Структура инвестиций оставляет желать лучшего

«Россия сегодня срослась с комплексом старых и новых догм, которые для российской элиты со дня на день становится дороже ниспровергнуть, чем увековечить».

Уильям Одем, бывший глава Национального агентства безопасности США.


На данный момент российская экономика по-прежнему переживает глубочайший кризис, что бы ни говорилось с высочайших трибун. И это сказывается во всех сферах жизни россиян и, в первую очередь, в социальной сфере, что в свою очередь вызывает социальную напряжённость в обществе. Правительство всеми силами пытается преодолеть этот кризис, однако, довольно безуспешно. В частности, путем привлечения в экономику инвестиций, как внутренних, так и иностранных.

Отсутствие промышленного и экономического роста можно рассматривать как очень опасный симптом. Остается высокой динамика оттока капитала из страны.

Уже в мае предприятия почувствовали необходимость вновь активизировать производство, чтобы пополнить запасы и соответствовать динамике инвестиционного и потребительского спроса. Однако большой отток капитала вызвал трудности с контролем денежного предложения у Банка России, в результате чего инфляция в мае 2010 года взлетела на невиданно высокий уровень. Причем, как и всегда, лидируют продовольственные товары, прежде всего плодоовощная продукция, хлеб, мясо, рыба – практически все продовольственные товары.

Для экономиста это тревожный симптом: на формирование потребительских цен действуют те же факторы, что и в прошлые годы. Причем, возможно, даже с большей силой. Другим источником беспокойства остаются банки и финансовый рынок, где стоимость кредита остается высокой, риски растут, а курсы акций все больше зависят от неустойчивой мировой конъюнктуры. Конкурентоспособность собственных несырьевых отраслей остается практически на нуле. Эксперты предсказывают высокую вероятность очередной волны вывода спекулятивного капитала с развивающихся рынков, в их числе и российского, в ожидании чего инвесторы будут более склонны фиксировать прибыли, чем играть на повышение.

Но вернемся к реальному сектору. Первые данные конъюнктурного опроса Института экономики переходного периода (ИЭПП) о состоянии российской промышленности в мае давали вполне оптимистичную картину динамики основных конъюнктурных индикаторов. Наращивание темпов роста выпуска основывалось на сохраняющемся увеличении темпов роста платежеспособного спроса и необходимости пополнения запасов готовой продукции.

Основной помехой росту выпуска впервые стал недостаток квалифицированных кадров. Как уже говорилось, согласно данным Росстата, в апреле рост промышленного производства существенно замедлился. После конъюнктурного «перегрева» I квартала индекс прироста производства по сравнению с соответствующим периодом прошлого года составил в апреле 4,6 процента. Расчеты Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) традиционно более оптимистичны - 6 процентов прироста производства в апреле против 8,4 процента в первом квартале. Темп прироста еще оставшихся на плаву обрабатывающих производств падает. Однако удовлетворенность объемами продаж продолжает расти. Сейчас в российской промышленности 72 процента предприятий считают спрос на свою продукцию нормальным. Рост за последние 12 месяцев составил 17 пунктов. Аналогичная ситуация сложилась и с прогнозами выпуска. Исходные данные продемонстрировали предполагаемое замедление темпов роста выпуска с 51 до 44 балансовых пунктов.

Основной помехой, которая тормозит сейчас рост выпуска в промышленности, считается недостаток квалифицированных кадров и низкая конкурентоспособность. Эту точку зрения разделяют многие экономисты.

Однако, структура инвестиций, а именно отрасли, в которые подавляющее большинство инвестиций направляются, вызывает тревогу.

Эксперты Минэкономразвития признали и еще один ограничитель роста - неудовлетворительную структуру инвестиций. Прирост инвестиций в добычу полезных ископаемых составил 31,3 процента, в то время как в обрабатывающие производства - всего 4 процента.

Замедление темпов роста инвестиций в обработке вызвано снижением инвестиционной активности в металлургическом производстве и производстве готовых металлических изделий - 91,2 процента к I кварталу, химическом производстве - 93,6 процента, производстве кокса и нефтепродуктов - 98,9 процента, производстве машин и оборудования - 47,0 процента, то есть падение на 53 процента. Здесь, как говорится, комментарии излишни.

Все виды инвестиций можно условно разделить на три категории по их влиянию на экономику.

Во-первых, те, что нацелены исключительно на выкачивание из страны ее естественных невозобновляемых ресурсов. Назовем их «колониальные». Это и непосредственные вложения в те отрасли, которые добывают, подготавливают к экспорту и экспортируют нефть, газ, металлы и т.п., и опосредованные, которые вкладываются в отрасли, вытягивающие из страны полученные нефте-газодоллары. Например, автомобилесборочные заводы. Все «колониальные» инвестиции обеспечивают поток невозобновляемых ресурсов из России и снижение их реальной цены для стран-импортеров. Таких инвестиций, к сожалению, большинство, и это энтузиазма с нашей стороны вызывать не должно. В итоге этого «притока инвестиций» мы останемся у разбитого корыта.

Во-вторых, те инвестиции, которые приводят только к перераспределению существующих капиталов, не прибавляя в общее их количество ни цента. Назовем их «перераспределительные». Наиболее яркими представителями этой группы являются инвестиции в торговлю. Их тоже много. Торговые центры плодятся как кролики. Но количества товаров от этого не прибавляется. Одни владельцы ТЦ богатеют, другие на эту же сумму беднеют.

И в третьих, - инвестиции в реальный, несырьевой, не нацеленный на разграбление ресурсов сектор. Назовем их «развивающие». Они приросли, как сказано выше, всего на 4%.

Особенно эта структура инвестиций со всеми ее перекосами видна на примере Ивановской области. Да, торговля – тоже занятие, за которое платят, Но вот парадокс. Наш областной центр уже превратился в сплошной ТЦ, они один от другого на расстоянии воробьиного скока. Но от этого мы лучше жить не стали. Вот бы кто хоть задрипанный заводик у нас построил... ах вот: «ДиПОС» инвестировал в строительство цеха в Ивановской области около 800 млн.руб.  Да уж, накаркал. Именно такой. Серьезного ничего. Не потому ли, что на встречах с инвесторами тем упорно сватается пресловутый «текстильный кластер»? Вот, с радостью сообщают, что французы отреагировали. Но есть одна пикантная деталь: у них самих объем текстильного производства составляет 8% от алжирского. Слепой безногому поможет перейти улицу.

А в то же время, кому-то все же достаются эти «развивающие» 4%. Вот Калуга, например. Да что Калуга, - регионы вокруг нашего. Возьмите хоть Ярославль. Не скажешь, что заводы там растут как грибы, 4% есть 4%. Но растут же. И тут вовсе не тот случай, когда лучше быть среди 95, чем среди 4%. Вопрос выживания, как-никак.

А почему 4% – да потому, что мы так и не решили главный вопрос: не нашли номенклатуру товаров, которые выгоднее производить именно у нас, в нашем неласковом климате. Нам нечего предложить потенциальному инвестору, а он за нас думать не нанимался. И уходит инвестор в страны Юго-Восточной Азии, где затраты на борьбу с природой меньше. Вот на чем надо сосредоточить мысль нашим стратегам.

Вот интересная таблица от Института экономики переходного периода:

Какие факторы снижают конкурентоспособность продукции российских предприятий, 2007 г., % к числу ответивших
Устаревшее оборудование 57
Недостаточная квалификация работников 27
Низкое качество сырья и комплектующих 20
Отсутствие новых продуктов (технологий) 15
Завышенный по отношению к доллару курс рубля 14
Низкое по сравнению с импортными аналогами качество выпускаемой продукции 16
Высокие цены на энергоресурсы 46
Высокие транспортные издержки 32
Высокие конечные издержки 28

Как можно заметить, факторы, связанные так или иначе с недружелюбным климатом и бескрайними просторами, по оценке экспертов, составляют в общей сумме 42%. Этого вполне хватит, чтобы свести на нет борьбу со всеми остальными препятствиями.

Экономический рост – это долговременные изменения естественного уровня реального объема производства, связанные с развитием производительных сил на долгосрочном временном интервале. Сущность же состоит в разрешении и воспроизведении на новом уровне основного противоречия экономики: между ограниченностью производственных ресурсов и безграничностью общественных потребностей. Где же источники экономического роста? Для экономики как науки этот вопрос является актуальным с самой зари цивилизации. Незабвенный Карл Маркс связывал переход от одного равновесного состояния к другому с накоплением капитала. В его модели источником накопления капитала является прибавочная стоимость, которая возникает в результате эксплуатации рабочих капиталистами или несовершенства отношений собственности. Но такое развитие ведет к гибели экономической системы. По Марксу капитализм неизбежно «загнивает социально». И только через 70 лет до нас дошло, что марксистский социализм «загнивает капитально». Всем хороша была теория, жаль оконфузилась на практике.

 Согласно теории Дж. Кейнса, несовершенство рыночного механизма выступает как источник несовпадения эффективного спроса с уровнем потенциального ВНП.

По теории Й. Шумпетера, источник находится внутри самой экономической системы и обусловлен инновациями:    

1. создание нового товара или придание новых свойств старому;    

2. внедрение новых технологий;    

3. освоение нового рынка сбыта;    

4. использование нового источника сырья и (или) энергии;    

5. изменения в организации производства, связанные с усилением или        устранением монополистических элементов.

Эти теории более реальны, хотя и менее романтичны. Но применительно к России к пяти пунктам Й. Шумпетера нужно дописать шестой:

6. преодоление негативных климатических и природных особенностей местности.

Если не учитывать этого, производство подавляющего большинства товарной номенклатуры будет более выгодно в местах с умеренным климатом и более компактной инфраструктурой.

На инвестициях в России, безусловно, можно нажить огромное состояние, но в то же время... боязнь потерять вложенные средства останавливает инвесторов. И капитал, рассуждающий более трезвыми категориями, нежели политика, не спешит вкладываться в заведомо убыточные производства. 4% - вот его оценка инвестиционной привлекательности нашего реального сектора. И бессмысленно его уговаривать, создавая всевозможные льготные условия. Он придет тогда и только тогда, когда убедится, что затраты на производство данного товара в России меньше, чем где-либо еще. А пока и за 4% спасибо.

И возвращаясь к приведенному в начале очень мудрому высказыванию Уильяма Одема. Надо смелее ниспровергать старые догмы и стараться не плодить новых. И в политике, которую имел в виду уважаемый американский друг, и уж особенно в экономике. Нам надо отказаться от неумной мысли, что наша инвестиционная привлекательность впереди планеты всей. Трезво оценив свое положение, мы сможем его поправить. И тогда 4% превратятся как минимум в 50. Нас перестанут рассматривать только как страну с колониальным экспортом и шальными нефтедолларами, которые у нас можно выманить как кошелёк у деревенского дурачка. Пойдут или нет развивающие инвестиции – зависит только от того, сможем ли мы расчистить им дорогу.

Валентин Спицин.