О трех осенних впечатлениях 2005 года

I
ЧТО МОЖЕТ ОДИН ЧЕЛОВЕК
В сентябре 2005 года в Австрии скончался в возрасте 96 лет Шимон Визенталь, «карающий ангел холокоста», как его называли в мире, Он один из тех, кого Бог любил явно и кому покровительствовал на протяжении всей его долгой жизни. Эти любовь и покровительство проявились в том, что Визенталь выжил в пяти фашистских лагерях, а затем рассчитался за тех, кто не выжил. (Не думаю, что глагол «рассчитаться» сколько-нибудь противоречит такому высказыванию Визенталя о самом себе: «Я не охотник за нацистскими преступниками, я охотник за справедливостью».)
Так что же может один человек? Много, очень много. Самое главное, чтобы человек этот был необходим Богу. Например, у нас в России в XX веке всем опытом своей жизни продемонстрировал возможности одного человека А. Солженицын. А все потому, что он угоден был Богу, сохранившему Солженицына на фронте, затем в лагере, затем в период ссылки, когда он заболел раком, затем в годы травли, когда писателя пытались убить незаметным уколом рицина.
У евреев в том же веке это продемонстрировал Ш. Визенталь. Конечно, карающий ангел не был одинок, конечно, у него были помощники. Но не будь воли этого охотника за справедливостью, сотни нацистских преступников благополучно скончались бы в своих постелях.
Ушел из жизни великий человек. Я знаю, что таких всегда было мало, а со временем их становится все меньше. И все-таки мечтательно надеюсь на то, что они не переведутся совсем. Ведь противостояние добра и зла продолжается, оно вечно.
II
ЧЕГО НЕ МОЖЕТ ПОЗВОЛИТЬ СЕБЕ ИЗРАИЛЬ
Да, оно вечно. Где-то в конце октября иранский президент, выступая в Тегеране, сказал, что Израиль необходимо «стереть с лица земли». Вообще- то это была цитата из Хомейни, но прозвучала она как личное заявление нынешнего руководителя страны. Благодаря средствам массовой информации об этом юдофобском жесте мир узнал моментально. Последовала реакция. Правительство Израиля заявило, что Организация Объединенных Наций должна исключить Иран из своего состава. Представители некоторых западных стран выступили с осуждением позиции иранского президента. Внес свою лепту в это осуждение и министр иностранных дел Российской Федерации.
Итак, осудили, пожурили, поговорили на протяжении нескольких дней. На том все и закончилось, словно и не прозвучал громогласно дикий призыв, рожденный древней, как мир животной ненавистью. В ООН не только не показали Ирану на дверь, там ему даже на вид не поставили. Россия после
такого откровенного заявления иранского президента не внесла никаких
изменений в свою политику поддержки развития в Иране атомной энергетики. Похоже, что западный мир после того, как осудил-пожурил тегеранского мракобеса, через несколько дней постарался отодвинуть неприятное впечатление от этого инцидента куда-то на задворки своей памяти.
В последнее время я все чаще думаю о первой половине истекшего века, а точнее о периоде с 1933 года по 1939. И не отпускает, никак не отпускает меня мысль: двоечником, банальным двоечником, не способным удержать в памяти уроки, доставшиеся в недавнем прошлом такой дорогой ценой, является даже так называемая цивилизованная часть человечества. И не отпускает еще одна мысль, очень родственная только что изложенной. Даже в свободной и просвещенной части мира в политику идут, за редкими исключениями, не самые лучшие умы. Как правило, и там лучшие умы идут  в науку, технику, искусство, бизнес. А иначе всего через несколько дней после подобного заявления президента страны, в которой создание атомной бомбы является делом самого ближайшего будущего, руководители ведущих западных стран собрались бы для того, чтобы в срочном порядке обсудить проблему трансформации иранского общества, наметить методы решения ее. Потому что за этой проблемой стоит проблема выживания всего человечества.
А что касается Израиля, то он не забудет этого заявления. Уж такая судьба у этой маленькой страны, живущей в окружении не сегодня родившейся ненависти: ничего не забывать, все помнить, из всего делать выводы. Не надо быть большим специалистом по Израилю, чтобы понимать, что, если иранское руководство не одумается и не даст задний ход, удар Израиля по атомным объектам в Иране неизбежен. Сейчас тихо протекает стадия разведки, за которую отвечают израильские спецслужбы. На заключительной стадии пробьет час израильских ВВС. Каковы будут последствия такого удара? Полагаю, об этот знает только Господь Бог. Одно могу сказать определенно: судьба Израиля такова, что он не может позволить себе роскоши гамлетовских сомнений.
III
ПРИЗРАК БРОДИТ ПО ЕВРОПЕ, ПРИЗРАК ХАЛИФАТА[1]
Для настоящего русского Европа
и удел всего великого арийского племени
также дороги, как и сама Россия,
как и удел своей родной земли...
О, народы Европы и не знают, как они нам дороги!
Ф. Достоевский. Речь о Пушкине
Кажется, 27 октября начались эти беспорядки в одном из пригородных районов Парижа, где живут преимущественно арабы, выходцы из стран Северной Африки. Искрой послужила гибель двух подростков. Убегая от полиции, они, по-видимому, не знакомые даже с азами физики, проникли в трансформаторную будку, где и сгорели. В ту же ночь на улицы вышли сотни подростков, и район осветился пламенем горящих автомобилей. Вечером следующего дня на улицы других подобных кварталов Парижа вышли уже тысячи молодых хулиганов, и автомобили запылали на всем этом пространстве. В основном, горели машины людей скромного достатка, у которых нет денег на дорогие охраняемые стоянки. В последующие дни молодые вандалы не ограничились поджогами автомобилей, очень скоро подверглись разгрому рестораны, магазины и даже детские сады, школы. Появились и первые человеческие жертвы. Я видел по телевизору эпизод из похорон французского пенсионера, убитого молодой сволочью только за то, что он пытался погасить пламя на автомобиле.
Безнаказанность развращает и поощряет. Неадекватная реакция на беспорядки со стороны парижской власти и подчиненной ей полиции спровоцировала молодых людей арабского происхождения за пределами столицы. Пламя подросткового бунта бушевало уже в десятках городов Франции.
А что же власть и общественность?! А они в это время думали, анализировали, говорили. Хорошо говорили, красиво, ведь «самое характеристичное свойство француза - это красноречие»[2] . Говорили парламентарии, многократно говорил министр внутренних дел, состоялось выступление по телевизору и президента Ширака. Говорили правые, центристы, левые. (Хочу в этих скобках кратко сказать не столько о реакции левых, сколько о другом. Как и положено левым, они пролили слезу по поводу тяжелых условий жизни во Франции выходцев из стран Северной  Африки. Мол, безработица, бедность, отсутствие перспективы и т.д. Напрашивается вопрос: какого лешего эти бедняги не возвращаются на свою историческую родину? Само собой, ответ простой как пареная репа: а потому и не возвращаются, что там их не ждут многоэтажки с элементарными удобствами, что там иная социальная защита, если она вообще существует, что там, если они начнут баловаться погромами, их просто раздавят как тараканов. Видел я по телевизору эти арабские гетто на окраине Парижа. В таких кварталах многие россияне проживают и за счастье это считают. Вот я живу в 9-этажной из шести секций «брежневке», построенной в 1970 году. Не думаю, что это мрачное, серое и черное по швам строение и подобные ему другие современные бетонные бараки с их текущими трубами и частым отключением воды, с их грязными лестничными площадками, с их шприцами и не просыхающей мочой в районе мусоропроводов чем-то выгодно отличаются от многоэтажек в тех арабских гетто. Моя сегодняшняя пенсия такова, что при самом оптимистическом раскладе мой ежедневный бюджет составляет два доллара. Подозреваю, что ежедневный бюджет обитателей тех гетто несколько выше. Но, вполне возможно, у значительной части нашей молодежи проблемы посерьезнее, чем у нас, пенсионеров. Жанр не позволяет мне даже раскрыть рот о проблемах современной российской молодежи, скажу только, что уже на излете XX века неизменно жестокая российская история ухитрилась породить еще одно потерянное поколение. Однако наши молодые не ведут себя на манер слона в посудной лавке. Причин тому много, среди них есть и такая: они живут в своей стране. А вот родившиеся во Франции арабы своей страной ее не считают, как не считают французов своими соотечественниками. Возвращаться на историческую родину они не хотят, но интегрироваться во французское общество тоже не хотят. Вот такая странная судьба.)
А что же простые французы? На мой взгляд, их реакция была вялой, почти никакой. СМИ сообщали о создании в Париже отрядов самообороны, состоящих в основном из молодых людей. Они не входили, по рекомендации полиции, в прямой контакт с бесчинствующими, а только наблюдали за ними со стороны. Господи, неужели эти изнеженные юноши являются потомками, пусть и очень далекими, суровых и отважных участников крестовых походов?! Господи, неужели они являются довольно близкими потомками тех полуголодных, плохо экипированных солдат, которые в очень опасный для революционной Франции период метелили, несли в одни ворота лучшие армии феодальной Европы?!
Итак, налицо паралич воли. Как со стороны власти, так и со стороны простых французов. Стало быть, паралич воли национального масштаба. Но
не сегодня он случился, не в октябре-ноябре 2005 года. Возможно, и не в период «странной войны»[3] , а значительно раньше, и 22 июня 1940 года[4]  является, на мой взгляд, только формальной точкой отсчета этого паралича. Вот ведь как может быть! Современная Франция - это высокоразвитая индустриальная страна. Там отлаженные политические институты. Там хорошо обученная, соответствующая натовским стандартам армия, обладающая самым современным оружием, в том числе и атомным. А как приходит кризис, подобный нынешнему, то оказывается, что с волей у этой внешне благополучной нации дела обстоят плохо. И беда эта, увы, не только Франции.
Затянувшаяся болтовня власти закончилась тем, что только 8 ноября было принято постановление о разрешении вводить режим чрезвычайного положения. И с 9 ноября беспорядки резко пошли на убыль.  Молодые вандалы бесчинствовали в стране ровно столько, сколько им позволили. То есть две недели. Демократия западноевропейского образца еще раз продемонстрировала миру свою неоперативность в деле защиты самой себя и законопослушных граждан. И в той части мира, которая противостоит Западу, ухмыльнулись в очередной раз...
Легко представляю, как чиновники высокого ранга гордятся своими выдержкой и государственной мудростью, обеспечившими бескровное решение кризисной ситуации. Ну, кровь все-таки пролилась. А главное - кровь бывает разной. К примеру, кровь новочеркасских рабочих, их жен и детей, пролитая в один оттепельный год, - это одна кровь. А непролитая кровь отдавших приказ стрелять в них и исполнявших этот преступный приказ - это совсем другая кровь. Кровь более 200 французских полицейских, пострадавших во время беспорядков, - это одна кровь. А практически непролитая кровь молодой шпаны, способной забить насмерть старика, - это совсем другая кровь.
Есть все основания полагать, что и другие страны Западной Европы не застрахованы в будущем от подобных событий. Взгляните повнимательней, уважаемый читатель, на политическую карту современного мира. Не знаю, как Вы, а я давно уже поражаюсь крошечности территории, которую называют Западной Европой. Да, такой она выглядит на фоне азиатских, африканских или американских просторов. И в последние полвека на эту крошечную территорию стремятся попасть отчаявшиеся люди из стран Африки, Ближнего Востока, Азии. В пользу этого миграционного процесса, начавшегося примерно в 60-е годы прошлого века, работали такие факторы, как низкая рождаемость в западноевропейских странах и большая потребность там в дешевой рабочей силе в условиях послевоенного экономического подъема. Естественно, наибольшие шансы устроить свою жизнь в Западной Европе были у выходцев из вчерашних колоний. Мотивы, заставляющие людей покидать родную землю и устремляться в Западную Европу (или Северную Америку, Австралию), бывают разными. Одни надеются решить там проблему хлеба, другие хлеба и свободы, третьи едут туда исключительно ради свободы. Существуют и другие мотивы, но нет смысла их перечислять. В сегодняшнем мире первые составляют подавляющее большинство. Не скрою, я негативно отношусь к экономической эмиграции, считаю ее явлением шкурным, безнравственным, непатриотичным. Убежден, что настоящий выход не в бегстве, а в том, чтобы у себя на родине строить благополучное во всех отношениях общество, как это делают, например, народы тех стран, которых называют восточноазиатскими тиграми. Этого требует патриотизм, но не тот, который казенный, квасной, «последнее прибежище для негодяев», а настоящий, органичный, запрограммированный в человеке Творцом.
Итак, иммигранты с экономической мотивацией составляют в сегодняшней Западной Европе большинство. Эта мотивация особенно характерна для выходцев из стран исламского мира. Они приезжают в Западную Европу лишь для того, чтобы решить для себя проблему хлеба. А западные идеалы свободы их не только не волнуют, они враждебны им, поскольку в их генах прочно сидит тоталитарщина. Не только западные идеалы свободы, но и вся западная культура в целом настолько чужда этим посланцам исламского мира, что шансы на их интеграцию в западное общество чрезвычайно ничтожны. А это означает, что Западная Европа получила потенциальную «пятую колонну». Вот такую дорогую цену заплатила (вернее, еще заплатит) Западная Европа, решая для себя проблему дешевой рабочей силы за счет выходцев из, мягко говоря, совсем иной цивилизации. И как тут не вспомнить сказку, прочитанную в далеком детстве... И, вспомнив ее, так и тянет сказать Европе с укоризной: «Не гонялась бы ты, старушка, за дешевизной! Так ведь и схлопотать можно в лобешник от Балды с внешностью жгучего брюнета три смертельных шелобана, а по Пушкину - щелка!»
Вот я сказал несколько выше, что и другие страны Западной Европы не застрахованы в будущем от подобных событий. Да, что-то похожее может случиться, но все это из разряда мелочей, ибо главная опасность состоит в другом. Истинная опасность не в повторении беспорядков на улицах гетто (тут погромщики в конечном счете проиграют), она в тихой экспансии с циничным, коварным использованием всех институтов, механизмов демократии. Западная Европа по-настоящему осознает размеры грозящей ей опасности, когда масса проживающих на ее территории выходцев из исламского мира достигнет своей критической отметки, и вся эта электоральная сила заявит о своих претензиях на власть. Сначала на долю власти, а вот потом... Впрочем, трудно заглянуть в это «потом», если не обладать воображением Джорджа Оруэлла.
Меры, способные оградить западную цивилизацию от такой мрачной перспективы[5] , слишком очевидны, они, что называется, на поверхности. Я же хочу очень кратко остановиться лишь на том, что не является очевидным для типичного западного человека, для которого свобода индивида есть та самая священная корова, к которой нельзя прикасаться. Итак, речь пойдет о необходимости реформирования демократии. Без демократии нельзя, без нее застой со всеми вытекающими отсюда последствиями. Да, есть народы, весь жизненный опыт которых показывает, что они могут прожить без демократии, ибо застой, полный или частичный, является их нормой жизни. Но есть народы, для которых нет иного вида государственного устройства, кроме демократии, потому что они и только они являются локомотивами прогресса (любого прогресса) на нашей планете. И чтобы они и в дальнейшем могли выполнять свои локомотивные функции, демократию необходимо реформировать. Это необходимо сделать ради спасения не только западной цивилизации, но и вообще жизни на Земле. Если очень коротко и предельно просто, суть неизбежного, на мой взгляд, реформирования демократии заключается в том, чтобы: 1) сохранить те основные свободы и институты демократии, без которых не будет ни свободной творческой личности, ни динамичного развития общества; 2) и вполне сознательно, добровольно пойти на удаление из «организма» демократии всего, что ведет к саморазрушению ее.
Вот прозвучало слово «добровольно», а это значит, что пришло время коротко (тоже очень коротко) сказать о неизбежности самоограничения.
 В частной жизни, то есть в жизни отдельного человека, в особенности в жизни культурного человека, проблема самоограничения всегда является актуальной. Без самоограничения, возрастающего по мере возмужания, истинно культурный человек не состоится. Только через самоограничение он в какой-то мере преодолевает пороки, присущие молодости и человеческой природе вообще. На каком-то этапе развития человечества тема самоограничения становится актуальной и для больших сообществ людей, в особенности для культурных народов. «Общество необузданных прав не может устоять в испытаниях», - пророчески заметил наш великий писатель в одной из своих работ более 15 лет назад. Но чуть подробнее  об этой работе в
отдельном абзаце.
Есть люди, которых Россия буквально выстрадала на протяжении XX века. Их очень немного, их, как говорят в народе, раз, два и обчелся. Один из этих немногих - Александр Исаевич Солженицын. И только что приведенная цитата она из его работы «Как нам обустроить Россию?» Работа была опубликована в «Литературной газете» 18 сентября 1990 года. Как показали события последних 15 лет, она была плохо прочитана в российском обществе. Простые люди, стоявшие в ту пору в магазинных очередях до 23 часов ночи, чтобы реализовать свои продуктовые талоны, вряд ли читали эту работу. А та часть интеллигенции, которая нагло присвоила себе право называться элитой нации, она, конечно же, подержала работу в руках, снисходительно полистала ее. (С тем же выражением глумливой снисходительности эти интеллектуальные пигмеи выслушали через 4 года выступление нобелевского лауреата в полупустом зале Государственной думы.) Самым внимательным образом ознакомилась с размышлениями  Солженицына настоящая элита нации, то есть очень узкий слой людей, значительно поуже того, который голосует против всех, слой людей, не имеющих, на мой взгляд, значительного влияния на жизнь страны. А потому не исключено, что прочтение нашим обществом «посильных соображений» еще впереди, если, конечно, Бог не отвернется от России уже окончательно.
Но поспешу завершить затронутую тему. Итак, самоограничения не избежать, это многосторонний и абсолютно объективный процесс, который ни обойти, ни объехать. Еще раз процитирую А. И. Солженицына: «Только при самоограничении сможет дальше существовать все умножающееся и уплотняющееся человечество». И еще. Убежден, что выстраданный Россией великий писатель выстрадан не только для нее самой. Приведу его слова, обращенные, как мне кажется, не в последнюю очередь к западным народам: «Наши обязательства всегда должны превышать предоставленную нам свободу». Некоторые из моих потенциальных оппонентов скажут, что я зову
назад, в прошлое, что это отступление, откат. Что ж, в таком случае опять процитирую автора «посильных соображений»: «Изначальная европейская демократия была напоена чувством христианской ответственности, самодисциплины». И вообще не следует забывать, что история знает отступления, откаты, которые впоследствии закреплялись в жизни, потому
что благополучно проходили  проверку временем.
Будучи пессимистом по своей натуре, я, тем не менее, верю, что современная генерация великого арийского племени сумеет сохранить за собой право оставаться хозяином на той малой и прекрасной территории, на которой с незапамятных времен жили, трудились, делая ее прекрасной, и умирали их предки.
Вновь прозвучали слова о великом арийском племени, и я вспомнил реакцию моего друга на эпиграф к третьей части этих заметок. Где-то в начале января я рассказал ему, о чем пишу и об эпиграфе тоже. Человек он полемичный, эмоциональный, так что есть смысл рассказать о его реакции. Была она такой:
- Эпиграф, цель которого показать, как мы неравнодушны к происходящему в Европе, противоречит правде жизни. Ты желаемое выдаешь за действительное. Иногда это случается с теми, кому соцреализм запудрил мозги в его школьные годы. А он чуток запудрил мозги даже таким, как мы. Но рассмотрим проблему с исторических позиций. Сгоняем в Россию сорок пятого – сорок шестого года позапрошлого столетия, когда молодой Достоевский стал автором «Бедных людей», то есть уже сформировался как писатель. Вопрос в том, кого считать настоящим русским в ту пору: тонкий слой по-европейски образованных людей, самым ярким представителем которого был Петр Чаадаев, или же тот далеко не тонкий слой хозяев жизни, с которых Гоголь писал свои мрачные персонажи «Мертвых душ», и, наконец, десятки миллионов забитых крепостных крестьян? Ответ, я полагаю, очевиден. Шагнем в роковой двадцатый. Красное колесо так проехалось по чуть потолстевшему, но все еще тонкому слою, что от него практически ничего не осталось. Да еще учти фактор шариковизации остального населения страны. Вернемся в настоящий день. Не думаю, что наша политическая элита испытывает к Европе и вообще к Западу те чувства, о которых говорит Достоевский в очерке «Пушкин». Ты вспомни, как эти наследники номенклатуры относились к Саддаму, как они относятся, например, к Сирии, к нынешнему иранскому режиму. У этой правящей бюрократии отношение к Европе сугубо практичное, расчетливое: во-первых, они держат там свои капиталы, во-вторых, туда они рванут на заранее подготовленные позиции,
если в России, не дай Бог, грянет гром. А что касается народной массы... Она безмерно устала, она всерьез пьет, она больше умирает, чем рожает. И этой умирающей нации, надо полагать, до лампочки сама Россия, не говоря уже о таких абстракциях, как Европа и какое-то великое арийское племя. Конечно, есть в нации пласт людей без вредных, суицидных привычек, людей здоровых, привязанных к жизни, обеспеченных примерно на уровне среднего класса, хотя такой у нас еще не сформировался. Но в бездуховной жизни этих совков тоже нет места эмоциям Достоевского. Не думаю, чтобы у кого - нибудь из этой публики повлажнели глаза, когда они благодаря каналу «Культура» слушали первого января новогодний концерт Венского филармонического оркестра, а в антракте смотрели виды Австрии. Правда, есть в сегодняшней России, вопреки всему еще есть, тонкий слой людей, которые относятся к Европе так, как относились к ней их предшественники из эпохи Достоевского. Но из всех ныне существующих типов русских людей кто самый настоящий русский? По-видимому, все-таки тот, который в большинстве. При всем моем уважении к Федору Михайловичу, я скажу так: его страстный монолог о стремлении русского человека ко «всемирности» и «всечеловечности» есть еще один миф. Да, великий писатель тоже приложил руку к тому мифотворчеству, которое наделило русский народ чертами, о существовании которых он и сам не догадывался. Если ты пожелаешь уйти от этой мифотворческой традиции, то оставишь затею с этим эпиграфом. Но ты этого не сделаешь, ты упрямец, ведь я знаю тебя без малого полвека. Ты сохранишь эпиграф, потому что своей интуиции ты привык доверять больше, чем логике и очевидным фактам.
Уверен, что многие из моих потенциальных читателей разделили бы точку зрения моего друга. Но эпиграф я все-таки оставлю. Не желая более испытывать терпение жанра, перехожу к последнему абзацу.
Судьба призрака коммунизма, о близком приходе которого возвестил классик в своей знаменитой работе, известна. Сегодня Европе этот призрак не угрожает. Но все думающие, образованные люди знают, какую цену заплатили европейские народы (и не только они) за то, чтобы этот призрак перестал шастать по континенту. Убежден, что призраку халифата уготована в Европе та же участь. Но какую цену придется заплатить за это народам Европы (и не только им) - вот в чем вопрос. Время сделало вопрос о цене едва ли не самым важным в современной истории.
 25 января 2006 года

[1]Халифат (араб.) - теократическое исламское государство, в котором власть принадлежит халифу.
[2]Цитата из «Зимних заметок о летних впечатлениях» Ф. Достоевского.
[3]«Странная война» - так называли современники тот период во Второй мировой войне, который длился от сентября 1939 года до мая 1940 года. Это был период фактического бездействия Великобритании и Франции.
[4]22 июня 1940 года - дата капитуляции Франции.
[5]Да, речь идет о всей западной цивилизации, а не только о ее европейской части. Ведь опасность тихой экспансии угрожает всем странам западного мира. Просто за океаном у этой опасности своя специфика.