Сахалин - Поцелуи

Это дело из моей трехлетней следственной практики после юрфака МГУ запомнилось мне своей маленькой, но глубой сутью, в которой переплелись проблемы семьи и воспитания детей. Я был тогда следователем Прокуратуры Южно-Сахалинска, и в один из дней ко мне привели отца с дочерью.



Они сели на стоявшие у стены стулья. Мужчине было около сорока, девочке – лет шестнадцать: она испуганно вглянула на меня и, поправив юбочку, опустила голову.

- Что у Вас?– спросил я, поздоровавшись.

Он смерил меня тяжким взглядом и, кивнув на девчушку, произнес.

- Вот... Дочь хотели изнасиловать... Нам сказали – к Вам с этим...

Я перевел взгляд на его дочь: она еще ниже опустила голову.

Изнасилования расследовала тогда прокуратура. И я был дежурным следователем в тот день, поэтому ко мне и направили их.

- Как Вас звать? – спросил я его.

- Владимиром, - ответил он.

- А дочь вашу?

Он бросил на нее взгляд.

- Мариной...

Я перевел взгляд на девчушку.

- Марина, посмотрите на меня...

Она подняла голову.

Не знаю, как для других, а для меня важно увидеть глаза человека. Они всегда говорят о многом. Человек только вошел, сказал тебе «Здрасте!», а ты уже по глазам видишь, кто он, умен или нет, хорош или плох, искренен или неискренен, будет говорить правду или не будет... Ее взгляд сказал об одном – что ей здесь, у меня, быть не хотелось...   

- Что произошло? - спросил я ее.

Она явно чувствовала себя не в своей тарелке, а потому бросила испуганный взгляд на отца и пожала плечами.

- Марина? – повторил я.

Девочка вздохнула и тихо произнесла. 

- Ну... Мы... сидели с мальчиком одним на детской площадке вечером... И он... – она замолчала, вновь испуганно посмотрев на отца, и закусила губу...

- Да что там «сидели»?! – взорвался громким криком отец. – Напоил ее, урод! Лапал! Тискал! Лазил всюду! Изнасиловать хотел! Одежду порвал!

Марина опустила голову и всхлипнула...

- Я требую посадить подонка! - гневно взглянул на меня Владимир. - По полной программе! Чтоб, скот, знал, как вести себя с девочками!

Плечики Марины задрожали: она заплакала.

Я перевел с нее взляд на отца.

- Если не посадите, я прибью его! Так и знайте! Сегодня же! Дочь в обиду не дам! Понятно?! – вскричал он.

Я кивнул. 

- Понятно... А теперь - выйдите в коридор на пять минут, пожалуйста... Я хочу с ней без криков ваших, поговорить - один на один... Потом - с Вами...

Владимир возмутился.

- Почему я не могу присутствовать при разговоре с моим ребенком?! Она –  малолетка! Мало ли что скажет!

Я опять кивнул.

- Да, но Вы «не присутствуете»... Вы – давите на дочь.... И мешаете мне разговаривать с нею...  А я хочу во всем разобраться... В ваших же интересах... И мне хватит для этого пяти минут... Не приказываю ведь - прошу...

Владимир всердцах мотнул головой, выдохнул воздух вперемежку с ругательством и, встав, вышел из кабинета.

Я подождал какое-то время и обратился к девочке.

- Успокаивайся, Марина... Мне надо задать тебе несколько вопросов...

Она закивала, показывая, что сейчас успокоится, затем достала платочек и вытерла глаза.

- Спрашивайте...

Я подождал еще несколько секунд.

- Это твой парень или какой-то со стороны?

Она всхлипнула и, поджав губы, закивала.

- Мой... Сашка... Из нашего класса...

- А в каком классе ты?

- В десятый пошла... 

- Ясно, - ответил я. – И что у вас произошло?

Она вздохнула.

- Да ничего не произошло... Это – папа... 

- То есть? – удивился я. – он говорит, тебя чуть не изнасиловали... А ты говоришь – нет...

Она вздохнула и отвела взгляд в сторону окна: в нем удалось прочесть одно – усталость от всего, что происходило с нею...

- Да мы просто сидели вечером на детской площадке возле моего дома...

- Ну, и... – попытался подогнать ее я. – Пили?

Она кивнула.

- Да...

- А что пили? – настойчиво продолжал я.

- Вино, - выдохнула она и опять склонила голову, понимая, что ее это не красит.

- Какое вино? Где и кто его взял?

- Да Сашка купил... «Портвейн»...

- Какая бутылка была?

Она пожала плечами.

- Ну, большая... Обычная...

- 750-граммовая?

- Да...

- И вы выпили ее?

Она кивнула.

- Что дальше? – спросил я. 

Она смущенно замялась.

- Марина! Тут дело такое... Обязан спрашивать об этом... Что было дальше?

Девчушке отвечать не хотелось... Она стыдилась...

-Ты пойми, - пояснил я, - отец приводит тебя сюда и требует возбудить уголовное дело против Сашки! И мне решать – возбуждать или нет! Возбужу - назад дороги не будет! Так что подумай о себе и Сашке! Мне надо будет его допрашивать, задерживать, арестовывать, возможно... Начинать допросы других людей, проверки, экспертизы... Дай же разобраться, в конце концов, было ли преступление?

- Да какое там преступление?! – расплакалась вновь Марина. – Не было его! Просто сидели, он посадил меня на колени... Обнимались... Целовались... Ну и...

- А в чем тогда «попытка изнасилования»?

Она вытерла платочком слезы.

- Ну, просто, он просил об этом... Трогал везде... Но не насиловал...

Я вздохнул, поняв, что случилось.

- Точно? Посмотри на меня... В глаза...

Она подняла глаза.

- Нет... Не насиловал...

- А почему ж тогда родитель заявляет об этом?!

Она обессиленно вздохнула.

- Ну, пришла домой, они с мамкой увидели, что я выпившая... Стали распрашивать... Я и рассказала им о Саше... Тогда мама выгнала папу, стала проверять одежду мою и увидела порванную у лифчика бретельку... Избила меня, а папа... Папа строгий – решил сюда идти... 

Я помолчал.

- Это Сашка бретельку порвал?

Она кивнула.

- И уже не первый раз, дурак... Недавно у комбинашки тоже порвал...

- То есть... Вы с ним не первый раз уже так?

Она склонила голову в стеснении.

Господи, как растут дети твои! Утром им читают нотации родители! Днем они – из-под палки - читают Пушкина и Толстого! А вечерами хотят такой же вот, как и у взрослых, любви, со всеми ее сладостями...

- Марин, тогда я понимаю так... Ты уже не первый раз на коленях у него... Правильно?

- Да, - вдруг вскинулась она. – А что в этом такого?!

Действительно... Они, сегодняшние дети, уже не те, которыми в их возрасте были мы...

- Хорошо, иди... Позови отца...

Девчушка  встала и вышла из кабинета.



Спустя какое-то время в кабинет вошел ее отец и, пройдя к ряду стульев у стены, сел, окинул меня взглядом-вопросом.

Я помолчал.

- Две неприятных для Вас вещи, Владимир... А как быть дальше, решать Вам...

Он смерил меня снова взглядом-вопросом.

- Первая... Вы - мужчина... И я - мужчина... Вот и хочу спросить Вас... Это попытка изнасилования или нет, когда девушка садится к тебе на колени, обнимается, целуется с тобой, гладит и трогает тебя, а ты гладишь и трогаешь ее?! И когда это – не впервые, а происходит из вечера в вечер! Когда они любят друг друга! Да еще после 750 граммов вина на двоих! Не попытаться после этого обладать девушкой – нонсенс! Так что я не вижу судебной перспективы у вашего дела... Не поймите только, что отговариваю Вас от подачи заявления о «попытке изнасилования» дочери... Не имею такого права... Но я же нормальный! И смотрю на все глазами нормального человека! Надеюсь, и Вы такой же... Как бы Вы поступили на месте этого Саши, если б у Вас на коленях сидела весь вечер такая девчонка?! Которая целует Вас, обнимает, гладит! Сдержались бы?! Не попытались бы добиться того, к чему все и идет в таких «поцелуях»?! Я б не сдержался! Но главное – ничего в итоге не было! Не обладал он пока ею! Хотел, да не получилось! Потому что она не далась ему! И уже не первый раз «не далась»! А за «хотел» – не посадят!

Он опустил голову, опустились и его плечи.

- И еще, - продолжил я. – У Вас есть право написать заявление. Но это преступление – особое, против несовершеннолетней. А потому я не имею права на доследственную его проверку. Обязан буду сразу же возбудить уголовное дело. А тогда, - я замолчал, чтобы подчеркнуть важность того, что буду говорить, - вынужден буду сделать столько всего, что ударит по вашей же дочери, как бы мы с Вами не противились! Я вынужден буду допросить, а возможно и задержать ее парнишку-одноклассника, и это мгновенно ославит обоих на всю школу... Я вынужден буду изъять одежду, в которой она была с ним, и передать ее на судебно-медицинскую и криминалистическую экспертизы... Я вынужден буду отправить Вашу девочку к судебно-медицинским экспертам на предмет того, имеются ли у нее телесные повреждения или нет, потеряла ли она девственность или нет... Потом буду допрашивать ваших соседей и знакомых, педагогов и одноклассников Марины и Саши, чтобы понять, кто они, ведут ли нормальный образ жизни... Я должен буду создать понятный мне и суду портрет каждого... Потому что не смогу направить за решетку парня только за то, что он целовал девчонку... Вам надо перед написанием своего заявления знать это...

Он исподлобья бросил на меня потяжелевший свой взгляд.

- А второе - что?

Я развел руками.

- А второе... Что ж вы, ребята, делаете?! Такими же были и сами, как ваша дочь... И тоже вечерами сидели на скамейках, целовались, обнимались... И того же хотели... А ее за это бьете! Да лучше теплом, словом дойдите до нее! Больше пользы будет! Объясните ей, что потеря девственности – не просто миг, а может иметь последствия во всей ее жизни! Что терять ее можно лишь с тем, кто действительно станет ее окончательным выбором! И что в противном случае она может потерять когда-нибудь по-настоящему любящего ее парня! Вдолбите ей в голову, что одноклассники почти никогда не женятся и не выходят замуж! И что когда-то она полюбит того, кто станет ее судьбой! И если она нормальная – сама не позволит никому посягнуть на себя... А если ненормальная, то мордобоями ее не остановите – лишь озлите, настроите против себя... 

Мы посидели, помолчали.

- Ну и что в итоге решили? Пишете заявление? – спросил его я. 

Владимир молчал, уставившись в пол.

- Владимир?

Он вздохнул, поднял голову, посмотрел с болью на меня и, встав, вышел из кабинета... 




                ОТКЛИКИ ДРУЗЕЙ

К сожалению, мы забываем, какими были в молодости (или хорошо помним), и хотим оградить своих детей от поступков, которые сами совершали, но в любом случае надо уметь говорить с детьми, приводить такие доводы, какие убедили бы нас. Прекрасная миниатюра, Анатолий!!!

   Наталья Исаева Горецкая
   http://www.stihi.ru/avtor/nvg48


Анатолий! Очень хорошо написан рассказ! Легко читается и интересно изложены три главных компонента: психологическая сторона, юридическая и человеческий фактор. Очень важно чтобы в семьях была настоящая теплота, ЛЮБОВЬ (не только на словах) и понимание. Спасибо ВАМ за откровенность и душевность!

   Лилия Сорока
   http://www.stihi.ru/avtor/liraelsa


Доверие между родителями и ребенком - это очень важно. Драконовскими методами можно сломать психику. Я мама. И понимаю это. Лучше пусть мне все расскажет, чем подружке.

   Елизавета Яворская
   http://www.stihi.ru/avtor/zalezt


Да, уж, история... Хорошо рассказали, Анатолий! Я думаю, это не единичный случай в нашей жизни! Видимо, таких историй много! Понравилось, что вы помогли семье! С теплом

   Лидия Дунай
   http://www.stihi.ru/avtor/ldunai


Обожаю Ваши рассказы. Спасибо!

   Юлия Фоменкова
   http://www.stihi.ru/avtor/yulenka2779


Поучительная история. Родители, как им кажется, из лучших побуждений порой совершают ошибки и,зачастую роковые, против собственных детей. Хорошо, когда мудрые люди помогают принять правильное решение!

   Татьяна Нн
   http://www.stihi.ru/avtor/tatanyann


Да, Анатолий, родители порой слепы... Напирая и подавляя там, где надо проявить лояльность, попытаться доходчиво объяснить не прибегая к крайним мерам.

   Светлана Макова
   http://www.stihi.ru/avtor/udacha1


Анатолий! Какой ты замечательный!!! Целую тебя в обе щеки!!! Как ты мастерски справился!!!!!!! БРАВО!!!!! Очень полезный в воспитательных целях рассказ (и подросткам, и родителям!)

   Ирина Швец
   http://www.stihi.ru/avtor/nairisxp


Очень хороший рассказ, Поучительный - о том, что воспитывая своих детей, не надо забывать какими были мы сами в таком же возрасте. И как ни прискорбно, мы часто об этом забываем!

   Татьяна Сенченкова
   http://www.stihi.ru/avtor/tatyana47