Добро пожаловать

«Добро пожаловать в бессонницу,» - и она поставила смайлик. Действительно, добро пожаловать. Глотнула чуть молока из граненого рокса. Вспомнила. Глотнула еще. Откинулась на стуле. Наконец сняла кольца и это маленькое, с безымянного пальца правой руки. Когда-то древние племена одевали так кольца людям, загадывавшим желание. И я загадала. Я всегда загадываю и чуть гадаю, но карты не лезут в руки и куда-то потерялись. Четыре утра. Черт бы побрал мою натуру. Музыка в наушниках. Сделанные дела. Почти до конца. Спокойствие и тишина. Никого не жду. Да и куда там уже. Бабочка разлеталась по комнате и приземлилась на локте. Обновление аудиозаписей. И голова опять болит, а мама так сладко спит в соседней комнате. Как хотелось встать с этого стула, к которому приковала меня бессонница, проскрипеть полом, пробираясь в коридор, открыть дверь и лечь рядом с ней. Прижаться так крепко-крепко, а она бы проснулась и обняла меня. Я бы не заплакала, только вдохнула бы поглубже ее запах, что бы запомнить. Запомнить навсегда, потому что роднее человека нет. Нет, вру, одна бы слезинка скатилась по щекам. Но не скатится. Обняла бы, что бы перебить этот привкус невыносимой туалетной воды, ощущение этой щетины… его. И стало бы легче. Она бы поправила мои волосы, поцеловала бы в лоб и нос и прижала бы к себе сама еще крепче, чем я к ней. А я бы опять пошутила с ней про бабочку и коснулась ресницами ее нежной и мягкой щеки. Мама. Выгони эту бессонницу, пожалуйста. А у людей завтра дела, а люди спокойно спят. И ни одного горящего окошечка. И молчаливый телефон. И сознание несознания. И состояние нестояния. Потянулась. Зевнула и заметила краем глаза, что у меня и правда кошачий разрез глаз. Да, смешно мы пообщались с друзьями на эту тему. Действительно, если бы я была рыжей кошкой, я бы носила розовый бантик.

На столе вдруг ярко загорелась трубка, телефон начал вибрировать. «Роман». Ну, что за жизнь. Четыре утра, а люди звонят.
- Да? – спросила я.
- Нет, - смешно выкинул он и меня перекосило. Руки резко сжались, и ногти врезались в ладони. Выдохнула.
- Ну, нет, так нет, - спокойно и тихо ответила я.
- Я видел, что ты не спишь. Чего делаешь?
- Не сплю, - снова сдержалась я.
- А чего? Может прокатимся тогда? Там правда холодно, - и он смешно причмокнул в трубку.
- Не кури, и не забудь убрать творог в холодильник, - вдруг ничего не осознавая, сказала я.
- Что? – выпалил он. – Что ты сказала???
- Ну, вот. Творог, говорю, убери в холодильник и пятая сигарета – это через чур.
Тишина в трубке.
- Ксюш…
- Да?
- А ты откуда знаешь?
- Знаю и все.
- Ну-ка, - и я почувствовала улыбку на его губах там, за несколько станций метро от меня.
- Что?
- А еще можешь сказать? Ну, в чем я?
- В тапочках коричневых и в шортах красных, а еще рубашка в клеточку. Кажется голубая. Вкуса у тебя нет.

Тишина.

Да что происходит? Меня мучил вопрос, почему я чувствую не то, что хочу, а когда не хочу чувствовать, наоборот все. Почему он звонит, когда хочется слышать совершенно другое. Ночь приносит много сюрпризов всем. Я знаю, как он спит, знаю, каким молчаливым встает он и как бывает терпелив ко многим вещам. И я задумалась о том, что никто и не проиграл, потому что войны не было. Не было ничего. Закрыла глаза и продолжила говорить все, что приходило на ум.

Тишина. А я и не сомневалась даже. Угадала такие вещи, которые никто бы не угадал. Бессонница, спасибо.

- Хорошо, а теперь скажи мне одну вещь, - и он не успел закончить…
- Нет, вы не будите вместе.
- Господи, Ксюша, знаешь, я тебя боюсь.
- Отлично, боишься, значит уважаешь, - засмеялась я, как маленький колокольчик, и он засмеялся тоже.
Мы еще посмеялись, покурили вместе, разговаривая по телефону. Не договорились ни до чего. Пожелали друг другу спокойно ночи и одновременно нажали красные кнопки.

А память опять начала листать. Сколько еще мне не спать сегодня? Сколько не уснуть? Но… я чувствую тепло и этого достаточно. Главное, что сегодня он крепко спит. Главное, что я не просыпаюсь нечаянно ночью и не вижу его сообщения на телефоне. Главное, что стало все просто. Еще чуть-чуть и воспоминания перестанут давить, а я перестану писать.

Господин N, все просто.
Я знаю все, даже если не знаю.

Тссс…

В непонятных мыслях, К.

28. 11. 2о11 год