Аппарат абонента выключен...

...Он пытался подняться на ноги, цепляясь за холодные шершавые скобы бетонного колодца. Ноги не слушались и елозили по скользкому илистому бетону. Пятно слабого света сверху кто-то заслонил.
- Сюда! Я нашел его, он в люк упал!
Послышался топот бегущих к люку.

Кое-как встав на ноги, он пригнулся и побежал в темноту трубы. Сзади слышалась ругань спускавшихся и всплески неуверенных шагов.
- Да, направление, они угадали, - подумал он с сожалением. Один из преследователей уже спустился. Стоял в воде и, матерясь себе под нос, резкими движениями пытался что-то достать из куртки. Наконец в его руке блеснул вороненый металл и он быстро передернул затвор. Тотчас на клацающий звук затвора раздался окрик сверху.
- Идиот! Не стрелять! - закричал, спускавшийся вторым, крупный детина. - Нам его труп ни к чему. Нам файл нужен и те, кому он рассказал о нем!
Три силуэта неуверенно шагая друг за другом, растворились в журчащей темноте трубы.

Казалось, Никита вечность бежал в этой омерзительно-влажной, теплой и хлюпающей темноте. Ботинки давно промокли, а носки противно прилипали к ногам. С каждым шагом дышать становилось все тяжелее. Он едва не терял сознание. В глаза словно насыпали соли. Сосредоточившись на беге, он старался больше ни о чем не думать. Так он бежал, окончательно потеряв ориентацию  в пространстве и времени. Хотя, пространство-то как раз было довольно определено - черная неизвестность впереди.
Внезапно сбоку потянуло сквозняком. Резко остановившись, он растопырил руки и стал пятиться назад, ощущая под пальцами влажный и шершавый бетон трубы. Правая рука провалилась и он решил свернуть в ответвление. Прошел с десяток шагов и почувствовал резкий удар в лоб. - Черт, это еще что? Он стал слепо водить вререди себя руками. Наткнувшись на что-то, он почувствовал, как панический страх наполняет тело. Низ живота схватила судорога. - Это все! Никитос, тебе конец! Перед ним трубу перегораживала тяжелая ржавая решетка. Он стал обшаривать трясущимися руками скользкий металл, надеясь найти запор и попытаться открыть его. Чуть не разодрал руку какой-то проволокой. Наконец, нащупал старый амбарный замок, покрытый толстым рыхлым слоем ржавчины. Голоса позади стали различимы и он смог уловить короткий диалог.

- Иваныч, да куда он денется, у нас все его контакты. Рано или поздно засветится, может, хватит в этом дерьме бродить? - спросил один из преследующих.
- Вот именно что "рано или поздно" нам не подходит. Нам подходит только РАНО. Ты хоть понимаешь, что если он этот файл куда надо отдаст - это ж мировой скандал будет. Как вообще можно было так перепутать с этой гребаной СМС-кой. Ходи теперь вот в этом дерьме по уши.
- Перепутать как раз не сложно. У него номер на одну цифру от номера нашего генерального отличается. - ответил второй парень.
- Ладно. Сейчас вот этот закоулок проверим, а там посмотрим, - отрезал Иваныч.

- Уф, - облегченно вздохнул Никита, обнаружив, что замок не заперт, а всего лишь вставлен в проушины. Он с усилием откинул дужку, которую последний раз открывали неизвестно когда. Вынул замок, набрал под ногами горсть грязи и быстро смазал петли решетки. Осторожно начал тянуть ее, опасаясь, что скрип услышат. Решетка издала еле слышный скрип и поддалась. Быстро закрыв ее за собой, навесил замок, отломил кусок ржавой проволоки, которым до этого чуть не поранился, и закрутил решетку внизу. Это должно на какое-то время остановить преследователей, а если повезет, они решат, что решетка закрыта.

Никита перешел на шаг. Дрожь в теле немного поутихла, видимо, помогла решетка преградившая погоне путь. Он стал продвигаться все дальше. Вскоре доносившиеся сзади голоса растворились в жамканьи жижи под ногами, каких-то отдаленных стуках, внезапных всплесках и бульканьи и еще нет-нет, да и возникающем откуда-то спереди монотонном звуке. Поначалу он не узнавал его, но затем звук становился все отчетливей и Никита понял - так шумит метро. Дышать стало заметно легче, да и под ногами больше не было вонючей грязи. Наконец впереди, в круглом отверстии трубы, замелькали сине-голубые пыльные вагоны, изредка выбрасывающие из-под токосъемников яркие синие вспышки. Запахло озоном вперемешку с запахами просмоленных шпал и горелых тормозов.

- Иваныч, здесь заперто. Решетка какая-то, - сказал один из преследователей, щелкнул зажигалкой и дернул решетку, - тут замок висит. Здесь бы он точно не прошел.
- Ладно, - ответил Иваныч, - он наверное в другую трубу свернул. Пошли отсюда, я уже весь этим дерьмом провонял. Наверху его достанем. Пошерстим по его родным-знакомым.

Три силуэта вылезли один за другим из люка и направились к оставленному неподалеку, прямо на замерзшем газоне, джипу. Все они работали вместе в СБ небольшой сотовой компании "New Phone Lines" или просто NPL. Руководил службой некий Смирнов Сергей Иванович. Лет 45. Как и положено людям такой профессии, крепкого телосложения с коротко остриженными седеющими волосами, достаточно резкими чертами лица и такими же жизненными принципами. В жизни для него практически не существовало красок и полутонов. Не случайно его увлечением с детства была черно-белая фотография. В черно-белом фото имеется все, что нужно, считал он, свет, тень и особая определенность что-ли. Остальные цвета только мешают правильному восприятию. Конечно, помимо черных костюмов он имел кое-какую цветную одежду, но это были однотонные и неброские вещи.
С ним были два его сотрудника. Виктор, высокий, стройный парень в свои 30 лет имел светлые мозги, в отличие от Бориса, которого природа не обидела силой, но вот в мозгах сильно сэкономила. Борису было около 35, он был зол на весь мир и на себя в том числе. Толи из-за того, что жизнь его не заладилась, начиная с внезапной болезни и смерти единственного родителя и последующего детдома. Толи из-за того, что он начинал лысеть, ненавидел это и угрохал кучу денег на всевозможные средства. Пытался всячески скрыть свою лысину и носил всевозможные головные уборы. Подчас такие неуклюжие, что без смеха и не взглянешь.

- Какие будут указания Сергей Иванович, - спросил Виктор, который в их отделе был также водителем.
- Ну... Давай меня в офис, а сами по домам. Ему от нас все равно деваться некуда. Завтра вы в восемь у меня, а я сегодня подумаю еще.
- Ну, попадется эта падла мне, - вставил Борис, - я с ним поиграю, он у меня...
- Так. Сразу всех предупреждаю. Чтобы пальцем его не трогали. Мне он живой нужен. - перебил его Иваныч и добавил, - Ладно, поехали отсюда.
Джип, выбрасывая из-под колес куски мерзлой грязи и газонной травы, направился к выезду из лесопарковой зоны.

Никита ускорил шаг и вот он уже на корточках сидел у выхода из трубы и смотрел в тускло освещенный тоннель. На противоположной стороне его внимание привлекли, примыкающие к станции двери служебных помещений. Он увидел, как одна из дверей открылась и из нее вышли двое рабочих. Он решил сразу после проезда очередного поезда пробежать к ней. Поезд не заставил себя долго ждать и после того, как последний вагон скрылся из виду, Никита перепрыгнул через контактный рельс и взобрался на узкую ребристую платформу перед дверью.

***

Прислонив ухо к двери, он прислушался. Тишина. Только шипение воды в унитазном бачке. Осторожно приоткрыл дверь. Никого. Зеленые стены выкрашены до половины маслянной краской, тусклая лампочка на кривом проводе. Слева еще дверь. Войдя в нее, он увидел шкафы с замками всевозможных расцветок и размеров. В центре комнаты длинная скамья, из-под нее повсюду небрежно выглядывали грубые рабочие сапоги и ботинки. Еще одна дверь из раздевалки вела в душевую, с кафельными облупившимися перегородками, ржавыми трубами и покатым кафельным полом цвета красного кирпича. Разбрызгивателей в кабинках не было еще с советских времен.

Никита решил избавиться от промокшей и провонявшей насквозь одежды. Подошел к шкафу с маленьким и слабым на вид замком. Достал швейцарский складной нож, недавний подарок себе любимому и без особого труда вскрыл замок. Обнаружил внутри старые потрепанные джинсы, на удивление, довольно чистые. Серый, колючий и густо пахнущий шерстью свитер и вытертую брезентовую куртку-ветровку. На полочке, среди всякого рабочего хлама, мелкого инструмента и каких-то сложенных вчетверо листков, лежала серая вязаная шапка.

Он быстро разделся, засунул одежду в найденный тут же полиэтиленовый пакет и убрал глубже в шкаф. Пошлепал босыми ногами по холодному кафельному полу. Встал на скользкую, отшлифованную тысячами ног и кубометрами воды почерневшую решетку.
- Да уж, холодная-то хотя бы есть? К великому изумлению, в кранах обнаружилась и горячая вода. Он встал под бьющую по темечку теплую круглую струю воды. Взял с перегородки шершавый, растрескавшийся кусок мыла и стал быстро намыливаться. Мыло почти не пенилось и, пытаясь намылится, он невольно вспомнил услышанный в трубе разговор.

- Так, значит вся эта фигня из-за какого-то файла. Плюс мне СМС прислали по ошибке. С незнакомых номеров я ничего вроде не получал. Хотя... недавно Леха мне СМС-ку со ссылкой на реферат прислал. Может это не от Лехи? Номер-то не его был. Может это и не реферат вообще? Надо будет посмотреть, чего это за файл-то такой.

Завинтив краны, он вернулся назад к шкафчику. Натянул джинсы, свитер и взял один из сложенных листков. Взглянул на него и не обнаружил ничего интересного. Какой-то наряд на работу или вроде того. Хотел было положить на место, но тут, скрипнув пружиной, дверь раздевалки отворилась и в помещение вошел какой-то рабочий. Это был невысокий коренастый мужик в накинутом поверх серой робы отражающем оранжевом жилете. Никита застыл у шкафчика с листком в руке.

- Здорово. Ты чё новенький, что ли? - спросил он безразличным тоном, - че за вонь-то тут стоит?
- Привет. Да... новенький... Я... Это..., - и посмотрев на листок бумаги в руке, увидел в графе бригадир, надпись "Васильев А.П.", сказал, - ...я в бригаде у Васильева. - А в голове в это время: "Только бы это не Васильев! Только бы не он!".
- А-аа, у Палыча, - протянул работяга, - сантехник значит. Ну и запашок здесь.
- Ну да, тут авария недалеко, вот - ремонтируем. - Кажись пронесло, - подумал с облегчением Никита, накинул куртку и стал натягивать шапку.
- Ну, ну, - сказал, переодеваясь, мужик.

Дверь снова отворилась и в раздевалку вошли еще двое рабочих. Они о чем то спорили между собой и не сразу обратили внимание на Никиту.
- Ну ты даешь Женек, я-ж тЭбе говОрил, що надо мягче выколотку брать, - с хохляцким акцентом сокрушался через плечо один из рабочих. Высокий, плотный мужик лет 45 с седыми свисающими усами (а-ля батько-белорус).
- Палыч, если б я знал, где упасть..., - оправдывался и разводил чумазыми руками парень лет 25.
- А мягкой выколоткой я бы эту фигню вообще бы не выбил...

- Эй, Палыч, привет, - поздоровался заканчивающий переодеваться рабочий в жилетке.
- Здоровеньки булы, Семен, як ты?
- Да помаленьку, живем вроде.
- Палыч, я смотрю, у тебя в бригаде жизнь-то налаживается. Вот еще одного помощника дали.
- Якого таки помощника? Кто дал?
- Как какого, да вот парень переодевается, - кивнул в сторону Никиты работяга.

Никита лихорадочно соображал, - Врать до конца или бежать? Но Палыч не оставил ему выбора.
- Эй! Хлопче, ты чего это в мои шмотки одився? Ты кто такой вообще? Откуда?

Перемахнув через скамью, Никита бросился к выходу. Палыч попытался схватить его за рукав, но, не поймал. Довольно проворно для своих лет пустился за Никитой в коридор.

***

Добежав до железной двери в тоннель, Никита быстро обернулся. Бригадир, неуклюже размахивая руками и матерясь, распластался на полу и закричал своему напарнику.
- Женек! Звони на пост, нехай его на станции споймают!

- На станцию нельзя, - подумал Никита и, не добежав до выхода на платформу, свернул в первую попавшуюся дверь. Захлопнул ее за собой и понял, что попал в какой-то не то цех, не то насосную станцию. Всюду перемигивались лампочками и оглушительно гудели огромные двигатели. В душном маслянистом воздухе вращались какие-то отполированные до зеркального блеска огромные маховики. Среди невыносимого шума механизмов слышалось, как что-то постоянно скребет и лязгает. Никита пробежал вперед по узкому проходу между двумя двигателями и увидел, как к потолку раскачиваясь едут массивные цепи толщиной с руку. Это машинный зал эскалаторов, сообразил он, а над ним вниз и вверх едут толпы людей.

В конце зала он увидел распахнутую дверь, через нее двое рабочих натужно катили на хлипкой тележке с разболтанными колесами какой-то агрегат. Выждав удобный момент, Никита проскользнул в дверной проем.
За дверьми оказался узкий служебный тоннель. Ему ничего не оставалось, кроме как бежать вперед по тоннелю. Пробежав с десяток метров, он увидел лестницу наверх. Наконец, миновав какое-то темное фойе и открывшиеся с грохотом две алюминиевые двери, выбежал на улицу. Запыхавшись, жадно вдохнул свежего, слегка морозного ноябрьского воздуха и осмотрелся.

Он стоял на крыльце какого-то внутреннего дворика. Повсюду лежали запасные части эскалаторов и вагонов, окруженные решетчатыми металлическими сетками. Стояли покосившиеся ржавеющие составы метро. У серого бетонного забора, в углу, поленницей сложены колесные пары.
Зажужжав трансформаторами, на заборе поочередно стали зажигаться лампы, разбавляя перед собой все более сгущающиеся прохладные сумерки.

- Надо убираться отсюда, пока не поздно, - решил Никита. Забрался на сложенные вагонные колеса, перемахнул через забор и мягко приземлился на влажную глинистую почву. Первым делом надо найти место, где можно спокойно все обдумать и попытаться понять кто эти люди и что делать дальше. С такими мыслями он, сунул озябшие руки глубже в карманы джинсов и побрел прочь вдоль железной дороги. Мимо стоявших на запасных путях серых вагонов, постоянно гудящего рупора на столбе, из которого время от времени с треском раздавались какие-то корявые и непонятные железнодорожные слова, эхом разносившиеся по железной дороге.

Продолжение следует...