И умираю я любя..

Десять лет назад, когда была на стажировке в одной большой клинике, я услышала фразу, которую запомнила на всю жизнь. Мы с медсестрой везли в больничном лифте мужика на операцию. Пациент был здорово пьян, эйфоричен и даже пытался петь. С торчащим в боку ножом.

Старенькая лифтерша досадливо покачала головой и сказала сакраментальную фразу:
- Деточки, если бы не было пьянки, то и больниц бы столько не было.

Так вот - если бы не было любовных страданий, то не было бы и половины произведений мировой классики, подавляющего большинства стихов, множества талантливых художников и невероятной армии девиц, составляющих основную клиентуру гадалок, ворожей-шарлатанок и профессиональных психотерапевтов.

Если почитать внимательно Цветаеву, Пушкина,  Шекспира, Лермонтова, не говоря о современных поэтессах, то красной нитью через написанное ими проходит линия "превратностей любови".

Иногда творческие люди специально растравливают в себе состояние несчастности (кто-то сознательно, а кто-то интуитивно) чтобы создавать себе вдохновение - источник творчества. Ведь о том, что хорошо и радостно, читать неинтересно. Читателю хочется кушать романтику, страдания, роковые драмы, слёзы и смерть во имя.

Без господства и торжественной манифестации этой заветной темы не раскупались бы слезливые дамские книжонки, открытки с зайчегами-котегами, диски с историями типа "любовь в большой деревне" и прочая слащавая дребедень.
А уж Тане Булановой со своими слезливыми колыбельными точно не удалось бы просочиться в шоу бизнес. Ибо нахуя козе баян, если в попе нет "стрядам".

Самое печальное то, что с самого детства, с первых книжек школьной программы, с первых просмотренных фильмов происходит программирование на то, что не бывает любви без страданий, семьи без склок, хорошего секса без предшествующего скандала.

На жизненный флаг цепляется девиз: "Я страдаю - а значит я люблю!"
И жизнь действительно превращается в цепь страданий.
Которые оправдываются ещё одной усвоенной тоже в детстве догмой:
- "Эх не везёт мне в жизни личной, и ничего не изменить - это судьба такая!"
И ясен перец - всё складывается именно так заказано.

Вот тут и начинаются гадалки, с "венцами безбрачия", наговоренной водичкой и зачарованным сахарком.
Но объекты меняются, а несчастная любовь, что не увительно, остаётся той же самой.
Запрограммированной и "зашитой" в жизненный сценарий навсегда.

Да, жизненные сценарии пишутся в детстве, в родительской семье, в родительских проблемах.
Но любой сценарий можно изменить.