Сказка про трамвай

Ок, ребенку надо разнообразие историй. Он так мне и сказал - "Папа, расскажи что-нибудь про трамваи, как их чинят!" Мальчик, что тут скажешь. И ведь не проведешь историями про космические битвы, джедаев и пр. Он сразу говорит "Это ты кино рассказываешь, а надо сказку!" Но и сказки про всякую ерунду, типа волшебного бульдозера тоже уже не котируются. "Как по правде, но сказку!"
Ладно, сынок, расскажу я тебе сказку - про трамваи, как по правде и даже по-взрослому!
Итак, у Давида Абрамовича был очень тяжелый нрав...
У Давида Абрамовича был очень тяжелый нрав. Настолько тяжелый, что его жена, будучи при смерти сказала ему «Давид, спасибо. Благодаря тебе я не страшусь смерти, а жду ее, как избавление!». Но, несмотря на это, он был высококлассным специалистом и лишь несдержанность и безграничное хамство не позволили ему за всю жизнь подняться по карьерной лестнице выше старшего мастера в трамвайном депо.
Позавтракав овсяночкой на воде, Давид Абрамович шел на работу по полупустой улице. Школьники и соседи, за видя его, переходили на другую сторону дороги. На проходной к его приходу специально выходила старшая вахтерша — никто из молодых не избегал нервного срыва после обычной проверки документов. Примерно такая же атмосфера наблюдалась и в цеху, где Давид Абрамович командовал ремонтом подвижного состава: Как говорили его сослуживцы «После такой работы даже водка в горло не лезет». Тем не менее, нареканий к работе в его цеху не было никогда.
Вагоновожатая Степаненко поморщилась, заметив старшего мастера ремонтного цеха, но в душе была рада — в депо была примета, что встреча с Давидом Абрамовичем, хороший знак, ибо ничего хуже за день произойти просто не может. Степаненко вывела состав и посмотрела на часы — до выхода на маршрут оставалось несколько минут.
Свеже отремонтированный вагон пах краской. Никаких новых слоев поверх старой, никаких бугров или потеков. Надо отдать должное ремонтному цеху, трамваи после ремонта выглядели и работали лучше новых. Степаненко нажала на звонок и повела состав по улице.
Трамвай был доволен. После ремонтного цеха он чувствовал себя молодо и бодро. Молодая вагоновожатая очень мягко и плавно вела его и трамвай был готов работать до ночи. Проезжая мимо какой-то школы, он вдруг заметил, как дети показывают на него пальцем и смеются. «Странно» - подумал трамвай - «неужели им сегодня не попался по пути старший мастер?». Он усмехнулся, вспоминая разносы в цеху. На первой остановке люди тоже смеялись, глядя на него. «Да что же такое?» - заволновался трамвай. Он очень хотел взглянуть на себя со стороны, но, к сожалению, не было никакой возможности. Тем временем, количество насмехающихся росло. На каждой остановке на него показывали пальцем и трамвай разозлился не на шутку. Вагоновожатая тоже это заметила и только приговаривала «Ну, миленький, может, день такой? Сама ничего не понимаю». Наконец, они подъехали к участку пути, что пролегал мимо какого-то офисного центра с зеркальными стенами. Трамвай присмотрелся к своему отражению и обнаружил, что на его боку какая-то реклама. О,нет! Во весь его борт красовалась фотография маленького мальчика, сидящего на унитазе и держащего в руках игрушечный руль, будто он управляет трамваем! Снизу была подпись с адресом магазина сантехники, но одной фотографии уже было достаточно — пружины пантографа ослабли и он сложился, разорвав соединение с проводом. Трамвай замер.
Рассерженные пассажиры долго возмущались, но никакие уговоры вагоновожатой, никакие переключения тумблерами и нажатия кнопок не смогли запустить трамвай. Естественно, аварийная служба сразу же приехала, но неисправность выявить так и не смогли. Вечером отбуксированный трамвай стоял в ремонтном цехе, рабочие разводили руками, а начальник депо, схватившись за голову, пытался сосчитать, во сколько же обойдется новый состав. Как ни крути, а надо было звать старшего мастера. От этой мысли у начальника депо настроение испортилось окончательно.
Давид Абрамович вынес вердикт сразу же, как зашел в цех. «Снимите эту порнографию» - сказал он начальнику депо, показывая на рекламу сантехники - «это трамвай, а не ваш кабинет». Начальник закусил губу и выдавил - «При чем тут это?»
«Притом» - сказал Давид Абрамович - «Что если бы мне на спину наклеили такое, то я от стыда бы отправился к своей жене. Снимите это с вагона и если он не поедет, то я напишу заявление!»
«Снимайте!» - закричал начальник рабочим. Те пожали плечами и стали отдирать пленку. Как только последний лоскут был снят, пантограф подскочил к проводу, осыпав всех синими искрами.
«До завтра!» - бросил Давид Абрамович и пошел домой.
Все были довольны: Начальник радовался, что не придется тратиться на новый состав, а трамвай был доволен, что может вновь появиться на улицах. Вагоновожатая Степаненко радовалась, что все обошлось — она очень любила свою работу и переживала за пассажиров. Давид Абрамович шел домой и улыбался. Это было настолько странно и необычно, что соседи неделю гадали, что же случилось. А ему просто очень не хотелось на пенсию!