Лондон Москва

НК: Настоящий Лондон я узнал не сразу. Возможно, это потому что Москва женского рода, а Лондон мужского. Этот город с мужской скупостью на слова врезал стальным кулаком, прескверно отдающим смогом, мне под дых и отбросил сползать по стенке и мучительно выблевывать романтику. А ведь как красиво всё начиналось…Верси.
АК: Я так и не привык к городу, в котором живу 26 лет.

Есть очень плохая привычка. Например, тебе ничего больше не надо ни от города, ни от человека в городе, ни от работы нем, и ты просто живешь в нем, потому что больше тебе жить негде, так как ты везде чувствуешь себя еще больше чужим, чем здесь, и значит, выбора никакого у тебя у тебя нет.
НК:…Чувство самообладания, так верно служившее тебе с тех пор, как помнишь себя, помогшее сохранить себя,ускользает песком сквозь пальцы, и страшно, и радостно, и как;то глуповато досадно на себя – так легкопозволил себе подставиться. Это бесстыдное лето, так непохожее на все остальные, заразило тебя своим безумием и через поле, палимоеполуденным солнцем, сквозь запах горелых стогов отчетливо доносится теперь уже очевидный тебе ароматраспускающихся лилий, взошедших отчаянно скоро из щедро посыпанной пеплом земли. Хочется смеяться и плакать от счастья и ты, такой непохожий на себя прежнего, с давно не помнящей тебялегkостью вспоминаешь или догадываешься, каково в моменты неопределенности было отдать себя всего иснова и снова находить выбранные полностью колодцы синевы и блеска наполненными до краёв.

Как странно узнавать, что ночи нежности, данные тебе однажды, навсегда останутся твоими и не разнапомнят о себе, нахлынув (как это всё не вовремя!) порывом теплого ночного ветра как раз когда ты меньшевсего этого ожидал, заставляя тебя понять, против всех шансов, что на самом деле значит «Навсегда останусь в твоём сердце».
Как трудно тебе передать, как сжимается сердце от боли и нежности и позднего прозрения – обманчивомягкого но оттого не менее болезненного чувства, которое охватывает тебя, когда время, не спросив твегоразрешения, впитает в себя твои несвоевременности и ускользнёт, оставив тебя, непонимающего, передчистым листом.
Вернувшись через год в отель, в окне которого снаружи был виден ночной город с переливающимися цепочками огней, был шум и смех людей на улице за окном, вино, шёпот, робкое дыханье, где я не спал, потому что не мог не видеть Верси, я нашёл трехэтажную хрущобку характерного сизого цвета, (в разные оттенки которого окрашено всё в Лондоне, включая, если внимательно присмотреться, и Биг Бен, и Лондонский Мост, и лондонцев), умирающие цветы и пустоту. Не дайте путеводителям, вдохновлённым Сесилом Родсом, ввести вас в заблуждение. Пройдя по проторенной тропинке (Бэйкер Стрит – Трафальгар – Биг Бен), вы увезёте с собой культурного багажа ровно столько же, сколько привезли.
АК: Ты не привык городу, потому что просто не можешь привыкнуть, ибо он каждый день новый для тебя, и ошарашивающий, и ты ходишь по нему часами, как 20 лет назад, а не ездишь, и удивляешься: живут же люди, и завидуешь им отчаянно, и забываешь, что ты сам живешь здесь столько времени…

Так вот, Москва для меня ни то, ни другое. Я привык к ней каким;то совсем странным образом. Меня здесь столько всего раздражает! Сити никак не могут достроить, видеть его нету сил, и этот сорняк, кажется, уже только можно выдрать с корнем… И люди что;то не меняются с годами, тяжело с ними, но, правда, ты понимаешь, что можно устроить свою жизнь так, чтобы не видеть ничего лишнего: можно ездить в машине, не спускаясь в метро ни при каких обстоятельствах, ужинать в тех ресторанах и заходить в те магазины, где нет никого лишнего, а если приспичило позагорать в Москве, то можно ведь найти хороший платный пляж, где фейс-контроль как в новом ночном клубе. С большой частью твоего народа ты можешь не пересекаться ни при каких обстоятельствах, и твой город предоставляет тебе такую опцию, хоть она и недешевая, и не входит в базовую комплектацию.
НК: Лондон полон пар «форма-содержание», которые вызывают у туриста жестокий когнитивный диссонанс. Возьмем несколько для примера. Давайте разберёмся со стереотипом английской леди. Всем известно, что леди – это Леди. Она безупречно одета и ведёт себя безупречно. А между тем в Великобритании самое высокое по Европе количество подростковых беременностей. Одежду надо видеть. Резиденция Королевы, Букингемский Дворец, был построен, в 1702 году, на месте знаменитого борделя. Английские джентельмены изобрели футбольный хулиганизм. Четверть населения Лондона – иностранцы. Если уж на то, пошло, настоящие англичане – это валлийцы, шотландцы, корнуольцы и ирландцы, которые не сдались во время вражеских набегов и бились до конца, в результате чего были вытеснены на периферию в отличие от тех, кто сдался и смешал генофонд с захватчиками – английских «дворняжек» (валлийцы, шотландцы, корнуольцы и ирландцы, 2011). Настоящая Англия – это страна, в которую едут «зарабатывать деньги и поспешно уезжать» (австралиец). Страна, населению которой Даниель Дефо дал описание «самого подлого народа из всех, что когда;либо жили на земле»(француз). Это «страна, которую можно было любить, если бы не англичане» (англичанин). Это страна, полная горечи, уныния и отчаяния. Страна, которая ненавидит себя и ещё больше, если это возможно, ненавидит иностранцев, из которых состоит более чем наполовину. Я посоветовал бы посетить с любимым человеком Лондонское Колесо Обозрения, понаслаждаться Лондонским Мостом и Биг Беном (кстати, так называется колокол, башня носит имя Святого Стивена) и другими разнообразными постройками из камня и стали, которым решительно всё равно, смотрите вы на них или нет, в ровно такой же степени как и англичанам, которые забудут о вас уже до того, как вы посмотрите на них.

АК: Но только я хочу спросить: и что это за жизнь? Вранье это, а не жизнь. И именно того, от чего ты здесь так давно пытаешься избавиться, тебе же и будет больше всего не хватать. А ты уже не маленький, твоему сыну Никите исполнилось только что 25 лет, и живет он уж точно не в Москве, а хотел бы, наивный мальчик, и просит об этом, но пусть уж сначала отмучается там в университете…

НК: Молодежи советую посетить знаменитый своей музыкой и культурным разнообразием (наркотиков) андерграунд. Там можно потусоваться в потрясающих клубах, где в темноте невозможно разобрать с кем танцуешь, а поутру просыпаешься рядом с человеком, которому ты активно неприятен. Кстати, если проведённую ночь страсти вы не помните – это к лучшему, в этой стране этот экспириенс лучше забыть.

Гордитесь тем, что ходите по знаменитой мостовой бывшей легендарной Империи – она существует только в вашем воображении. Из всего, чем Англия может похвастаться, искренне я порекомендовал бы Heathrow.
АК: Я уже не маленький, и ты сын уже не маленький. И ты хочешь жить не по лжи, так как думаешь, что можешь позволить себе это, хотя бы за деньги. Ты хочешь полюбить Москву, а что;то никак, хотя по крайней мере за одно ты можешь быть очень и очень благодарен.

В этом великом городе (а ты понимаешь, что это великий город) ты можешь по крайней мере затеряться.