Мировой кризис. Генезис и развитие

Причины первого (а, может, и последнего!) в истории глобального кризиса 2008 года современной науке неизвестны. Ранее отработанные методики исследования для этого принципиально нового явления не подходят. Лучшие умы человечества пытаются понять, что же все-таки происходит и что нас ждет впереди, но пока безрезультатно. Увы, «новое вино нельзя наливать в старые меха, ибо оно их разорвет». Мы в новой реальности, и все знания, что мы скопили за тысячи лет, вдруг оказались бесполезными. Но попробуем все же «оглядеться в отсеках», как говорят подводники, получив пробоину.

Рассуждая о причинах катастрофы, многие эксперты говорят об имевшей место безответственном поведении инвесторов, бравших на себя огромные кредитные долги с целью «сорвать» огромные прибыли на ипотеке и ценных бумагах, а также о залоговом обеспечении сомнительного качества, будто бы именно это и стало причиной мирового кризиса, привело к созданию условий, которые не предвещают ничего хорошего для мировой экономики. Стремление к обогащению немногих стает причиной банкротства всего мирового сообщества, не из-за иррациональности заемщика, но главным образом из-за совершенно неадекватной экономики, которая допустила неограниченное разрушающее поведение и распад общества.

Одной из причин нынешнего кризиса является в основном результат триумфа рыночной экономики в середине 1980-х который привел в движение силы, породившие в Азии в 1997-99 тенденцию к текущему финансовому краху, который пришел в США в августе 2007 года а затем охватил и весь мир.

Последствием экономического финансового коллапса будет то, что весь мир окажется затронут этим, и все люди будут призваны нести часть расходов по этому фиаско. Скептики идут настолько далеко, что предсказывают, будто этот кризис несет в себе семена, которые приведут к полному краху международной финансовой системы, к возвращению человечества во времена каменного века с примитивной культурой и натуральным товарообменом (бартером). Кстати, бартер уже возрождается.

Как мы можем объяснить причины, способствующие внезапности и неподготовленности к нынешнему кризису? Многие из займов и ипотечных кредитов были привлечены искусственным путем привлекательными ставками. Последствия дополнительного бремени обслуживания долга в сочетании с относительной стагнацией заработной платы и личных сбережений разрушительны. Это классический случай «эффекта богатства» в обратном направлении. По иронии судьбы, финансовые учреждения, которые приняли на себя наибольшие риски в погоне за прибылью, - большинство из них оказались неподготовленными и, таким образом, пришлось принимать много компромиссов. Богатейшие люди оценивают причины и последствия нынешнего кризиса по-разному, но их точки зрения сходятся в одном - кризис 2008 года будет носить глобальный характер, разрушительный для всего мирового сообщества. Том Голисано (экс-губернатор Нью-Йорка) назвал свою версию причин финансового кризиса – «долг США превысит 10 триллионов долларов». Реализация правительственного пакета мер (как сообщает The New York Times), направленного на стабилизацию финансового кризиса, может привести к тому, что внешний долг США превысит уже 11 триллионов долларов. «Исчезновение финансовых институтов несет одну из величайших угроз американской экономике, которую я видел в своей жизни», - сказал известный промышленник Майкл Хейсли. Миллиардер Аллен Стэнфорд среди основных причин нынешнего кризиса назвал «плохое глобальное лидерство, угрозу ядерной или биологической войны, жадность, терроризм и религиозную нетерпимость». Большинство влиятельных бизнесменов США отмечают, что развитый мир не сможет сохранить свое процветание при нищете миллионов людей в России, экс-СССР и развивающихся странах.

Сейчас рассуждать о причинах глобального кризиса можно много, но последствия непредсказуемы. Одно ясно - мировая экономика больше не будет такой, как была.

Если хочешь понять какое-то явление, то лучше всего рассматривать его в историческом аспекте. Думается, что такой подход к выяснению причин, вызвавших к жизни раздирающее и пожирающее нас чудовище, сможет кое-что прояснить.

Когда-то человечество не знало денег. Наши предки-траглодиты обменивались товарами напрямую: корзину на шкуру мамонта, шкуру на бусы. Набор товаров был невелик, ареал рынка неширок. Но по мере усложнения отношений бартер не стал справляться с задачей взаимообмена специализирующихся сообществ, и тогда-то и были изобретены деньги. Деньги появились много раньше письменности, поэтому точная дата этого события неизвестна. Интересующихся этой историей можно отослать к непопулярному ныне Фридриху Энгельсу. Зря что ли его имя носит одна из главных улиц практически каждого российского города. Так вот, деньги сначала делались из драгметаллов, которые имели ценность в себе. И проблем не было. Но золота и серебра было мало, а товаров всё прибывало, тогда вот человечество и сделало первый шаг к нашей нынешней катастрофе, - придумало бумажные деньги – ассигнации.

Второй шаг – появление так называемого «безнала». Деньги стали уже даже не просто ничего не стоящими листочками бумаги, а и вовсе только цифрами.

Тогда-то и стали товаром сами деньги. Появилась возможность ничего не создавая «зарабатывать» миллиарды на простых махинациях с цифрами. Так появились «соросы», делающие мультимиллиардные состояния из воздуха. Товаров от этого, естественно, не прибавлялось, однако, цифры на бумаге приобретали всё больше нулей. И рождение всепожирающего чудовища стало только вопросом времени. Человечество с этого момента было обречено.

Зверь родился с началом глобализации, когда товарный и финансовый рынки стали общепланетными, и кризисы, возникавшие ранее в отдельных странах в разное время, вдруг стали сначала синхронными, а потом и вовсе слились в один, и от этого их разрушительная сила увеличилась тысячекратно, став несокрушимой.

Так что, дорогой читатель, нынешний кризис – это кризис всей системы товарно-денежных отношений. Системы, в которой реальный товар обменивался на лишенные ценности цифры. Эта система в условиях глобализации потерпела крах. И делать ей косметический ремонт, как предлагают правительства, создавать некие «резервные валюты» и «системы регулирования» бессмысленно. Это поможет как мертвому припарки. Надо возвращать деньгам ценность, которую те утратили еще с началом печати ассигнаций. Если не придумать, как это сделать, наш возврат во времена траглодитов неизбежен.

Нужно уничтожить саму возможность делать деньги из воздуха. И тянуть с этим непозволительно. Смотрите, как глубоко поразила эта раковая опухоль человечество, и как давно она прогрессирует.

Вспомните хотя бы «Тибет», у которого «помыслы, как воздух гор, чисты» или «Хопер-инвест», о котором злословили, что он и «воистину инвест». Я уж не говорю об «МММ» или «Русском доме селенга». Между тем, подобные аферы могут коснуться любого из нас. Я вспоминаю, как сам попал «на крючок» РДС. К тому же в этой «русской афере», по моему твердому убеждению, не обошлось без нашего милого правительства. Время было тяжелое, инфляция была страшная, а в Сбербанке процент по вкладам держали на уровне 2-3%. На тогда стопроцентно государственных телеканалах шла оголтелая реклама «негосударственных инвестиционных фондов». Нас явно загоняли туда, не оставляя никакого выбора. В пункте РДС, к тому же, висело временное разрешение за подписью министра финансов Чубайса. Да, того самого непотопляемого «эффективного менеджера», которому все шалости таинственным образом сходят с рук. Потом власти сделали вид, что они-то уж никак не нажились на «пирамидах». Хотя невооруженным глазом было видно, что таким образом изымается наличность, давящая на хилый рынок. В афере обвинили стрелочников-шестерок и, разумеется, самих ограбленных.

То же происходило и буквально в наши дни, когда вдруг появились «благодетели», озабоченные жилищными проблемами наших сограждан, которые начали привлечение денежных средств, якобы, для долевого строительства. Обманутые дольщики до сих пор ищут правду. А правда состоит в том, что наша власть, импотентная в реальной экономике, не в состоянии предложить товарный эквивалент находящимся в обороте деньгам, и потому периодически прибегает к принудительному их изъятию из оборота во избежание гиперинфляции.

Однако, хотя в ходе развития человеческой цивилизации в разных странах время от времени возникают те или иные «мероприятия», которые на поверку оказываются аферами, они обычно не имеют с кризисами ничего общего, несмотря на то, что порой они так же сильно опустошают кошельки сограждан. Распознать их бывает непросто, особенно людям, не искушенным в финансовых вопросах.

Кризисы, предшественники нашего нынешнего «финального» монстра, возникли на определенном этапе развития рыночных отношений и их появление не могло не обратить на себя внимания ученых-экономистов. Какие силы управляют удивительной сменой оживления и застоя торговли, расширения и сокращения производства?

В совковые времена все кризисы ненавистного капиталистического общества нам преподносили как кризисы перепроизводства, в полном соответствии с господствовавшей в ту пору марксистско-ленинско-сталинской идеологией. По этой причине исследование кризисных явлений проще всего будет начать с тех теорий, которые усматривали причины периодичности кризисов в сфере общественного производства.

Согласно теории Сэя-Рикардо кризисы происходят не из-за того, что товаров производится слишком много, а, напротив, - некоторые товары не находят себе сбыта только потому, что недостаточно производится товаров в других отраслях промышленности. Логика рассуждений проста. Например, Вы хотите купить у меня товар, т.е. предъявляете на него спрос. Чтобы я передал Вам этот товар, Вы должны заплатить мне за него деньги - покупную цену. Поскольку сами Вы денег не печатаете, то появиться они у Вас могут только в том случае, если Вы сами что-то произведете и, более того, продадите то, что произвели, получив за свой товар деньги. Таким образом, чтобы я не «затоварился», Вы должны произвести товар, а не я должен прекратить производство. Если Вы его не произведете, то я пострадаю от кризиса -   у меня будет перепроизводство.

Если признавать причиной кризисов непропорциональное распределение общественного производства, то необходимо указать, почему производство распределяется непропорционально именно в определенные эпохи, повторяющиеся с определенной периодичностью. Именно в этом заключается вся сложность объяснения причин экономических кризисов. Постфактум каждый отдельный кризис, как правило, легко мог быть объяснен теми или иными причинами, но почему экономика отдельно взятой страны с развитым рынком периодически переживает времена процветания и регресса – на этот вопрос теория Сэя-Рикардо ответа не давала. С точки зрения этой теории кризисы представляют собой такое же случайное и заранее непредвиденное событие, как и эпидемия.

Последующий ход общественного развития доказал, что кризисы не составляют случайного потрясения, которое зависит от каких-то внешних причин, а представляют собой закономерную особенность рыночного хозяйства и повторяются даже при благоприятных условиях развития экономики.

Из истории видно, что кризис представляет собой сложный комплекс явлений, развивающихся в строго определенной последовательности. Каждому кризису предшествует расширение производства и повышение товарных цен; затем товарные цены падают, и в области денежно-кредитного обращения страны начинается ряд изменений, заканчивающихся полным расстройством кредита.

Естественно предположить, что это происходит вследствие того, что предприниматели не всегда могут управлять производством.

Это заставляет задуматься о том, в какой отрасли хозяйства производство менее всего подчиняется регулирующей деятельности человеческой воли? Ответ на этот вопрос знает практически любой - в земледелии, особенно в областях критического, рискованного земледелия типа нашего Иваново-Вознесенского региона. Поэтому уместно предположить, что причину повторяемости экономических кризисов следует искать в сфере сельскохозяйственного производства.

Нетрудно понять, что повышение или понижение цены продуктов питания, составляющих столь важный предмет расхода массы населения, отражается на всех других отраслях народного хозяйства. Товарное обращение может осуществляться беспрепятственно только в том случае, если в производстве каждого определенного вида товара соблюдена определенная пропорциональность, соответствующая условиям спроса в данное время и в данном месте. Недостаток производства такого важного продукта, каким является пища, достаточно быстро расстраивает все товарное обращение, ибо чем больше  средств расходуется на продукты питания, тем меньше остается их на покрытие всех остальных расходов. В этом случае недостаточность спроса на все продукты неземледельческого сектора непосредственно вызывается недостаточным производством продуктов земледелия.

Положение о том, что причина экономических кризисов кроется в неурожаях, повторялась впоследствии многими экономистами. Так, В. Бэджгот считал, что «самый обыкновенный и самый важный случай, когда угнетенное состояние одной отрасли промышленности вызывает таковое же состояние всех других, представляет собой земледелие». Действительно, два-три неурожайных года подряд должны были бы привести к резкому возрастанию цен на сельскохозяйственную продукцию, в результате чего у подавляющей массы населения львиная доля доходов должна бы уходить на приобретение продуктов питания. В то же время потребление товаров других отраслей промышленности должно значительно снизиться. Каждая отрасль промышленности начинает нести убытки, в результате чего и появляются все характерные признаки кризиса: приостановка производства, сокращение занятости для рабочих и капитала. В урожайные годы, когда зерновые относительно дешевы, население имеет возможность тратить больше денежных средств на все прочие расходы, кроме продуктов питания. В этих условиях «промышленная машина» получает стимул к наибольшему развитию заключающегося в ней потенциала, тогда как ранее она работала далеко не на «полные обороты».

Тем не менее, оказывается, что при всей логичности приведенных выше рассуждений, действительность не всегда оправдывает этих объяснений. Были годы промышленного оживления, когда цены на зерно были высокими; но были и годы кризисов, когда цены на зерно были низки, так что нельзя было сказать, что основная доля расходов населения уходила именно на пропитание.

Таким образом, нельзя заметить никакого соответствия между ценами на зерновые культуры и фазами промышленного цикла. Например, кризис 1857 года приходился на год блестящего урожая, а оживление промышленности 1871-1873 г.г. совпало с неурожайными годами.

Один из английских экономистов – Стэнли Джевонс – высказал забавную мысль, что периодичность промышленных кризисов непосредственно зависит от периодического увеличения пятен на солнечном диске. Ради справедливости следует отметить, что даже если периодичность промышленных кризисов зависит от этого, то это еще не значит, что экономический кризис не может быть вызван другими причинами. Например, кризисы 1798 и 1811 годов были вызваны политическими событиями. Критики Джевонса склонялись к тому, что причины кризисов носят на самом деле не физический, а социальный характер.

Идея периодичности, идея о том, что все развивается по некоторому циклу, включая колебания в экономике, проявляющиеся в виде циклов, открытых великим русским ученым, экономистом Н.Д. Кондратьевым, их еще называют «длинные волны Кондратьева», наверное, пока наиболее близкое к истине объяснение кризисов. Но планетарный кризис имеет свою специфику, которую, естественно, Кондратьев не мог учесть. Его расстреляли до этого.

Рассматривая же экономические события последних месяцев в России, невольно диву даешься. На протяжении последних пяти лет обреченные властью говорящие головы в телевизоре наперебой твердили о стабильной экономической ситуации, созданном запасе прочности, «подушке безопасности», высоких темпах роста экономики. А экономическая ситуация в стране в последние годы напоминала сюрреалистический спектакль, своего рода пир во время чумы. Страна, в которой фактически отсутствовало собственное производство, сгнила инфраструктура, деградировала наука, вдруг ударилась в безудержное потребление. Объемы продаж дорогой техники, автомобилей, яхт-авианосцев и сверхдорогого жилья били все рекорды и это при весьма убогих заработках подавляющего большинства граждан.

Объяснение ситуации высокими ценами на нефть звучало весьма неправдоподобно уже хотя бы по тому, что создать охватывающую всех эффективную систему распределения добавленной стоимости, производимой 3-4% граждан, весьма проблематично. Да и создавать ее никто особенно и не собирался. Имевшие власть лихорадочно набивали себе карманы.

Правительство лишь занималось стерилизацией (изъятием из оборота) денежной массы, фактически убивая остатки производства, малый и средний бизнес. Результатом этой политики стала фактическая гибель отечественной промышленности, особенно ее высокотехнологичных секторов, и резкое усиление немонетарных факторов инфляции. Борьба же с самой инфляцией, как и ожидалось, торжественно провалилась. При официальной цифре в 9% она уже давно зашкалила за 50.

В 2004 году власти на фоне значительных темпов инфляции решили начать стимулировать экономику, используя «развитые» отечественные финансовые институты.
Власть позволила отечественному финансовому сектору брать кредиты за рубежом.
Предполагалось, что в экономике возникнет эффективный инструмент распределения финансовых ресурсов. Инвестиции поползут в ключевые сектора отечественной экономики, многократно возрастет покупательная способность рядовых россиян, наступит общее оздоровление экономики. Спонсор-инвестор всё сделает за нас.

Но в условиях структурной отсталости, суперкоррупции и крайне высокой степени износа основных фондов отечественной промышленности, фактического отсутствия инфраструктуры развития и весьма спорной конкурентоспособности основных производств надеяться на приток в промышленность необходимых инвестиций было весьма наивно.

Этого и не произошло. Отдельные сделки по купле продаже промышленных активов касались в основном сборочных цехов автомобильных концернов, а также предприятий сырьевого сектора экономики.

Зато обильный приток средств вызвал потребительский бум. Дорвавшаяся до кредитных ресурсов скоробогатая часть населения начала массово скупать все, от холодильников до автомобилей и квартир. Крайняя узость направлений для инвестирования на фоне возросшего покупательного спроса вызвала феерический расцвет строительной отрасли. Строили всё: и торговые центры, и жилые дома, офисные центры и т.д. Люди, пользуясь ситуацией, решали свои жилищные проблемы, инвестировали личные сбережения и покупали, покупали, покупали.

За этот период в отечественной экономике возникли поистине чудовищные структурные перекосы. Гипертрофированные сектора торговли и услуг, гигантский финансовый сектор, - и все это на фоне продолжающейся деградации производства. Доклады правителей о росте промышленного производства могли вызвать даже у неспециалиста лишь горькую усмешку. 5-6% роста производства в стране, где его фактически нет, это уж точно балаган. Представьте, вместо ста труб в прошлом году в нынешнем произвели сто пять. Это на всю страну. В абсолютном эквиваленте клоунада, но в процентах солидно. Хотя если считать в деньгах и учесть уровень инфляции, то цифры, скорее всего, станут вообще отрицательными, и вместо роста мы получим регресс.

Структурно большая часть промышленного роста приходилась на сектора, непосредственно связанные с нефтяной и газовой промышленностью. Прочие сектора промышленности продолжали умирать. Особенно явно это стало заметно после ряда скандалов с поставкой российского вооружения на Запад. Вдруг выяснилось, что мы не способны не то что создавать новое оружие, а даже качественно воспроизводить советские образцы. Наши подводные лодки беспричинно взрывались или травили свою команду ядовитым газом, самолеты не были даже рассчитаны на выход из штопора, а керосина ели вдвое больше иностранных.

Впрочем, это особо никого не беспокоило. Все же хорошо, экономика «на подъеме», а дисбалансы и структурные проблемы так, общая теоретическая болтовня.

Благодаря этим структурным перекосам инфляция в последние годы росла и крепла, а конкуренция сходила на нет. Именно из-за структурных перекосов в отечественной экономике темпы роста потребительских цен на продовольственные товары в среднем в 4-6 раз опережали рост цен на аналогичные группы товаров на Западе.

Конкуренция свертывалась, а коррупция наоборот – росла и матерела. Но всему «хорошему» рано и поздно наступает конец.

Кризис мировой экономики носит структурный характер и скоро не закончится. Прежде всего, мировой кризис лишил отечественную экономику финансовой накачки. Отечественный финансовый сектор в одночасье потерял возможность привлекать дешевые кредитные ресурсы из-за «бугра». Моментально и остро встала проблема возврата текущих корпоративных долгов, общий объем которых оценивается на уровне 300- 350 миллиардов долларов, что сравнимо с размером золотовалютных резервов страны.

Основная масса привлеченных с Запада ресурсов на протяжении последних лет вкладывалась в основном в девелоперские проекты, торговый сектор, сектор услуг, биржевую торговлю и сектор потребительского кредитования. Ликвидность этих вложений с учетом возрастающих темпов инфляции и соответствующего сокращения платежеспособного спроса оказывается под большим вопросом. В этих условиях, чтобы избежать технического дефолта, государство частично или полностью взяло на себя погашение корпоративных долгов. Но эти меры способны лишь предотвратить резкий дефолт, переведя его в вялотекущую форму - девальвацию. Что сейчас и происходит.

Возможности функционирования финансового сектора в новых условиях весьма сомнительны. Финансовый голод, вкупе с сокращением ликвидных возможностей размещения свободных средств, резко сокращает поле возможного заработка предприятий данного сектора. Сокращение платежеспособности населения на фоне низкой ликвидности текущих вложений финансового сектора неизбежно ведет к возникновению внутреннего кризиса неплатежей, откуда прямая дорога к бартеру. Гипертрофированные сектора розничной торговли и услуг начнут быстро сокращаться до тех пор, пока их размер не начнет соответствовать обусловленному внутренними факторами платежеспособному спросу. Сам же этот спрос зависит от состояния реального сектора экономики, его производящей базы. В условиях определенной экономической самоизоляции России, дружащей только с Уго Чавесом, этот размер, в первую очередь, определяется состоянием сырьевых секторов отечественной экономики. Используя инструменты межотраслевого баланса, можно рассчитать, что данный сектор способен обеспечить не более 20-25% экономики. Остатки прочих производственных секторов могут обеспечить еще максимум 20-25%. Занятые в оставшихся 50-60% оказываются не у дел. Если принять во внимание еще и неуемные аппетиты госмонополий, бешеными темпами повышающих тарифы на газ и электричество, в таких условиях избежать значительных социальных потрясений внутри страны вряд ли удастся, - приватизация прибыли прошла, а теперь будет национализация убытков.

Негативное влияние на динамику кризиса неизбежно окажет и развитие вызванных сокращением и переделом экономического пирога конфликтов внутри политического и экономического бомонда страны. Бороться с кризисом, накачивая банки деньгами с печатного станка, так же бесполезно, как и тушить костер керосином. То, что должно умереть, все равно умрет. Особенно неконкурентоспособные атавизмы «развитого социализма» типа нашей хлопчатобумажной текстильной промышленности.

Дельцы этого «бизнеса» сейчас пытаются выцыганить огромные деньги у государства, маскируя свое банкротство под «последствия мирового кризиса» и шантажируя социальными потрясениями. Но, с одной стороны, текстильное банкротство ничего общего с кризисом не имеет, оно произошло еще задолго, после развала СССР, когда хлопок стал импортным. И не надо наводить тень на плетень. А с другой стороны, то, что 70 тысяч нынешних работников отрасли вдруг останутся не у дел, - им все равно надо будет менять профессию, неужели вы думаете, господа, что если вам удастся пошлинами на импорт ткани вытеснить конкурентов с внутреннего рынка, то возможно существование отрасли, зарабатывающей рубли, а тратящей валюту? Это невозможно по определению. А на экспорт вы выйти не сможете, там вы неконкурентоспособны. Увы, крах неизбежен, и оттягивать его, значит только усугублять ситуацию, и без того нерадостную. Нужно же думать и о том, что будет завтра.

Единственным выходом по завершении (если таковое будет!) острой стадии кризиса может стать лишь полный пересмотр финансово-экономической политики страны, избавление от неконкурентоспособных производств, реализация масштабных инфраструктурных проектов, формирование конкуренции, эффективного собственника и промышленных локомотивов роста отечественной экономики.

Да и политическое устройство страны нуждается в капитальном ремонте. Чтобы адекватно отвечать на вызовы времени, нужна настоящая демократическая система, а не ее имитация.

Валентин Спицин.


Рецензии