Незнакомка

  Незнакомка.

 Одна минута может изменить последующие часы, дни, недели. Одна минута может  превратить незнакомку  в кого-то важного, незабываемого, необычного.
 В человека, про которого хочется писать.
 Я помню только то, что её звали Настей. Это имя не давало мне покоя до конца пятого класса.
 Она пришла к нам в конце четвёртого класса. Я не обратил на неё никакого внимания, как, в общем, и все.
 В нашем классе многие то приходили, то уходили. Она не была особой. Не была ни слишком красивой, ни слишком уродливой.
  Из мальчиков её никто не замечал. Наш класс не отличался особой дружбой. Мальчики отдельно, девочки отдельно. Плитка шоколада «23 февраля» или «8 марта».
 Заводные мальчики, бегавшие по коридорам, кидавшие мелкие тканевые мячики и считавшие, что чем грязнее футболка, тем круче, отличались от миленьких девочек с чистенькими юбочками,  единственное развлечение у которых - глупый журнал.
  Такой и была Настя. По крайне мере я так думал.
Я вообще ничего о ней не думал. Она была такой же, как все.
 И вот в тот день, когда она коснулась меня. Она коснулась и всего класса.
 Был январский морозный день. Точнее 21 января,  9:03 утра. Всё и началось.
Насти не было. Мы были в пятом классе, Настя была с нами больше года.
Я не думал, что через минуту буду мучаться вопросом. Кем она была?
 Мои одноклассники были сонными, я тоже.
Неожиданно вошел, какой то мужчина, высокий, с широкими плечами. Глаза грустные. На голове красовалась фуражка.
 Дети встали. Учитель тоже. Александра Максимовна была удивлена. Мы это заметили, класс зашумел. Нас посадили, заставили молчать. Класс успокоился. 
Учитель подошел к незнакомцу. Милиционер.
 «Что мы сделали? Кто сделал?» И конечно « Что случилось?» Были главными вопросами этой минуты.
 Милиционер встал перед классом, глаза его были опущены. Приглушенным, монотонным, голосом старца он начал свою речь.
-Сегодня утром на 23 автобус напали и захватили в заложники всех, кто там находился. – Его глаза посмотрели на нас. В них была именно та искорка горя, страха, твердости и решительности, которая должна быть у каждого человека,  выполняющего долг, перед нами и перед самим содой. – Надеюсь, вы все знаете положение страны. Насилие, жестокость, жертвы жестокости. Вы представить себе не можете, каково сообщать это близким, знакомым или классу, где она  училась. – Он осекся. Класс молчал. Милиционер боялся, боялся открыть нам правду. Но всё же он решился. – В автобусе мы нашли школьный билет вашей одноклассницы, Анастасии Соловьевой. 
 Прозвенел звонок. Никто не встал, не сказал, не шелохнулся.
 Давно в нашем классе не было такой тишины, так странно никто из девчонок нечего не сказал, не крикнул «Где она?», не сложил голову на парту. Никто не заплакал или просто тихо не сказал «О боже».
Молчание длилось минуту, чуть дольше. Не надо было объяснять дальше. Всё и так было ясно. Если Насти и не было в моей жизни, то теперь её не будет и впредь.
  Александра Максимовна говорила с милиционером.
- Знают ли родители?
 Неужели люди порядка решили, что правильно сообщить сначала жалкому, ледяному коллективу, а уже потом действительно близким. Близким, родным, которые думают, что их девочка в школе. За партой, или у доски.
 Я помну, как мне стало плохо, при этой мысли. Зачем сообщать нам? Которым всё равно.  Подростки всегда готовы к веселью, но, к сожалению, опаздывают на похороны.
- Кто нибуть говорил с ней хоть раз?
- Я просила списать.
Я повернулся. Сзади меня на последней парте болтали две девчонки. Неужели они тоже не знали кто она? Хоть кто нибуть знал о ней? Мне стало грустно, обидно и самое главное я понял, что она была не как все. Настя была вне нашего глупого круга общения.
 Я вспомнил один момент, когда она высказала своё мнение.
 Это было в первой четверти. Была физкультура, мы бегали в парке по соседству со школой. Парк был большой, я бежал в одиночестве. Было прохладно, но я был весел. Мне вообще нравилось бегать, особенно хорошо, когда бегаешь один. Передо мной бежала одноклассница, задыхаясь, она пыталась преодолеть свои силы. Перед ней бежала Соловьева. Больше там никого не было. Настя запнулась, вскрикнула и упала на землю. Это было неожиданно, я остановился. Но я не подошел к ней. Мне не хотелось лишних объяснений, мальчишки не общались с одноклассницами, и я не буду нарушать эту тонкую грань между нами. Вторая девчонка подбежала к ней и тяжело дыша, стала задавать вопросы, как будто несла ответственность перед ней. « Как ты?», «Всё ли в порядке?», «Помочь тебе?».  Настя не перебивала, поглаживая ушибленную ногу радуясь, что есть человек спрашивающий об этом. О ней.  Девчонка замолчала, пострадавшая подняла голову, в больших  глазах была грусть, но на губах улыбка « Всё в порядке, я сама», глаза опустились «Спасибо тебе».
 После некоторых расспросов одноклассница убежала. Так странно, ей не нужно сострадание, ей легче отпустить человека, нежели тащится за ним. Либо она не любила общество, а может, у неё чиста душа, лучше не сдать кросс одному, нежели тащить вниз и других. Такого вида варианты крутились у меня в голове, но я ни когда не узнаю правду, теперь уже никогда. Я не подошел к ней, я побежал мимо. Я не хотел быть первым, я не хотел нечего нового. Я не хотел делать то, что не делали другие.
 Опять прозвенел звонок. Прошла перемена, я в задумчивости сидел десять минут. И что делать дальше, урок начать не можем, массовая истерика не начинается, что же делать в этот час, прощальный час.
- И что мы будем делать? – Сказал какой-то мальчишка. 
- А что обычно делают в таком случае? – Подхватил другой.
 Послышался стук. Кто бы это мог быть? Весь класс затих.
- Здравствуйте, извините, я опоздала.
У меня побежала судорога, так и сойти с ума недолго.
В дверях была Настя.
Никто не дрогнул, весь класс застыл. У всех был один вопрос, « Какого чёрта?». Настя стояла в дверях, она не понимала нечего. 
Милиционер никогда не видел её. Он первый обратился к ней.
 - Здравствуйте. Я из милиции. Как ваша фамилия.
 Настю опередила учительница.
 -Соловьёва! – Чуть не вскрикнув, сказала она.
- Как Соловьёва? – Рядовой подпрыгнул.
- Что происходит? – Недоумевала Настя.
 Все молчали, не зная, что сказать, как объяснить.
- Ты у нас тут, умереть успела! – Наконец ответила одноклассница.
 Как странно, за какие-то минуты можно перевернуть всё преставление о человеке. Заметить человека, думать о нем, сделать его видимым. Уроки были отменены, приехали родители Насти, милиция стала выяснять ошибку, а виновница этой суеты стояла и смотрела в окно. Настя, я запомнил это имя.
Анастасия – девочка, которую считали погибшей, а на самом деле она была жива.