, тот, что дал ей ангел. Эль взяла образ Алиски, он трепетал, тонкая серебряная нить уходила от него за границы видимого. Алиска спала, но ее астральное тело было здесь, Алиска не узнавала ее.
-Это не важно, это потом, я потом все тебе объясню, или ты поймешь сама. Спаси меня.
Алиска молчала.
-Возьми.
Эль протянула ей светящийся шарик.
-Ты настоящая?
-Ты разве не помнишь?
-Что?
-Вы поверить в меня не можете,
Ведь все рухнет одним моментом.
Птица Феникс прошла незамеченной,
А вы посыпаете голову пеплом.
Та счастливая, что в меня поверила
Улыбается, дышит, не прячется.
И она официально заверила
Что живу я и что не пропащая.
Вы в меня поверить не можете
И сечете себя за прозрение
И давно бередит ваш мир
Мое странное мировоззрение.
Вы в меня поверить страшитесь,
Забиваетесь в норы поглубже,
И усиленно не замечаете
Что становится хуже и хуже,
А потом опять на меня нападаете
И доказываете что я спящая
Только я вам уже не поверю,
Ведь я с ней - значит я настоящая.
Алиска улыбнулась.
-Спасибо.
-Тебе спасибо.
-Я вдруг захотела остаться одна, совсем, и подумала, что никто мне не нужен, я подумала о том, что не хочу быть. Но теперь я понимаю, что это не правда. Я хочу быть, быть светом.
-Ты и есть свет. И ты можешь спасти свет во мне.
-Я смогу.
-Конечно, сможешь.
Эль начала растворяться в воздухе, близилось утро. Все начало сворачиваться вокруг нее в воронку, воронка уходила вниз, Эль парила над ней в черноте вечного космоса.

-Привет!!
-Который час?
-Одиннадцать утра, я по тебе ужасно соскучилась.
-Я по тебе тоже, Алиска, ты не представляешь, мне снились такие сны, и….. может я, конечно, гоню, но вчера мне показалось, что я стала ведьмой, серьезно, я обладала огромной силой, причем не просто  чувствовала себя сильной, я влияла на людей!
-Слушай! Со мной происходило примерно тоже самое!
-Я поймала себя за хвост только когда поняла что подумала, что ты способна на предательство и я проснулась с такой обидой на тебя, вот тут - то  я и поняла, что это не я! Нас с тобой хотели разлучить!
-Конечно, ведьмы всегда одиноки, а если мы вдвоем, то уже не можем быть ведьмами.
-Послушал бы наш разговор какой-нибудь психиатр и точно бы упрятал в психушку!
-Если бы мы раньше его не упрятали.
Они рассмеялись одновременно.
-О, боже!
-Что такое?
-У изголовья моей кровати стоит венок!
-Из ромашек?
-Из пластиковых листьев и цветов! Похоронный венок!
-Ты шутишь?
-А ты как думаешь?
-Офигеть!
-Тут на ленточке что-то написано, постой, сейчас прочитаю « От скорбящего влюбленного, так рано покинувшей его любви» Ну Герман и придурок.
-Вообще идиот.
-Что-то мне не по себе.
-Сходи в церковь.
-Да, сегодня схожу, обязательно.

Алиса оказалась в сложной ситуации. Уехав из города, где всегда рядом была Эль, она в моменты слабости оказалась беззащитной. Привыкнув за долгое время, что в эти самые моменты с ней рядом Эль, которая скажет ей, как есть, и она поверит и станет легче, теперь она начинала периодически метаться, что высасывало из нее силы окончательно. Под, кажущейся прозрачной, хрупкостью Алисы скрывались стальные нити. Длинные, тонкие волосы окутывали паутиной ее фарфоровые плечи, которые так и хотелось накрыть нежным объятием. Бледные, тонкостные пальцы, с пульсирующими голубыми нитями вен, так и хотело согреть. А глаза уносили потоком прозрачных горных рек в тихую заводь и вызывали желание остаться в ней навсегда. Они любили друг - друга с Эль. С самого первого дня. Их практически не касались обычные проблемы девичьей дружбы. Им мужчины нравились настолько разные, что это уберегало их от самого распространенного камня преткновения между женщинами. Хотя со временем они так вросли друг в друга, что не один, самый идеальный мужчина на свете не мог стать даже просто на чашу весов. У Алисы постоянно были необычные романы. Рядом с ней они чувствовали себя героями, она щедро дарила им ощущения могущества и силы, но чаще всего, в конце – концов, она находила в них слабость и разочаровывалась. И «герой» начинал биться в агонии, лишившись потока возносящего его ввысь. Как они иногда с Эль шутили « Алиса сводит мужчин с ума, а Эль разбивает им сердца» Конечно, каждая из них знала, что рано или поздно, появятся те, кто попробуют с ними сделать именно это. У каждой из них было много кармических задач. Постоянно происходили «совещания» эзотерического характера по поводу тех или иных людей и поступков, в том числе их собственных. Обе они уже совершенно точно знали, зачем они здесь. Однако это не мешала им точно так же строить отношения социального и общепринятого понимания жизни и быта. В общем «сектантами» назвать их было сложно, но внимания внутреннему, энергетическому, космическому, ментальному они уделяли больше времени, чем девушки их круга и возраста. Именно поэтому у них начали расти крылья, когда они приблизились к уровню абсолютного знания и божественной любви, но пока они и не догадывались что ждет их впереди.

Эль очнулась в мутящем потоке времени и пространства, сложно было просто почувствовать свое тело, казалось, все оно было разобрано на мелкие частицы и они кружат в этом беснующемся вихре. Эль начало тошнить. «Ну вот, ничего не изменилось! Что же это такое!»  Сквозь шипящие звуки воронки она услышала голоса
-Никаких изменений?
-Сегодня ночью она пошевелила рукой и все.
-Мне так жаль.
-Все будет хорошо, она проснется, она, конечно, любит спать, но кушать она тоже любит.
«Как же мне проснуться!?» Эль сфокусировалась на кончиках пальцев ног «Нужно для начала собрать себя воедино, а то разлечусь как песок по вселенной»

Алиса сидела у кровати подруги и смотрела на нее жалостливым взглядом, ей так хотелось помочь, но она никак не могла понять как.
-Помнишь, ты рассказывала мне про тетку, которая впадала в летаргический сон сразу как с ней или с ее родными случались неприятности. Ты еще говорила «Вот хорошо устроилась, они значит тут разбираются с неприятностями, а эта дрыхнет» Так вот, любовь моя, если ты решила тоже что-то типа того провернуть, то ничего не выйдет, я буду тут сидеть и ничего не делать, пока ты не проснешься.
На лице Эль промелькнула улыбка. Алиса подскочила.
-Ромка, Ромка, она улыбнулась!!
-Как?
-Как люди улыбаются?
-Ты уверенна? Тебе не показалось? Ты так мало спишь в последнее время, может…
-Ничего, Эль спит за нас двоих, даже, пожалуй, человек за десять сразу.
-Что у тебя под футболкой?
-В смысле? Ничего.
-У тебя что-то топорщится возле лопаток.
-Хм.
-Похоже, ты еще сильнее похудела, и от вечного сидения скрючившись, у тебя лопатки стали выпирать.
-Ну и ладно.


Голос.
-Верить.
-Очень глубокомысленно, ты «Голос» меня всегда радуешь своими наполненными смысла, но настолько малыми словоформами, что смысла становится либо слишком много чтобы осознать его целиком, либо начинает казаться, что его там и в помине не было!
-А ты слушай себя и постарайся сама же себя не перебивать.
-Что ты хочешь этим сказать?
-Я сказал то, что хотел сказать, что означает твой вопрос?
-Ну вот, я опять совершенно запуталась.
-Ты путаешь сама себя.
-Естественно, что еще ты мог сказать.
-Слышать, а не слушать, быть откровенным, а не пошлым, быть сильным, а не грубым.
-Ты хочешь, чтобы я продолжила?
-Ты хочешь услышать от меня чего ты хочешь?
-Ооооооо
-Ступай, все впрок.
-Приятно слышать, конечно, но… «Голос»?! Ты тут? Неужели это все?

Эль начало мутить, в этот раз глаза, даже на миг было страшно открыть. Остановив «карусель», она поняла, что не только это доставляет ей чувство тошноты. Тело колебалось, реальность тоже. Осторожно нащупывая действительность, Эль открыла глаза. Ее ноги, странным образом, практически волочились по белому снегу, прикрывшему тонким слоем, асфальт, снег падал мягкими, влажными хлопьями с свинцового неба, и тут же тая, мягко опускался на растрепанные волосы, болтавшиеся у лица, мокрыми, помятыми прядями. Она хохотала. Эль мороз по коже ошпарил. Состояние было дикой истерики, под которой скрывался отчаянный страх. Обведя взглядом пространство вокруг своего тела, Эль увидела напряженные лица двух незнакомых ей парней. «Ничего не понимаю, что происходит? Это точно я?!!» Лишь тогда она обратила внимание, что ноги ее босы, хотя на улице явно поздняя осень, тут же она ощутила что куртка, накинутая на нее, принадлежит явно не ей. Она поняла что происходит.
-Заткнись, сука!
-Она нас спалит, Ден, может, бросим ее тут.
-Да не кипишуй ты, все нормально, перепила девочка, малец.
-Сейчас согреется дома и будет послушной, что мы даром на нее весь вечер убили чтоли?
-Да она какая-то психованная, может ну ее?
-Ты видел? Она пыталась позвонить ментам в автомате.
-Да она же сказала, что просто звонила домой, предупредить, что не приедет.
-Да кому ты поверил.
Они втолкнули ее в калитку, покосившегося забора. Частный, многоквартирный дом, редкость для заселенного центра города. Во всем доме, только в двух окнах горел свет, все остальные зияли черными дырами покинутого жилья, дом готовили к сносу. Усадив Эль на старый, грязно-коричневый диван, любимая расцветка советских дизайнеров мебели, если таковые вообще имели место быть, учитывая вызывающе отвратительный вид этого «творения», вполне подходила к старым, отошедшим от деревянных, плохо отштукатуренных стен, обоям с зелеными разводами, напоминающими форму расплющенного корнишона, на отвратительно желто-горчичном фоне. Эль впала в состоянии построения защитного барьера между ней и этими двумя, истекающими похотью уродами. Она смотрела на них, и ей становилось все страшнее и страшнее, прямо у нее на глазах их, молодые, смазливые личики покрывались страшными язвами внутренних уродств, и из некоторых начинал сочиться гной, они пытались лапать ее своими гнойными руками, они пытались залезть ей под юбку, хотели засунуть в нее свои мерзкие, источающие едкую смоляную жидкость, члены, похожие на лук – порей. Эль подскочила, кинулась к раковине и схватила нож. Уроды отшатнулись, страх и трусость на миг сделали их лица похожими на человеческие.
-Ты тише, успокойся, положи нож. Ты чего, все нормально, ну не хочешь, давай просто ляжем спать.
-Да вы не бойтесь, я не вас резать буду, а себя.
Сказав это, она подняла левую руку ладонью вверх и быстрым движение резанула по запястью ножом.
-А теперь, если вы приблизитесь ко мне хоть на шаг, я воткну этот нож себе в живот, уже светает и, учитывая место, где мы находимся и обилие окон многоэтажных домов, выходящих на ваш дом, вы не сможете незаметно вынести отсюда мой труп, не говоря о том, что нож, вместе с моей кровью на нем, будет резать вас каждую ночь, как только сон сомкнет ваши глаза. У каждого из вас будет выбор, либо сойти с ума от бессонницы, либо сойти с ума от жутких кошмаров, преследующих вас, каждый раз, когда глаза слипаются от крайней необходимости сна.
Парни застыли, на их лицах застыл ужас, вперемешку с подозрением, что то, что они сейчас видят это галлюцинация, вызванная либо неправильным смешением алкогольных напитков либо колес, что они сегодня приобрели в клубе, как «Экстези». Так и не поняв, что это было, они разбрелись по разным комнатам и легли спать. Эль стояла с ножом и окровавленным запястьем и ей хотелось плакать от обиды и того унижения, которому подвергли ее эти уроды. Она даже не могла осознать, что вышла из «боя» победителем и красиво. Слишком много сил она потратила за эту ночь, чтобы суметь в этот момент сделать правильные выводы. Она шла по городу, в шесть утра, за несколько часов мягкий снег превратился в узорчатую, кружевную корку на дорогах и деревьях, в эту ночь в город пришла зима. Она шла и ей казалось, что на коже, там, где они прикасались к ней, осталась липкая, вонючая жидкость. Эль стояла под душем сорок минут, она ошпаривала себя горячей водой, а потом студила холодной, жгла кожу жесткой щеткой. Выйдя, в полном изнеможении она упала в объятия любимой кровати и любимого постельного белья, пуховая подушка легким, убаюкивающим объятием приняла ее голову, пуховое одеяло обволокло защитным теплом тело, Эль провалилась в сон, без сновидений, ей было необходимо, не получать никакой информации некоторое время. «Ничего не понимаю и что мне теперь делать? Мне даже сны нельзя показывать, а то реальный урон психике можно нанести, как страшно, а я и забыла, как было страшно» И вдруг она почувствовала, что начало происходить что-то странное. В непонимании она огляделась, что маленькое, черное, с всполохами огня, что бывает при пожарах, которые она видела пару раз, упорно выбиралось из под сердца. Эль пригляделась, пытаясь понять, что это может быть и лишь когда это нечто вдруг распахнулось огромным, пугающим «цветком» и начало поглощать тонкие нити радужного света она с ужасом поняла что это ненависть. «Неужели во мне была ненависть? Она пряталась под сердцем, совсем рядом с любовью!» Вдруг, Эль открыла глаза. Она смотрела на знакомое до боли лицо, но что-то немного закрывало его. Эль ощутила тяжесть в руке. Присмотревшись, она поняла, что держит в правой руке пистолет, его белое, в свете луны, дуло, было направленно в лицо отчима. Черный «цветок» внутри вибрировал и гудел от количества энергии дающей ему власть. Красные всполохи, угрожающе окрашивали, будто горящее в них сердце
-Нет!
Закричала Эль, но гул ненависти заглушил ее голос. Дрожащие от негодования пальцы сняли пистолет с предохранителя.
-Это ты! Ты породил этих уродов! Ты самый главный урод, порождающий других! Я разнесу твое мерзкое лицо на куски и все уроды сдохнут, захлебнувшись в своем гное!
Семнадцатилетняя Эль, говорила эти страшные слова железным шепотом, гул внутри одобрительно нарастал, подталкивая ее к действию. «Любовь, я должна найти любовь!» И Эль бросилась в самую сердцевину беснующегося цветка. Показалось что ее расплющило, а потом разорвало на куски, что-то в ней начало шептать о сладости и правильности мести, обиды заполнили все существо причинив невыносимую боль, и тут же ей показали лучший выход - отомстить всем кто обидел , она почувствовала на миг, какое это торжество, наблюдать за мучениями обидевших ее, поступивших с ней несправедливо. Но ненависть просчиталась, эта Эль уже познала любовь и точно знала, что нет ничего более прекрасного и желанного. Воронка черного цветка «выплюнула ее с обратной стороны, там где еще не образовалась черная дыра, которая смогла бы скрыть от Эль любовь, навсегда. Светящийся шар излучал тепло, его свет не слепил, он освещал все вокруг и от того что ты видишь и чувствуешь этот свет хотелось плакать от счастья. Хотелось смеяться и танцевать, казалось, что у тебя выросли крылья, и ты можешь парить над вселенной. « Так вот что дал мне Ангел!» Эль прижала светящийся шар к груди, так не хотелось отпускать его, но свет нужен для того чтобы нести его другим, иначе не имеет смысла. Это в темноте ты можешь быть один. Она повернулась к воронке и нежно подтолкнула ладонями его к угрожающе вибрирующему основанию.
Палец, казался заледеневшим, но неумолимо продолжал свое движение к курку. Эль услышала вздох и увидела как, спящая рядом с отчимом мама, улыбнулась во сне и положила свою руку ему на грудь. Эль отпустила руку с пистолетом, он вдруг стал невыносимо тяжелым.

Алиса внимательно смотрела на лицо Эль. Ей не показалось, она точно видела, что та улыбнулась три дня назад. Это не было простым сокращением мышц. Что-то происходило, она не могла увидеть это снаружи, но Алиска точно знала, что что-то происходит. У нее нестерпимо чесались лопатки, вот уже третий день. Они часто шутили с Эль про крылья и все такое. Поэтому Алиска поначалу в шутливой форме рассказывала это, неподвижно спящей, летаргическим сном, Эль. Но сегодня вечером, принимая душ, она отчетливо нащупала какие-то наросты в области лопаток, их даже было видно, невооруженным взглядом в зеркале. Алиска накинула сверху майки шаль, она жутко боялась врачей и всего такого, она не хотела, чтобы Ромка опять обратил на ее лопатки внимание и не дай бог не отвел ее насильно в больницу, где ей, конечно же, по ее искреннему убеждению, поставили бы страшный и неизлечимый диагноз. Однажды она долго терпела странные уплотнения в низу живота, напридумывала себе такого, что даже забыла, что кроме ее предположений никаких оснований, чтобы ставить страшный диагноз у нее не было. Через две недели внутренних мучений, она все – таки выпалила Эль, хотела бы чтобы, после ее смерти Эль позаботилась о ее двух котах, собаке и конечно не забыла бы расчесывать ангорского кролика, с невозмутимым видом хрустящего кормом и взирающего на этих двух, лохматых, по его мнению, и совершенно нелогичных существ.
-Что случилось? Это что шутки у тебя нынче такие готичные?
-Нет, я серьезно, похоже, у меня появился рак.
-Ты чего? Рака еще чтоли завела? Вот тебя ни на день оставить нельзя, тут же притащишь какую-нибудь животину в дом, а потом не знаешь, что с ними делать. Так ты еще не поняла рак это или креветка?
-Что?
Алиска с ошарашенным видом смотрела на подругу.
-Ну что я тебе скажу, им нужен специальный аквариум, и раки, между прочим, едят тухлятину, ты готова покупать мясо, ждать пока оно протухнет, чтобы потом своего рака накормить?
-Если тебя вовремя не остановить, то страшно даже подумать что может случиться.
-Ты о чем?
-Я о том, что подозреваю, что у меня онкология.
-Подозреваешь это как?
Алиска взяла руку Эль и приложила к месту, где прощупывались уплотнения.
-И?
-Что и?! Вот!
-И это меня если не остановить, то страшно подумать что может произойти? Одевайся!
-Зачем?
-Мы едем в больницу.
-Я боюсь!
-Поверь страшнее диагноза, чем ты поставила себе сама, тебе врятли поставят.
Рассудив, что Эль в этом права Алиска отправилась с ней больницу, где выяснилось, что у нее какая-то вполне излечимая болячка «женского» характера. На этом Алиска тут же успокоилась и про болячку вообще радостно забыла, та не дождавшись должного внимания к своей персоне, со временем, благополучно рассосалась сама. Но сейчас Алиска понимала, что эти наросты не имеют никакого отношения ни к каким, самым страшным диагнозам, что-то происходило, очень важное и она пыталась найти ответ, вглядываясь, в безмятежное лицо, спящей Эль.
-Скажи мне. Помоги мне, что происходит?
Пухлые губы Эль хранили молчание. Алиса погладила ее по волнистым темным волосам, вдруг она обнаружила золотистую прядь. Поддавшись неожиданному желанию, Алиска просунула руку под спину безвольного тела подруги, она ощутила напряжение и будто идущий по позвонкам ток высокого напряжения, руку инстинктивно потянулась к основаниям лопаток. У Эль, явно нащупывались, как две капли воды похожие на Алискины, наросты.

Голос.
-Все нужно для того, чтобы было все.
-Как обычно. Хочешь рассказать мне про экосистему планеты земля?
-Все делают то, что хотят.
-Я уже начинаю привыкать к нашим беседам.
-Ты начинаешь привыкать к себе как ко всему.
-Я являюсь всем?
-Ты научилась слышать. Верить.
-Вот это «верить» как попало в эту фразу?
-Ты защищаешься от себя?
-Я устала.
-Будь сильной, а не грубой.
-Я….. я устала.
-Спи.
Золотистая пыльца была повсюду, она будто создавала вокруг Эль кокон, но кокон в свою очередь переходил во все окружающее ее пространство. Пыльца была невесомой, но мягкой. Эль позволила телу подчиниться частичкам поднимающим его. Голова вдруг тоже наполнилась пыльцой, и Эль ощутила полную безмятежность, становясь золотистыми частичками теплого света.
Тело было легким, она чувствовала, как вся ее кожа покрыта золотистыми пылинками, волосы и вовсе были ими. Она открыла глаза, голубое небо, так высоко, а облака прозрачные настолько, что прикрывая солнце, лишь убирали резкий свет, но оно просвечивало сквозь них, ощущение полной гармонии со всем миром накрыло ее. Она почувствовала под спиной и руками что-то мягкое настолько, что ощущение, что это все природное никак не могло состыковаться с такой мягкостью и нежностью. Эль подняла руку, маленькая пухлая ладошка на фоне голубого, белого и желтого, под ногтями земля, ногти обкусаны.  Эль села, голова на мгновенье закружилась. Грязные детские ноги в видавших виды сандалиях. У нее закружилось сознание, и вдруг, издав хлопок, исчезло.
-Эльчонок.
-Да, бабушка, я тут, у валуна.
-Иди клубнику собери и поешь, можешь собрать с грядки возле теплицы, там очень большие ягоды есть.
-Спасибо бабушка, бегу.
Девочка поднялась с маленькой полянки возле тропинки, трава поднялась вместе с ней, девочка нежно провела по ней ладошкой. Подойдя к валуну она, раскинув руки, прижалась, к старому, впитавшему солнце камню.
-Ты такой теплый валунчик, внутри тебя спрятано солнышко.
Валун стал немного мягче, чтобы девочке было удобней «обнимать» его. Собрав клубнику, она подбежала к бабушке, ковыряющейся в грядках, и поцеловала ее в шею, женщина подняла светящееся любовь лицо и чмокнула девочку в щеку. Вприпрыжку, маленькая Эль, отправилась на веранду, валяться «верхней полке», сделанной специально для нее дедушкой, знающим как Эль любит проводить все свое время на верхних полках в поезде, когда едет к ним. Расправившись с удивительно вкусной клубникой, девочка собралась идти в «свой» лес.
-Бабушка, я пойду в лесок? Может, грибов немножко соберу.
-Хорошо, иди, только ненадолго. И, пожалуйста, не пробуй есть ягоду с того куста, это «Волчья ягода» она отравленная.
-Хорошо бабушка, я знаю, я не буду ее пробовать.
На самом деле девочка уже пробовала эти, так манящие красным, ягодки. Но, надкусив, она ощутила горечь и тут же выплюнула, оказавшуюся коварной, красоту. И сейчас проходя куст «волчьей ягоды», стоящий у самых «ворот» ее леса, она посмотрела на него взглядом, обозначавшим «Фу, ну как вам не стыдно!»
-Как можно быть красивыми и ядовитыми одновременно, это же подло с вашей стороны!
Куст волчьей ягоды ухмыльнулся, зашуршав на ветру тонкими ветками. Не все могли войти в этот лес и увидеть его. Эта девочка смогла это сделать. Подойдя к уходящей в лес тропинки, что шла по нему потом вдоль опушки. Эль подняла упавшую под тяжестью собственной листвы ветку березы, и лес открылся ей. Девочка заулыбалась, показалось, на секунду, что солнечный свет наполнился оранжевым отливом от ее улыбки. Тропинка была удивительной, тропинка была абсолютно «сказочной». Шишки и те валялись на тропинке так, как бывает обычно нарисовано в сказках, где главные герои попадают в сказочный лес. Была у этого леса и другая сторона для девочки, тоже абсолютно сказочная, но  совершенно с другим сакральным смыслом, в эту часть девочка ходила не часто, но когда она все-таки решалась, то это было таким детским влечением «побояться». Деревья имели оборотную сторону, на опушке и тропинке, листьев на них почти не было, и лишь на хвойных, черными метелками, свешивались сухие иголки. Видимо, в эту часть леса просто почти не попадал солнечный свет, находился он в низине, по сравнению с опушкой. Всегда влажная, черная земля была покрыта серыми прошлогодними листьями, ветки постоянно с хрустом трескались в самый неподходящий момент, тогда Эль замирала и с учащенным сердцебиением прислушивалась ко всем звукам вокруг. Если на тропинке девочка постоянно находила самые красивые из всех имеющихся грибов. «А вот тут, под этим желтым листиком сидит «боровичок» и, поднимая краешек листика, она видела боровичка, он, казалось, вышел из сказки и сейчас поднимет полу своей толстой, теплой шляпы и приветственно поклонится. И девочка опускала листик, чтобы не узнавать сделает он так или нет, так она останется точно уверенной, что он так может сделать. «А вон, в той красивой, мягкой траве, будут лисички,  я принесу их бабушке, она пожарит и скажет: « какие вкусные лисички, ты такие вкусные грибы всегда собираешь». И лисички были там, и это были самые рыжие и красивые лисички из всех. «А дедушка скажет: «Грибник! Вся в меня, мы так с ней здорово по грибы ходим!». То в темной стороне леса грибы она находила совсем другого вида, даже если те и были съедобными, то это были коричнево-серые с темными разводами «свинушки» Или покрытыми гнилыми коричневыми листьями мертвенно-бледные грузди. В общем, прогулки Эль по опушке леса, были полны лучистого счастья и просто сказки, а темная сторона леса была тем местом, где в сказках стоит избушка на курьих ножках или неподалеку жилище Кощея Бессмертного и прочей нечисти.
Сознание Эль на секунду включилось « А зачем я вообще ходила в темную часть леса?» Девочка остановилась, улыбка  сошла с ее лица, растерянными глазами она смотрелась, вокруг нее становится пасмурно. Защитные силы девочки сработали мгновенно, и сознание опять исчезло. Для девочки все произошло так, что, будто тучка на миг закрыла солнце. Она ненадолго задержалась, обходя старую лиственницу, стоящую на выходе из леса. Девочка вышла из леса с этой стороны всего раз, там оказалась запутывающая и манящая маячками-призраками дорога, которая могла увести ее в место, откуда она никогда бы больше не нашла дорогу обратно. Обойдя вокруг лиственницы, она обычно шла обратно, если ей вдруг не хотелось посетить темную часть леса. В этот раз, она уже, немного испуганная тучкой, решила, что тогда уж пугаться до конца и сделала шаг, на едва видную тропинку в длинной траве. Через три шага сандалии зашуршали по сухой, мертвой листве. Сердечко сжалось в груди, но Эль мягко шагнула вперед,  под ногой хрустнула ветка, девочка оглянулась. Напротив ее лица, на сухой, с облупившемся мхом, ветке сидел филин и, не моргая, смотрел на нее.
-Какой ты красивый.
Филин моргнул и начал чистить клювом перья, одно перышко плавно планируя, приземлилось к ногам путешественницы. Филин «угукнул». Перышку было ослепительно белым внутри и серым снаружи. Эль подняла его и начала рассматривать. И вдруг ей так захотелось попасть на солнечную сторону. И она побежала, поддалась той серой, угрожающей дымке, что окутывала темную сторону леса. Девочка начала цепляться платьицем за сухие ветки, они царапали ее, она споткнулась об корень, и с ужасом посмотрела на него, она была уверенна, раньше здесь его не было, ей захотелось заплакать. Она прижала перышко к себе и из глаз вдруг стали выкатываться крупные, соленые слезы.
-Но ты же мой лес! Я люблю тебя, я не хочу тебя бояться! И, вдруг, она увидела, совсем рядом, выход через ветки ели на опушку. Там светило солнце и она, встав на корточки, поставила ладошку в солнечный свет, через ладонь во все тело пришло спокойствие, она проползла сквозь колючие ветки. Сев на краешек опушки и свесив ноги, она долго рассматривала перышко. Две его стороны были такими разными, внутренняя пушистая, мягкая с такими, казавшимися беззащитными пушинками и внешняя, отливавшая холодной сталью, гладкое и неприступное.
-Где же ты так исцарапалась? Посмотри, во что твое платье превратилось? Вот только и делаю, что стираю тебя и твою одежку, да тебя зеленкой смазываю.
-Бабушка, а я тебе принесла земляники.
И девочка раскрыла сжатый в кулачке подол платья. Платье покрылось розовыми пятнышками от ягод и зелеными от травы. Но бабушка лишь улыбнулась и прижала ее к своему мягкому и такому родному телу.
Эль вылетела из воронки как ядро, ничего не изменилось. Ее начало поглощать отчаянье.
-Вы думаете у меня плохая память? Что я должна сделать, чтобы остановить этот бесконечный аттракцион поучающий меня неизвестно чему?!!

-Она плачет! Ромка, она плачет!
-Что, где? О, боже! И что это может значить?
-Я не знаю!!!
-Ты можешь не кричать так? У меня начинается паника!
-Я кричу, потому что она у меня уже началась!!!!
-Все, все успокойся, это видимо как-то связанно с работой слезного канала.
-Ты иногда такую чушь несешь, что я сразу успокаиваюсь.
Алиса села у изголовья и начала тонкими пальцами ловить слезы и вытирать их.
-Не плачь любимая, все будет хорошо, ты же знаешь, что когда мы это говорим друг – другу, это именно это и значит. Как много «это» в одном предложении, обратила внимание? Я люблю тебя. А еще я все время жду, жду, пока ты проснешься, чтобы сказать тебе: «А знаешь что происходит, пока ты тут дрыхнешь?», а ты скажешь « Ну и что тут прям уж такого могло произойти пока я дрыхну? Ты опять завела животное какое-то, воспользовавшись моментом?» , а я скажу: «А вот и не угадала» ты конечно пробурчишь: « Ну, давай, не томи уже, сейчас лопнешь» и тогда я посмотрю на тебя, своим «ликующим» взглядом и торжественно скажу: «У нас растут крылья!» ты конечно сначала, недоверчиво попытаешься втихушку осмотреть себя и меня, и при этом будешь говорить: « Да и это произошло после того как у нас выросли короны, которые мы, не удовлетворившись, поменяли на нимбы»
Эль перестала плакать. «Крылья? Что она имеет в виду, может, перышко имеет какое-то отношение к крыльям?»
Голос.
-Все едино.
-У меня есть довольно «черное» двустишье по этому поводу. Что-то типа «Что кровь вокруг, что говно, все едино, все равно»
-То, что внутри нужно защищать, но без свободной воли нет счастья, нет любви.
-Мои подозрения все крепнут.
-Все в тебе.
-Программа-бот.
-Видимо мой мозг старается сохранить активность и предлагает мне в собеседники бота напичканного цитатами, которые я встречала в жизни. Этакий бот-кладезь житейской мудрости.
-Чтобы идти дальше, нужно взять все уроки и привести к общему знаменателю все.
-Как можно привести к общему знаменателю ВСЕ?
-В тебе есть все.
-Сказка про «Белого бычка»
-Тссссс
-Не тсссыкай на меня. Все, аудиенция закончена? Вот так всегда. «Вот так всегда, как только я кого-то просто полюблю, как все уходят от меня, вот так всегда» (с) А. Пугачева. Или что-то типа того. Алискин голос такой манящий, ну почему я не могу уцепиться за него и выползти на поверхность. Эль, хватит разговаривать сама с собой, это в последнее время входит у тебя в привычку, вот проснешься и начнешь болтать без умолку, сама с собой, упекут тебя в психушку.

Алиса решила действовать через музыку. Эль часто звонила ей и тараторила что-нибудь типа « Я тебе скинула на почту такую классную песню ну это прям про нас с ………. ну и в зависимости от периода, далее следовало имя мужчины, занимавшее семьдесят процентов разговоров. Либо же « Это про нас с тобой!» ну и дальше варианты от «Про тебя и ….. имя мужчины занимавшего примерно столько же процентов в разговорах Алиски» до «Просто классная песня!» Благо, Алиска не имела привычки удалять музыку, которую ей кидала Эль. Во первых Эль всегда могла поинтересоваться уловила ли Алиска смысл, а потом тщательнейшим образом проверяла, задавая наводящие вопросы, тот ли этот смысл, который ее устраивает. Иногда Алиску это раздражало, но тем не менее многое из того что скидывала Эль, ей реально нравилось. Алиса притащила ноутбук, усевшись у кровати начала рыться в архивах.
-Ой, а эта, помнишь, ты уезжала в командировку на две недели, а мы с тобой целый месяц, почти каждый день встречались. Мы прощались,  заиграла по радио эта песня, за окном был осенний дождь и мы плакали. Алиса запустила песню в проигрывателе.
Слайд
В тёмное и ничего
Я всё отдам за него
Открою
Так
Пусто мне как никогда
С неба по окнам вода
Накроет
Долетай
До седьмого неба
Я тебя там встречу
Ты заметишь
Долетай
До седьмого неба
Я ждала бы вечно
Бесконечно
Ты
Каплей ко мне на ладонь
Сердце открой и затронь
Живое
Я
Знаю, что ты долетишь
Но почему ты молчишь ?
Нас двое
Долетай
До седьмого неба
Я тебя там встречу
Ты заметишь
Долетай
До седьмого неба
Я ждала бы вечно
Бесконечно
(с) Катя Лель «Долетай»
-Вот мы с тобой маленькие тогда еще были тетки, чуть за двадцать. Но это я тебе так поставила, ностальгировать. Ты так любишь музыку, если музыка не играет вокруг, то поешь ты, должна быть песня, что вытащит тебя из этого бесконечного сна. Ничего себе, а помнишь эту? Ты мне ее дала когда я ужасно скучала по любимому своему тогда, помнишь, так вот эту песню ты мне дала послушать и тогда, казалось, что она подходит ко мне и ему, но сейчас она очень сильно подходит ко мне и тебе.
где-то есть корабли
у священной земли
и соленые губы твои

катастрофически тебя не хватает мне
жгу электричество, но не попадаю я
воздух толчками и пульс на три счета-та-та
бьет в переносицу: я знаю, всё знаю, но
катастрофически тебя не хватает мне
катастрофически тебя не хватает

где-то есть корабли
у священной земли
и горячие губы твои

мы срослись плавниками
мы срослись плавниками
камикадзе выползают на отмель
чтобы влёт задохнуться
чтоб не долго, по краю
у ми ра ю

катастрофически тебя не хватает мне
жгу электричество, но не попадаю я
воздух толчками и пульс на три счета-та-та
бьет в переносицу: я знаю, всё знаю но
катастрофически тебя не хватает мне
катастрофически тебя не хватает
(с) Ночные Снайперы «Катастрофически»

Эль вдохнула воздушную изморозь, так пахнет осенний воздух, готовясь принять первый снег. По отработанной схеме она остановила «карусель» и открыла глаза. Незнакомые люди окружали ее, в руке была сигарета. Она не смогла сразу понять где она и сколько ей лет, но тут стоящие впереди незнакомые девушки куда-то пошли, перед ней открылась картина. Тонкая женщина, кутаясь в длинношерстный, меховой воротник, так контрастирующий с длиной и толщиной куртки, подносила тонкими трясущимися пальцами сигарету к тонким губам и дрожала так, что Эль моментально стало холодно. Эль внутри радостно вскрикнула, когда, нынешняя Эль, решительно шагнула к незнакомке и возмущенным голосом произнесла:
-Девушка, вы могли бы так не трястись? А то от вас холодно становится!
Девушка, улыбаясь, пожала плечами, и извиняющимся голосом сказала, стуча зубами
-Я просто всегда мерзну. А как тебя зовут?
-Эль, а вас?
-Авас, хм.
Девушка улыбнулась
- Алиса.

У Эль зашумело в голове. Горизонт медленно начал движение. Вглядываясь в него, она вцепилась пальцами во что-то, оказавшееся под рукой. Горизонт резко ускорился и все завертелось вокруг нее, с бешенной скоростью. Она оказалась в темном пространстве, насколько оно велико можно было судить только по мерцающим точкам, они складывались в замысловатую мозаику, напоминавшую млечный путь, свет был таким, что становилось понятно, что источник его находится очень далеко. На спине, в области лопаток, начался нестерпимый зуд. Алиса возникла перед Эль неожиданно. Так же неожиданно Эль поняла что слышит музыку.
-Алиска! Ты что тоже оказалась в этом «парке аттракционов»?
-Не понимаю какой «парк2 ты имеешь в виду, я просто наконец-то до тебя достучалась.
-Достучалась? Что ты имеешь в виду?
-Ты спишь Эль, уже третий месяц.
-«Жизнь есть сон»? Кальдерон кажется?
-Не совсем, ты реально спишь, летаргический сон.
-Алиска, я не сплю, понимаешь, я не могу выбраться. Я выпадаю в разные моменты своей жизни и никак не могу понять, что нужно сделать.
-А ты уверенна, что ты должна что-то сделать?
-В смысле? Ты думаешь, я просто не хочу просыпаться, как та тетка, про которую я тебе рассказывала?
-Ты слышала?! Здорово, я знала, что ты слышишь, как я с тобой разговариваю.
-Наверное, я здесь так давно, что уже ничего точно сказать не могу. Помнишь, я рассказывала тебе, что иногда меня посещает ощущение того, что я младенец и вся моя жизнь мне просто снится, и вот я проснусь в своей детской кроватке, говорить даже еще не умею, зубов даже нет. Наверняка я все это забуду, и лишь частые дежавю будут отголоском этого странного сна.
-Но я то точно не сплю, и я точно не младенец, и я говорю тебе, ты не младенец, ты взрослая женщина. Ты настоящая и все что с тобой происходит реально.
-Я тебе верю «Я с ней, значит я настоящая»
-Молодец.
-Алиска, я так соскучилась по тебе, а как ты сюда попала?
-Через музыку, которую ты мне скидывала, я сплю сейчас, уснула возле твоей кровати.
-Ты выдернула меня из очередного портала, я была там, когда мы познакомились с тобой, а вдруг я не сделала, что должна и теперь….
-Пойми, ты все правильно сделала и тогда и в любой, другой момент своей жизни, тебя вела божественная любовь, она в тебе.
-Тогда зачем все это? Со мной еще какой-то «голос» говорит периодически, я его называю «бот-кладезь житейской мудрости»
-Скорее всего, это твой голос.
-Да, я уже обращала внимание на свою привычку говорить «сама с собой»
-Ты давай уже возвращайся, у меня для тебя новость.
-Какая еще новость, что там такого могло случится, пока я спала?
-Примерно так я себе и представляла наш разговор по твоему «возвращению»
-Ты хочешь сказать, что я предсказуемая?
Алиска потянулась к ней и поцеловала в губы. Улыбнувшись, она сказала, шагая в ей лишь видимый ход.
-Нет, просто я очень хорошо понимаю тебя, любовь моя.
Мелькнула тонкая спина и Алиска исчезла, а вместе с ней и музыка. В последний момент Эль увидела на спине Алиски какие-то странные отростки, в области лопаток.
-Эй, голос! Все дело в том «свете»?
-Свет и тьма не существую друг без друга.
-Я понимаю, ты имеешь в виду, что невозможно увидеть свет, не побывав во тьме и наоборот.
-Нет наоборот.
-Что значит нет наоборот?
-Все в тебе.
Эль задумалась, она чувствовала, что разгадка совсем рядом. «Если невозможно увидеть свет не побывав во тьме, то почему нет наоборот. Увидеть тьму …..увидев тьму, ты можешь не увидеть больше свет! Жить во тьме, когда живешь во тьме, то глаза привыкают и ты видишь вполне нормально, а значит, за свет ты можешь принять и луну и лампу и что угодно! Хорошо, а если ты живешь в свете, то…. То ты, скорее всего и не понимаешь что такое свет, и лишь познав тьму, ты точно знаешь что такое свет и радуешься ему.»
-Я все поняла!
-Что именно?
-Ты понимаешь, что свет благословлен, только когда ты познаешь жизнь во тьме.
-Я?
-Что я?
-Я понимаю?
-Эмммм.
-Ты.
-Я окончательно запуталась, спасибо!
-Тебе спасибо.
Если бы Эль сейчас была физическим телом, то она непременно бы топнула ногой и фыркнула. Но тут она смирилась, наполнилась успокоением. Свет от «млечного пути» начал приближаться.
-Тебе пора.
-Спасибо.
Эль уже не понимала, толи свет приближается к ней, толи она к свету. Он проникал в нее, она сама становилась светом, вглядываясь в мерцающую пыльцу вокруг себя, она закружилась вокруг своей оси. Необъяснимая радость наполнила ее. Она превращалась в золотистые частички, они смешивались с светом и становились его частью, Эль кружилась все быстрее и быстрее и вдруг ощутила тяжесть своего тела, она отвыкла от физической оболочки и ей стоило большого труда заставить себя открыть, свои отяжелевшие веки. Вокруг была непонятная муть. Эль поняла, что нужно сфокусировать зрение. Она чувствовала себя младенцем, только что родившимся на свет.
-Она открыла глаза!
Эль показалось, что ее голова взорвалась, но благодаря этому она резко пришла в себя и увидела свою комнату, прыгающую Алиску и сонное лицо Ромки, недоверчиво смотрящего на Эль, и смешно хлопающего глазами.
-Эль?
-А может, Рому?
Прохрипела Эль, отвыкшим говорить голосом.
-Ну точно проснулась.
И Ромка счастливо улыбнулся. Алиска подбежала к кровати и тут же начала попытки поднять Эль.
-Ты мне руки оторвешь!
-Не хрипи, мне больно тебя слушать.
-Ну извините.
-Алис, может пока нельзя ее поднимать.
Ромка с встревоженным лицом, робко пытался остановить Алискины попытки.
-Ага, чтобы она, не дай бог, опять уснула, ну уж фиг.
По телу Эль разлилась тяжесть, которая обычно бывает в «отлежанных» частях тела.
-О, нет.
-Что случилось?
-На меня сейчас будет самая массированная атака мурашек в жизни.
-О, сочувствую, но зато это быстро приведет тебя в чувство.
-В чувство полной паники, судя по всему.
-Не выпендривайся, ты бы предпочла чувствовать себя бревном?
-Нет, но чувствовать себя бревном, которое пожирают термиты, тоже знаете не очень то и приятно, О-е-е-е-ей.
- О-е-е-е-ей
Передразнила ее Алиска, корча смешные рожицы
-Это кажется неправильные пчелы, они делают неправильный мед.(с) Винни -Пух.
-Очень смешно оооооо юмористка выискалась, ааааааааа, верная последовательница Петросяна и иже с ним иииииииии, ну хватииииит
-Я к твоим мурашкам не имею никакого отношения и остановить их не в силах.
-Я им говорю!
-Не успела проснуться, уже орет.
-Ладно, все, вроде отпустило.
Эль осторожно села на кровати и коснулась ступнями мягкого ворса ковра.
-А я и забыла, как это приятно.
Пробормотала она. Рука непроизвольно потянулась за спину почесать зудящие лопатки. Алиска зыркнула куда направляется ее рука и выталкивая Ромку начала тараторить.
-Ром, иди чайник поставь, и… короче нам надо заняться женскими делами, не отсвечивай, пока не позовем.
Ромка что-то недовольно пробурчал себе под нос, но послушно поплелся из комнаты.
-Какими женскими делами? Ты что не эпилировала мне ноги и подмышки пока я спала?
Эль начала осматривать свои ноги и подмышки.
-О, да причем тут твои подмышки!
-А что тогда?
-У меня для тебя новость.
-Ну и что такого….. стоп, у меня чувство дежавю.
-Тогда оно должно мучить тебя беспрестанно.
-С чего это?
-Ну…. короче. У нас с тобой растут крылья.
-Крылья?
-Крылья.
-Энергетические?
-Самые обыкновенные, хотя, безусловно, энергетически это тоже обусловлено.
-Похоже то, что я проснулась, тоже сон.
-Нет.
Алиска повернулась к Эль спиной, скинула шаль и стянула через голову футболку. В области лопаток свешивались вниз отростки длинной около 15 сантиметров, их структура явно напоминала структуру основания крыла, только без перьев. Эль робко протянула к ним руку и зажмурившись коснулась одно. По тактильным ощущениям это напоминало кожу молодой змеи, в некоторых местах покрытую едва различимым нежным пушком. Эль открыла глаза и увидела зрительно, все то, что почувствовала пальцами.
-Почеши, пожалуйста, правое, никак не могу дотянуться.
Эль с ошарашенным видом аккуратно почесала правый отросток.
-У тебя такие же, только цвет, похоже, другой. Я толком рассмотреть не смогла, Ромка все время вертелся рядом.
После этих слов Эль обратила внимание что пушок покрывавши отростки Алиски был черного цвета.
-Да отомри ты. Что ты замерла?
-Догадайся с трех раз.
-В общем, это не так уж и страшно, как может показаться на первый взгляд, я буквально за неделю к ним привыкла.
-Рада за тебя. Но что это значит?
-Какая пока разница. Главное что это значит - это то, что у нас растут крылья.
-А с чего это ты взяла, что это крылья? А как же твои любимые прогнозы о страшных болезнях и все такое?
-Да ты же сама видишь, что это крылья.
-Ну вижу, но с чего бы это у нас начали расти крылья?
-Не знаю, значит так нужно.
-Значит так нужно, чтож хорошее объяснение, только ты случайно не встречала еще людей, у которых, вдруг, начали бы расти крылья?
-А причем тут это?
-А, при том, что это, по крайней мере, очень странно!
-Пожалуй, но в свое время считалось очень странным, когда человек рождался с шестью пальцами или с «хвостиком», а теперь никто и не скажет, что это так уж странно.
-Шесть пальцев и хвост, это вполне объяснимые, с точки физиологии вещи, но как ты сможешь объяснить крылья?
-А кто тебе сказал, что это нужно объяснять с физиологической точки зрения?
-Алиса! Мы живем в реальном мире! Где у людей не растут крылья!
-Не кричи так! Они могут услышать и будут плохо расти.
-О, боже! Может оно и к лучшему? А, иначе, куда мы будем их девать? Или будем притворяться, что каждый день надеваем карнавальные костюмы в виде «ангелов»? Один нам путь с этими крыльями -быть танцовщицами goy-goy.
-Ты меня удивляешь. И как можно было в итоге прийти к выводу о goy-goy?
-Не знаю, похоже, слишком много глючности для первой информации, получаемой после трех месяцев сна.
-Я понимаю.
-А чешется то как! Кошмар!
-К этому тоже привыкаешь, если тебя это успокоит.
-Сомневаюсь, что это может меня успокоить настолько, чтобы я не думала о том, что у меня крылья растут.
-Дай я хоть рассмотрю твои повнимательней.
-Мальчики письками меряются, девочками сиськами, а Алиса и Эль крыльями.
-Мы с тобой старые оригиналки, что тут скажешь.
Алиска смеялась, Эль делала вид что «мол,  ничего смешного» и снимала сорочку.
-О, они у тебя такие красивые.
-А, по - моему, что у меня, что у тебя, какие-то обрубки.
-Я тебя прошу, не оскорбляй крылья.
-Я смотрю ты с ними уже как с домашними животными.
-Но они же живые!
Эль прислушалась к внутренним ощущениям, энергетически зона спины явно изменилась В том месте, откуда росли крылья появилась энергетическая, пульсирующая с частотой, похожей на ритм сердца, субстанция. Она давала ощущения тепла и будто питалась силой потока идущего откуда-то из космоса. Или же она сама до космоса свой поток подняла. Да, субстанция была явственно живой и похоже, даже, разумной.
-Прошу прощения крылья. Алиска, ты была права, они, похоже, и вправду живые.
-А я что тебе говорила!
Алиска ощупывала крылья Эль.
-Повернись спиной к окну.
-Поздравляю, это тебе, наверное, должно понравиться.
-Что именно?
-Похоже у тебя «золотые» крылья.
-И что они успели сделать, чтобы стать «золотыми».
-Ну, золотистые, чего придираешься?
-Извини.
-Наверное, очень красивые будут, когда вырастут.
-Твои тоже красивые, черные такие.
-Надо волосы в черный покрасить.
-Обязательно, а то как же.
Они обняли друг друга и упали на кровать,  целуясь и просто балуясь.

Прошло три месяца волнений, загадок и бесконечных поисков ответов на них. Ромка, после долгих совещаний между девушками, был осведомлен и включен в «команду» «ангелов». Естественно он отвечал только за «бытовую» и «социальную» сферу. Ромка, в свое время, вошел в жизнь обеих девушек одновременно. После различного рода перипетий было вынесено общее решение, о том, что Ромка становится «другом» обеих. Ромка обладал душевной организацией и ментальным ростом, для того чтобы общаться, обмениваться информацией и различного рода, мировыми знаниями, но недостаточной сексуальностью, и животной, мужской силой чтобы удовлетворить одну из них, не говоря о том, чтобы обеих устраивало его общество во всем. Во всех сферах жизнедеятельности. Так Ромка, не будучи однополо - ориентированным, стал для девушек общим другом и не более того. При этом Роман обладал физическими данными, сводящими с ума не одну особь женского пола. По началу, Эль и Алиска, знакомились с его пассиями, но в итоге, убедившись в том, что, ни одна из них не может полностью отвечать их «требованиям», отпустили его личную жизнь из под своего контроля и внимания. Для Ромки девушки стали бы сестрами, если бы он смог восхищаться только в ментальном плане. Но сколько Роман не пытался бороться с собой, они безумно притягивали его в сексуальном смысле. Со временем он смирился и перестал ломать голову, как же вписать такие отношения в привычную картину своего мира. Иногда он чувствовал себя несчастным, но чаще всего настолько счастливым, что эти моменты тоски, от невозможности обладать ими во всех смыслах этого слова, уходили на задний план. Он стал их рыцарем «без страха и упрека». 
Крылья росли «не по дням, а по часам». Ребром встал вопрос об одежде, которая могла бы их скрывать от любопытных глаз, но быть удобной, ну и конечно же красивой. Пока девушкам ничего в голову не приходила кроме плаща с прорезями для рук, чтобы порыв ветра не мог поднять его настолько, чтобы стали видны крылья. Пушок постепенно превращался в перья. У Алиски крылья были черными с зеленоватым отливом, проявляющимся при свете солнца. У Эль крылья и вправду были золотистыми, при солнечном свете на них было сложно смотреть. Ко всему прочему волосы Эль постепенно начали приобретать золотистый оттенок. Волосы Алиски тоже не пришлось красить, они постепенно становились черными, как крыло ворона. Эль с Алиской поняли что это связанно с цветом их крыльев. Чем больше росли крылья, тем больше девушки задумывались о том, как они будут проверять их на «полета -способность».
-А вдруг они вообще не для того чтобы летать, ну в физическом смысле.
-Растут они явно в физическом смысле, поэтому, думаю, и летать на них можно будет в этом самом смысле.
-И как будем проверять.
Алискин взгляд был сосредоточен на ей лишь видимой точке, она грызла ногти.
-Да не грызи ты ногти! Я учила, однажды птенцов летать. Перед этим я наблюдала как взрослые птицы учат своих птенцов. Примерно такую же систему и применим.
-А кто будет взрослой птицей?
-Ромка.
Они рассмеялись, представив, как Ромка на дельтаплане, изображая «взрослую» птицу будет учить их летать.
-А если серьезно?
-А если серьезно, то взрослые птицы при полетах птенцов выполняют лишь пару функций, выпихивают их из гнезда, а затем отгоняют животных, которые пытаются покушаться на птенцов.
-Ты предлагаешь, чтобы Ромка столкнул нас с крыши дома, а затем проследил чтобы наши распростертые на асфальте искалеченные тела не погрызли бездомные собаки?
-Алиска, хватит стебаться.
-Не все тебе стебаться, я тоже может хочу, надо же как-то «разрядиться», а то у меня мозг скоро закипит.
-Ладно, разряжайся.
-Спасибо.
-Пожалуйста.
-О чем беседуют два ангела?
-Ромка, перестань называть нас ангелами.
-А как прикажете мне вас называть? Люди с крыльями всегда назывались ангелами.
-В книжках!
-Ну, а других источников я пока не встречал.
-Называй нас просто…..
-Вот, вот, не так уж и просто, да?
Алиска задумалась, Эль задумчиво вертела в руках маленькую фигурку «Амурчика», она подняла глаза и сказала
-Называй нас просто, девочки с крыльями.
-«Девочки с крыльями» эммм
-А что, полностью соответствует истине, а то знаешь, ангелами, в полном смысле этого слова, нас сложно назвать, кроме обладания крыльями, нужны еще и определенные нравственные и моральные черты, не знаю как Алиска, но я точно не обладаю полным набором качеств настоящего ангела.
-Да ладно не прибедняйся, я тоже не обладаю. «Но мы не ангелы, живем мы на земле» (с) Ранетки
-Фу, Алиса.
-Я не виновата, что слова именно этой песни и этой группы подходят сюда идеально.
-Ладно, пойдем, займемся кройкой и шитьем, ох как я не люблю все это.
-Наверное, мне дали крылья тоже, зная, что ты одна будешь не в состоянии сшить для них подходящий плащ.
-Ладно, теперь ты не прибедняйся, раз дали обеим, значит обе «достойны», уж не знаю хорошо это или плохо.
Девушки отправились в комнату, где их ждали: швейная машинка, несколько метров тканей и все лекала, которые более-менее подходили под их задумку. Стопка потрепанных Бурда - моден валялись в углу. Ромка со вздохом взял кружки из - под чая и поплелся на кухню.

Трое стояли на холме. Ромка нервно курил, девушки были сосредоточенны, и ни один мускул не выдавал их внутреннего напряжения, плащи развивались на ветру, создавая ореол сказочных шатров вокруг двух хрупких фигур.
-Ну что, не будем медлить.
Они скинули плащи, Ромка аккуратно сложил их.
-Кажется у нас проблема.
-Ты тоже не понимаешь как их раскрыть?
-Да.
-Я не понимаю, куда надо посылать сигнал мозгом.
-Оно и не удивительно, учитывая, что наши мозги явно не знают такую часть тела как крылья.
-Может…
-Давай закроем глаза и подумаем о них?
-Давай, все равно особого выбора у нас нет.
Они закрыли глаза. И вдруг крылья Алиски «распахнулись» со звуком резко взлетающих голубей. Эль открыла глаза и заворожено уставилась на крылья, они были прекрасны. Она протянула руку и провела по гладким блестящим перьям пальцами.
-Какие они красивые, Алиска, ты не представляешь.
-Я смогу представить, если ты раскроешь свои.
-Что ты подумала?
-Я просто подумала о крыльях и как я парю на них.
-Сейчас попробую.
Но сколько Эль не напрягала мозг и мышцы крылья оставались в сложенном состоянии.
-Ты злишься на них, вот они и не раскрываются.
-Я злюсь не на них, а на себя!
-Я думаю, злиться совсем нельзя.
-Ромка можно я дам тебе по голове?
-Нельзя!
-Тоже мне, друг называется.
-Я друг, а не мальчик для битья.
-Ладно, отстаньте от меня!
В глазах Эль стояли слезы.
-Ну перестань, сядь, расслабься и все получится само - собой.
Эль улеглась на траву и закрыла глаза, солнце приятно грело веки. Она вспомнила как попала в детство, и как золотая пыльца солнца покрывала ее тело. Она впустила в себя солнце и то начало прогревать ее всю изнутри. Вдруг, Эль почувствовала, как крылья начинают оживать, впитывая в себя солнечный свет. Она подскочила как ошпаренная в последний момент и крылья с шумом распахнулись, засияв на солнце.
-О, как красиво, Эль, они прекрасны. Ты чувствуешь энергию?
-Да, они будто наполняют все тело невероятной легкостью.
-Это наверное, для того чтобы летать.
Эль шагнула со склона, крылья сделали взмах, и она поднялась над землей.
-Я лечу!!!!
Алиска шагнула следом, крылья, поймав ветер, подняли ее хрупкое тело, как пушинку.
-Ааааааааа, как здорово!
-Девочки! Не поднимайтесь слишком высоко! Вы же еще не умеете приземляться!
-Ромка прав, ничего что я к тебе спиной? Я пока не понимаю, как мне развернуться.
-Полетели просто вперед, а там может до нас и дойдет.
-Давай только не далеко, а то тут деревня поблизости, подстрелят еще, решив, что мы гигантские утки.
Девушки летали несколько часов, Ромка бегал по земле и засыпал их просьбами об осторожности. Они смеялись, чувство полета опьяняло. В итоге они почувствовали, что мозг начал воспринимать крылья как часть тела и научились контролировать взмахи. Ромка, иногда, застывал и любовался двумя парящими на фоне голубого неба девушками. Их волосы развивались, крылья блестели на солнце и точеные фигурки были так привлекательны в обрамлении могучих крыльев. Девушки специально сшили себе обтягивающие комбинезоны, с открытой спиной, для того чтобы не путаться на ветру в одеждах. Они и вправду, в этот момент, были похоже на двух ангелов.

Ночь темно-синим, плотным покрывалом накрыла голову города. Луна взошла горделива демонстрируя полные, круглые бока. Гигантским прожектором она вышила на темном полотне лестницу в небо. Алиска и Эль проснулись одновременно. Крылья настойчиво толкали к окну. Что-то шептало в ночи, не в их головах, но для них. Они подошли к окну, лунная «лестница» упиралась в подоконник
-А мы не замерзнем?
-Думаю нет.
Эль распахнула окно, морозный воздух осенним листом коснулся их кожи. Но когда девушки расправили крылья их тела, будто покрылись теплой, прозрачной, очень приятной к телу «пленкой».
-Куда летим?
-Они знают сами.
-Так будет всегда?
-А я откуда знаю?
-Я просто твое мнение спрашиваю.
-Мое мнение таково, пока, что когда мы научимся все делать сами, мы и будем знать куда нам надо лететь.
Крылья нетерпеливо затрепетали. Девушки шагнули в луч прожектора-луны. Ощущения от полета были другими, чем когда они тренировались. Крылья несли их сами. Мелькающие огоньки города, оставшегося под прикрытием паранджи-ночи, были похожи на заманивающие в болото маячки-обманщики. Девушка сидела на перилах моста, внизу медленно шевелилась, толстая, засыпающая на зиму змея-река. Белое платье, боясь шевелиться на холоде, окутало босые ноги девушки.
-Она тоже ангел?
-У нее нет крыльев.
-Тогда зачем?
Эль и Алиска приземлились и встали за спиной девушки, Эль с правой, Алиска с левой.
-Ты видишь, она плачет или что?
-Нет, она просто уставилась в реку.
-Она, что, прыгать, что ли, собралась?
-Похоже на то.
-Она нас слышит?
-Либо нет, либо думает, что это глюк, судя по ее синюшным губам она тут долго сидит.
-Эй, девушка!
Девушка их явно не слышала. Эль шагнула и вышла из-за ее плеча и перегнувшись через перила, посмотрела незнакомке в лицо. «Замороженная» была в полной прострации.
-И что нам делать?
-Сложный вопрос.
-Ну, не просто же так мы сюда прилетели?
-Однозначно.
Девушки стояли, растерянно глядя друг на друга.
-Голос!
-Что голос?
-Послушай!
-Ничего не слышу.
-Прислушайся, я тебе говорю!
-Точно, шепот какой-то.
-Я, правда, ни слова не понимаю, а ты?
-Я тоже, вот черт и что нам это дает в итоге?
-Давай просто фонетически «пересказывать» «замороженной»?
-Она же нас не слышит.
-А вдруг в данном случае шепот, это эмммм ну волшебное средство?
-В принципе, других вариантов у нас нет, поэтому давай попробуем.
-Давай, я в правое ухо, а ты в левое.
-Стерео система, ага.
Они подключились к «волне» и зашептали. Похоже, они слышали и шептали совершенно разные слова. У Эль получалось очень быстро, экспрессивно, динамично. У Алиски же выходило что –то обволакивающе спокойное, с придыханием. Они переглянулись, но продолжали. В глазах «замороженной» появился ужас, она все так же смотрела на реку, но теперь в ее взгляде был ужас. Черная река в белых, подранных черным, берегах и вправду была довольно неприятным зрелищем. Эль занервничала, сидящую на мосту начал колотить озноб, теперь шансы на ее падение увеличились. При этом волна иссохла, Эль просто молчала. Алиска же продолжала что-то нашептывать бедняжке. Вдруг у той просветлело лицо, она схватилась белыми руками за перила и, закрыв глаза, спустилась на землю. Постояв так несколько секунд, она открыла глаза и разрыдалась. Слезы текли по ее лицу, сначала быстро, а потом все больше замедляясь, повисали на подбородке, превращаясь в маленькие льдинки.
-Она сейчас от пневмонии помрет, или ноги обморозит и от гангрены, и зачем мы тогда вообще ее с моста «снимали»?
-Хватит гнать! Вон фары смотри, тормозни ей тачку.
-Это шутка что ли?
-А что, ты считаешь самое время для шуток?
Эль резко поднялась над землей, фыркнула и полетела навстречу продирающимся, сквозь темень, фарам. Водитель выглядел вменяемым, но очень уставшим. Эль уселась на крышу автомобиля, расправив крылья, заставила машину ехать медленнее.
-Ну и как мне до него дотянуться, я даже не знаю, как бы это могло выглядеть.
 И тут она увидела небольшое свечение сквозь железо крыши, мелькнувшую догадку она тут же проверила, свешавшись и убедившись, что это место в салоне  занимал водитель. Она видела его ментальное тело, оно было раза в два больше и выше чем физическое. Эль подключилась. Мужчина думал только о том, как лечь спать. Мужчина был светлым, но очень уставшим. Он мог видеть знаки, но знаков все не было, и он устал.
-Будет тебе сейчас знак, замерзший ангел, без крыльев, в бело, да еще и с льдинками-слезами.
Она начала нагонять предчувствие чуда. Ментальное тело засветилось ярче.
-Не совсем, значит, еще разочаровался, это хорошо.
Мужчина уже сам сбросил скорость и начал вглядываться в обнажающиеся, при приближении света фар, обочины. Они въехали на мост. Эль улыбнулась, увидев как по мосту, бредет босая девушка, в белом платье до пят, а за ней плетется Алиска, перебирающая перья правого крыла.
-Эй, ангел-сопроводитель, расслабься, сейчас все будет как надо.
Крикнув это, Эль эффектно приземлилась прямо перед бампером, в этот же миг остановившейся машины.  Они стояли с Алиской и наблюдали, как мужчина бегал вокруг замерзшей девушки в белом платье, он снимал свои ботинки и одевал ей на ноги теплые носки, он снял свою куртку и запихал ее в машину, тут же кинувшись к регуляторам печки, чтобы поставить на максимум. Слезы девушки превращались изо льда в воду и капали на ворот куртки чужого мужчины, который был, в этот миг для нее самым родным.
-Вот значит, чем мы теперь будем заниматься.
-Похоже на то.
-Неплохо конечно, но почему она нас не видела, а крылья видно, или, может, мы подгоняемся, а на самом деле их никто кроме нас и не видит?
-А Ромка?
-Ромка в нас верит, Ромка это другое.
-Ты что, предлагаешь проверить, видят ли их другие люди?
-Но интересно же.
-Это слишком опасно.
-Можно просто какому-нибудь бомжу показать.
-«Показать крылья бомжу», только из твоих уст «такое», может вылететь, Эль.
И все же эта мысль не оставляла Эль, ни на следующий день, ни через неделю. За неделю ничего не произошло. Больше не было полетов и потенциальных самоубийц, ничего. Эль заскучала. Алиска утверждала, что это время для осознания. Эль говорила, что она все уже осознала и пора бы двигаться дальше. И вот, однажды ночью, их разбудило то самое, чувство, из той самой ночи. Они взялись за руки, но крылья тянули их в совершенно разные стороны.
-Мне страшно.
-Алиска, перестань, ничего страшного, видимо у нас разные дела.
-Какие, такие разные.
-Успокойся, полетели, все будет хорошо.
И они полетели.
Эль приближалась к смутно знакомому месту. Точка приземления была на балконе ее мужчины, мужчины, который так и остался в ее жизни, с тех пор, как она хотела его крови, а потом простила и отпустила. Только мужчина не хотел и не мог уже никуда идти, героиновая зависимость была легкой штукой, по сравнению с Эль. Те, кто ненавидел ее с первого взгляда, в своем роде ставили «прививку» от неизлечимой зависимости - Эль.  Он же был слишком самоуверен, для того чтобы предпринять какие – то - ни - было попытки для собственной безопасности. Мужчина сидел на диване и смотрел в телевизор, было очевидно, что он не видит ничего, из того, что показывает экран. Эль прижалась лицом к балконному стеклу и смотрела на него.
-Ну и что мне делать?
Мужчина встрепенулся и посмотрел в сторону окна. Эль отпрянула, но тут же поняла, что он не видит ее, просто чувствует энергетические колебания. Она вошла, даже сама не поняв как. Подошла к нему и села за его спиной, обвив его руками и укрыв крыльями. Из динамиков играла музыка.

Я давно не летал во сне,
Я забыл крылья в твоём окне.
Вон они дрожат,
Облетая снегом.
Ты теперь коротаешь век,
Молча глядя на этот снег,
Белый-белый снег
Под огромным небом.

Ты не жди, не зови меня -
Ангел был никудышный я.
Кто же знал, что судьба моя
Окаянная?

Кто же знал, что придёт зима,
Что она всё решит сама,
Оборвав полёт ледяным покоем?
И земли вековая твердь,
То ли явь, то ли просто смерть
Для сменивших высь на житьё мирское.

Ты не жди, не зови меня -
Ангел был никудышный я.
Кто же знал, что судьба моя
Окаянная?

Всё не так, всё теперь не так.
Вместо взмаха я делаю шаг
И бреду в снегу по следам прохожих
В пустоту типовой мечты,
Где теперь замерзаешь ты,
Проклиная мир, на меня похожий.

Ты не жди, не зови меня -
Ангел был никудышный я.
Кто же знал, что судьба моя
Окаянная?

Я давно не летал во сне...
Я забыл крылья в твоём окне...
Я давно не летал во сне...
Я забыл крылья в твоём окне...
(с) Трофимов С. «Никудышный ангел»

-Чудовище ты мое, ручной, зверь.
-Девочка моя, где ты?
-Здесь я, рядом.
-Что же я такой осел?
-Потому - что ты упрямый.
-Надо меньше пить, я уже сам с собой разговариваю.
-У меня та же фигня.
Мужчина встал и поплелся на кухню, Эль пошла за ним. Он сел за стол и начал есть нечто холодное и совершенно неаппетитное. Эль оглянулась, женщина в этой квартире явно бывает. Придерживая крылья руками Эль села напротив небритого, печального мужчины. Она протянула руку и коснулась его лица.
-Все будет хорошо, я с тобой.
Мужчина оторвался от еды и дотронулся до ее руки, но почувствовал лишь  колючую поверхность небритых щек. И все же ему показалось, что он ощутил тепло.
-Кот, иди ко мне.
Черный кот, сверкнув изумрудами глаз, подошел к ноге хозяина и потерся мордочкой об штанину.
-Кот, что не так?
Кот смотрел мужчине в глаза и немного жмурился от непонимания.
-Что я сделал не так? А может, я сейчас делаю все не так?
Мужчина протянул руку и потрепал кота по загривку. Вдруг он закричал, сжимая загривок кота.
-Что не так???!!!!
Кот жалобно и обиженно мяукнув, вырвался и убежал. Мужчина отодвинул тарелку и положил руки на стол, поглядел вдаль, сквозь Эль он застонал и уронил голову на руки. Эль вспорхнула, задев крыльями стены, и приземлилась у ног мужчины, распластав крылья по полу.
-Я здесь, все так!
Она обняла его колени и зашептала слова нежности.
-Поиздеваться надо мной решила?
Эль поняла, что его слова обращены к ней, она подняла глаза и увидела, что он смотрит на нее.
-Ты видишь меня?
-Вижу, сучка, думаешь, я так напился, что не замечу, что ты тут что-то против меня замышляешь?
-Что?
Эль, с ужасом, смотрела на меняющееся выражение лица мужчины, его глаза заливала ненависть. Лицо становилось похожим на оскаленную морду зверя, перед прыжком.
-Нет, я….. я люблю тебя, я прилетела тебе помочь, я не хочу, чтобы ты страдал.
Он схватил ее за шею и сжав, начал поднимать. Она прохрипела.
-Не делай этого, ты будешь потом жалеть, это..
-Жалеть? Я хочу убить тебя! И я не буду жалеть! Такие как ты должны быть мертвы, ты опасная, хитрая тварь.
Она пыталась прокричать что-то еще, но горло будто сковало чугунное кольцо.
-Крылья еще нацепила, пытаешься строить из себя ангела? Ты демон! И нечего маскироваться.
Он наотмашь ударил ее по лицу. Сила удара швырнула Эль на пол, она ударилась головой об ножку стола, стакан, остывшего чая упал, пролив содержимое на разметавшиеся по полу крылья. Сам стакан упал на пол перед лицом Эль и разлетелся на сотню стеклянных игл, некоторые из них вонзились в ладони Эль, пытающейся подняться на скользком, мокром полу. Мужчина шагнул к раковине, наступив на правое крыло, тонкие косточки хрустнули и до Эль, с секундной задержкой, дошла жалобная боль. Она застонала.
-Не разжалобишь, демон, я все равно убью тебя.
Он что-то искал в шкафчике над раковиной. Эль пыталась встать, воспользовавшись моментом. Но иглы стекла будто проникали через ладони в самое сердце. Боль от крыла парализовала всю правую половину тела. Эль посмотрела на мужчину, он достал из шкафчика огромный тесак для мяса и деревянный молоток для отбивных.
-Нет!!!!! Опомнись!!!!! Это же я!!!!! Я люблю тебя!
Мужчина размахнулся и со всей илы ударил молотком по крылу. Эль закричала. Он начал методично бить по правому крылу, хруст смешался с хлюпающими звуками крови. Она пыталась закрыть крыло руками. Но, получив несколько ударов, руки потеряли двигательную способность. Эль подняла глаза и посмотрела мужчине в лицо.
-Это я, твоя девочка, твоя нежная девочка, лапочка твоя, посмотри на меня, ты делаешь мне больно, ты не такой.
По ее щекам текли слезы. Он на миг остановился, и протянув руку к ее лицу подцепил пальцем одну из слезинок. Рассмотрев ее, он лизнул палец. Слезинка была соленой и горячей. Мужчина упал на колени и прижал голову Эль к груди.
-Девочка моя, что же я творю, ты свела меня с ума, я не могу без тебя. Мне больше не нужна синица в руках, я хочу журавля.
-Но журавли всегда в небе, они не бывают в руках.
-Пусть так, только не улетай от меня.
Эль потеряла сознание.

Алиска делала уже третий круг над городом.
-Ничего не понимаю и где мой «утопающий»?
Она приземлилась на крышу высотного здания. Рядом с ней горделиво «угукая» сел сизый голубь.
-Да конечно, мы с тобой птицы не одного полета, так что не подсаживайся давай тут!
И Алиска согнала голубя взмахом тонкой руки. От нечего делать она начала рассматривать редкие светящиеся окна здания напротив. В окне с замысловатыми, кружевными занавесками она увидела молодую женщину, задумчиво что-то жующую.
-Судя по тому, что ты тут сидишь в такое время, мужика у тебя нет. Тогда я бы не стала на твоем месте жевать что-либо после шести часов вечера, если это только не смола, например, и ты не производишь с помощью нее стоматологические, профилактические процедуры на ночь.
Сделав саркастическое замечание незнакомке, Алиска переместила взгляд на другие освещенные окна. В одном из них престарелая пара смотрела телевизор.
-И что могут в такое время показывать по телевизору, чтобы это смотрела такая пожилая парочка? Неужели эротические фильмы?
Присмотревшись к мельканию на экране, Алиска поняла, что это передача политического толка.
-Неужели нынче коммунистов только в такое время показывают, оно и неудивительно.
Остальные окна ни чем интересным не светили, и Алиска уже подумывала улетать, но что-то заставило ее внимательнее присмотреться к окну, которое до сих пор казалось ей пустующим. Сквозь щель в занавески она увидела на полу что-то золотистое и красное. Сначала ей показалось что это сдернутая на пол золотистая скатерть, испорченная чем-то вроде кетчупа. Вдруг сердце ее похолодело, она явственно разглядела перья….
Мужчина сжимал в объятьях бесчувственное тело Эль, раздался звон разбиваемого стекла. На подоконнике стояла Алиска, в глазах у нее был ужас, она перевела взгляд с неподвижного, истерзанного тела Эль на мужчину и ужас в один миг сменился на гнев.
-Чертов, тупой ублюдок! Что ты наделал!
-Я не хотел, я не хотел, я не знаю как так получилось!
Прокричав это, мужчина начал плакать и что-то бормотать сквозь всхлипы. Он был так жалок, что Алиска даже опустила поднятую руку, желание ударить сменилось отвращением вперемешку с жалостью.
-Отойди от нее.
-Но…
-Просто отойди, я не имею ни времени, ни желания, чтобы с тобой перепираться.
-Я не хотел..
-Я уже это поняла! Сейчас меня меньше всего интересует, что ты хотел, ей необходима срочная помощь, и я даже не знаю какая, а ты тут ноешь и пытаешься покаяться и получить прощение!
Мужчина опустил безжизненного ангела на пол и встал в углу кухни, умоляюще смотря на Алиску. Она дотронулась до лица Эль, и слезы навернулись ей на глаза, когда она увидела каплю крови и перышко, прилипшие к щеке подруги. Взяв себя в руки, она перевела взгляд на кроваво-золотистое месиво, которое было крылом Эль.
-Что же мне делать? Как мне помочь тебе?
Прошептала Алиска, беспомощно призывая внутри себя знания, которые, как она считала, должны были ей выдаться вместе с крыльями. Слеза прокатилась по Алискиной щеке и упала на лицо Эль, та застонала.
-Слава богу, слава богу, ты жива!
-Алиса…
-Я тут, любовь моя, я с тобой
-Алиса, мне больно
-Я знаю, милая, я знаю, мы что-нибудь придумаем…
-А он?
-Кто?!
-Он, что с ним, он….не хотел, он просто очень слабый, я сама виновата, я могла бы
-Ты с ума сошла? Сейчас не время, главное это твое крыло, оно…
-Что с ним, я хочу увидеть
-Не надо! Не сейчас!
-Что все так плохо.
Мужчина взвыл, и бросился, было к девушкам, но Алиска остановила его холодным взглядом.
-С тобой мы позже разберемся, а сейчас лучшее что ты можешь сделать - это не лезть!
-Эль, прости меня, прости, я не хотел причинять тебе боль, вернее я захотел, но я понял, что сначала я хочу убить себя, а потом тебя, я не знаю….
-Хватит! Пошел вон! Да, и не вздумай тут никакой самодеятельности устраивать, я разберусь с Эль и вернусь к тебе поговорить!
Мужчина закрыл голову руками, сполз по стене на пол.
Алиса неловко подняла Эль на ноги, та застонала, когда Алиска начала дрожащими руками складывать искалеченное крыло.
-Алиска, я больше не смогу летать?
-Я не знаю, не рви мне душу.
-Мне страшно.
-Мне тоже.
-Как же мы…
-Обними меня покрепче.
-А если?
-У нас нет другого выбора.
Они неловко взобрались на подоконник. Не успела Эль что-либо сказать, как Алиска оттолкнулась от подоконника и потянула за собой Эль. Крылья расправились и тяжело совершили знакомую траекторию. На миг девушки провалились в низ, но тут же набрали высоту. Беспомощное крыло Эль трепетало на ветру бесформенной фигурой, напоминающею большую, убитую птицу. Ромка беспрестанно ходил из угла в угол, то и дело, бросая тревожные взгляды в сторону балкона. Когда он, совсем было, отчаялся, на фоне луны мелькнул знакомый, но странный силуэт. Он всматривался, ничего не понимая, фигура была слишком большой, что-то непонятное свисало и вообще. Лишь когда до девушек оставалось пара метров, он разглядел и с ужасом кинулся  открывать двери балкона.
-О, господи! Что случилось? Алиска что случилось.
Алиса, тяжело дыша, передавала безвольное тело Эль Ромке. Ромка бережно взял Эль на руки и занес в комнату, увидев в свете лампы куски тонких костей, перья и кровь Ромка побелел как мел. Он положил Эль на кровать, обернулся к сидящей прямо на холодном полу балкона Алиске и прошептал.
-Она умерла?
Алиса подняла на него уставшие глаза и четко произнесла
-Тяпун тебе на язык.
-Но она..
-Она без сознания, пока летели, она несколько раз приходила в себя и опять отключалась.
-На нее что напали…… кто на нее напал?
-Кто, кто, придурок в пальто. Этот ее, бесконечная история.
-Где этот урод!? Я убью его!
-Да там убивать уже некого, кстати, надо успеть пока он не успел с собой ничего сделать.
-Ты что? Ты жалеешь этого урода? Он покалечил ее, посмотри! Она же вся в крови! А что будет с крылом? Сможет ли она опять летать? Он чуть не убил ангела, а ты защищаешь его?
-На то мы и ангелы.
И Алиска? тяжело поднявшись, расправила крылья и улетела в ночь.

 Мужчина стоял у окна, будто ждал. Алиска выразительно посмотрела на него и он отошел, давая ей место.
 -Как она? Я не хотел, я
-Ты слишком много думаешь о себе.
 -Наверное, ты права.
 -Не наверное, а точно.
 -Что же делать? Они никогда не простит меня?
 -И вновь ты думаешь о себе. Ты даже не думаешь о том чтобы просить прощения, освобождаешь себя от этого решив, что она тебя не простит. Тебе проще убиваться своей болью и «непрощенностью», сидеть тут, бухать, пытаться любить других женщин, заранее зная, что это невозможно и что это причинит тебе еще большую боль, потому что ты будешь надеяться унять ее, но бросающаяся в глаза
 нереальность этого с другими женщинами, будет заставлять страдать тебя еще
 больше. Ты думаешь, что выбирая путь страданий, ты выбираешь путь сильного, а на самом деле это пусть слабаков. Но ты и здесь готов согласиться "Да я слабак" и пострадать еще по этому поводу, но в итоге все твои страдания не стоят ничего! Все твои страдания пусты, потому что ты ничего не сделал, чтобы преодолеет их, ты не борешься за свое счастья, отдавая себя вялотекущему состоянию полного неудовлетворения жизнью, а значит, ты предаешь жизнь. И твои муки бутафория. Оглянись вокруг, неужели ты не видишь?
 -Не вижу чего? Я даже ее увидел! С крыльями! Не думаю, что много кто вас видит, с крыльями вашими!
-Вот именно, она как луч света вошла к тебе, открылась тебе и ты смог увидеть, и что ты сделал? Живи ты на несколько веков раньше, то был бы в первых рядах тех, кто сжигал "ведьм" на костре. Ты увидел ангела и искалечил его крылья!
 -Я..о, боже.
-Вот именно.
-Тогда почему ты вернулась, зачем? Если я такое ничтожество, с бутафорской  жизнью?
 -Потому - что она видела в тебе другое, видела, что в тебе есть что-то.... И я это видела. Я бы испепелила тебя, если бы не она, в тебе часть ее души, она вложила в тебя свой свет, хотел ты этого или нет. И теперь я не могу просто так дать темноте этот свет погубить, я должна была попробовать. Я так хочу чтобы она была счастлива.
-Но она не может быть счастлива рядом со мной, я причиняю ей боль!
-Она? Или ты? Она может быть счастлива с тобой, а вот ты нет, вернее ты боишься, выйти из этого твоего чертового павильона, со старыми, пыльными, но такими тебе привычными декорациями, свет белого дня слепит тебя, но она же держала тебя за руку!
-Я.. Да я боюсь, но и не могу без нее, мне хочется убить ее, прижать к груди и не отпускать, растоптать и целовать каждый миллиметр ее тела, унизить и упасть на колени, боготворя. Так невозможно! Иногда мне кажется, что я схожу с ума, нельзя чувствовать так много всего сразу!
-Можно, мало того можно чувствовать ВСЁ! И это высшая полнота той жизни, что дана нам.
-Слишком много философии, реальная жизнь не такая, реальная. 
-Ты живешь в павильоне с декорациями и рассуждаешь о реальной жизни?! Мда. Пожалуй, мне пора.
-Постой.. Ты думаешь, у меня есть шанс?
-Если шанс вообще существует, то только у тебя он сейчас и есть.
-Спасибо.
-Пока, надеюсь что только пока, не за что.
Алиска встала на подоконник, и уже было шагнула в звонкую тишину ночи, но обернулась и сказала
-Она верит в тебя еще  и я  тоже верю.

Эль проснулась, с начала она подумала, что снова находится в своем бесконечном сне, в поисках ключа. Но, открыв глаза, она увидела стены своей комнаты. Эль вздохнула с облегчением 2Я дома, все в порядке.." Только странная боль растеклась по ее телу от вздоха. Эль прислушалась к себе и вдруг, в один миг вспомнила события последней ночи. Боль тут же захватила ее целиком. Дрожа от
каждого движения она высвободила правое крыло. Слезы горячими ручьями хлынули из глаз. Тонкие косточки крыла были тут и там заклеены лейкопластырем, бугры на котором выдавали многочисленные места изломов. Сначала ей стало жаль крылья, потом себя, потом настигла боль от понимания того, кто причинил ей эту боль. Эль разрыдалась в голос. В комнату одновременно вбежали Алиска и Ромка, вид у них был возбужденный, но усталость на нервных лицах выдавала всю болезненность этой возбужденности. Эль не могла остановиться, она дрожащими пальцами ощупывала крыло, смотрела на них воющим от беспомощности и боли взглядом и рыдала.
-Любимая, любимая, все будет хорошо, ну не плач.
Алискины щеки, шея, майка были мокрыми от слез, голос срывался.
-Прошу тебя, держись, все пройдет, мы все придумаем. Ты же знаешь "Я знаю там на верху есть тот, кто видит все, и по сценарию нас точно спасет!"(с)
-Как же так???? Алиска, ведь это несправедливо!!!! Это не правильно!!!
-Я знаю, но…..
Эль с вскриком зарылась лицом в подушку. Ромка обнял Алиску.
-Эль, милая, мы все исправим, мы все исправим, не плачь.
-Ромка, ты то что сможешь исправить, ничего мы не исправим, Алиска, не надо плакать, мне от этого еще хуже. Ну почему я должна успокаивать вас, когда успокаивать надо меня?
-Может, потому что ты не хочешь успокаиваться?
-Может, хватит, вам двоим истерить?!
-Заткнись!
-Заткнитесь нафиг все!

Эль неловко поднялась на кровати
-Ох…..
-Аккуратней!
-Раньше надо было об аккуратности думать.
-Ну все в порядке, если ты в состоянии язвить.
-Да вообще все отлично, все просто прекрасно! Сначала я была в летаргическом сне, потом у меня выросли крылья, а потом мой возлюбленный их искромсал в фарш. «А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо» (с) И чего это ты так выразительно молчишь?
Эль посмотрела поочередно в глаза Алиски и Ромки.
-Не надо так на меня смотреть, вам меня жалко, я же вижу
Эль обхватила голову руками и разрыдалась.
-Эль, ну что нам..
-Ромка, пошли, выйдем на минутку.
-Сейчас?
-Именно сейчас!
Как только за ними закрылась дверь, Эль подскочила с кровати, подбежала к ноутбуку, включила первые попавшиеся музыкальные файлы, поставила полную громкость и рухнув на колени на пол завыла белугой, слезы крупными, быстрыми каплями заполнили, казались, все пространство вокруг ее изломанной фигуры. Музыка растекалась и вплеталась в плач.

Летел и таял, не соберу -
Летел и таял... Больше не тает,
Завтра я ещё не умру,
Но кто его знает - завтра это, о-о-о-о...
Летел, горел, был высоко -
Летел, горел... Перетекает,
Завтра это так далеко,
Что кто его знает - завтра это, о-о-о-о,

Она так ждёт и ни туда, и ни сюда,
и ни туда, и ни сюда...
Она так ждёт и ни туда, и ни сюда,
и ни туда, и ни сюда...
Она так ждёт и ни туда, и ни сюда,
и ни туда, и ни сюда...

Летел и таял...
Летел и таял, не соберу -
Летел и таял... Больше не тает,
Завтра я ещё не умру,
Но кто его знает - завтра это, о-о-о-о...
Она так ждёт и ни туда, и ни сюда,
и ни туда, и ни сюда...
Она так ждёт и ни туда, и ни сюда,
и ни туда, и ни сюда...
Аукцыон «Летел и таял» (с)

 В этом плаче была вся боль, в этом плаче было все недоумение, в этом плаче была вся обида, в этом плаче была вся горечь ее любви, вся нежность рук, вся сладость губ, плач-откровение, плач-освобождение. Она очищалась, на мягком ворсе ковра, она стояла на коленях как на хрусталиках соленого льда, только Эль знала, что соленый лед существует, и он обладает способностью избавить от боли, причинив боль. Лом - ломом, боль – болью, любовь – любовью, кровь – кровью, таковы были ее правила игры. Эти правила удивительным образом сочетались с правилами Алиски: боль – любовью, кровь – стрептоцидом. Когда рыдания стихли, и вой уступил место всхлипыванию, Алиска вошла в комнату, села рядом со сгорбленным ангелом и обвила Эль руками, прижавшись щекой к вздрагивающей спине.
-Все будет хорошо.
-Да, но когда?
-Скоро.
-С чего ты взяла?
-Я знаю.
-Мне так плохо.
-Я знаю, я с тобой.
Эль встала, Алиска осталась сидеть на полу, внимательно наблюдая за движениями Эль. Та подошла к зеркалу.
-Ты сейчас очень красива и очень уставшая.
-Красивая?
-Да, очень.
-А разве на красоту может подняться рука?
-Может, у варвара.
-Ммммм
-Он еще…, мне кажется это не конец, в смысле вы..
-Мы?!
Эль развернулась к Алиске и грозно наклонилась над ней.
-Мы??!!!
-Он любит тебя и может..
-Любит??!!
-Я понимаю, ты сейчас..
-Он… Алиска да он…. Так нельзя!!! Это непростительно! Понимаешь? Непростительно!
-Не кричи, если ты не простишь, то никогда не станешь свободной.
-«Я прощу, а вдруг река простить не сможет никогда» (с)
-Но это будут уже его проблемы.
-Наверное. Только плохо сейчас мне.
-Ему тоже плохо, он
-Не надо, не надо Алиска, мне кажется, я разбилась, вся разбилась.
-Перестань.
-Я не могу, я очень хочу, но я не могу, правда, совсем..
Эль не выходила из дома уже неделю. Ромка с Алиской пытались подбодрить ее и успокоить, но она только смотрела на них глазами полными тоски и вины за то, что она не может от этой тоски избавиться. Это время вдруг сблизило Ромку с Алиской, сблизило как мужчину и женщину. Однажды вечером, когда Эль отказавшись от еды, накрылась с головой одеялом и поставив грустную музыку опять окунулась в свои страдания, Алиска вышла из комнаты и войдя на кухню прижалась лбом к холодному, казавшемуся влажным от дождя стеклу. Ромка подошел сзади и обнял хрупкие плечи.
-Не грусти, она сможет, она сильная.
-Но это длится так долго, я боюсь за нее.
-А я за тебя?
-За меня?
-Да, я боюсь за тебя, ты берешь на себя и ее и свое и мое местами. Ты такая уставшая.
-Я и вправду устала.
-Знаешь, наверное, не во время, но я больше не могу молчать.
Алиска повернулась к нему лицом, прижавшись спиной и крыльями к хрупкому стеклу, звенящее предчувствие заставило заблестеть ее глаза.
-Я…. Люблю тебя.
-Да, Ромка, мы тоже тебя любим.
-Ты не поняла, я люблю ТЕБЯ. Почему ты молчишь?
-Ты уверен, Эль ведь..
-Не волнуйся, я конечно же люблю Эль, она родной и близкий мне человек, я очень ее люблю. А ты, ты … я не знаю, просто почувствуй.
Он взял ее тонкую руку и приложил к своей груди. И Алиска почувствовала. Немного щекоча, его любовь побежала весенним ручьем по ее венам, накрывая легкостью и возбуждением, а потом волнующим всплеском защекотала сердце. Она сама не заметила как ее губы коснулись его губ, сначала они лишь слегка прикасались друг к другу испытывая все больше и больше нарастающее возбуждение, затем когда дрожь охватила их полностью, они слились в поцелуе единым монолитом, они выпивали друг - друга и наполнялись друг - другом. Ночь они провели лаская друг - друга, шептали что-то нежное и откровенное, открывали себя как новые континенты, они были счастливы.  Утро застало Алиску задумчиво стоящей у окна и курящей сигарету.
-Любимая, почему ты не спишь? Сколько времени?
-Очень рано, как мы скажем Эль?
-Ты волнуешься из-за этого? Милая, да она будет только счастлива.
-Ты думаешь?
-Да я уверен.
-А ты не слишком оптимистичен?
-Не думаю.
-А я не так уверенна.
-Все будет хорошо, вот увидишь. Хочешь, я ей сам скажу?
-Нет, вот, видишь, не так уж хорошо ты ее знаешь, если об этом ей скажешь  ты, а не я, тогда она точно не будет просто за нас счастлива. А как минимум устроит скандал «Почему мне об этом говорит он, а не ты? И когда ты собиралась мне об этом сказать? Я наверное последний человек в твоей жизни если узнаю об этом последней, да еще и не от тебя» и прочее и прочее.
-Хорошо, пожалуй ты права, скажи ей сам, только, исходя из твоих предположений, тянуть с этим точно не стоит.
-Вот в этом я с тобой, пожалуй, соглашусь.
Алиска, крадучись подходила к двери комнаты Эль, как вдруг дверь распахнулась и на пороге предстала Эль, она преобразилась. Волосы полностью стали цвета темного золота, кожа стала бледной, в глазах затаились бесы, посверкивая глазами из укрытия темных век.
-Ты куда?
Оторопело спросила Алиска, увидев, что Эль в уличной одежде и плаще.
-Я ..прогуляюсь.
-Что ты задумала?
-Ничего.
-Ну, хорошо, я хотела тебе кое-что сказать.
-То, что вы с Ромкой теперь эммммм, пара?
-Откуда ты знаешь?
-Любимая, что за глупые вопросы.
-И что… что ты..
-Я рада за вас, особенно за тебя, я считаю, он может сделать тебя счастливой.
-Правда?
-Конечно, правда.
-Я хочу так много тебе рассказать.
-Расскажешь, обязательно, потом, вечером.
-Эль, куда ты?
-Хочешь знать?
-Да.
-Пойдем.
Эль взяла за руку Алиску и отвела в комнату.
-Я люблю его.
-Кого?!
-Его.
-И?
-Я не хочу любить его, я умру, если буду любить его.
-Ты хочешь убить любовь??!!
-Нет, я просто хочу жить, а не умирать от медленной агонии, я хочу радоваться солнцу и новому дню и вечеру, я не хочу опять впадать в летаргический сон, Алиска, мне плохо!
-Я понимаю, но ты знаешь, ты знаешь, что рак появляется от убитой любви?
-Пусть тогда это будет рак сердца, я тогда смогу стать кичевой лирической героиней.
Эль расхохоталась зловещим смехом, нотки слез прозвенели в нем качая опущенной головой.
-Не смешно!
-А по моему, по сравнению с тем как мне было эту неделю, вполне смешно.
-Ты не ответила на вопрос, куда ты собралась?
-А теперь и не отвечу.
-Тогда я тебя никуда не пущу.
-Попробуй.
Алиска вскочила, крылья с угрожающим шорохом раскрылись делая комнату совсем маленькой. Эль покачала головой и откинула полы плаща, раненное крыло беспомощно висело. Алиска опустила голову и сложила крылья. Эль шагнула за порог.
Улица раздирала ноздри запахами и деятельностью. Эль шла, глядя вперед, не видя никого. Мужчина отчитывал женщину, а та, съежившись, со слезами на глазах смотрела на асфальт и вся ее фигура выражала желание провалиться сквозь землю. Эль подошла, решительным шагом. Мужчина в недоумении обернулся на нее, после того как она положила руку ему на плечо.
-Что тебе надо?
-Заткнись урод и оставь ее в покое!
-Да ты охре..
Он не успел договорить, Эль ударила его кулаком в лицо. Женщина со вскриком кинулась птицей на распростертое тело мужчины.
-Что вы делаете, что вам надо? Не трогайте его!
-Дура.
Эль развернулась и продолжила свой марш мести по городу. Она оскорбляла, наносила удары. Костяшки на кулаках распухли и посинели, горло болело, она отчаянно искала спасение в мести, спасение в злости, но становилось только хуже. Темнело, ноги болели крылья невыносимо ныли. И вдруг
-Эль!
Она обернулась, и…. и окунулась в океан любви, океан своей божественности.
-Алекс? Привет!
-Я так рад, как ты тут, какими судьбами? Я так рад.
-Ты повторяешься Алекс.
-Ну ты же знаешь, при виде тебя я теряю волю и внятность речи.
-И не боишься в этом признаться.
-А чего боятся, мне не до игр с тобой, ты мое откровение.
-Я не знаю что сказать.
-А ничего не говори, пойдем, погуляем со мной?
-Ты гуляешь? Один?
-Не важно, я хочу погулять с тобой, и если ты согласишься, я буду счастлив.
Он смотрел на нее, сияющими глазами, он любил ее всегда, как только научился любить, он был готов отдать ей все, ничего не требуя в замен, он мог быть счастливым только от того, что смог сделать ей приятно. И она поддалась искушению, понимая, что наверняка причинит ему в тоге боль, опять. Он что-то возбужденно рассказывал, держал ее за руку, гладил пальцы, вдыхал запах волос. Он создавал вокруг нее защитную ауру. В темноте набережной он говорил ей ласковые слова и они были как всплески ласкающих волн быстрой реки. Салют на набережной окрасил небо роем ярких бабочек. Она смотрела на салют, он смотрел на нее, обернувшись к нему она увидела что она в его глазах порхает роем разноцветных, мерцающих бабочек. Она поцеловала его, он не веря своему счастью замер, но почувствовав ее благосклонность проник в нее языком и всей свое сущностью. Целовал ее губы, шею, волосы, руки, не мог остановиться и шептал
-Ты моя богиня, ты любовь моя, ты мой ангел..
-Кто?
-Ангел, ангел мой.
-Я для тебя ангел.
-Да, ты мой ангел.
Эль заплакала, но прижала его к себе еще сильнее, прошептала на ухо
-Поедем куда-нибудь.
И он ошалевший от выпавшего ему счастья, схватив ее за руку, помчался к дороге, хохотал, кружил ее на руках, поймал машину, сел вперед, но все дорогу так ерзая и просидел, обернувшись к ней и шепча слова радости. Она откинулась на сиденье, смотрела то на вечерний город за окном, то на его сияющие глаза.
-Что это за место?
-Это квартира моего друга, он в отъезде, тебе не нравится?
-Почему же, вполне.
-Почему ты такая грустная?
-Тебе кажется.
-Нет.
-Я хочу тебе кое-что показать.
-Что?
Эль скинула плащ. Он смотрел на крылья. Она замерла в безнадежном ожидании.
-Что случилось?
-В смысле?
-Что у тебя с крылом?
Эль не верила своим ушам, она шагнула к нему, а он к ней, она тихо спросила
-Что ты сказал?
-Что случилось с твоим прекрасным крылом.
Эль упала в его объятья. Он был нежным, он был счастливым, он отдавал ей все, он трепетно брал ее, чтобы отдать ей втройне. Он гладил ее крылья, целовал каждый перелом тонких костей крыла. Он вливал в ее губы живую воду. Свечение его голубых глаз создавало вокруг нее ореол Северного сияния. Его счастье было сильнее всего в этот момент. Он становился для нее эликсиром жизни. Она растворялась в теплых водах блаженства истинной любви. Она не помнила как уснула, во сне она летала. Солнце успело позолотить только самую кромку утра, когда Эль открыла глаза. Алекс нежно обнимал ее, его лицо светилось счастьем. Эль взяла пальцами светлую прядь юношеских волос.
-Мой благородный мальчик, мой маленький принц на пони.
Прошептала она и высвободилась из - под его сильных рук, покрытых пушком молодости. Поднявшись, она пошла в ванную комнату, посмотрела на себя в зеркало, она будто стала моложе, взгляд упал на крылья. Она не поверила своим глазам, ущипнула себя, и только затем решилась потрогать крыло, оно было целым и невредимым. Алекс спал, блаженная улыбка гуляла на его лице. Эль наклонилась, коснувшись его лица золотом волос, он как котенок, во сне, ухватил ее за прядь, но юношеский сон не дал ему проснуться, она замерла на миг и поцеловала его в припухлые от бурной ночи губы.
-Спасибо, ты исцелил меня своей бескорыстной любовью, мой маленький принц.
Прошептала она и вложила в его трепетную ладонь кулончик в виде маленького красного сердца, что носила так часто, Алиска подарила ей его. Эль, тихо ступая, ушла. Утро согревало солнцем, уже повылазил отовсюду люд, спешащий по делам, делам, делам. Исцеление принесло чувство свободы, но любовь «маленького принца» не принесла успокоения сердцу. Дома на кухне сидели Ромка с Алиской, их осунувшиеся лица выдавали бессонную ночь.
-Простите меня.
-Слава богу! С тобой все в порядке!
-Более чем.
Эль откинула полу плаща, еще вчера она, таким образом, демонстрировала Алиске свою ущербность, этим же утром все было наоборот.
-Как?
-Алекс.
-Алекс?! Ты ..
-Я встретила его случайно и он исцелил меня своей чистой любовью.
-Одна любовь калечит, другая лечит?
-Получается так.
-Чудеса.
-Не то слово.
-Ты как сама, тебе полегчало?
-Безусловно, но..
-Но?
-Оставим пока.
-Хорошо, какие планы?
-Спать.
-Правильно.
Эль зашла в комнату, упала на постель и провалилась в глубокий сон едва успев коснуться подушки щекой. Она проснулась резко, в комнате было темно, что-то тревожно тянуло ее к окну. Она хотело было позвать Алиску, но внутренний голос остановил ее, это касалось только Эль. Она шагнула в небо и крылья сами понесли ее куда-то. Эль закрыла глаза и позволила ветру ласкать ее лицо. Когда она открыла глаза, то поняла, что крылья несут ее к светящемуся окну, тому, из которого еще недавно Алиска выносила ее на себе.
-Нет! Я не хочу! Зачем?!!
Но крылья были неумолимы. Он стоял у окна и звал ее. Звал ее сердцем, звал ее душой. Когда она приземлилась на подоконник, он медленно опустился на колени.
-Прости меня, я знаю, что нет мне прощения, но прости меня, молю.
-Я….
-Я сделаю все что угодно, хочешь, вырежи мое сердце и разорви его.
Он схватил нож.
-Не говори чушь!
Она спрыгнула на пол и вырвала нож из рук поранив мужчину и себя.
-Я опять причинил тебе боль, я опять причинил тебе боль….
-Заткнись, заткнись, ненавижу тебя, сколько можно мучить меня!!!! Ты упиваешься своими страданиями!
-Нет, это не так, умоляю..
-О, господи, о, господи.
Он обнял ее колени и начал целовать, поднимаясь все выше и выше, и вот он уже стоял, взяв ее лицо в ладони, и целовал слезы, бегущие по ее щекам, они смешивались с его слезами.
-Мне так плохо, мне так плохо, мне так плохо! Так плохо мне. Зачем ты давал мне столько счастья? Зачем? Чтобы потом причинить мне максимальную боль? Мне так плохо, я люблю тебя, я ненавижу тебя, я не могу быть с тобой, я не могу без тебя.
-Любимая, любимая, прости меня, я люблю тебя, я сделаю все, только прости меня.
Эль покачала головой и с горечью в голосе пропела
-«Я прощу, а вдруг река простить не сможет никогда?» (с) (Я прошу сумей простить)
-Только ты прости, а перед рекой я искуплю вину, если ты позволишь искупить мне ее перед тобой.
-Какая чушь? Что я тут делаю? Ладно, прощай, я..
Темнота накрыла Эль. Мужчина ударил ее по голове подсвечником и подхватил обмякшее тело. Взгляд его был абсолютно безумным.
Эль почувствовала боль, сначала ей показалось, что болит все тело, но затем зона боли зафиксировалась на голове. Приложив немало усилий, она открыла глаза. Знакомая комната была освещена скудным солнцем, пробивающимся сквозь темные шторы.
-Вот черт!
Эль попыталась встать, но не смогла, осмотревшись, она поняла, что руки ее прикованы наручниками к батарее. Она попыталась почувствовать крылья, они явно были чем-то связанны за спиной.
-Чертов урод! Как он посмел! Где ты?! Где ты?! Сейчас же отпусти меня!
В ответ ей была тишина, мужчины явно не было дома. Эль пыталась освободить запястья, но это только причиняло боль и не давало никакого эффекта. Измаявшись, пытаясь освободиться самостоятельно, Эль потеряла все силы и уснула.
-Проснись, красавица, пора кушать.
Эль дернулась, и тут же ее лицо исказила боль от наручников, натерших запястья.
-Чертов псих! Сейчас же отпусти меня, ты совсем что ли?
-Не злись, лучше покушай.
-Покушай? Отпусти меня!!!!!
-Нет!!! И лучше заткнись и не зли меня!
-Алиска найдет меня!  Ты сядешь в тюрьму, понял?
Мужчина ударил ее по лицу, Эль опрокинулась на подушку, волосы закрыли лицо, она почувствовала соленный вкус крови во рту.
-Значит так, либо ты будешь послушной, либо мне придется причинять тебе боль и уродовать твое красивое личико.
-Зачем? Зачем ты все это делаешь.
-Я хочу тебя.
-Но
-Я хочу тебя и я буду иметь тебя когда захочу, по хорошему ты не понимаешь, слишком своенравная.
-Но у тебя был шанс, ты мог быть со мной!
-Ты не поняла, я хочу тебя, но не хочу, чтобы ты была моей женой, опять же потому что ты слишком своенравна, ты слишком свободна, ты слишком самодостаточная, я не хочу быть на вторых ролях, я всегда первый, поняла?!
-Я поняла, что ты конченый псих, что ты слабак, что ты ничтожество, вот что я поняла!
Второй удар выбил Эль из сознания.

-Ну вот где она? Мне не по себе, Ромка, что-то случилось.
-Прекрати, она, поди, опять к Алексу поехала, она же сказала что все было чудесно.
-Да, только она сказала, что не собирается даже повторять, не то чтобы заводить какие-то серьезные отношения с ним.
-Ты меня удивляешь, ты, что, не знаешь Эль? Она слишком эмоциональна чтобы держаться своих слов.
-Не смешно, я чувствую, что что-то не так.
-Ну, давай подождем еще один день.
-Это слишком много, если завтра утром она не появится, мы должны будем отправиться ее искать.
-И где мы будем ее искать?
-Ты поедешь к Алексу, а я
-Нет, я не отпущу тебя туда одну, он настоящий урод.
-Им просто нужно уметь управлять.
-И ты умеешь?
-Думаю, да.
-После того, что он сделал с Эль от него можно ожидать чего угодно!
-Это все от любви!
-Послушай, что ты говоришь! От любви не причиняют боль любимым! Этот человек не умеет любить и даже не знает что это такое!
-Это пустые разговоры, прекратим их до утра.
Алиска подошла к Ромке и поцеловала. Он обнял ее и подхватил на руки. В спальне они, на время, забыли о всех заботах.

Как она оказалась в небе Алиска не помнила. Крылья несли ее сами, в неведомом, ей, пока, направлении. «Что происходит?» Алиска отдалась полету, но мысли не покидали ее. Она начала узнавать местность. «Зачем??!!» она содрогнулась «Неужели это связанно с пропажей Эль?»  А вот и знакомое окно. Открытой была лишь форточка, Алиска просунула в нее руку и , с трудом, открыла окно, осторожно спустилась на пол, в квартире стояла «гробовая» тишина. Алиска, мягка шагая, прошла по коридору, никого не было, ничто не говорила о то, что в квартире кто- то- есть. Зайдя в комнату, она огляделась и замерла. На диване лежала прикованная, к батарее, Эль. Лицо ее было бледным, на скулах виднелись следы от ударов, на краешке губ виднелась запекшееся кровь. Алиска, непроизвольно вскрикнула. Эль казалась мертвой. Алиска, с опаской, приблизилась к ней.
-Эль, милая, ты жива?
В ответ ей было молчание.
-О, господи, что он сделал с тобой?!
Алиска схватила руку Эль. Уняв дрожь в пальцах, она, наконец, почувствовала еле проступающий пульс.
-Слава богу! Ты жива! Эль очнись!
Алиска начала тормошить Эль. Сначала это не принесло результатов, но через некоторое время она услышала слабый стон подруги.
-Эль, Эль, посмотри на меня! Открой глаза, Эль, я тут, милая!
Ресницы Эль задрожали, губы скривились в гримасе боли.
-Эль!!!!! Эль!!!! Я тут, очнись!!!
Эль, наконец, открыла глаза.
-Алиска…
Голос ее был хриплым и слабым.
-Алис, мне так плохо, так плохо.
-Любимая, прийти в себя, я посмотрю, что можно сделать, мы выберемся, ты главное держись.
-У меня так болит голова…
-Сейчас милая, подожди, я помогу тебе.
Алиска бросилась к полкам, перерыв большое количество книг, дисков и других вещей она нашла коробку с лекарствами.
-Так, что тут у нас есть, что это, черт, вот, есть обезболивающее, сейчас, подожди, я принесу воды.
-Пить, я так хочу пить..
-Сейчас, милая, сейчас.
Алиска побежала на кухню, набрала стакан воды, трясущимися руками вытащила таблетку обезболивающего и дала Эль, та, я трудом делая глотки проглотила таблетку и выпила стакан воды.
-Я сильно плохо выгляжу?
-Ну, слава богу, ты явно приходишь в себя, если тебя волнует этот вопрос.
Эль состроила гримасу, пытаясь улыбнуться.
-Так, что нам делать с этими наручниками, попробуй пошевелить руками и определить сможешь ли ты вытащить руку, если мы смажем чем-нибудь.
-Не знаю, я не понимаю, но мне больно шевелить кистью.
-Конечно, запястья очень сильно опухли.
-Что же делать?
-Подожди.
Алиска побежала на кухню, в впопыхах открывая все ящики, попадающиеся ей под руку. Она вернулась в комнату, неся бутылку с подсолнечным маслом.
-Потерпи немного, я не знаю, может масло будет тебе щипать ссадины, ну как? Больно?
-Нет, я ничего не чувствую, наверное, руки онемели, находясь в таком положении.
-Попробуй пошевелить кистью
Эль вяло пошевелила руками.
-Подожди, сейчас я тебе помогу, так больно?
-Нет, пробуй, я скажу, когда станет сильно больно.
-Хорошо.
-Ай!
-Что? Сильно больно?
-Нормально, продолжай, я скажу тебе, когда нужно остановиться.
Алиска прокручивала наручники на кисти, и тянула их так, чтобы освободить опухшие руки Алиски.
-Стоп!!!
-Все, ты свободна, милая.
-Слава богу! Бежим!
-Ага, летим!
-Ох, как же меня шатает, я будто пьяная!
-Соберись родная, кто знает, сколько у нас времени, вдруг он сейчас вернется.
-Все, я в порядке, помоги мне встать, я смогу.
Алиска бережно приподняла за талию Эль.
-Стоишь на ногах?
-Да.
-Пойдем к окну.
-А вдруг я не смогу взлететь?
-Сможешь.
-Может через дверь?
-А зачем нам тогда крылья?
-Хорошо, только смотри, если ты грохнешься на землю, я этого не переживу!
-Я тоже!
Они улыбнулись друг – другу и добравшись до подоконника шагнули в синее небо ночи. Неожиданно Эль зависла в воздухе.
-Что такое?
-Подожди, я не закончила.
-Не закончила что?
-Дело одно.
Эль подлетела к окну.
-Что ты собралась делать?
-Я же «руки кармы».
Эль зловеще улыбнулась.
-О, нет. Эта твоя улыбка не предвещает ничего хорошего.
-Не волнуйся, не для нас, только для него.
-Может, пусть с ним жизнь разберешься лучше?
-Не в этот раз.
Эль уже спрыгивала с подоконника в квартиру.
-И что именно ты собралась делать?
-Подожди меня за окном, пожалуйста!
-Ну конечно, новости дня «Жители домов района Н, наблюдали дрейфующий полет гигантской птицы, нет уж, спасибо.
-Ладно, тогда просто посиди на подоконнике и подожди меня.
-Эль, я..
-Прошу тебя, сделай, как я сказала.
-Хорошо, только давай быстрее, что – то мне не по себе.
Эль прошла в комнату, села на пол, закрыла глаза и начала «творить» энергетический кокон. В голове ее звучал собственный голос, который будто сам создавал заклинание, Эль была в трансе и видела себя со стороны, паря над своим телом. «Твой мир – ловушка для тебя, во времени, пространстве, куда ни шел бы ты, стоять останешься на месте, чего бы ни хотел, все будет переноситься на «завтра», а «завтра» не наступит никогда, и все ошибки прошедших дней, в сегодняшнем столпятся, и будешь ты под грузом их пытаться вновь переступить черту, но больше счастью в твоей судьбе не статься, ты совершил необратимую, одну, она же и останется с тобой, внутри тебя, осядет серой пылью, наполнив каждый день одним лишь только безысходности туманом. Ты сможешь снять свое проклятье тогда лишь, когда признаешь, покаешься, не предо мной, пред жизнью, мирозданьем и пред богом.» Воздух вокруг Эль будто наполнился серой, микроскопической пылью, стал плотным, серым и казалось в нем невозможно дышать, серый «туман» начал расползаться по квартире, проникая в каждый потаенный угол, заполняя, каждый сантиметр пространства.
-Эль, ты чего там делаешь?!!
Алиска сжалась в комочек на подоконнике, но туман не коснулся ее, он окружил пространство вокруг, не дотрагиваясь до Алиски. В дверях кухни появилась Эль.
-Эй, ты чего в комочек сжалась? Этот туман не тронет тебя, он не по твою душу здесь.
-Что это за фигня??!!!
-Потом объясню, полетели.
-Уф, как мне хочется поскорее убраться с этого места и забыть все как страшный сон!
-Мне тоже, давай уже.
Алиска шагнула в окно, развернулась в воздухе, зависнув стала ждать Эль, вдруг она увидела искаженное злостью лицо, сначала она даже не сообразила что это лицо, она замерла, ибо от этого зрелища кровь будто похолодела внутри нее и она на секунду потеряла дар речи. С трудом, разомкнув губы, она закричала
-Эль, сзади!
Эль, стоящая уже на краю окна, недоумевая, обернулась, не успевая понять, что происходит, она вдруг рухнула на пол кухни, почувствовав только «железную» хватку пальцев мужчины на своих руках.
-Нет!!!!
Алиска, было, рванулась к окну, но Эль превозмогая боль остановила ее взглядом и скорее простонала, чем сказала
-Улетай!
-Да, да, давай вали, ангелочек, у нас тут интимный разговор.
Мужчина мерзко захохотал, в его голосе бушевала ликующая радость от того, что он поймал добычу и теперь может расправиться с ней.
Алиска поняла, что если вернется в квартиру, то у мужчины хватит сил чтобы навредить им обеим, она приняла решение лететь за помощью, лететь за Ромкой, за Алексом, кем угодно, за мужчинами, которые смогут справиться с мужчиной, потому что крылья не дали им с Эль мужской силы, они лишь подчеркнули их женскую сущность, их хрупкость. Взглянув, жалобным взглядом, на Эль, которую «скручивал» озверевший мужчина, Алиска, переборов дикое желание кинуться на помощь подруге, взмыла в небо. Пока она летела, вернее, неслась, с дикой скоростью, прорезая крыльями густой синий воздух ночного неба, в голове ее крутилась картинка из книжки, волновавшей ее в далеком детстве, той где, страшный паук, прекрасную стрекозу уволок, художник так живописно изобразил этот момент в детской книге, что маленькая Алиска, заглядывая на эту страницу, тянувшую ее к себе чем – то, не совсем ей понятным, каждый раз испытывала чувство тревоги, безысходности и дикого желания убить паука.

-Ну что, попалась бабочка, ночная.
-Отпусти меня.
-С чего это.
-Зачем тебе я?
-А просто так, скучно мне, сейчас я тебе экзекуцию устрою, ух.
-Ты просто конченный урод!
-Ага, я такой.
-Ты с каждым разом делаешь себе и своим близким все хуже и хуже.
-Ничего, я эту жизнь на развлечения чисто спустить решил, ты же сама мне говорила, мы приходим в этот мир, чтобы исправить ошибки предков, не совершить своих, принести добро или что-то хорошее в этот мир, познать его там, бла – бла - бла и стать чистой энергией. Так вот, ты же сама говорила как много косяков я совершил и все такое, так что я подумал и решил, займусь ко я праведными делами в следующей жизни, а эту спущу на развлечения и удовольствия, как удобно что у нас несколько жизней, да?
-Ну ты и идиот, с такими темпами быть тебе в следующей жизни, даже не кактусом в пустыне, а каменюкой, галькой придорожной.
-А ты меня лучше не зли, перышки то повырываю, по одному.
Тут мужчина, вдруг, сжал что есть силы Эль, ребра затрещали, в глазах у нее потемнело, она закричала от боли. Он сжимал ее несколько секунд, но ей это время показалось бесконечным. Мужчина ослабила хватку, Эль судорожно вдохнула воздух, облегчение разлилось по телу успокаивающей волной, но мужчина не собирался останавливаться, он дал ей почувствовать облегчение только лишь для того, чтобы продлить ее муки, все повторилось вновь.
-Поцелуй меня, сделай мне приятно, и я отпущу тебя, будь моей наложницей, ты же хочешь этого, всегда хотела, я же чувствую, как страсть ко мне бушует в тебе.
Эль прикусила губу, чтобы не кричать, она не хотела доставить ему удовольствие, но даже почувствовав во рту вкус собственной крови она не могла перестать стонать, боль от надкусанной губы не могла пересилить боль в ее груди, ей казалось будто ее ребра сжимает стальной обруч с шипами. Он отпустил ее в очередной раз, она даже не чувствовала уже облегчение, тело ее стало безвольным, боль отняла все силы, он поднял ее будто тряпичную куклу, отнес в комнату и бросил на диван.
-Надо же, сильная такая, да? Не закричала, губу вон откусила себе почти. И откуда только такие берутся.
Эль слышала его голос как сквозь вату, сознание пыталось ее покинуть, но она цеплялась за реальность из всех, почти не оставшихся сил, она должна была контролировать происходящее, иначе неизвестно что может еще сотворить этот монстр в человеческом обличье. Он подошел к ней и склонился над ее лицом.
-Эй, ты слышишь меня? Живая еще? Может, повторим?
Эль попыталась разомкнуть губы, но почувствовала лишь, что рот ее полон крови.
-Не морщись, тебе не идет. Однажды я встретил женщину, она была «навеселе», лет сорок ей было, наверное. Она рассказала мне, что влюбляется всем невзгодам и неудачам назло каждую осень. Потом ей делают больно, она погибает полгода, но каждую осень опять. Любовь для нее как наркотик и она готова за это платить. Почему ты предпочла откусить себе губу, но не закричать и не сдаться? Почему? Неужели ты уже не любишь меня? Ведь так просто, стань моей рабой, ты будешь рядом с объектом своей любви.
Эль усмехнулась, но в ее состоянии у нее лишь вышла болезненная гримаса. Она попыталась проглотить скопившуюся во рту кровь, поперхнулась, начался кашель, кашлять было нестерпимо больно.
-Ты что-то хочешь сказать?
Он надавил пальцами, на солнечное сплетение измученного тела Эль. Острая боль пронзила ее насквозь. Сама не понимая как, она резко поднесла свою руку к лицу и впилась сама себе в запястье зубами, чувствуя, как зубы отрывают кожу от мяса, она забыла о другой боли. Мужчина резко отпустил ее.
-Ты ……. Ты…перестань!
Он отнял окровавленную руку от ее лица. Держа в своей грубой руке ее хрупкое, окровавленное запястье, он вдруг изменился в лице.
-Ты готова разорвать себя в клочья лишь не быть моей?
Эль прохрипела
-Я готова убить себя лишь бы не быть твоей!
Неожиданно раздался звонок в дверь.
-Ты кого – то ждешь? Я лично гостей не жду.
-Они выломают дверь, если понадобится!
-Кто они? Неуловимые мстители в лице твоей крылатой подружки?
-Не только.
-Ну, ну.
Начали раздаваться глухие удары в дверь.
-Ну если только твои друзья не оборотни, превращающиеся в медведей, то железную дверь они врятли смогут выломать.
-Только ты одного не учел.
-Чего же?
Раздался звук открываемого замка.
-Ключ?
-Нет, Алиска.
Сказала, улыбнувшись измученной улыбкой, Эль и позволила, наконец, паникующему сознанию покинуть ее.
Ромка влетел в комнату, Алиска за ним. Увидев Эль, Алиска ахнула и пошатнулась. Ромка налетел на мужчину и нанес несколько мощных ударов, тот не сопротивлялся.
-Ну что, козел вонючий, ты только женщин истязать можешь, мужику то слабо ответить?
Тот сидел неподвижно, даже не пытаясь прикрыться руками и молчал из носа текла кровь. Ромка нанес еще несколько сокрушительных ударов. Алиска в это время пыталась привести Эль в чувства.
-Ромка, оставь его.
-Ты что? Опять жалеешь этого урода??!!
-Да нет же, поверь, его жизнь теперь будет далеко не сахар.
-Опять? Опять, будем ждать, пока у всемирной справедливости до него руки дойдут? А как же «Нет на земле у бога рук, кроме наших»?
-Эль уже поработала «руками кармы» поверь, помоги мне лучше, она без сознания.
-Что ты с ней сделал, урод??!!
Ромка нанес еще один тяжелый удар мужчине по лицу, тот упал на пол и остался лежать не меняя позы.
-Сволочь!
Ромка пнул его в живот.
-Прекрати! Я прошу тебя, не становись таким как он! Помоги мне, она не приходит в себя!
Ромка развернулся, взял Эль на руки и сказал
-Пошли, дома будем приводить ее в чувство.
-Но..
-На машине поедем, налеталась уже на сегодня, хватит!
Когда они выходили из комнаты, Алиска оглянулась, серый туман обволакивал лежащего на полу, скрючившегося мужчину, на долю секунду ей стало жаль его, но эта жалость тут же испарилась, когда ее взгляд упал на пятна крови Эль, алеющие сквозь смутный, серый воздух.

Эль шла по алее цветущих яблонь, цветы были так прекрасны, запах таким нежным и волнующим одновременно. Она поднесла одну ветвь к лицу и закрыв глаза прикоснулась к нежным цветкам щекой. Вдруг она почувствовала, приятное прикосновение к лицу. Открыв глаза, она увидела, прямо напротив, глаза Алекса. Его рука ласково касалась ее шеи.
-Привет.
-Привет.
Эль потянулась к нему, чтобы поцеловать, но он отстранился. Она в замешательстве посмотрела на него.
-Подожди, немного.
-О, боже, подожди немного? Всё? Прошла любовь и все такое?
-Нет, просто.
Эль развернулась и побежала прочь, вокруг поднялся ветер, он срывал белые и розовые лепестки цветов с яблонь, и они кружились вокруг тонкого стана девушки. Алекс бежал за ней, она чувствовала его учащенное дыхание. «Крылья» мелькнуло в голове Эль. Но крылья не расправлялись, она остановилась и попыталась, обернувшись, разглядеть что с ними. Крыльев не было. Алекс догнал ее.
-Что происходит? Где мои крылья?
-Не волнуйся, все хорошо.
-Не вижу ничего хорошего! Парень, который любил меня больше всего на свете – больше не любит меня, крыльев нет!
-Это сон, Эль.
-Что?
-Это все сон.
-Что это все?
-Эта аллея, я, ты, твое платье.
Только сейчас Эль обратила внимание на то,  во что она одета. На ней было шелковое, белое платье с причудливыми узорами золотистого цвета.
-Что это за платье?
-Подвенечное.
-Это сон про мою свадьбу? И жених видимо не ты?
Девушка усмехнулась, сорвала веточку яблони и начала обрывать цветочки.
-Почему же, жених я.
-Что же ты не захотел поцеловать свою невесту?
-Потому что рано, и еще ничего не решено, это один из возможных вариантов.
-Ха – ха, но ты увидел невесту в подвенечном платье до свадьбы, это же вроде дурная примета, разве нет?
-Я не один, Эль.
-В смысле? В этом сне?
-Нет, в реальности, я нашел девушку и живу с ней.
-Я же говорила, прошла любовь - завяли помидоры.
-Нет, просто она всегда рядом, она все прощает и ничего не требует в замен и…
-И с ней проще, не правда ли?
-Да, с ней проще, но я
-Но ты, познав меня, уже никогда не сможешь быть счастливым с ней?
-Мне кажется да. Но иногда мне кажется наоборот, мне кажется, что я не смогу быть счастливым рядом с тобой, потому что постоянно буду бояться тебя потерять.
-Ну, смотри сам, что для тебя лучше «журавль в небе или синица в руках»
-Сейчас как раз этот момент.
-И поэтому ты не поцеловал меня?
-Да и поэтому тоже.
-Но ты же целуешь ее? Спишь с ней? Почему же ты тогда не можешь меня поцеловать?
-Потому что я боюсь, что это слишком сильно повлияет на мое решение, а я хочу решить сам, назад пути уже не будет.
-Поцелуй меня.
-Что? Я же объяснил..
-Поцелуй меня! Я не хочу никаких объяснений, я хочу, чтобы ты выбрал меня!
-Ты же не такая, ты не хочешь этого, просто сейчас тебе больно и ты хочешь любви, хоть чьей-нибудь.
-Может быть, и ты откажешь мне в помощи?
-Перестань, прошу тебя.
Эль приблизилась к нему, ее губы, такие манящие, пухлые, просто загипнотизировали несчастного парня на перепутье судьбы, желание пересилило разум, и он потянулся к ней, чтобы поцеловать, едва губы коснулись губ, как ветер бешено закрутился вокруг них, создав вихрь из цветков яблонь. Эль очнулась.
-Какого черта?!
Она почувствовала боль разбросанную, будто шрапнель по всему телу. Губы были будто чужие, она коснулась их и тут же отдернула руку, на ощупь они были странной, а от этого неприятной формы. Эль попыталась встать, но резкая боль в груди уложила ее обратно.
-Какого черта??!!!
-Эль, ты очнулась, слава богу, сколько можно, почему тебя все время надо спасать, а потом ждать пока ты очнешься?!
-Хватит на меня орать! Мне больно вообще то!
-Нечего было изображать из себя «руки кармы»!
-Не ори!
-Ромка, иди ты поговори с ней, я не могу я слишком зла на нее, за это безрассудство!
-Я вообще – то тут и все слышу, хватит разговаривать так -  будто меня здесь нет!
Алиска фыркнула и вышла из комнаты. Они начали о чем – то спорить с Ромкой.