Глава 16. Операция Дефлорация или половой ликбез

Бродяга вернулся в общагу после полуночи. Дверь в комнату заперта. Он повернул ключ и, стараясь не шуметь вошёл комнату. Взору его открылась странная необъяснимая с обычной точки зрения  картина. Посреди комнаты, оседлав стул как лихого коня, сидела Натаха -- студентка первого курса педфака. Деваха если не из деревни, то явно из пригорода. Высокая и мощная, словно Венера сошедшая с музейной картины Рубенса, правда, одетая…  На кровати валялся Борька -- секс-символ курса, парень с явно выраженным комплексом нарцисса. Вид у него был довольно обескураженный, если не сказать больше -- дурацкий. Мягкий свет настенной лампы создавал интимную, насколько позволяет общежитие, атмосферу. Однако Валера с удивлением отметил отсутствие того магнетического напряжения, которое естественным способом возникает, как только мужчина и женщина остаются в комнате одни. Более того Валере показалось что Боря обрадовался его приходу.
-- Как дела? – тактично поинтересовался Бродяга.  Борис сел на кровати, почесал в затылке и говорит:
 --Хочешь Натаху? Валера посмотрел на друга обалдевшими глазами. Потом перевёл взгляд на девушку. Не смотря на довольно бесцеремонное предложение Бори, ни один мускул не дрогнул в её лице. Тут Валера заметил, что Натаха в наушниках и, догадался --  кроме музыки ничего не слышит. Он улыбнулся ей, и она очаровательно улыбнулась в ответ.
--Понимаешь ей двадцать лет, и она девственница —объяснил Боря. А соседки по комнате, шестикурсницы -- все как одна с богатым половым стажем. Так они смеются над ней, можно сказать издеваются. И у девки  на этой почве сформировался настоящий комплекс неполноценности. Короче она взяла соцобязательство к Новому году лишиться девственности. Новый год—если ты в курсе-- после завтра… сроки поджимают!
--А ты-то здесь причём? – удивился Валера.
--Да ты понимаешь – они стали на неё давить, дескать – пришла пора. Вот выбери любого, кто тебе нравится – а за нами дело не станет-- сосватаем. Короче, не по жизненным – так сказать, а чисто по медицинским показаниям. А я к Субклявии хожу(vena subclavia субклявия – подключичная вена (лат). Ну, та в шутку и предложила мою кандитатуру.
--Ну и?... – спросил Валера.
--Ну и ничего! Полтора часа коту под хвост. Завтра, чувствую, буду ходить раскорякой… Валера, наконец, понял ситуацию и весело засмеялся.
-- Короче, не уговорил?—уточнил он на всякий случай. Боря махнул рукой.
-- И самое интересное, не уходит, сидит музыку слушает -- с досадой добавил он. -- Может ты попробуешь? Валера присел рядом с Борей на  кровать и  задумался.
-- Ты её раздел? – наконец спросил он.
-- Только до трусов— честно признался друг.
--Jus primae noctis…( латынь.-- Право первой ночи…)— заманчиво… сказал Валера, озабоченно вздохнул и  подошёл к Натахе. Медленно снял у неё с головы наушники, заглянул в большие полные невинного любопытства  глаза и вежливо спросил:
--Хочешь? Девушка неопределённо пожала плечами.
--Будем пробовать? – уточнил Бродяга. Натаха с готовностью кивнула. Боря, который внимательно следил за происходящим тут же встал, приложив руку к отсутствующей фуражке, радостно воскликнул: «Безумству храбрых-- поём мы песню!», пожелал «семь футов под хером» и быстро вышел, замкнув дверь с другой стороны. Валера подождал, пока стихнут шаги в коридоре и сказал:
-- Значит, так. Я тебя уговаривать не собираюсь. Более того, не совсем уверен, что это действительно необходимое мероприятие. Натаха с удивлением посмотрела на Бродягу
-- Но у меня есть славная идея – невозмутимо продолжил он. Ночуй на Бориной кровати. Утром можешь торжественно объявить, что операция по дефлорации прошла успешно, безболезненно и с удовольствием. Кто не верит – посылай ко мне – я справку выпишу. Валера по ходу дела разделся и лёг на свою кровать. Ну, а если всё-таки созреешь – разбуди… Натаха поколебавшись, легла на Борину кровать и было слышно, как она ворочается под одеялом, с трудом снимая с себя одежду. Естественно заснуть Валера не мог, да и не собирался. «Терпение -- говорил он себе. Главное не спугнуть. А то понимаешь – прынцесса! Хочу-- не хочу, буду – не буду…» -- здраво рассуждал Бродяга. Но организм не понимал этой не совсем естественной для него логики, и воспалённое воображение рисовало Натаху в чём мама родила во всевозможных ракурсах. Валере показалась, что прошла вечность и ещё два часа минимум. Он  уже пожалел, что подписался на эту жуткую мазохистскую авантюру, как вдруг услышал скрип половиц жалобно поющих под тяжёлой поступью девушки. И Валера понял, что муки скоро закончатся и терпение вознаградится. Он не ошибся. Натаха осторожно скользнула под одеяло, и на узкой студенческой кровати стало тесно, как в пригородном автобусе в час пик. Валера тут же занял классическую позицию. Напрочь позабыв о столь рекомендуемой в научно-популярной литературе прелюдии, с большим удовольствием приступил к исполнению, возложенной на него столь приятной и ответственной миссии… Ночь показалась короткой и заснули они не вскоре…

Будильник зазвонил ровно в шесть и почти одновременно раздался стук в дверь. Валера придавил наглый хронометр и голосом диспетчера провинциального вокзала крикнул: «Предполагаемое время ожидания – три минуты!». По комнате прыгала на одной ноге стараясь попасть в узкие джинсы новоиспеченная секс-бомба. Наконец Валера закричал – «Заходи!» и Боря с довольно пошлой ухмылкой появился на пороге.
«Натаха, судя по твоей довольной роже – можно поздравить?» – полушутя полувсерьёз спросил он. Наташа широко улыбнулась, и быстрыми шагами пошла к выходу. Поравнявшись с Борей, показала ему язык. И пока он соображал, что к чему-- отвесила весомый подзатыльник, от которого он потерял равновесие и резко утратил желание шутить. Уже в дверях обернулась и послала воздушный поцелуй Валере…

Борис ходил по комнате туда-сюда без всякой видимой цели и явно мучился. С одной стороны,-- его обуревало любопытство, с другой– уязвленное эго не позволяло расспрашивать. В конце концов, тяга к знаниям оказалась сильнее, и Боря спросил, как бы, между прочим:
-- Кстати, как тебе удалось растопить этот айсберг? Валера усмехнулся и сказал:
-- А очень просто – предоставил инициативу ей— ответил он и стал собираться в душ.
-- И  всё? – Боря скептично посмотрел на Валеру. А я типа всё запрещал?
-- Нет, конечно. Но ты делал и решал всё сам... А я сразу объявил -- дефлорация –забота, прежде всего  дефлорируемых… Дескать, моя хата с краю… и вообще я лицо индифферентное, абсолютно незаинтересованное… Могу конечно, как добрый человек посодействовать  – но не более того. Как ты говоришь – строго по медицинским показаниям…
Но Боря продолжил упорствовать:
-- С меня – пиво! Но я хочу знать подробности – сказал он.
--Пиво я тебе сам проставлю —ответил Валера.  А ты  сегодня переночуй там, где вчера. И предвосхищая дальнейшие расспросы, добавил – Продолжим, так сказать, половой ликбез на селе…   

Продолжение следует...