Крестцовы

            Россия – самая прекрасная страна на всем белом свете, равной ей нет больше стран; страна, в которой есть абсолютно всё, что только может включать в себя страна во всех смыслах и отношениях. Ах, какие громадные расстояния, какие девственно-чистые и великолепной красоты исполненные пространства имеются в России. Ни в одной другой стране вы не найдете подобного многообразия природы, так же, как не найдете и подобной многонациональной культуры и всевозможных отношений. Много у России есть черт, которые отличают ее от прочих развитых стран. Одной из таких отличительных черт является бедность преобладающей части русского населения. Бедность – великая, наследственная трагедия России; она существует, чуть ли не с самого начала образования государства по сей день. Должно быть, она является, своего рода, врожденной чертой страны, и потому от нее не могут избавиться вот уже многие века.
            Но, как бы там ни было, жила в свое время в Москве обыкновенная русская семья, принадлежащая к фамилии Крестцовых. Всех их было четверо: муж с женой, Федор Константинович и Марья Николаевна, да дети их, Лиза и Алексей. Семья была очень бедной: жили они в коммуналке, что на улице Мясницкой; деньги приносил один только Федор Константинович, ибо Марья Николаевна должна была сидеть дома, в силу того, что Алексей был совсем мал и за ним нужен был присмотр. Да и приносил Крестцов-старший одни гроши, так как, мало того, что работал он почтальоном и, следовательно, получал копейки, он еще был порядочным пьяницей, так, что как только получал он зарплату, тот же час шёл в трактир и пропивал практически всё, а приносил домой остаток единственно потому, что пить далее он уже был не в силах. Как ни бранилась, как ни кричала на него жена, однако ж, ничего не менялось, и Федор Константинович по-прежнему пил. Несмотря на это, Марья Николаевна и дети, в особенности Лиза, будучи уже взрослой, любили его. Ведь Федор Константинович, кроме того, что пил, был очень добрым и хорошим человеком, детей своих он любил, и не раз, бывая трезв, качал на руках Алешку, когда тот был младенцем. Что же делать, алкоголизм – это болезнь, поэтому семье приходилось мириться с тем, что их глава пьет. Здесь нужно добавить, что Федор Константинович изначально не был пьяницей, а стал им после рождения Алеши. Произошло это по той причине, по которой все на Руси становятся пьяницами: от тяжелой жизни, нищеты. А до того, как начать пить, он был несколько образованным человеком; любил читать, пробовал даже сам что-то писать, но ничего из этого не вышло.
             Случилось однажды так, что Федор Константинович тяжело заболел, притом невиданной доселе болезнью. Его сильно лихорадило; бросало то в жар, то в холод; большую часть времени он был без сознания, изредка лишь приходя в себя, да и то ненадолго. Местный, районный доктор сомнительной репутации (на хорошего не было денег), сказал, что это чума, и что больной долго не проживет, так как сия болезнь неизлечима. Марья Николаевна, услышав такой диагноз, вмиг стала почти седой, тощей и высохшей, будто какая старушка, хоть ей было всего тридцать пять лет отроду. Она была бедной, безграмотной крестьянкой, однако с весьма привлекательной внешностью, которая, полюбив, вышла замуж и родила двоих детей. Пускай семья их была бедна, пускай и жили они в коммуналке, где от соседей, подобных злым мухам, не было житья, пускай глава семейства был пьяницей, зато, несмотря ни на что, в семье их царила нежная любовь и понимание, которым позавидовала бы самая обеспеченная семья. Ничто немогло разрушить их маленький мир. Поэтому, увидев мужа любимого на смертном одре, Марья Николаевна получила шок, из-за чего и стала походить на старушку. Спустя несколько дней, Федор Константинович испустил дух, как и говорил доктор. Это было тяжкой трагедией для семьи. Марья Николаевна, в первые дни до похорон, впала в ступор, и никто не мог ее расшевелить; Лиза плакала днями напролет, а маленький Алеша беспокойно бегал по комнате, прося кушать. Похороны, деньги на которые помогли собрать соседи, складываясь по копейке, прошли мрачно: на них, кроме самой семьи Крестцовых и могильщиков, больше никого не было (не пели даже панихиду по усопшему, ибо не хватило уж денег на сие). Во все время хоронения никто не проронил ни звука, ни слова; лишь только Алешка всхлипывал изредка, видимо, от усталости стоять или желания кушать. Марья Николаевна, которая все еще пребывала в ступоре, пришедши домой, издала такой пронзительный, душераздирающий вопль, что его услышали и тотчас схватились за сердца все, кто был в тот момент на Мясницкой улице. Это был крик отчаяния, боли; как правило, такой крик звучит внезапно, против воли страдающего, и поражает собой всякую душу, всякое сердце находящихся рядом людей, да так, что услышавшим сей крик становится страшно.
             После страшной сей трагедии всё в семье пошло иначе: Лиза вынуждена была искать работу, а Марья Николаевна, с Алешкой на руках, ходила по Москве и просила милостыни. Читателю, верно, хочется узнать, что же представляла из себя Лиза? В таком случае, расскажем немного о ней. Это была скромная, кроткая девушка, осьмнадцати лет; внешностью не блистала, да и разумом, впрочем, тоже. Но зато был у нее маленький талант: она пела. Характером была Лиза, как и все Крестцовы, добра и мягка, весьма сострадательна и набожна. Когда пришлось ей искать работу, то никто не принимал ее, и все из-за скудной внешности да необразованности. Поэтому, в один прекрасный день, Лиза села на Патриаршем мосту и стала петь. Это занятие принесло ей успех, так как пела она хорошо, и проходящие люди останавливались, слушая, а затем кидали ей монету. Так она и стала зарабатывать. Что до Марьи Николаевны, то она обходила за день два-три района, одну руку вытянув вперед, а другой держа Алешу. Бывало, что попадались люди черствые, не желающие и смотреть на нее. Тогда Марья Николаевна начинала выделывать с Алешкой цирковые трюки и фокусы, из чего выходило мало толку, а Алеша постоянно плакал, то и дело получая подзатыльников от матери.
              Таким образом и жила семья, кое-как доставая копейки. Да и не было у них иного варианта, ибо обе дамы были безграмотны, а таких нынче не жалуют на работе. Однако несчастия на этом не оканчивались. Лизу арестовали, так как, оказывается, нельзя было петь на том мосту, нарушая тем самым спокойствие, и нельзя было за свое пение просить монету, – это незаконное действие. Как Марья Николаевна ни пыталась спасти дочь, – без денег сего нельзя было сделать, и суд приговорил Лизу к лишению свободы сроком в десять лет. Еще одна потеря в семье, и, главное, совершенно несправедливая. Что тут сделалось с Марьей Николаевной, – и вообразить трудно. Она металась по комнате, кричала, колотила руками стены, драла на себе волосы, даже кидалась на Алешку, - словом, сошла сума; и если бы соседи не приняли тогда мер, то неизвестно, что бы натворила Марья Николаевна.
              Страшная, тяжелая выпала на долю этой женщины судьба. Волоча нищенское существование, потеряв мужа – единственного кормильца, потеряв фактически дочь, она должна была выживать, выживать не для себя, а ради сына. Его нужно было вырастить, воспитать, подготовить к жизни. Марье Николаевне, при ее состоянии в то время, было практически невозможно это сделать. Она была похожа на скелет: вся иссохшая, лежала сутками на кровати, ничего не делая. За Алексеем, из милости Божьей, присматривала соседка, которая, между прочим, любила детей. Мальчик рос довольно-таки смышленым и талантливым ребенком, подающим большие надежды, в отличие от родителей, на будущее. Кто знает, может, сложись несколько по-другому жизнь Алеши, стал бы он видным человеком, с туго набитыми карманами, и, может, отомстил бы за свою погибшую семью. Но была предначертана ему иная судьба. Однажды, когда Алеша гулял на улице, неподалеку от дома, от истощения умерла мать его, Марья Николаевна. Не выполнила она своего долга материнского; не вырастила она сына, как хотела того. Голод, нервы, потрясения – сделали свое дело, забравши Марью Николаевну на тот свет. При вмешательстве администрации города, Алексея забрали в детский приют. Так окончилась история семьи Крестцовых.

              Лиза, пробыв в тюрьме десять лет, вышла оттуда уже не той, которой была до тюрьмы. Она, под влиянием тюремной жизни, стала жестокой, злой и алчной дамой. Навестив свой бывший дом по улице Мясницкой, и узнав, что семьи ее давно уж нет, Лиза стала зарабатывать себе на хлеб воровством. Не сложно посему догадаться, что ее поймали, и что она вновь очутилась за решеткой. Что касается Алексея, то после того, как его забрали в детский приют, мы перестали получать известия о нем, и посему знать наверно, что с ним происходило дальше, не можем.