Сказка-буримэ

Лев не любил оставаться летом в городе. Жарко, пыльно, скучно. Родители целый день на работе, друзья в лагерях или у родственников, а играть с самим собой надоедает очень быстро. Даже компьютер, с его неограниченными «интересностями» и возможностями, за несколько часов непрерывного кликанья и выстукивания по клавиатуре становится ненавистен, глаза слезятся, будто песком набитые, побаливает голова и спина.
В свои пять с половиной лет Лев уже был достаточно самостоятельным мальчиком, так что мама с папой могли со спокойным сердцем оставить его одного дома, не опасаясь ,что тот начнет играть со спичками, или забудет закрыть газ в плите, или воду в ванной. Да и мобильный телефон под рукой, каждый час звонит то мама, то папа, то бабушка с дедушкой интересуются как он себя чувствует ,поел ли, не сидит ли долго перед монитором, не пьет ли слишком холодную воду.

Малыш вошел в родительскую спальню, обвел скучающим взглядом привычную расстановку: светлая широкая двуспальная кровать в центре, такого же цвета платяной шкаф с зеркалами, заваленный сверху коробками от бытовой техники, комод с четырьмя ящиками, трюмо, опять же с зеркалом и тумбой, масляный обогреватель, пара картин на стенах. Лев отодвинул штору и занавеску, которая как всегда до последнего цеплялась за ребра радиатора батареи. Пластиковое окно, изрядно запылившееся за последние несколько сухих и жарких месяцев, было приоткрыто в режиме проветривания. Снаружи  в стекло отчаянно билась большая черная муха, тараща свои фосеточные глаза от недоумения. Мальчик пододвинул обитый мягким войлоком табурет и взобрался на подоконник. Длинные листья асмарилиса закачались недовольные таким нежданным соседством. Мама не очень жаловала цветы и частенько просто забывала их поливать, так что живительную влагу несчастное растение получало от отца и от бабушки, папиной мамы, когда та приезжала на выходные.
За окном шумела транспортная магистраль, если бы не солидная, в десять метров шириной буферная зона из деревьев, то окно вообще невозможно было бы открыть без риска для здоровья. Пытаясь себя развлечь, он начал играть в игру «машины и цвета». Ему пришлось представить будто он раздвоился и одна его часть считает проехавшие мимо белые и красные машины, а вторая – черные и синие. Суть игры была проста, чьих машин будет больше, тот и победил. Как и в прошлые два раза победили бело-красные, из чего Лев сделал вывод, что машин с таким цветом больше на улицах горда. Паренек даже смог изобразить попеременно радость выигравшей стороны и досаду проигравшей, затем подышал на стекло и задумчиво нарисовал пальцем неуклюжий круг, а затем внутрь круга зачем-то дорисовал две исходящие из центра линии, одную длиннее, другую короче. Получилось что-то вроде циферблата механических часов. Лев совсем недавно научился определять время по часам со стрелками, хотя цифры он знал лет с трех.
Уже слезая с подоконника он подумал ,что в следующий раз нужно будет придумать более честное разделение цветов между своими виртуальными соперниками.

Глядя в окошко, Лев подумал о том, как же хочется иметь свои собственные песочные часы! Такие же, какие бывают в поликлиниках, ими всегда так хочется поиграть! А если нарисовать их на стекле? Правда, они будут не совсем настоящие, но если сделать их цветными…
Стеклянно-песочные часы хотелось иметь очень! Вот только где же краски?
Идея захватила его целиком. Забыв обо всем на свете, Лев рисовал на окне огромные песочные часы. Они получались ярко-синие, золотистый песок протекал через узенький проход, образуя внизу пушистую «кисточку». Малыш отошел немного от окна и залюбовался своим творением. Часы жили! Он протер кулачками глаза. Нет, ему не показалось, песок действительно ожил, он сыпался из верхней части часов в нижнюю с тихим шорохом, но почему-то не накапливался внизу, а расплывался золотым облачком, и облачко это все росло и росло, искрясь, словно стайка крохотных солнечных зайчиков…
В следующий момент вспыхнули и закружились по комнате золотые искорки. То собираясь вместе, то разлетаясь по углам, они кружились, словно танцующие бабочки…и пели! Тихо-тихо пели какую-то нежную и радостную песню. И почему-то он сразу узнал их – это прилетели в их дом семена смеха. Прилетели и искали, где прорасти.
И вот уже везде – на шторах, на стенах, на картинах, на полочке с книжками, на голубом покрывале с мишками, на машинках и штанишках, висящих на стульчике, - всюду сверкают светлячки и поют-поют свою песенку, будто перекликаются крохотные звонкие колокольчики.
Еще минута, и песочные часы на оконном стекле перевернулись и вдруг замерли, снова стали нарисованными. Примолкли искорки…
Зато дверь вдруг широко распахнулась, и вбежали папа с мамой, чему-то весело смеясь. Папа схватил маленького Льва на руки, поднял над головой и закружил по комнате. Кружась высоко, почти под самым потолком, мальчик почувствовал себя большой и сильной птицей. Ощущение было таким приятным, что он радостно засмеялся. И пока мама что-то пыталась сказать, не зная, что делать сначала – пугаться или смеяться, и потому делала все это одновременно, папа спросил:

- Сынок, ты хотел, чтобы у тебя была машина?
Лев недоуменно захлопал глазами. "Что за странный вопрос? Какой мальчишка не мечтает о еще одной машинке, пусть она уже сто пятидесятая по счету".
-Да-да, - не в силах сдержать накатившую радость воскликнул Лев.
- Тогда пойдем, посмотришь, что мы с мамой тебе купили.
Они вместе вышли в зал, и папа немного пританцовывая направился к открытому балкону.
"Странно, зачем было прятать ее на балконе, там и так всякого барахла навалено, не пройти, ни проехать".
Тут счастливый родитель поднял мальчика на руки и указал вниз во двор, где стоял новый автомобиль довольно странно окрашенный. Крыша была ярко-красной, капот и багажник белые, бока синие, а бамперы черные.
- Вот, смотри, мы только с цветом долго не могли определиться...

«Кажется, мечты начинают сбываться» - подумал Лев и восторженно закричал:
- Папа, мама, как по-честному раскрашена наша машинка! Но, папа! Мы же обидим желтую и зеленую краски? И они больше не будут радоваться? Можно я раскрашу одну дверку желтым цветом и одну – зеленым?
Желтая и зеленая краски стали весело и нетерпеливо подпрыгивать в баночках, проявляя недюжинное нетерпение поучаствовать в жизни семьи. Лев снова вытаращил глаза и быстро посмотрел на папу, но тот, кажется, не успел ничего заметить.
- Ну, что, папа? Можно?
Папа открыл от неожиданности рот, а мама почему-то упала на кровать и стала громко и безостановочно смеяться. Лев совсем ничего не мог понять. Почему они смеются? Разве они не видели, сколько в городе желтых и зеленых машинок? Разве честно их так обижать?



***

Уважаемые авторы, вы можете предложить свои варианты развития этой истории. Пишите в рецензии или в заметки, коротко или развернуто. Лев - это мой сын и мне очень хочется порадовать его персональной сказкой, но почему бы не поучавствовать в этом волшебном действе сообща? ;-)
Заранее благодарен, Митя