Мухоморы

Все жители окрестностей обходят стороной
Высокий старый замок за чёрною горой.
Давно поросший мхом, заросший сорняками,
Наводит он тоску гнилыми куполами.
Сквозняк протяжно воет в окне дано разбитом,
И вряд-ли кто что вспомнит о месте том забытом.
Кровавые оргии помнят лишь стены,
И помнят кинжалы, как резали вены.
Застыли во времени крики веселья.
Тот замок угрюм, как пьянчуга с похмелья.
Он всем своим видом внушает тревогу.
Жило здесь семейство, противное Богу:
Два родных брата со старшей сестрой,
Что с детства любила гулять под луной.
В травах целебных всегда знала толк,
Но при полной Луне она выла как волк.
Среди ночи вставала и жалостно пела,
Забиралась на крышу, и громко свистела.
Отец её как-то в ночи услыхал,
Что из леса ей кто-то на свист отвечал.
Отец не на шутку в тот миг испугался,
В истерике бился, а утром скончался.
Мать умерла, когда братьев рожала.
Говорят, ясновидением та обладала.
И дочь от неё этот дар приняла.
Ей мать талисман перед смертью дала.
Каменный гриб, а на шляпке три глаза.
В каждом зрачке — три прекрасных алмаза.
Бережно дочка подарок хранила,
На медной цепочке на шее носила.
Умер отец, та хозяйкою стала.
И младшим братишкам во всём помогала.
Но в замке все знали, что каждую ночь
Хозяйка уходит из крепости прочь.
Бродит по лесу, грибы собирает,
И странные песни всю ночь напевает.
Громко смеётся, и в танце кружится.
И лишь на рассвете на отдых ложится.
Выросли братья, мужчинами стали,
И тайну сестры разузнать пожелали.
В комнату днём прошмыгнули как воры,
И в шкафу, среди платьев, нашли мухоморы.
Весь день и весь вечер вино они пили,
И ведьмой наутро сестру объявили.
И молвил священник, что Богу угодно
На площади ведьму казнить принародно.
На том и покончили, тем и решили.
И следующим утром её и казнили.
Братья, себя возомнив королями,
Начали пить, и швыряться деньгами.
Любое застолье кончалось попойкой,
И вскоре дворец стал зловонной помойкой.
Старший, бывало, грустил по сестре.
Вспоминал, как сгорала она на костре.
Бродил он по лесу, потупив свой взор.
И однажды отведать решил мухомор.
В замок ворвался он с криком гиены,
Закрылся в подвале, и вскрыл себе вены.
Младший по брату не стал убиваться,
В одиночку пороку он стал предаваться.
Женщины, оргии, пьянки, похмелье,
Но вскоре ему надоело веселье.
И ночью однажды, при полной Луне,
Явилась сестра ему в красочном сне.
Сначала узрел он слепительный свет,
И выплыл из света её силуэт.
Как только увидел, заметил он сразу,
Что было у ней почему-то три глаза.
В холодном поту он с кровати вскочил,
Вина себе в грязную чашу налил,
В зеркало глянул, и сделал глоток,
Лёг на полу, и смотрел в потолок.
Затем он поднялся, на кухню пошёл,
И странную вешь по дороге нашёл:
В зале просторном, меж двух коридоров,
Выросло восемь больших мухоморов.
Он собрал их и съел, запивая вином.
Взглянул он на Солнце за грязным окном.
Внезапно окно начало отдаляться,
И пол под ногами вдруг начал качаться.
Всё закружилось вокруг, завращалось,
И тут-же исчезло: ничего не осталось.
Вокруг был лишь белый, слепительный свет.
И брата нестало. Прошло много лет,
Но никто не нашёл его мёртвое тело.
Никому до него даже не было дела.
Считали, что умер. Считали, что спился,
Что канул сквозь землю, и что растворился.
Истину знает лишь замок немой,
Что знаменит только славой дурной...